Чисто инстинктивно я потянулся на свет, туда, где высокие витринные стекла образовывали угол. Там происходила особенная возня и суета. Именно оттуда звучали сообщения ретрансляторов, громкие выкрики, смех и аплодисменты. В огороженном столами светлом уголке вершилось главное таинство всего мероприятия конкурсные отборы и награждения победителей, а в паузах проводились различные лекции, мастер-классы и рекламные презентации.
«Терпеть не могу зоопарки», с раздражением поймал я себя на этом открытии. Мне ничего не нравилось, что здесь происходило: ни то, как толкались посетители, ни то, как свинкозаводчики глумились над безобидными животными ни то, как они стали на меня глазеть, когда я взял в руки каталог выставки, чтобы узнать, где искать этого чертового победителя в номинации «самый короткий мех», ни то, как после этого за мной установили самую настоящую слежку
«Так и есть, удостоверился я, за мной следят трое: мужик и две тетки». Соглядатаи распределились тактически грамотно позади и по обе стороны от меня. Я поспешно бросил каталог на стол и направился обратно в зал. Три тени последовали за мной.
«Мало им, что эксплуатируют инстинкт свиней, вынуждая тех бесконечно размножаться, устраивают среди бела дня свои шабаши, берут деньги за показ, так еще и не дают работать журналисту Да что ж это такое, в самом деле?! Что они там себе думают, что я свинью у них украду? или подложу?» про себя возмущался я, то и дело оглядываясь на преследователей и уходя от погони все дальше вглубь зала.
Поддавшись азарту, я решил непременно «сбросить хвост», как в детективном романе. Как бы не так, это был вовсе не Лоутерский пассаж, а голое пространство торгово-выставочного павильона «Арена».
«Убегать бесполезно, решил я. Надо поменять тактику и стать незаметным». Следующие пятнадцать минут я поочередно перепробовал различные способы маскировки: «сливался» с толпой, принимал то равнодушный вид, то, наоборот, проявлял заинтересованность очередной свинкой, не забывая, однако, озираться по сторонам и поглядывать на недремлющих соглядатаев.
Воистину, если что-то сразу не заладилось, то впереди ждут еще большие неприятности. Неумело применяя шпионские хитрости, я вызывал еще больше подозрений. Наверняка, все решили, что со мной происходит что-то неладное, поскольку теперь, помимо троих преследователей, за моими маневрами с нескрываемым любопытством наблюдали не только свинкозаводчики с их питомцами, но даже и посетители выставки. Ситуация накалилась до предела дальше находиться здесь было просто невыносимо. В мертвой тишине под прицелом сотен пар глаз я медленно двинулся к выходу.
Пока я не смотался, «шпик» решительно перешел от преследования к открытому сопровождению. Быстро обогнав меня перед самой дверью, он грудью преградил путь и, «дружелюбно» улыбаясь, грубо спросил:
Представьтесь, кто вы? и с какой целью вы здесь находитесь?
Я журналист, Семён Киппен, улыбаясь в ответ, сообщил я и сразу же, как учил Шеф, перешел прямо к делу: Можно задать вам несколько вопросов? Скажите, а
Вон там, перебил меня грубиян и показал пальцем в судейский угол, организатор выставки. Можете задать ей все свои вопросы.
После этого он замолчал, но не сдвинулся с места, по-прежнему преграждая путь к свободе, и я, сопровождаемый пристальными взглядами, послушно направился туда, куда указывал «перст судьбы»
Намаявшись сначала с уходом от «хвоста», потом с допросом-интервью, но так и не преуспев ни в том, ни в другом, я присел на батарею отопления, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. Все что мне удалось выудить из подозрительного председателя выставки, уместилось в несчастные две строчки в блокноте. Еще по всей станице вразнобой были разбросаны клички свинок-победителей в нескольких номинациях единственное, что я успевал записывать по ходу дела. Вот и весь улов, которым я обладал.
Ну не мог же я так жестоко подставить Шефа, ничего не «нарыв» после двухдневной работы?! Выставка подходила к концу, а это значит, чтобы успеть в номер, мне нужно было срочно начинать что-то писать самому, и лучше, если это будет полноценный репортаж. В запасе у меня оставалось часа два-три, если не четыре.
Я с облегчением вырвался из этой свинской кутерьмы никто меня больше не преследовал, я проверял, вернулся домой и незамедлительно засел за ноутбук. Работая по свежим следам, мне даже не требовалось вдохновение. Справиться с задачей удалось на удивление легко и быстро. Под конец рабочего дня я уже был в редакции с готовым, как говорят журналисты, сочным, но, главное, правдивым репортажем пускай и чуточку островатым, но свинководы сами во всем виноваты обошлись со мной по-свински на своей чертовой выставке
Я с облегчением вырвался из этой свинской кутерьмы никто меня больше не преследовал, я проверял, вернулся домой и незамедлительно засел за ноутбук. Работая по свежим следам, мне даже не требовалось вдохновение. Справиться с задачей удалось на удивление легко и быстро. Под конец рабочего дня я уже был в редакции с готовым, как говорят журналисты, сочным, но, главное, правдивым репортажем пускай и чуточку островатым, но свинководы сами во всем виноваты обошлись со мной по-свински на своей чертовой выставке
Старый, тощий, даже какой-то высохший, и безостановочно покашливающий выпускающий редактор с говорящей фамилией Сухонь включил громкую связь, и из динамика телефона на всю редакцию прогрохотал голос Шефа:
чего без меня не можешь?! Что там у тебя опять?
Да тут этот, кхе-кхе, Киппен снова принес репортаж скорчив кислую гримасу, проскрипел заместитель Шефа.
Репортаж?! Хм-м Я посылал его собрать материал удивился Шеф.
Он говорит, кхе-кхе, что принес готовый репортаж. Только я бы кхе-кхе-кхе, кхе-кхе Сухонь закашлялся и не успел договорить.
Отлично! Запускай. Номер уже горит, перебил своего осмотрительного заместителя Шеф.
Да, но, Шеф кхе-кхе, неужели, ты забыл проскрежетал Сухонь, явно намекая боссу на мое прошлогоднее антиалкогольное расследование.
Слушай, Карлыч, это выставка морских свинок. Что там можно накосячить?! Давай-давай ставь в подборку и запускай наконец-таки номер. Под мою ответственность. Все. Давай, распорядился главный редактор и отключил связь.
К своему несчастью, Шеф забыл старую как мир истину: если кажется, что все идет хорошо, значит, что-то пошло не так Убеленный сединами и умудренный жизненным опытом Сухонь это помнил Он направился в отдел верстки, двигая желваками на тощей физиономии и без конца покашливая. Расстановка «фигур» на «шахматной доске» редакции никогда не устраивала заместителя главного редактора, и он вновь принялся мысленно их передвигать, как самый настоящий гроссмейстер:
«Шеф зарвался, совсем нюх потерял, размышлял Сухонь, нервно крутя в артритных пальцах мою флешку. Под твою ответственность, говоришь? Вот и хорошо! Нашему учредителю Абраму Саркисовичу очень понравится твоя халатность. Засиделся ты, видно, в главредах, а я в замах А ведь я предупрежда-а-ал».
Глава 3
В понедельник утром каждого горноморца с синего-синего неба ярким сиянием приветствовало ласковое июньское солнце. Но только троим это великолепие представлялось в мрачных тонах: Тове Феклистовне, Шефу и мне, хотя я об этом еще не подозревал. Пока что я купался в лучах этого самого солнца, а также в лучах славы среди моей мамы. На почту я больше не пошел. Не дожидаясь открытия «Союзпечати», я уже в семь сорок утра дежурил у киоска. Первые десять экземпляров газеты были мои. Я не жадный, и к тому же люблю приносить людям радость, поэтому перебудил всех соседей и раздал им несколько своих авторских экземпляров. Что может быть приятнее для человека, чем удача другого так пусть же и они порадуются моему успеху!
Да я и сам ликовал, я был просто на седьмом небе от счастья, стоя посреди кухни и держа в руках свеженький выпуск «Горноморсквуда» от одиннадцатого июня две тысячи восемнадцатого года. На четвертой полосе справа скромно размещалась моя первая публикация с громким заголовком:
«БЫЛО БЫ КОРЫТО, А СВИНЬИ НАЙДУТСЯ».
Уже в третий раз я вслух перечитывал маме свой репортаж:
«10 июня 2018 года в Горноморске завершилась Южная выставка морских свинок. Данное мероприятие стало проводиться с завидным постоянством вот уже более трех лет. На этот раз каждый горожанин и гость курорта, побывав на выставке и заплатив 200 рублей, смог увидеть не только свинок, но и свиней, превративших ее в настоящий балаган, поскольку никто иной никогда бы не осквернил хорошую идею и под видом любви к животным не маскировал бы жажду к наживе.
Вместо радости и веселья посетителей здесь ждала тягостная атмосфера подозрительности, недоверия и откровенной враждебности. Причина тому известна: под "вывеской" выставки организатором Ассоциацией свинкозаводчиков Горноморска "СиПиГор" проводилось основное действо конкурсы животных. Вот почему в каждом посетителе маниакальным участникам мерещился шпион конкурирующих ассоциаций. Стоило только какому-нибудь заинтересовавшемуся посетителю приблизиться к выставочному каталогу, как он тут же оказывался под прицелом пристальных взглядов или даже в кольце бдительных свинководов, больше похожих на членов опасной секты.