С тенью тоже само получилось, Каролина при жизни не знала, не читала, даже баек таких от няньки не слышала что когда после смерти становишься призраком, у тебя появляется новая тень, с которой можно надолго расстаться и находиться в разных местах, но она не чужая, не отдельная личность, а твои дополнительные глаза. Больше всего это похоже на кинематограф когда видишь зал, людей, которые сидят по соседству, носок своей туфли и букет на коленях, и одновременно внимательно смотришь фильм.
Но при желании с тенью можно на время объединиться, она не против, достаточно просто позвать. И тогда тебя наконец становится видно и слышно. В таком виде приятно ходить гулять. Правда, люди, завидев её, убегают с воплями, или цепенеют от ужаса, а Каролина пугать не особенно любит, поэтому предпочитает гулять по ночам. Зато духи её совсем не боятся, им Каролина нравится, с ней интересно, так они говорят. И это большая удача: Каролина при жизни была очень общительная, после смерти быстро затосковала бы от одиночества, если бы среди духов подружек себе не нашла.
В час ночи подружки встречаются на Ратушной площади. Вообще, по уму, ещё слишком рано, чтобы собираться в самом центре, у всех на виду. Потому что в час ночи обычно ещё люди по городу ходят, а Каролина, к примеру, совершенно прозрачная и мерцает, не стоит прохожим на такое смотреть. И не в одной Каролине дело. Скажем, у Агне глаза горят, как огни. А Ула вообще видна только наполовину одна рука, одна нога, половина туловища, полголовы. Она не нарочно выпендривается, чтобы свести с ума побольше народу, просто всякий Страж, Охраняющий Мост, хоть и является целым, со стороны всегда выглядит так, словно вторая его половина осталась на другом берегу реки. Из всей компании только Виле с виду вполне обычная молодая девчонка, но будучи небожительницей, она ходит, не касаясь ногами земли; если честно, это не называется «ходит», это называется «в метре над тротуаром парит».
Поэтому раньше подружки встречались не раньше трёх часов ночи и только в самых укромных местах. Но этой зимой можно творить что угодно: на улицах пусто, бары и клубы закрыты, в городе ни концертов, ни вечеринок, люди сидят по домам. Поэтому творить что угодно стало не просто можно, а даже нужно. Этот город любит веселье, он огорчается, что по вечерам на улицах нет никого. А жить в огорчённом городе врагу не пожелаешь. Не бывает настолько заклятых врагов!
* * *Встретившись, Каролина, Виле, Ула и Агне обнимаются, смеются, хвастаются обновками и тараторят одновременно все. Потому что девчонки всегда остаются девчонками, будь они хоть сто раз волшебные существа. Лежал бы снег, они бы ещё и снежками кидались на радостях, но снег в декабре шёл всего дважды, да и тот сразу таял, тёплая в этом году зима.
Наконец Агне она поневоле самая бойкая, потому что если будет долго оставаться на месте, может прямо стоя уснуть подпрыгивает от нетерпения и спрашивает так звонко, что перекрикивает остальные голоса:
Куда мы пойдём сегодня? Только, чур, пусть это будет место с печкой или камином. Ладно, плита, если газовая, тоже вполне подойдёт.
Здесь рядом отличный бар заскучал без клиентов, говорит Каролина. Аж штукатурка на стенах потрескалась, хотя ремонт весной делали. Надо развеселить бедолагу. И камин там есть.
Каролина всегда в курсе городских дел, ей дом все сплетни рассказывает. Дома, особенно старые, всегда знают, как дела у других домов.
Бар это круто! радуется Ула. Я вам такие коктейли смешаю, вы закачаетесь! Во всех смыслах сразу. Меня как раз недавно научили двум убойным рецептам. На Йольской вечеринке, которую устроили старые Стражи под Зелёным мостом. Как же я жалела, что вас там не было! Но у нас с этим строго, нельзя приходить на корпоративные вечеринки с друзьями, старики любят, когда вокруг все свои.
Ничего, улыбается Виле, я на вас с неба смотрела. Это было лучше любого кино.
А у нас тоже была вечеринка, говорит Агне. Клиентов сейчас в рестораны никто не пускает, еду продают навынос, но наш шеф-повар после закрытия тайком провёл четверых друзей, они всю ночь сидели на кухне, пили вино и пекли пиццы со смешными начинками. Например, ветчина, артишоки и апельсиновый мармелад!
А мы с тенью на Йоль заскучали, признаётся Каролина. И решили развлечься, жильцов как следует попугать. Вообще-то, поспешно добавляет она, я обычно людей не пугаю. Но изредка, я думаю, можно просто чтобы оживить атмосферу. Уж всяко лучше, чем в праздник киснуть на чердаке!
Ничего, улыбается Виле, я на вас с неба смотрела. Это было лучше любого кино.
А у нас тоже была вечеринка, говорит Агне. Клиентов сейчас в рестораны никто не пускает, еду продают навынос, но наш шеф-повар после закрытия тайком провёл четверых друзей, они всю ночь сидели на кухне, пили вино и пекли пиццы со смешными начинками. Например, ветчина, артишоки и апельсиновый мармелад!
А мы с тенью на Йоль заскучали, признаётся Каролина. И решили развлечься, жильцов как следует попугать. Вообще-то, поспешно добавляет она, я обычно людей не пугаю. Но изредка, я думаю, можно просто чтобы оживить атмосферу. Уж всяко лучше, чем в праздник киснуть на чердаке!
Иногда даже нужно! подтверждает Виле. Если уж всё равно боятся, пусть лучше тебя, чем друг друга, полиции и заболеть. В конце концов, ты, с человеческой точки зрения, чудо. Лучше страшные чудеса, чем вообще никаких.
Идёмте скорее в тот бар с камином! торопит всех Агне. Чего мы стоим?
Каролина входит в бар первой удобно быть призраком, любой дом тебе рад. С другими духами не так однозначно. Силой они, конечно, проникнут куда угодно, но веселиться гораздо приятней в доме, который сам, добровольно захотел пустить тебя за порог.
Поэтому первой всегда идёт Каролина. Она выдающийся дипломат.
Я не одна, а с подружками, говорит Каролина, оказавшись внутри. Девчонки отличные! Духи, но добродушные. Весёлые, но не настолько, чтобы всё разнести. Одна смотрит таким любящим взглядом, что я становлюсь как живая. Другая тебе растопит камин. А третья умеет делать коктейли. Ка-а-а-ак всего намешает! Правда, её старики-вояки учили, может, будет так крепко, что пить невозможно. Но интересно же! Поглядим.
Обычно Каролине приходится уговаривать дольше, объяснять, что духи вовсе не обязательно хулиганьё, обещать следить за порядком и уйти не позже, чем на рассвете, но этот бар так соскучился без клиентов, что дверь распахивается настежь даже прежде, чем Каролина успевает сказать: «Открой».
Агне первым делом идёт к камину и верещит от восторга, обнаружив, что в нём уже лежат сухие берёзовые дрова. Ула говорит: «Начнём с чего-нибудь лёгкого», и берёт с полки бутылки с джином и виски; водку и кальвадос можно будет добавить потом. Виле наконец позволяет себе расслабиться и взлетает к самому потолку. Смотрит оттуда таким любящим взглядом, что видавшие виды старые барные табуреты тихо стонут от радости, и говорит:
Девчонки, я тут подумала, мы слишком редко встречаемся. Всего один раз в длинную человеческую неделю вполне достаточно летом. Но не зимой. Уж точно не этой зимой!
Согласна, кивает Ула, доставая из холодильника лёд. Я, если что, хоть каждую ночь с работы могу уходить. У нас график свободный. Не как в старые времена.
Я тоже хочу каждую ночь веселиться, подхватывает Агне, которая уже растопила камин и теперь нежится в пламени, как пляжница на топчане. Но если наш шеф опять устроит в пиццерии вечеринку, тогда один раз пропущу, не приду. Ох, девчонки, он такой красавчик! И повар отличный. Я всё думаю, как бы однажды с ним познакомиться. И если не испугается сама знаю, что чудес не бывает, но помечтать-то можно? на нашу встречу его пригласить.
Давай включим музыку, говорит Каролина, обращаясь не к подружкам, а к бару. И откроем окно. Пусть на всей улице будет слышно, как нам тут весело. Городу очень важно, чтобы в нём веселились, это мне мой дом объяснил.
Это
Здесь надо брать самок. Силы в них больше и страха больше. Одновременно и силы, и страха! Звучит как фантастика, так не бывает, но здесь именно так. Отличное место. Нет смысла где-то ещё охотиться, пока оно есть.
Но это не означает, что можно взять какую попало самку. Даже самка не всякая подойдёт. Надо найти такую, у которой очень много тайной внутренней силы. С остальными не имеет смысла возиться. Слишком много хлопот, слишком мало навара. Совершенно не то.
Зато насчёт страха можно не беспокоиться. Кого ни выбери, страх обязательно будет. Они тут все боятся, всего.
Вот хорошая, думает это. /Я не знаю, кто именно думает, как оно называется, что такое оно; у меня даже нет уверенности, что оно существует в том смысле, как мы представляем себе существование, тем не менее, это каким-то образом есть и вот прямо сейчас вполне по-человечески думает мысли, потому что охотник должен становиться немного похож на добычу, а здесь и сейчас добыча этого человек./