Профессор сообщил, в чем возникла нужда? наконец спросил полковник.
Как я понял, имеется некая дама, которую надо погрузить в состояние гипноза, ответил Охчинский.
Не только погрузить, но заставить раскрыть некоторые факты, которые она упорно скрывает. Или не помнит.
Не составит труда Какие именно факты?
Об этом узнаете непосредственно перед сеансом. Полковник подтолкнул к нему чистый лист бумаги и указал на чернильный прибор. Извольте собственноручно составить обязательство
Взяв ручку, ординатор макнул в чернильницу.
В чем обязательство?
Сохранить в полной конфиденциальности все, что услышите и узнаете на сеансе гипноза. Никакие сведения не подлежат разглашению под угрозой судебного преследования.
Немного удивившись, Охчинский быстро начеркал обязательство. Получив такой документ, Пирамидов был относительно спокоен.
Где ваша дама? спросил ординатор. В соседнем кабинете?
Содержится в Петропавловской крепости.
Видя, как изменилось выражение лица докторишки, полковник остался доволен: все-таки могут еще наводить страх. А то распустились образованные господа, волю почуяли, пора в чувство приводить.
Как в крепости? пролепетал Охчинский.
Обычным образом. Арестована и заключена под стражу
Но Но Ординатор никак не мог продолжить. Профессор говорил о больной, он не упоминал о заключенной
Ему знать не следует. А что так испугались?
Нет Ничуть Прошу простить, мне не приходилось проводить гипноз в тюремной камере.
Пирамидов поднялся из-за стола.
Насколько знаю, у вас в больнице имеется отделение для буйных?
Совершенно верно, имеется, ответил Охчинский, тоже вставая.
Решетки на окнах?
Конечно, это необходимость
Тюремная камера ничем не отличается от палаты для буйных. Поверьте, разница невелика.
Охчинский замялся, жалея о том, что поспешно дал согласие и обязательство, но отказываться было поздно.
Ему приказали быть у ворот крепости через два часа.
34Около Сенной площадиНе стесняясь прохожих, Лебедев налил мензурку «Слезы жандарма» и выпил. Токарский спросил, что за средство. Аполлон Григорьевич налил и ему. Доктор проглотил и не поморщился, чем вызвал глубокое уважение криминалиста: второй случай, когда человек не упал в обморок.
Мимо сновали кухарки и бабы, которые возвращались с рынка, другие шли навстречу с пустыми корзинами. На трех господ бросали придирчивые взгляды и бежали мимо. Городовой Ермыкин отдал честь и проследовал с обходом по каналу.
Вам не в чем себя винить, Александр Александрович, сказал Ванзаров.
Токарский протестующе мотнул головой.
Винить? Меня? Смешно слышать, господин сыщик. У меня двадцать лет врачебной практики, опубликованные книги, доклады на Пироговском съезде и конференциях врачей
Да уж, история, сказал Лебедев. Он испытывал странную смесь печали и радости. Печаль, что красивая девушка лишилась рассудка, а радость, что коллега оказался не столь уж всесильным. У каждого доктора свое кладбище.
Доктор только плечами пожал.
При чем тут кладбище, коллега. Разве не поняли, что произошло?
Ванзаров не дал Лебедеву рта раскрыть.
Ваше мнение бесценно.
Это не мнение, а медицинский факт, ответил Токарский. Наглядно убедились, Аполлон Григорьевич, как опасен невежественный гипноз?
Лебедев никак не ожидал, что окажется виноватым.
При чем тут я? сердито ответил он.
Ваше счастье, что не ввели в гипнотический сон того несчастного чиновника, продолжал доктор, игнорируя грозовое выражение лица криминалиста. Если бы случайно погрузили его, то не смогли бы вывести Без сомнений! Это надо уметь делать. Вы рисковали человеческой жизнью. Вот вам наглядное подтверждение.
Ванзарову пришлось дернуть Лебедева за локоть, чтобы тот не ввязался в спор.
Александр Александрович, Муртазиной не приказывали впасть в каталепсию?
Конечно нет! возмутился Токарский. Что за глупейшее предположение.
Сегодня ночью она заколола свою хозяйку и легла спать. Ее могли заставить под гипнозом убить пожилую даму?
Разумеется
И произнести предупреждение от имени мистической силы?
Доктор откровенно усмехнулся такой безграмотности сыскной полиции.
Нет ничего проще.
Простите, не понимаю, сказал Ванзаров, что вызвало небывалое удивление Лебедева. Он даже забыл, что обиделся на коллегу-доктора.
Нет ничего проще.
Простите, не понимаю, сказал Ванзаров, что вызвало небывалое удивление Лебедева. Он даже забыл, что обиделся на коллегу-доктора.
И не можете понимать, резко ответил Токарский. Гипноз призван лечить. Но любым лекарством можно исцелить, а можно убить. Даже йодом. Скажу то, что не принято говорить вслух вне круга специалистов: человек в руках гипнотизера в состоянии сомнамбулы превращается в автомат. Куклу, которую можно дергать за ниточки и приказывать делать все что угодно. Гипнотист дает приказ выполнить действие, сомнамбула выполняет. После пробуждения гипнот не помнит, что делал и какую команду исполнял. Но если неправильно или неумело вывести из гипноза, это грозит самыми страшными последствиями: потерей разума, впадением в каталепсию и даже смертью. Такое иногда случается. Только об этом не кричат в газетах
Редактору «Ребуса» грозит опасность?
Теперь уже нет. После моего гипноза ему ничего не угрожает.
Почему после вашего гипноза с Муртазиной случилось несчастье?
Отменное воспитание удержало доктора, чтобы не облегчить душу так, как позволял себе Лебедев. Не выбирая слов.
Потому что барышню подвергли тяжелейшему испытанию: дали команду убить близкого человека, а потом нести всю эту мистическую чушь. Ее мозг не выдержал напряжения. К тому же она тип, который очень легко поддается гипнозу.
Ах, какая ягодка, печально сказал Лебедев, вспоминая о своем.
Ванзаров вынужден был строго глянуть на криминалиста, который немного вышел из берегов. Аполлон Григорьевич извинился и сунул в зубы сигарилью.
Что это за тип?
Невысокая брюнетка с вьющимися волосами, обладающая живым характером и не скрывающая своей сексуальной энергии, ответил Токарский. Это не столь важно. Ее подвергли сильному, но безграмотному гипнозу.
Неумелому?
Совершенно верно, ответил доктор, посматривая на Лебедева, будто намекая.
Насколько мне известно, в гипнозе большое значение имеет сила воли гипнотиста? спросил Ванзаров.
Токарский подтвердил.
Значит, человек, который ввел Муртазину в гипнотический сон, обладает сильной волей?
Неуч и профан, резко ответил доктор. Начитаются книжек и думают, что уже все знают. Наше время, когда любые сведения доступны, плодит недоучек, которые несут опасность себе и другим. Да еще и мистики напустят Поймите, господин Ванзаров, глубокий гипноз с насильственным внушением это, по сути, паралич воли у гипнота. Чтобы погрузить человека в такое состояние, а потом вывести из него, гипнотист должен обладать не только волей, но умением и знанием. А пассы и качания часами всего лишь вспомогательные инструменты. Без глубоких знаний гипноз приводит к печальным последствиям. Тот, кто провел гипноз над этой Муртазиной, опасен своей безграмотностью.
Начал накрапывать дождь. Ветер пробирал до костей. Вместо дождя посыпалась снежная крупа. Ванзаров, обычно равнодушный к холоду, озяб. Лебедев приподнял воротник, шмыгнул носом и предложил отправиться в теплое местечко.
Под гипнозом Прибытков признал, что к нему приходил Иртемьев? спросил Ванзаров.
Токарский посмотрел на него с интересом.
Откуда вам известно?
Так должно быть, исходя из вашей логики, ответил он. Александр Александрович, понимаю, что устали, но прошу спасти еще одного господина, которого могли неправильно загипнотизировать. Нотариус, его контора здесь рядом.
Кажется, гипнотист не слишком горел желанием помогать.
Нельзя ли отложить, господа?
Вы же мечтали познакомиться с работой сыска? Вот она, грязная и неприглядная, не то что в книжках, выдал Аполлон Григорьевич. Даже он подзамерз и желал уйти с холода.
А что с ним?
Похоже, то, что проделали с Прибытковым, сказал Ванзаров. Прошу еще раз уточнить: неумелый гипноз может привести к смерти?
Токарский мотнул головой так яростно, что чуть не потерял шляпу.
Нет, не гипноз! с жаром возразил он. А его неумелое применение, насильственное внушение. И особенно вывод из сомнамбулизма. Вот здесь проще всего дров наломать. Господа, простите, вынужден вас покинуть ненадолго. Вернусь, и так и быть, отправимся к вашей несчастной жертве гипноза.
Быстрым шагом доктор пошел на Сенную, где виднелась вывеска трактира Иванова. Когда организм требует, и гипнотист подчинится.
Думаете, Клокоцкого тоже неумело загипнотизировали? спросил Лебедев.