Что там? спрашивает Агата, напуская на себя надменность.
Там кухня, Веселая Мистресс, покорно говорит мальчик.
Разве весель Разве не всем можно ходить на кухню? удивляется Агата.
Веселые Майстеры и Мистресс едят очень мало, говорит мальчик. Мы охраняем кухню не от них, и шумно сглатывает.
Агате становится не по себе.
Почему они едят мало? спрашивает она, отводя глаза.
Боятся, что их потянет в сон, Веселая Мистресс, услужливо говорит мальчик, а во сне они кричат.
Внезапно Агата понимает, как она страшно, страшно, ужасно голодна, вот только она что-то совсем не уверена, что не будет кричать во сне.
Идемте за мной, говорит Агата очень тихо. Никто не увидит, а я дам вам поесть.
Веселая Мистресс шутит, в ужасе говорит мальчик, и стоящая рядом с ним в карауле высокая девочка повторяет:
Веселая Мистресс шутит.
Да перестаньте вы, говорит Агата. Нет, стойте, не идите все сразу, идем вот ты, ты принесешь остальным, и тыкает в мальчика пальцем. Ну же, не тормози, пошли. Как тебя зовут?
Ио, отвечает он.
Агата морщится, но молчит.
На маленькой кухне орудуют всего восемь или десять детей. На Агату с Ио осторожно оборачиваются, но никто не говорит ни слова мало ли что нужно на кухне Веселой Мистресс и ее сопровождающему. Кухмайстер, длинноносый маленький человечек, дремлет на скамье в углу, и Агата движется тихо-тихо. Запах, знакомый запах, самый лучший запах на свете после запаха старых книг окутывает ее: лимонный, ванильный Огромное блюдо с «мадленками», теплыми, явно только-только из плиты, стоит прямо в центре кухонного стола, под свисающими с потолка связками бобыльника и клеменции. Рот Агаты наполняется слюной. Забыв об осторожности, она хватает с блюда несколько «мадленок» и немедленно их съедает, едва не постанывая от удовольствия. Нет, она, конечно, помнит, что надо идти искать золотую дверь, а еще что рядом стоит ужасно голодный Ио, куда голоднее, чем она сама, но «мадленки» Еще одна, буквально одна Нет, две Агата с трудом отрывается от блюда и говорит с набитым ртом:
Хватай и неси своим, давай, давай, пока я не
Отличная работа, Ио, издевательски произносит голос от самых дверей кухни, ты прекрасно сыграл свою роль. Я знал, что рано или поздно она придет сюда. Я мог попросить тебя арестовать ее и привести ко мне, но так интереснее, правда? Теперь ступай на место, Ио, и знай, что вечером ты получишь лишнюю чашку каши за верную службу.
Спасибо, Веселый Майстер Гобрих, выпаливает Ио и убегает.
Агата смотрит на Гобриха и пятится к стене, а Гобрих смотрит на нее и поигрывает хлыстом.
Послушайте, сглотнув, говорит Агата, мне просто нужно попасть на пятый этаж. Покажите мне золотую дверь и я уберусь отсюда.
А потом вернешься и будешь подбивать наших детей к бунту, верно? с усмешкой говорит майстер Гобрих. Ну уж нет, Агата, ты отсюда не выйдешь. Ко мне!!! внезапно кричит он страшным голосом, и кончик хлыста ударяется в стену кухни, разнося в осколки стоявшие на полке чашки и тарелки.
С воплем Агата вжимается в стену и вдруг чувствует спиной странный, неприятный холод.
Я сказал ко мне!!! кричит майстер Гобрих.
Кухня наполняется детским визгом; поварята, роняя подносы, забиваются под столы и стулья, а Агата, боясь хоть на секунду отвести глаза от жуткого хлыста, дрожащими руками ощупывает стену у себя за спиной.
Что здесь творится? раздается вдруг испуганный бас проснувшегося кухмайстера. Что здесь творится?
В тот же миг Агата хватает с пола упавший поварской нож и швыряет его в Гобриха. Нож попадает Гобриху в ногу, и пока тот со стонами и ругательствами выдергивает его из раны, Агата поворачивается и видит очень узкую, очень высокую, достающую почти до потолка металлическую дверь. Дверь блестит, и у Агаты екает сердце. Правда, блестит дверь как-то странно очень тускло, и цвет у нее темноватый, но Агата видела в своей жизни не так уж много золота, а когда на дверь падает свет раскачивающейся под потолком лампы, она точно-точно кажется Агате золотой! Изо всех сил Агата дергает за длинную массивную ручку в виде собачьего хвоста, но дверь, тяжеленная металлическая дверь, не поддается.
Нет! вдруг кричит кто-то из поварят. Нет, нет! И вдруг целый хор детских голосов окружает Агату, вся кухня кричит: «Нет, нет, нет!» и в этот хор вплетается даже бас кухмайстера.
Помогайте мне! кричит Агата. Да помогайте же мне! Это дверь на пятый этаж! Хватайте ножи и бежим! Я не знаю, что они вам наговорили, но мы можем бежать, а потом приведем на помощь взрослых, нормальных взрослых, наших родителей, и спасем остальных, ну же, давайте, ну! Помогайте же мне!
Нет! Нет! Нет!!!
Голоса становятся все громче, все испуганней, и до Агаты доносится голос Гобриха, который вдруг кричит:
Всем молчать! а в наступившей тишине говорит: Нет, Агата. Это слишком. Не надо. Остановись. Остановись, Агата. Только не это, не надо. Я отпущу тебя, я тебе обещаю. Только не
В следующую секунду Агата всем телом повисает на ручке двери, и та внезапно поддается. Обдирая кожу на голых руках и застревая в открывшейся щели из-за слишком пышного платья, Агата в одну секунду протискивается туда и мгновенно металлическая дверь с грохотом за ней захлопывается, но от страха Агата все равно не может остановиться. Белая маска сползает ей на глаза, она ничего не видит и просто бежит вперед, бежит, прижимаясь правым боком к шершавой стене и чувствуя, что слева происходит что-то очень опасное, бежит, пока у нее хватает сил.
Когда Агата наконец останавливается и сдирает с себя маску, ей чудится, будто что-то случилось у нее с глазами. На секунду ей кажется, что вместо глаз у нее «слезы святого Макария», потому что воздух вокруг Агаты зеленый, и вкус у него как у свежесорванной травы. Агата смотрит себе под ноги и понимает, что стоит на широком выступе, слева нет ничего, вообще ничего, только белые крылья габо видны в небе, и габо здесь много, очень много, а справа ее ладонь лежит на стене и упирается в какие-то плавные округлые изгибы. Витые рога, вот что это за изгибы: Агата держится за огромный барельеф, и ладонь ее легла как раз на витые рога муриоша.
«Нет, думает Агата, нет, этого не может быть, нет, нет».
«Да, говорит Агате внутренний голос, да, да. Ты отлично понимаешь, где очутилась».
Зеленый ветер дует в лицо Агате. Прекрасный молодой габо пролетает мимо нее, и красная точка на его клюве вдруг напоминает ей, что она выбиралась и не из таких переделок.
«Все это не конец еще, думает Агата. Не конец».
Хотите знать, что было дальше?
Читайте об этом в следующей книге «Черный огонь Венисаны»
ЧЕТВЕРТАЯ КНИГА ЦИКЛАЧерный огонь ВенисаныОб авторе
Линор Горалик поэт, писатель, эссеист, художник, автор ряда поэтических и прозаических сборников, романов, комикса «Заяц ПЦ» и книг для детей. Ведет авторскую колонку в газете «Ведомости», является постоянным автором журналов «Новое литературное обозрение», «Теория моды» и проекта «Сноб». Преподает курс по теории моды в Высшей школе экономики.
Фото Анны Козловой