Выйдя на улицу, я узрел десяток фур, стоящих на территории АТП, а возле крыльца, выходящего на внутреннюю территорию, курило несколько водителей. Я подошел, поздоровался.
Нужно отметить, что дальнобои весьма своеобразные ребята, и общение с ними тоже довольно специфическое. Начнем с того, что дальнобойщик это не работа, а жизненный уклад. Далёкий от дорожного романтизма, льющегося на нас с экранов телесериалов. Знаю, о чем говорю, так как месяц катался по Европе вторым водителем. У меня был выбор, мог и не ехать. Но захотелось понять, что ж это за профессия. Бесспорно, есть в ней определенные плюсы. Когда, наматывая на колеса автобаны Евросоюза, видишь словно сошедшие с рекламных роликов деревеньки и уходящие в горизонт поля солнечных батарей это, конечно, впечатляет. Поначалу. Но дорожная романтика начинает проходить уже при первом подмывании в умывальнике придорожной забегаловки. И окончательно рассеивается после пары бессонных ночей на паркинге, когда, не смыкая глаз, следишь, чтобы вездесущие арабы, заполонившие Европу в последние годы, не выставили твой груз стоимостью в несколько сотен тысяч евро. Ведь тогда, даже если разобрать себя на органы, всё равно не покроешь ущерб. А еще есть срывы сроков доставки из-за поломки машины, постоянное воровство дизтоплива на стоянках, пердёж и храп спящего на нижней полке напарника, недельное стояние в очереди, чтобы пересечь границу, и многое-многое другое.
Это очень ответственный и тяжелый труд. И люди, посвятившие себя ему, имеют весьма суровый характер, выкованный в ежедневном решении постоянно возникающих в дороге проблем. Они ценят в человеке внутренний стержень, и если его нет, то уважения в их среде ты никогда не добьёшься.
Нормально доехали? обратился я к ним. Как блокпосты прошли?
Один из водителей, седоволосый мужик, отработавший дальнобойщиком большую часть жизни, скорчив недовольную мину, начал первым.
Николаич, да какой там. Дрочат на каждом посту. Груз проверяют, документы. А на украинских так всю кабину выворачивают.
Меня на ополченском держали, не отпускали, пока канистру соляры им не слил, подхватил второй водитель. Одних проехал, на следующем тоже начали соляру требовать. Я говорю вы не охренели на каждом посту по канистре сливать, я так до гаража не доеду. Потрахали мозг да пропустили. А что с недостачей делать?
Вот и я дизель им сливал, не пускали так, поддержал его третий. Ни груз, ни документы не смотрели, сразу соляру давай.
А чего сразу оттуда не позвонил? нахмурился я, прикидывая, что такой причиной можно запросто объяснить любую недостачу топлива. Сколько слил?
Тоже канистру, слегка замешкавшись, ответил третий.
Ну, двадцать литров не смертельно, может, и вправду пришлось слить. Обдиралово грузовиков на солярку уже стало нормой на блокпостах в последние пару недель.
Зайдете с актами, спишу недостачу, сухо резюмировал я. Но на будущее имейте ввиду: если что-то хотят хоть те, хоть другие соляру, или груз им приглянется сразу звоните мне. Включаете дурака мне начальство сказало ничего без команды не давать. Я сам буду с ними разговаривать. Вчера Сергеев с блокпоста позвонил, я пообщался, сошлись на 5 литрах вместо 20-ти. Всё ясно?
Да ясно, будем звонить, согласились водилы.
Пройдясь по территории, осмотрев приехавшие машины и послушав доносившиеся откуда-то издалека звуки стрельбы, я вернулся в кабинет и до обеда занимался решением текущих вопросов. В обеденное время у меня была забита стрелка с друганом Саньком, который по совместительству был уже и моим кумом. Решили вместе перекусить и обсудить ситуацию. И когда обе стрелки часов заняли вертикальное положение, я закрыл кабинет, и погрузившись в свой автомобиль, отправился на обед.
Из динамиков ожившей автомагнитолы до слуха донесся неторопливый пророческий баритон: «Красная, красная кровь через час уже просто земля, через два на ней цветы и трава, через три она снова жива. И согрета лучами Звезды по имени Солнце». Последнее время автомобиль стал для меня единственным местом, где я мог побыть наедине с собой и своими мыслями. Дома после рождения второго ребенка я себе не принадлежал. На работе что на милицейской, что на нынешней скучать тоже не приходилось. Оставался только автомобиль. И время, которое я проводил в нём, хотелось заполнить чем-то максимально комфортным для мозга. Не могу назвать себя меломаном, но современная эстрада давно перестала радовать чем-то достойным, поэтому я закинул на флэшку всё, что по моему мнению было лучшим в русском роке, и курсировал между домом и офисом, медитируя под любимые хиты. Кино, ДДТ, Чайф, Наутилус, Сплин, ЧиЖ. Ну и Сектор Газа, как же без него.
Путь к кафешке, где в ожидании меня томился Санёк, приехавший на полчаса раньше договоренного срока, пролегал мимо здания областного УВД места, где прошли мои последние милицейские годы. Подъехав к зданию, я увидел столпотворение людей. Некоторые были в камуфляжной форме, но большинство в гражданке. Отличительной чертой почти каждого была георгиевская лента. У одних она была приколота на груди, у других повязана на рукаве. Быстрого осмотра толпы хватило, чтобы понять практически все вооружены. Движение было перекрыто, на дороге стояли бетонные блоки. Один из блокирующих здание мужчин, стоящий прямо на дороге, помахал мне гаишным жезлом мол, разворачивайся. Выбора не было, я развернулся, отъехал метров на тридцать, припарковался, и найдя в телефоне номер своего бывшего напарника, нажал на вызов.
Здоров, Вован! бодро прокричал я в трубку. На работе? и дождавшись положительного ответа, продолжил: Неслабо вас тут обложили Чё вообще хотят?
Здоров, Гарик! тон Вовчика не разделял моего оптимизма. Да хрен их разберёшь, чё хотят, уклончиво ответил он.
Так разгоните их на хер, чего на них смотрите? всё так же бодро предложил я, провоцируя Вовку на какой-то комментарий по поводу происходящего.
Вот сам и разгони, раз такой грамотный, не заставил он себя ждать. Сидим тут вторые сутки в полной амуниции, ждём непонятно чего. Во дворах автобусы со спецназом, будет команда за десять минут всех упакуем. Но команды нет.
Да уж. Здесь и сейчас повторяется ситуация с захватом здания СБУ за пару дней до этого. Хорошего мало, и добром это вряд ли кончится.
Ясно. Ну крепитесь там, постарался я как-то подбодрить боевого товарища. Если осада затянется свисти, подвезу пиццу и кроссворды.
Вовчик оценил иронию и, усмехнувшись, закончил разговор:
Ладно, давай. На связи.
Наскоро перекусив и пообщавшись с кумом, я вернулся на работу, досидел до конца рабочего дня, не принесшего больше ничего запоминающегося, и помчался домой. На звук отрывающейся двери вышла жена.
Ну что, звезда Ютуба, посмотрела? спросил я с ехидцей, снимая обувь.
Посмотрела Я когда шла слышала что-то бахнуло. Подумала, что детвора петардами балуется. А потом машина выехала, и всё. А там, оказывается, ловили кого-то, стреляли.
Зай, ты в каком измерении живешь? начал я свой монолог, решив во избежание дальнейших легкомысленных поступков провести с женой полноценную разъяснительную беседу. В стране пиздец творится! Кто у власти непонятно! По всей стране всё везде отжимают, там одни, тут другие. В городе какие-то отряды самообороны повылазили, половина уголовники. Вооружил их кто-то! Администрацию захватили, СБУ захватили, управу милицейскую сейчас штурмуют. Средь бела дня людей похищают. Чтоб не вздумала больше с детьми никуда дальше детской площадки за домом ходить, пока это всё не уляжется!
А в магазин? оторопев больше от моего тона, чем от сути услышанного, поинтересовалась супруга.
Напишешь список, я с работы буду ехать, всё возьму.
Мы прошли на кухню, жена начала накрывать ужин, а ко мне подбежал четырехлетний сынишка, ухвативший своими ушками наш разговор примостырился у меня на коленях и с присущей только детям наивной простотой спросил:
Пап, а что, война началась?
Я сначала не нашёлся, что ответить. Не хотелось даже самому себе признаваться, что он, похоже, прав. Но что-то нужно было говорить, и я отшутился:
Надеюсь, что нет, сынок. Надеюсь, что большие дяди, которые нами управляют, поделят большую гору конфет, которая у них есть, и успокоятся. Просто один дядя нагрёб себе много конфет, а с другими не делился, и те, другие, обиделись и отобрали у него конфеты. А он, в свою очередь, тоже обиделся и теперь хочет конфеты назад вернуть. Сладкое очень любит, видимо. Вот ты любишь конфеты?
Конечно, люблю, подтвердил сын.
А поделишься с друзьями, если они попросят?
Конечно, поделюсь!
Вот и молодец! А теперь дай папа покушает, он тоже мамины котлеты очень любит. И ни с кем не поделится! Сам всё съест! поменял я тему беседы и потрепал сына по голове.
Артём, забыв про свой вопрос, спрыгнул на пол и побежал к себе в комнату.
Не успел я закончить трапезу, как зазвонил телефон. Вовчик.
Слушаю, товарищ полковник! бодро ответил я в трубку.
Ну, что ты думаешь? из динамика донесся голос напарника. Дали команду! Только не ту, что надо. Сказали сдать оружие и спецсредства, оставить себе только табельные стволы и разойтись по домам. А милиция теперь будет «народная». И кто в ней будет служить решит «народ»! Только непонятно какой!