Тем не менее Дику Хватли налили другую кружку, из нового бочонка, и Дик остался доволен. Джон Кинзли удивился. Но не слишком. Для старого приятеля лишней кружки не жалко.
Хозяин пивной уселся за стол вместе с гостями и обратился к Джо Болену:
Ну, как тебе новый барон-то?
Джо Болен был фермером-арендатором, и в его отношениях с землевладельцем не было ничего особенного. Земля принадлежала барону. Это было всем известно. Барону же принадлежали и фермы поблизости. Фермеры возделывали землю и платили ему за это четырежды в год. Если бы барон захотел, он мог бы забрать ферму себе, вышвырнув фермера с женой и детьми на улицу. В прошлом многие бароны любили показать свою власть, сжигая дома и оставляя семьи без крова. Иногда они поступали так просто по прихоти, но чаще чтобы дать понять, кто здесь главный. Вскоре, однако, бароны стали умнее. Власть ничего не значит, если по осени амбары пусты, а на склонах холмов не пасутся запасы баранины для воскресных обедов.
Роланд, нынешний молодой барон, поначалу проявил себя не слишком хорошо. Этому, надо сказать, в немалой степени способствовала его новообретённая тёща, которая была герцогиней и хотела, чтобы все о её герцогиньстве знали. Но вскоре он поумнел достаточно, чтобы признать, что в фермерстве он пока не очень понимает, а потому лучше предоставить арендаторам вести хозяйство и распоряжаться работниками, как они считают нужным. С тех пор дела пошли веселее.
Роланду также хватало ума время от времени беседовать с Джо Боленом, как это прежде делал его отец. И Джо по доброте душевной рассказывал ему о том, что частенько упускали из виду баронский управляющий и сборщики ренты к примеру, о старой вдове, которая едва сводит концы с концами, или о женщине, мужа которой затоптал норовистый бык, оставив её одну справляться с хозяйством и кормить детей. Джо намекал, что неплохо было бы, чтобы барон проявил добросердечность и помог бедолагам. И, надо отдать ему должное, Роланд следовал его советам, хотя и на свой лад: вдова вдруг узнавала, что, оказывается, умудрилась заплатить ренту вперёд, так что ей ещё какое-то время не нужно об этом беспокоиться, а у ворот скромного хозяйства молодой мамаши объявлялся паренёк из господской усадьбы, желающий научиться фермерствовать.
Рановато ещё судить, произнёс Джо Болен с той серьёзностью, какую может позволить себе только человек, сидящий во главе стола каждую субботу. Но по совести сказать, справляется он недурно. Учится на ходу, по всему видать.
Хорошо, если так, вступил в разговор Томас Травоу. Похоже, пойдёт по стопам своего старика.
Тогда будем считать, нам повезло. Старый барон был хороший человек суровый, конечно, зато что к чему понимал.
Джон Кинзли улыбнулся:
А жёнушка-то нынешнего, баронесса наша, многому научилась, хоть никто её и не учил, заметили? Вместо того чтобы в замке сиднем сидеть, ходит, с людьми говорит и носа не задирает. Моей жене она нравится, добавил он с глубокомысленным видом.
Хорошо, когда жена одобряет происходящее. Значит, дома царят мир и покой а усталому мужу только того и надо.
Я слышал, баронесса всегда заезжает поздравить, когда у кого детишки родятся, добавил хозяин пивной.
Кстати, у нас скоро пополнение ожидается, вставил Роберт Пузоу.
Кто-то засмеялся и сказал:
Ну так поставь всем пива, как положено!
Ты бы, раз такое дело, перемолвился словечком с дочкой Джо, посоветовал Томас. Лучше Тиффани никто при родах не поможет.
После очередной кружки он добавил:
Вот только вчера видел, как она мимо пролетала. Я прям горжусь, честное слово, что она наша, с холмов. А уж ты-то, Джо, небось как ею гордишься!
Конечно, все они знали Тиффани Болен, притом ещё с тех пор, когда она была маленькой и играла с их собственными ребятишками. На Меловых холмах не слишком-то любили ведьм, но Тиффани была их ведьмой. И ведьмой умелой. Кроме того, она выросла на Меловых холмах, знала толк в овцах, и все они видели, как она малышкой бегала в одной рубашонке. Так что всё было в порядке.
Отец Тиффани попытался улыбнуться, наклонился и поделился свиной поджаркой со своим псом:
Держи, Ловкач.
Потом поднял глаза на приятелей:
Конечно, жена была бы рада, если бы Тиффани почаще бывала дома, но она жуть как гордится дочкой, только о ней и говорит. Вот и я тоже. Он взглянул на хозяина пивной. Джон, когда будет время, принеси-ка мне ещё кружечку.
Конечно, Джо. Джон сходил в бар и вернулся с кружкой пенистого пива.
Когда кружку передали по назначению, Джо сказал:
Я вот всё думаю: уж больно много времени она нынче проводит в Ланкре.
Жаль будет, если она насовсем туда переберётся, заметил Дик.
И все подумали об одном и том же, но никто ничего не сказал. Неправильно было бы говорить такое Джо Болену, да ещё и в субботу.
Джо запомнил слова Дика, чтобы подумать над ними позже.
Ну, у неё же столько дел, проговорил он. Детишки-то только и делают, что рождаются, а?
Все ухмыльнулись.
А она ведь не только при родах помогает, вступил в разговор Джим Вертел. Когда моя мама умирала, Тиффани просидела с ней всю ночь. Боль отводила! Она это умеет, знаешь?
Да, сказал Джо. Даже когда старый барон умирал, у него сиделка была, но на самом-то деле это Тиффани его поддерживала. Следила, чтоб ему больно не было.
За столом повисла тишина каждый вспомнил все те случаи, когда их с Тиффани Болен дороги пересекались. Потом Фут Нутер еле слышно произнёс:
Знаешь, Джо, мы ведь все надеемся, что твоя Тиффани останется у нас. Она у тебя молодец, что и говорить. Не забудь сказать ей об этом, когда увидишь.
Мне ей и говорить ни к чему, Фут, ответил Джо. Жена, конечно, надеется, что дочка присмиреет и станет жить здесь, на холмах, со своим парнем ну, ты его знаешь, молодым Престоном, который ещё уехал в Анк-Морпорк учиться на настоящего врача. Да только я не думаю, что Тиффани этого хочет. А если и захочет, то не теперь. Она, видишь ли, по стопам своей бабки идёт, только на нынешний манер. Понимаешь, о чём я? Она, сдаётся мне, хочет мир изменить, а если не мир, то хотя бы вот этот его клочок, наши Меловые холмы.
Такая ведьма для нас, пастухов, в самый раз, сказал Томас Травоу, и все согласно закивали.
А помните, в былые времена все пастухи собирались и устраивали Бои? спросил Дик Хватли, обращаясь словно бы к пустой кружке. Тогда у нас никаких ведьм и в помине не было.
Ага, сказал Джо Болен. Только сражались они не посохами, чтоб ты знал. Они локти ставили на стол, вот так, руками сцеплялись, и кто чью руку уложит тот и победил. А того, кто всех победит, звали всем пастухам пастухом.
Все засмеялись, и большинство вспомнило матушку Болен. Она была последней, кто мог зваться всем пастухам пастухом. После одобрительного кивка матушки Болен пастух весь день ходил гоголем, и не важно, кто там победил в Боях.
Ну, в наши дни никаких первых пастухов в холмах нет. Зато есть ведьма, твоя Тиффани, заявил Роберт Пузоу после долгого молчания, когда все пили пиво и раскуривали трубки.
Так если уж первых пастухов нет, а ведьма есть, может, кто-то из вас должен сразиться с ней на руках, как в старые времена? предложил Джон Кинзли, широко ухмыльнувшись и покосившись на отца Тиффани.
С ведьмой? Ни за что. Кто потом мне самолюбие заштопает?
Джо хохотнул, остальные покивали. И тут на столы легла тень девушка на метле пролетела над ними, крикнув:
Привет, папа! Добрый вечер, все! Простите, спешу тут близнецы на подходе!
Роланд де Чуваукли[37], молодой барон Меловых холмов, и в самом деле хотел бы во многих отношениях походить на своего отца. Он знал: старика любили, говорили, что он, мол, барон старой школы. Это надо было понимать так: все знали, чего от него ждать, и стражники держали оружие начищенным до блеска, браво отдавали честь и вообще делали то, чего ожидали от них. Барон же, в свою очередь, делал то, чего ожидали от него, а во всём остальном то есть почти во всём давал людям жить по своему разумению.
Но порой отец всё-таки вёл себя как капризный тиран, и вот это Роланд как раз предпочёл бы забыть. И когда он направился на Родную ферму, чтобы повидать Тиффани Болен, он очень хотел, чтобы его поняли правильно. Потому что когда-то они с Тиффани были друзьями, а теперь его супруга, Летиция, зовёт Тиффани своей лучшей подругой. Всякий мужчина, у которого есть хоть капля ума, к лучшим подругам жены относится с благоразумной осторожностью. Кто знает, какими маленькими секретами они делятся. Роланд получил домашнее образование и не многое знал о жизни за пределами Меловых холмов; так что он опасался, что «маленький» то самое слово, которое Летиция могла упомянуть, секретничая с Тиффани.
Он решил воспользоваться случаем, когда заметил, что метла Тиффани снизилась у фермы в самом начале субботнего вечера, когда Джо Болен наверняка был в пивной.