И кто будет их искать? У нас ходячих практически нет никого. А если отлучишься и заметят, то могут по законам военного времени признать дезертиром и того, поставить к стенке или в кутузку посадить. В лучшем случае выпишут из госпиталя за нарушение больничного режима. Кто и где потом будет долечиваться?
Давайте сначала я обращусь за помощью к медсестре Маше. Тем более ее дочка учит Ивана грамоте. У них сложились хорошие отношения. Полагаю, она поможет. Как думаете? На том и порешили.
Когда все разошлись, Иван спросил Василия: «А ты не рискуешь Машей? Ведь у нее муж убит на германской и она одна воспитывает дочь? Если она попадется жандармам, то, что с ней будет? С ребенком»?
Да, риск конечно есть. А что ты предлагаешь?
Ждать. Правильно главврач сказал, что сначала надо навести порядок. Может новое правительство что-то сделает для его наведения?
Да ничего оно не сделает, ответил Василий. Могут навести порядок только большевики, но для этого надо захватить власть. А пока силы еще не собраны для ее захвата.
И сколько ждать?
Не знаю. Вот для этого и надо связаться с местными большевиками. На этом они закончили разговор.
Разговор с Василием разбередил душу Ивана. Сон куда-то пропал. Он стал думать о Варе. Как там она бедная одна справляется? Получит ли письмо? Сможет ли прочитать его, тем более написать ответ? И сколько еще лежать в госпитале? Ведь прошло уже три месяца. А жрачка действительно, стала никудышная. Все готовится на воде. Ни молока не добавляют, ни масла, а про мясо уже и говорить не приходится. Свежих бинтов не стало. Того и гляди гангрена возникнет. Конечно, надо что-то делать? Но что? На этом вопросе Иван и заснул в беспокойном сне.
Наступило очередное утро. Прошел врачебный обход. Позавтракали. Начались процедуры. После них подошел к Ивану Василий, сел на койку и сказал: «Может ты и прав Иван. Не стоит Машу впутывать в это дело? Врач сказал, что меня комиссуют. А я в ответ, «может вы меня выпишите»? Я хоть и хромаю, но могу передвигаться. И дома под домашним уходом быстрее восстановлюсь? Врач ответил, что через неделю возможно и выпишет».
Здорово! Поедешь домой!? На Родину?
Пока нет. Думаю для начала связаться с местными подпольщиками, узнать обстановку, порешать наши медицинские вопросы, а затем может быть и домой.
А как ты их найдешь?
Недавно железнодорожники провели забастовку. Ведь ее кто-то организовал? Вот через них и попытаюсь связаться с большевиками.
Ну что ж. Удачи тебе.
Пришла Лиза.
Ну как, букварь прочитали?
Прочитал.
Тогда я тебе принесла детскую книжку. На, почитай. Здесь буквы крупные, удобные для чтения. Ты как раз можешь закрепить свою грамматику.
Спасибо.
А вообще как чувствуешь себя?
Нормально. А ответ из дома, куда может прийти, сюда в госпиталь?
Да, я обратный адрес указала госпиталя.
Тогда буду ждать ответа из дома. А как у тебя дела? Как сдаешь экзамены?
У меня все хорошо, все экзамены сдала на отлично и меня с почетной грамотой перевели в восьмой класс.
Ты просто молодец. Я рад за тебя.
Ладно, я пошла к маме. Пока.
Прошла еще неделя. Подошел Василий.
Все Ваня, меня выписывают. Дали справку, что годен к не строевой. Так, что еду домой. Как самочувствие?
Да вроде ничего. Врач говорит, что раны затянулись, послушал легкие, сказал, что тоже все хорошо, хрипов нет. Я уже, как видишь, могу садиться. Врач говорит, что скоро пойду.
Ну, это просто замечательно. Купил местную газету, на, почитай.
Больно мелкие буквы, наверное, не смогу. Мне вот Лиза принесла книжку с крупным шрифтом, пока ее почитаю. А после нее попробую и газету почитать.
Сегодня ночью хотим нашей ячейкой собраться у твоей кровати, посовещаться и хочу внести предложение о вступлении тебя в Российскую социал-демократическую рабочую партию (большевиков). Как ты на это смотришь?
Ну, ты меня ошарашил. Я же безграмотный, как же я могу быть в вашей партии? Во-вторых партия-то рабочих, а я крестьянин.
В Уставе партии написано, что беднейшее крестьянство является союзником рабочих.
Понял?
Да. Но как-то все неожиданно!
У нас все неожиданно!!!
Ночью около койки Ивана собрались пять членов РСДРП (б). Выступил Василий и сказал: «Товарищи! Я связался с местным комитетом РСДРП (б). Временное правительство не справляется со своими задачами. Они выступают за продолжение войны с Германией. Поэтому партией взят курс на вооруженное восстание и взятие власти в свои руки.
Это правильно, поддерживаем проговорили члены партии.
Меня выписывают, и я уезжаю в Сызрань. Вместо меня остается Софрон. Местная партийная ячейка свяжется с вами товарищи и в беде не оставит.
Кроме этого вношу второй вопрос, принять в ряды РСДРП(б) товарища Золотухина И.В. Иван Золотухин по своему происхождению является беднейшим крестьянином. А у нас, рабочих, союз с беднейшим крестьянством. Он полностью поддерживает нашу цель, наш лозунг " Землю крестьянам, фабрики рабочим ". Есть предложение принять товарища Золотухина И.В. в члены партии большевиков. У кого есть другие предложения?
Достоин. Принято единогласно.
Ну что ж Иван поздравляю тебя с вступлением в Российскую социал-демократическую рабочую партию (большевиков).
Глава 3
Наступила осень. Пожелтели листья и стали опадать. Похолодало. Иван стал понемногу ходить, опираясь на палку. При очередном обходе врач сказал: «Иван, сейчас тебе просто нужно хорошее питание, чередовать его с ходьбой на свежем воздухе и просто отдых. В госпитале тебя держать нет необходимости. Снабжение сам видишь, никакое, с продовольствием, а особенно с хлебом и того хуже. В Петрограде идут постоянные митинги, стачки, власть не понятно кому принадлежит. В общем, смута. Было бы лучше, если ты долечивался дома. Кстати, ты откуда»?
С Симбирской губернии, село Ивашевка.
Далековато-то. Ну как ты смотришь на то чтобы тебя выписать? Доберешься самостоятельно до дома?
Что-то страшно.
Ничего страшного. Сначала на поезде доедешь до Ряжска. В Ряжске пересядешь до Сызрани, а там и до твоей деревни недалеко.
Сызранскую волость я хорошо знаю. Там я найду дорогу.
Хотя слаб ты еще, но другого выхода я пока не вижу.
Я согласен. Мне бы немного провианта в дорогу.
Провианта немного дадим. Главное на кухне возьми в дорогу ложку и кружку. На станциях обычно можно раздобыть кипяток.
А когда можно выезжать?
Да хоть завтра. Бумаги я подготовлю. Ты полностью комиссован со службы. Так, что ни один патруль тебя не остановит.
Я вышел от доктора. Пошел в палату прощаться с друзьями. Кто-то дал мне в дорогу старенькую шинель, кто-то шапку, кто-то башмаки, кто-то старенький вещмешок. Повар дал ложку, кружку, полбулки хлеба с шепотом: «Спрячь подальше. Это моя заначка». Я спрятал и пошел в процедурную прощаться с медсестрой Машей. Увидев ее, поблагодарил за лечение. Попросил передать свою благодарность за обучение Лизе. Маша дала на дорогу на всякий случай пару бинтов и спросила: «Василия увидишь»?
Я ответил «возможно».
Передай ему привет и если будет в наших краях пусть заходит в гости.
Я пообещал.
Подожди, а деньги на дорогу у тебя есть?
Нет.
На пять рублей.
Нет, не надо. Бери и вот еще тут один солдатик умер и у него остался кисет с махоркой, бери.
Зачем, я же не курю.
Угощать будешь.
Попрощавшись со всеми, я пошел за документами к врачу. Сергей Львович передал документы, пожелал счастливого пути, объяснил, как добраться до станции и на прощание крепко пожал руку.
Вышел на улицу и пошел в сторону станции. От ходьбы или от свежего воздуха кружилась голова.
Куда идешь служивый спросил проезжающий возница.
На станцию ответил я.
Садись подвезу.
Я сел в телегу и лошадь тронулась.
Откуда идешь, спросил возница?
Из госпиталя.
Что? Отвоевался?
Подчистую. Полностью комиссован.
Крепко, значит, тебя задело?
Крепко.
Ладно, служивый. Тут мне немного в другую сторону, но я тебя так и быть уважу, довезу до станции.
Вот спасибо.
Подъехав к станции, я поблагодарил возницу и пошел к вокзалу.
Там было просто столпотворение. Толпа народу штурмовала железно дорожную кассу. Все кричали, орали, матерились. Иван стоял и не знал что делать. Увидев стоявшего в стороне солдата, Иван решил подойти к нему.
Скажи служивый как мне добраться до Ряжска?
Солдат повернулся и спросил: «Закурить есть»?
Иван вспомнил про кисет и сказал есть.
Давай покурим.
Я достал кисет и не знал, что с ним делать.
Солдат спросил, а газета есть?
Есть. Я достал Васькину газету, солдат оторвал листочек бумаги, свернул цигарку, чиркнул спичкой и счастливый сделал глубокую затяжку.
А ты?
Мне нельзя. У меня легкое пробито.
Понятно.
Так вот, на пассажирский нам не попасть. Видишь, что творится?