Он пожал плечами, не произнеся ни слова, немой что ли. Я решила выяснить это.
Меня отпустят? Я же все рассказала, и лиц не видела, больше я ни чего не знаю. Правда, не знаю. А что Пашку убили так я ни кому не скажу Ведь я ни кого не знаю, и узнать не смогу, даже если случайно встречу на улице.
Много болтаешь.
Голос хриплый, но все же есть порадовалась я за парня.
Так это, я ж с перепугу.
Что то ты, на испуганную, не больно-то и похожа.
Глядя на меня с сомнением, брякнул он.
Я в самом деле боюсь, но не вас, у вас лицо доброе, я вижу.
Вот меня плющит, комплементами бросаюсь, а толком не знаю, может это мой убийца, стоит тут, и лыбу давит.
Добрый, добрый, когда не достают глупыми вопросами.
Вы меня убьете?
Брякнула я. Он открыл рот но так и не нашёл, что же мне ответить, поднялся и скрылся за перегородкой. Я всегда знала, что я сильная Но судьбе это неизвестно, поэтому она с удовольствием проверяет меня на прочность Он ушел, я не знала, вернется ли он.
Хорошо хоть свет не выключил. Минут тридцать, я прибывала в одиночестве, и успела себя запугать до такой степени, хоть головой с разбега об стену бейся. Пот, холодными струями стекал по позвоночнику. Услышав шаги, я вжалась в стену, затаила дыхание, вознесла мысленно молитву, господи защити меня. Шаги стихли за перегородкой, я приоткрыла один глаз, потом второй и смогла убедится, что нахожусь по-прежнему в одиночестве. Женщины вообще-то способны на всё, особенно в двух случаях: когда есть, за что бороться, и когда уже нечего терять! Умные мысли иногда приходят в мою голову. Я взяла себя в руки, у страха, как известно глаза велики, и раз тебя не убили сразу, есть шанс отсюда выбраться. Надо только все обдумать, правило себя повести и воспользоваться ситуацией. А для этого стоит прикинуть, на кого из моих похитителей сделать ставку. Я стала прокручивать в голове некий план, то есть не план вовсе, но так было спокойней, ведь если есть цель, это уже полдела. Осталось за малым, начать двигать к этой самой цели. Ну в данных обстоятельствах, двигать сильно сказано, а вот мелкими перебежками, да и то желательно ползком, в самый раз.
Мое заточение стало чуть разнообразней, парень, что поил меня водой, кстати звали его Васей, выступал в роли прислужника. Установил в дальнем углу ширму, поставив там ведро, и пяти литровую канистру с водой. Получилось что-то вроде санузла. Руки мне развязал, приносил поднос с едой по три раза на день, чем не тюрьма, не весело дума я, кормят, поят, все как положено. Одно хорошо, раз думают о моих удобствах и пищи насущной, значит справлять меня в мир иной, не спешат. Сколько я пробыла в заточении, я понятия не имела. Дневного света не видно из-за отсутствия окон. Да и время посмотреть не где. Пыталась считать количество трапез, но вскоре сбилась со счета. Плюнула на это, и стала приглядываться к Василию. Разговорчивым его не назовешь, но кое-что полезное для себя узнала. Находились мы на Заброшенной ферме, что в пятнадцати километрах от города. Ферму забросили лет десять назад, когда очередной ее владелец вбухав все свои средства на постройки и подвал, прогорел из-за эпидемии свиней. В стране тогда был такой бич, «свиной грипп» называется. Выставили на торги, да так ни кто и не позарился, а хозяин помер лет через, сем. Про ферму и вовсе забыли. В радиусе пяти километров не было ни чего кроме дачных участков, и то обитаемыми они были только с весны по осень. А зимой сюда ни кто не ездил. Место выбрано грамотно, если тут кого убить или заживо запереть, так найдут не скоро, если вообще найдут. Так же Василий обмолвился, что сторожить меня остаются по трое. Остальные в городе и сюда приезжают только сменить друг друга. Ага, значит, что мы имеем. В течение суток на ферме помимо меня всего четыре человека. Наверняка дежурят по очереди, пока остальные спят или телек смотрят, один обходит территорию. От меня, пакостей не ждут, раз руки развязали да еще рядом не сидят, раз я не слышу голосов. Надо было на что-то решаться, Вася почти ручной, что только с руки не ест. Необходимо направить его мысли в нужном мне направлении. А как это половчей устроить стоит подумать. И я оставшееся время до очередной трапезы думала, и кое-что надумала.
Когда в очередной раз Вася принес мне еду, я спросила, легко так, без нажима:
Васенька друг мой, сколько мы с тобой уже знакомы?
Неделя будет завтра.
Уже кое-что, значит неделю как я тут обретаюсь.
Ну вот, уже неделя, а ты все меня сторонишься. Хоть задержался бы подольше, поболтали бы о том, о сем. Ты вот мне про себя совсем ни чего не говоришь.
Ну вот, уже неделя, а ты все меня сторонишься. Хоть задержался бы подольше, поболтали бы о том, о сем. Ты вот мне про себя совсем ни чего не говоришь.
Обижено надув губки, посмотрела на Васю.
А чего говорить? Живу как все.
Как же, как все, все твои вон в город ездят, а тебя мне в прислужники оставили. Тебе разве не обидно? Или ты не из местных?
Почему это не из местных?
Искренне обиделся он.
Местный я, так сказать в седьмом колене как местный.
А что ты Василий, тогда тут безвылазно сидишь? Разве в городе тебе не интересней?
Вася задумался, и с подозрением на меня покосился, а я пока он чего дорого не надумал, добавила:
Вот у тебя, наверняка, есть любимая девушка? Есть, по глазам вижу. Так вот я и спрашиваю, почему ты тут со мной сидишь неделю целую, а к ней не ездишь. Я просто думаю, заменить тебя, на вечер, другой уж могли бы. Что ж это за товарищи. Сами по домам, а ты мучайся. Ты только не подумай ни чего, я ж так по-дружески спросила.
Да я как то привык уже, она у меня с понятиями, если я на работе то на работе, ждет, в общем. Мы же всегда созваниваемся, и по ночам говорим по долгу.
Когда Вася поднялся с тюфяка, я и заметила, что из заднего кармана торчит мобильник. Вот это везенье, только одна проблема, как бы, не заметно так, воспользоваться им. Я схватила его за руку, и потянула в низ.
Ну пожалуйста посиди со мной еще немного я тут совсем одичаю скоро, и говорить разучусь.
Ага, ты да разучишься? Да не в жизнь не поверю, болтаешь, как армянское радио, без перерывов.
Но к моему величайшему удовольствию, он все же вернул свои мосла, на прежнее место. А я порадовалась, что телефон выпал, и теперь лежал за его спиной. Я мысленно взмолилась «господи, только бы ни кому не пришло в голову позвонить ему». Бог как видно внял моим молитвам, телефон не только не зазвонил, да еще и завалился между стеной и тюфяком. Как только я это заметила, сразу потеряла интерес к беседе, но отступать было нельзя, а ну как заподозрит чего.
Расскажи мне про свою девушку? Какая она?
А чего это ты про нее спрашиваешь? Девушка как девушка.
Как-то он напрягся весь, и с подозрением на меня уставился.
Я вздохнула, потупила глазки, обиженно так, пожала плечами:
Да не хочешь, не рассказывай, мне то что, просто разговор поддержать. Да и любопытно, кто смог тебя так обаять, должна она быть просто золотой. Вот ты, весь такой правильный, честный, ответственный, и любимую приучил, с пониманием к твоей работе относится. А ты сразу подозревать меня во всех грехах смертных. Что я могу сделать? Если я сижу здесь, и не знаю, долго ли еще проживу на свете белом. Поговорить напоследок, и то не с кем.
Высказалась и отвернулась от него, демонстрируя, как меня задело его подозрение.
Ну чего ты? Лады, давай поболтаем.
Я продолжала смотреть в стену, он легонько так тронул меня за плече, я дернулась. Не переиграть бы, пронеслось в голове.
Ты чего? Обиделась что ли? Так я ж не знаю, чего и рассказать то, баба как баба.
Я отлепила взгляд от стены и с интересом на него уставилась.
Ты Это спрашивай Что ль, я отвечать буду. Так привычней.
Стало заметно, я смогла заинтересовать его, не зря я тут комплиментами разбрасывалась
Она красивая?
Начала я из далека, и мечтательно так вздохнула.
Нормальная. Говорю же баба как баба, вроде все при ней, а что еще надо?
Да, представление о женской красоте, у нас абсолютно разное.
А давно вы вместе?
Боже, я так и буду из него слова клещами вытаскивать, так мы и до морфушкиного дня будем разговоры, разговаривать.
Со школы.
С такой довольной рожей он это сказал, вы бы только видели.
Что, прям со школы? И не расставались ни разу?
Если он так будет тянуть я не смогу добиться желаемого. Но я не теряла надежды, умом он не блистал, еще не известно, сколько классов окончил.
Почему не расставались, расставались, я когда в тюрьме сидел, ждала.
Ты сидел в тюрьме?
Я старалась вложить в свой вопрос как можно больше удивления, хотя зная специфику его деятельности, точнее деятельности тех кто меня сюда определил, то тюрьме удивляется не приходится. Умение вовремя прикинуться дурой главный признак женской мудрости.
Да так, загребли, по глупости, подрался в баре, а этот козел на мировую не пошел. Сам же виноват полез к моей бабе, а я не люблю когда мое трогают, да и пьян был в стельку тебе действительно интересно?