« Отношения Чехословакии с Россией всегда имели и будут иметь второстепенное значение, они будут зависеть от отношений Франции и Великобритании. Только наличие франко-русского союза сделало возможным современный союз Чехословакии с Россией. Если же, однако, Западная Европа отвернётся от России, Чехословакия также от неё отвернётся» [70; 112].
А вот текст донесения полпреда СССР в Чехословакии С.С. Александровского в Народный комиссариат иностранных дел от 1 октября 1938 года (Мюнхенский сговор уже стал свершившемся фактом):
«Гусарек (генерал чехословацкой армии и член правительства) сообщил мне дополнительно, что на заседании совета министров было ясно и точно сформулировано также такое утверждение: в Мюнхене Гитлеру удалось убедить Чемберлена и Даладье, что в данной ситуации большую опасность для мира в Европе представляет не он, а СССР, который объективно является большевистским форпостом и может сыграть роковую роль поджигателя новой войны. Следовательно, это убеждение явилось не формальным, а фактическим основанием для создания блока четырёх против СССР. Если Чехословакия сегодня будет сопротивляться, и из-за этого начнётся война, то она сразу превратится в войну СССР со всей Европой. Возможно, что СССР и победит, но Чехословакия, так или иначе, будет вычеркнута с карты Европы. Эти утверждения сыграли прямую роль в деле принятия правительством прямого решения» [70; 110].
Что ж? «Горе тебе земля, если царь твой слепец».
События середины марта 1939 года, т.е. прекращение Германией существования Чехословакии как таковой, события, опять не вызвавшие практически никакой отрицательной реакции Запада, почему-то задели «за живое» именно СССР, хотя ему-то, казалось бы, чего вмешиваться? Ему никто не угрожает, Чехословакии он уже ничего не должен. Но Советская страна выступает против действий Германии и опять оказывается в «гордом одиночестве». Правительство СССР официально заявляет в своей ноте:
«[]4. При отсутствии какого бы то ни было волеизъявления чешского народа, оккупация Чехии германскими войсками и последующие действия германского правительства не могут не быть признаны произвольными, насильственными и агрессивными.
5. Вышеприведённые замечания относятся целиком и к изменению статута Словакии в духе подчинения последней Германской империи, не оправданному каким-либо волеизъявлением словацкого народа.
6. Действия германского правительства послужили сигналом к грубому вторжению венгерских войск в Карпатскую Русь и к нарушению элементарных прав её населения.
7. Ввиду изложенного Советское правительство не может признать включение в состав Германской империи Чехии, а в той или иной форме также и Словакии, правомерным и отвечающим общепризнанным нормам международного права и справедливости или принципу самоопределения народов.
8. По мнению Советского правительства, действия германского правительства не только не устраняют какой-либо опасности всеобщему миру, а, наоборот, создали и усилили такую опасность, нарушили политическую устойчивость в Средней Европе, увеличили элементы ещё ранее созданного в Европе состояния тревоги и нанесли новый удар чувству безопасности народов»[70; 129-130].
В чем же мы можем упрекнуть до сего момента Советский Союз? Разве он создавал условия, при которых агрессор «поднял голову» и набрался сил? Разве он «сквозь пальцы» смотрел и бездействовал, когда агрессор совершал свои первые захваты и наглел прямо-таки на глазах? Разве он фактически развалил уже создававшуюся в Европе систему коллективной безопасности?
Тут, пожалуй, и предвзятые западные историки никаких обвинений СССР выдвинуть не могут. Зато их эпигоны «местного разлива», наши «ура-демократы», переплюнули своих «учителей». Оказывается, о, господи, кошмар какой, в СССР «ковался фашистский меч»! Не больше не меньше. Под таким хлестким названием вышла в 1992 году книга-разоблачение Ю.Л.Дьякова и Т.С.Бушуевой. Подобная «сенсация» в то время прошла спокойно, без возражений. Право же, мелочь, когда тут пакт Молотова-Риббентропа, агрессивные замыслы СССР, энкэвэдешники в заградотрядах и уголовники победители немцев.
Скажем так, тема интересная и серьезная, достойная отдельного исследования. Шаги в этом направлении уже делаются (см., например, работу А.Байкова «Военно-промышленное сотрудничество СССР и Германии кто ковал советский меч?»). Здесь мы дадим лишь небольшой очерк по данному вопросу.
Тут, пожалуй, и предвзятые западные историки никаких обвинений СССР выдвинуть не могут. Зато их эпигоны «местного разлива», наши «ура-демократы», переплюнули своих «учителей». Оказывается, о, господи, кошмар какой, в СССР «ковался фашистский меч»! Не больше не меньше. Под таким хлестким названием вышла в 1992 году книга-разоблачение Ю.Л.Дьякова и Т.С.Бушуевой. Подобная «сенсация» в то время прошла спокойно, без возражений. Право же, мелочь, когда тут пакт Молотова-Риббентропа, агрессивные замыслы СССР, энкэвэдешники в заградотрядах и уголовники победители немцев.
Скажем так, тема интересная и серьезная, достойная отдельного исследования. Шаги в этом направлении уже делаются (см., например, работу А.Байкова «Военно-промышленное сотрудничество СССР и Германии кто ковал советский меч?»). Здесь мы дадим лишь небольшой очерк по данному вопросу.
Под «выковкой фашистского меча» в СССР подразумевается военно-техническое сотрудничество Советского Союза и Германии в 20-х начале 30-х годов.
Планы этого сотрудничества, начавшегося уже в конце 1920 года, первоначально, действительно, были очень внушительными. Поскольку единого советско-германского договора по вопросам военного сотрудничества, скорее всего, никогда не существовало, то возможно лишь с большой долей вероятия догадываться, что планировалось германским и советским руководством в этой сфере. Анализируя воплощенные в жизнь и оставшиеся нереализованными соглашения, можно прийти к выводу, что изначально немцы планировали почти полностью перенести промышленные мощности, производящие запрещенную Версальским договором продукцию, на территорию Советской России. Тем самым достигались одновременно две цели перевооружение РККА в соответствии с последними европейскими достижениями и создание тайного арсенала для рейхсвера. Произведенное оружие предполагалось хранить на советской территории и пустить в ход в случае, если возникнет необходимость, и новая война станет неизбежной [4; 236-237].
Что же получилось в реальности?
1)
Проект «второго арсенала» Германии потерпел неудачу. От стадии переговоров до запуска производственных мощностей довели только два проекта: авиазавод Юнкерса в Филях и химический завод Штольценберга в Самарской области. Но даже запущенные предприятия не удовлетворяли требованиям советской стороны. В итоге, обе эти концессии были свернуты, а в 1926 году Германия и СССР договорились о прекращении дальнейших проектов военно-промышленных концессий
[4; 241, 243-278].
2)
Основной упор был сделан на закупку вооружений и лицензий на
их
производство. Разумеется, продавала
лицензии
Германия Советской России, а не наоборот [4; 241]
. Например, СССР в 20-е годы закупал самолеты «Фоккер», «Хенкель», «Дорнье», различные артиллеристские системы, приобрел лицензию на производство истребителя «Хенкель-37», который выпускался в Союзе под маркой И-7 до 1934 года
[4; 279-299].
3)
Использовалась такая форма сотрудничества, как создание совместных советско-германских конструкторских бюро. Точнее сказать, такое бюро было создано на практике всего одно: в 1930 году, совместно с германской фирмой «Рейнметалл», так называемое «КБ-2». Занималось оно разработкой для Советского Союза (!) артсистем
[4
; 295-299
]
.
4)
Наиболее приоритетным вариантом взаимодействия РККА и рейхсвера стали программы военного обучения, в ходе которых на советской территории были созданы секретные военно-учебные центры рейхсвер
а
: Казанская танковая школа «Кама»,
Л
ипецкая авиашкола, полигон химической войны «Томка». Программы военного обучения включали в себя и обмен группами офицеров для прохождения курсов в военно-учебных заведениях и участия в маневрах, а также посылку групп советских военных инженеров для стажировки на германских военных предприятиях [4; 235-236, 239-242]. Тут надо также заметить, что стажироваться и обучаться в высших военно-учебных заведениях ездили наши военные в Германию, немцы же приезжали к нам в основном на манёвры, учения и в краткосрочные командировки по обмену опытом.
Если верить «правдолюбцам», в частности Дьякову и Бушуевой, то получается другая картина: будущие полководцы Третьего рейха ездили в наши академии на учёбу, буквально, целыми табунами. Утверждается, что в Москве обучались Модель, Горн, Крузе, Файге, Браухич, Кейтель, Манштейн, Кречмер и ряд других видных немецких военных [63; 42].