Дочь Кийю, я представила своей сестрой.
Аменхотеп III влюбился в меня и предложил стать его царицей, но незадолго до церемонии он скончался. Было полной неожиданностью, когда его сын, принявший власть следом, сделал мне предложение. При близком знакомстве в теплом, доверительном обращении с Эхнатоном, было что-то волнительное и редкое. Не веря себе, я чувствовала, что влюблена в него без памяти. Его мать держала на меня обиду. Перед смертью Аменхотеп лишил её титула царицы и говорил об изгнании. Она ненавидела меня за это и постоянно строила мне козни.
Из-за меня Эхнатон отдалился от матери и начал строительство новой столицы в Амарне, избавившись заодно и от клики хитрых жрецов.
Он принял веру в единого бога, прислушиваясь к моим словам. За тысячи лет я свыклась с идеей присутствия Бога в жизни человека, но признать существование целой кагорты богов так и не смогла. Я знала что происхождение веры в многих богов шло из Атлантиды. Атланты были богами для тысяч простых людейно не для меня.
Эти годыто, что будет меня питать эмоциями всю оставшуюся жизнь. Умнейший молодой человек! Романтик, аристократ, но простой, нежный и доверчивый, как ребенок. Сильно повлияло и то, что он отказался от матери к которой был сильно привязан и искал её во мне, как в старшей, опору и поддержку. Это приподняло меня на такую высотуи погубило.
Уверенность в своей правоте. Упоение властью
Пятеро дочерей и не одного сына. Жрецы постоянно нашептывали царю взять ещё одну жену. Чтобы та родила стране сына и наследника. Тогда в спальню моего супруга змеёй вползла Кийя. Это было жестоким ударом, предательством, но я приняла эту судьбу.
Кийя оказалась бесплодной и, пытаясь удержать власть, опаивала Эхнатона дурманящими зельями. Об этом мне рассказывала служанка, тайно посещающая меня с дочерьми в деревне.
Я вернулась с этим известием в Эль-Амарну к жрецам. Кийю отправили в ссылку и женой фараона назначили старшую из дочерей Меритатон. Тогда меня охватило другое страшное разочарование.
Она всегда была любимицей отца и уже с детства требовала к себе внимания, ревновала его ко мне. С приходом её на трон и рождением Тутуна, она избавилась от меня, изгнав из столицы.
Не мудрено, что внук мой родился болезненным и хилым. Бог не прощает грехи Нефер смахнула скупую слезу.
Ты видела его? осторожно спросила Вероника.
Тутунхамона? подняла заплаканные глаза Нефер. Да, но Меритатон злилась и препятствовала моему общению с ребенком. Мне казалось, что ещё день, и меня не найдут в живых. Я не смогла перенести такое, села на корабль и отплыла в город Сидон. А как только пошли вести об Атлантиде, сразу решила вернуться.
Ты молодец. Ты мудрая, стойкая женщина. Тебе по силам перенести и это испытание, я уверена, Вероника крепко взяла её за руку.
Вот теперь Тарт положил на меня глаз. Стоит ли начинать всё заново? Будет ли когда-то так, что не придется плакать и страдать? Нефер посмотрела на Сидона, как на источник истины в первой инстанции.
Жизнь к нам жестока, но справедлива Нефер. Я считаю, что каждый раз это шанс. Шанс который не всякому даётся. Исписать сотни черновиков, чтобы в итоге прожить хоть одну жизнь начисто.
Как тебе это удается? вдруг твердо спросила она.
Что? удивился Сидон.
Быть таким убедительным? Ты не даешь мне шанса отступить. И кто виноват в том, что я получила все эти шансы, сама того не желая? А теперь ты даруешь их мне во благо! то ли в шутку, то ли всерьёз произнесла она эти слова.
Ну, я
Всё идите, пока я снова не начала злиться! она обняла Веронику и они попрощались.
Расставаясь на крыльце Сидон увидел отчаяние на лице Вероники.
Успокойся, что стряслось? Ты сама не своя!
Теперь я понимаю Георгия, как он страдал, мучаясь угрызениями совести за горести атлантийцев. Я встала на его место!
Нельзя себя винить. Георгий не прав. Что есть то есть. Пора смирится. Двадцать тысяч лет прошло, а он до сих пор не перестает мучиться совестью. А теперь и ты туда же!
Боюсь он не сможет смириться. Никогда. Особенно теперь особенно если тебе вот так, постоянно, ставят это в укор, она грустно опустила голову.
Вероника шла по длинному, заполненному ярким светом закатного солнца коридору, к широким распахнутым дверям института времени, высокими, увенчанными массивной поперечной бал-кой, словно стремилась проникнуть сквозь портал, заполненный солнцем и ведущийв неизвестность.
Вероника шла по длинному, заполненному ярким светом закатного солнца коридору, к широким распахнутым дверям института времени, высокими, увенчанными массивной поперечной бал-кой, словно стремилась проникнуть сквозь портал, заполненный солнцем и ведущийв неизвестность.
Глава восьмая. Олово
Мы должны думать прежде всего о том, как наша политика отразиться на истории. Что мы знаем? Что в этот период существовало великое государство Тартесс. Это и должно быть ключевым моментом влияющим на все наши решения. Уже сейчас Атлантида начала вытеснять Тартесс смещая его на периферию истории. Давайте придумаем план, как всё вернуть восвояси.
Может закроем нашу гавань? А торговать будем через посредничество Гадеса? предложил Абрахас.
Мне кажется это крайне неудобным. Может просто поделить как-то сферы влияния? обеспокоенно повторял ректор, раскачиваясь в кресле-качалке у камина.
Вероника, что предложите Вы? обратился он к женщине, сидящей одиноко у окна. Последнее время Вы крайне молчаливы. Что за мрачные мысли роятся в вашей голове?
Я переживаю за Георгия. Что с ним, где он? Почему не возвращается? озвучила она свои переживания.
Ах, эта Иудея, что вам всем там, мёдом намазано? Базилус, вернувшись в лабораторию, временно занял место Георгия. Сейчас он активно входит в курс дела, в том числе он отслеживает перемещения Георгия. Фактически то время, в котором он находится, ещё не наступило, но он уже успел побывать там и даже вернуться. Я слабо понимаю, что там у вас происходит! Базилус сам еще не разобрался. Он убежден в том, что Симонов неверно установил конечную дату. Что побудило его к этому? Возможно, ошибка? Во всяком случае, туда собирается ещё один наш товарищ возмутился ректор глядя на Антония.
У каждого есть свой день, но некоторые дни длиннее других! серьёзно сказал Антоний Фасулаки, видимо цитируя кого-то умного. Любитель вечных, мудрых цитат древности.
Будучи греками, Антоний с женой Дафной, всю свою сознательную жизнь прожили в Израиле, и теперь чаще, и чаще Антоний порывался отправиться туда, где протекала его молодость. Ещё недавно такое путешествие страшило пожилого историка, однако теперь, когда он прожил тысячу и шестьдесят лет, все страхи улетучились, отпали как старая кожа пожилого удава. Он чувство-вал себя не защищенным, но вечность страшила его гораздо больше. Никогда ранее он не покидал пределы своего мира, теперь же ему было трудно дышать в этих пределах, он чувствовал, что за-дохнется, умрет от мучений если не вырвется из опостылевших стен.
Позвольте мне уже отбыть. Теперь. Нет уже никаких человеческих сил. Мы почти на границе нашей эры. Тысяча лет как раз плюнуть! Буду писать хроники и регулярно отправлять вам отчеты. Я пойду в Назарет незамедлительно. Это будет мой хадж, я должен пойти.
А как же Дафна? поинтересовался ректор.
С Дафнойотношения совсем разладились. Её характерэто просто невыносимо. Время это монета нашей жизни. У нас есть только эта монета, и только мы вправе определить, на что её следует потратить. Нужно остерегаться, чтобы её не потратил за нас кто-нибудь другой! снова процитировал чьи-то слова Антоний. Он казался растерянным, чувствовалось, что расставание с женой будет болезненным, но он уже принял окончательное решение.
Дафна тоже покидает Атлантиду, её цель Рим. И давнее желание взглянуть на Помпеи, пока он целы и невредимы, более бодро с деланной улыбкой добавил Антоний.
Базилус может доставить прямо до места! одобрительно кивнул ректор.
Нет, не хочу быть чужаком, свалившимся с неба! Пройдусь, вдохну воздух времени, обживусь в нём. Хочу плавать во времени, как рыба в воде. И Дафна со мной в этом согласна, аргументировал старик, махнул рукой и вышел вон.
Ну, да. Ну что же вы, Нефер, есть у вас какие-то предложения? продолжил искать решения проблемы Перес.
Я, собственно, не политик, и в экономике ничего не смыслю. Разве может в данном вопросе от меня быть какой-то прок? внезапно вспылила она. Отдайте Тартессу право торговли золотом, серебром и медью. Торговля металлами увеличит политический вес Гадеса. Они смогут оказать большое влияние на весь регион. А мы можем получать процент с продаж. Можно открыть в Гадесе большой региональный рынок. Оказать помощь в строительстве города. Если там будут торговые склады укрепить город, построить жилой комплекс для купцов: гостиницы там, лавки