Шишки расслабляют, тревога сначала уходит, расслабляя тело, но сучка возвращается с личинкой. Только теперь не маньяки, а смерть. Он умрет и с этим ничего нельзя сделать, можно только облегчить страдание, а для этого нужны снотворные Слава поднимается и, качаясь на волнах, пятится к двери.
Ягодный гараж четыре
В аптеке на него смотрят с подозрением, но Слава замазал круги под глазами тоналкой и улыбкой сохраняет грань. Усталая, приветливая женщина, лет пятидесяти, в белом халате, колеблется несколько секунд, но решается впарить ему мелаксен, а Слава и рад, отстегивая шестьсот рублей за спасительные таблетки.
Выпил сразу две, не отходя от кассы отвернувшись, кладет на язык и запивает водой, мнет тонкий пластик. Отрывается от горлышка в слюне, оставляет меньше половины и на ватных ногах тащится встречать девушку, на супружеском ложе.
***
Под языком третья таблетка, сна ни в одном глазу. Сухие покрасневшие белки взметнулись на звук открывающейся двери.
На улице такая красота, может погуляем? Слав? Слава! рука безжизненно свисающая с дивана. В грязных полусапожках, с сердцем в желудочном соке, ударами по пищеводу вверх, бежит, склонившись над неспящим, но не соображающем парнем. Наклоняется, низко щекоча распущенными волосами, под оправдательный бубнеж. Девушка давит на сонную артерию, выдыхает от облегчение: сердечко быстро-быстро стучит.
Что за хуйню ты выпил? Сколько? взгляд падает на пачку, не хватает трех таблеток, выковыривает из пачки инструкцию, приговаривая "бобер, выдыхай", когда читает «случаи передоза не зарегистрированы».
Ты такой еблан, Слав, я просто не могу!
я переезжаю в Москву Поперечный пьяно улыбается.
Она готовится парироваться своей верной рапирой, но в глазах, напротив, не находит и намека на шутку.
И мне бросить работу, и бежать за тобой?!
Слава молчит, набирает грудью воздух, чтобы больше не дышать и по-мужски говорит, что все кончено. От психотропного коктеля по венам легко. Для ее же блага не стать женой декабриста, его будет сложнее задеть, если отречется от родителей и бросит девушку.
Блядь ты, Слава, самая настоящая, все делаешь, лишь бы к своему Карреловому быть поближе. Можно было бы сказать, но поступает-то он по совести чувства остыли, любит он, простигосподи, другого, ну чем вам не боженька?!
Парень куклы даст тебе пизды.
Это не она.
У Джарахова есть девушка Слава никогда не понимал прикола называть свою девушку «малой», от всего этого несет педофильским душком, но сейчас, глядя как она, сдерживая слезы, пытается шутить, ничего кроме обоссаного всеми слова не приходит на ум. Ее хочется крепко обнять, поцеловать в макушку, и говорить-говорить-говорить как ему с ней повезло.
Пиздобольствовать, революционер хуев.
Он бросит ее ради меня мрачно усмехается Слава все для меня сделает.
Нет, не сделает.
Не бросит.
Она твоя фанатка?
Нет.
Из вашей тусовки?
Мотает головой.
Ты говори, не бойся, я просто хочу знать А, ладно, не важно.
Это он.
Девушка замирает
Хуевые у тебя шутки, Прикольный, что ты глиномес ни для кого не секрет, но в жопу к мужику не полезешь.
Полезу только в его жопу.
Она молчит. Грубо, задевая кожу ногтями, стирает слезы и зло смотрит на бывшего парня ебаться в очко в 3018 зашквар, но в глазах девушек мило и ня, дайте почитать про любимого рэп артиста, недоставшегося баппам.
А он-то от твоей жопотрахательной истории знакомства.
Она замирает на полуслове, осознавая наконец, что несет лежащему под мертвяка парня, воюбленного в другого парня без взаимности, в гомофобной стране, в провинциях которой их просто нет и с т р е б и л и, прирезали, как собак. Сбежавшие, после недель пыток, отказываются говорить даже с самыми либеральными сми.
И на последок, вспомни как ты влюблялась безответно в тех же Норимиско, пока не отхватила Подольченко и ахуенный секс, с бабочками в животе.
Если тебя нужно прикрыть перед сми только позвони Ай ладно, я пошла собирать вещи. Она думает уходить в их комнату, но мертвец подскакивает и нетвердой рукой обнимает ее за талию, дышит в шею и говорит то, от чего бабочки заползают обратно в коконы:
Что я, блять, такое сделал, чтобы вас заслужить?!
Она, признаться честно, хотела закрыться в спальне и, наматывая сопли на кулак, собирать вещи, пачкая их слюнями и слезами, но после этого тихого, надломленного Славы, все продолжающего шептать, что он все сделает для нее, целует ее в макушку:
Начни со сна, герой любовник, она поднимает на него влажный взгляд, кария радужка, из-за слез, кажется еще ярче, не мешает ни растекшаяся тушь, ни помада, стершаяся, когда девушка прикусила мягкую плоть.
Снотворное на него не действует, но Слава упорото ложится на диван, накрывается старыми пледом и поворачивается к спинке, слыша возню.
Когда она проходит мимо него, Слава съеживается от осознания, какую херню он натворил, ради женатого, гетеросексуального мужика. Одиночество, так снайперы на крышах его добьют, а ведь мог вместе с ней запираться в ванне.
Прикрываться ей, как живым щитом, темные делишки с Карреловым, обеспечивая себе алиби, сидеть у окна так, чтобы ее голова закрывала его.
Слава почти окликает бывшую девушку, но вспоминает его горячие руки, холодную жесткую куртку на синтепоне: "Мы оба параноики". Как он каждый раз выходит на бессмысленные митинги, его заговорческие, светлые глаза.
Подкасты, бессердечные подкасты, где он просто пиздит о проблемах и мизинчиком не шевеля, чтобы их решить.
Манямирок изрыгает радугу, приглашая постоять под единорожьей блевотой, как радостно стоят остальные блогеры.
Таблетки начали действовать и морок спал.
Девушка, с набитым рюкзаком, молча хлопает дверью, бросая свой комплект ключей на стул в прихожей.
В комнате стало на пару градусов теплее.
***
Просыпается Слава совершенно не выспавшимся и то ли ему попалась паленка, то ли впарили фуфломицин и первый делом он идет на пустую кухню, засыпать пол кружки кофе, и ошпарить кипятком нёбо. Заснул он в джинсах и на телефоне. Резко вспомнив, ощупао на предмет повреждений самое дорогое в этой квартире. Раз свой кнопочный телефон, даркнет ему пока не нужен.
На первый взгляд он цел, поэтому отправляется обратно в карман. Айфон же достает похуистически, включает отрицалой настроение записать без душ, бессердечное, и ответить в конфе.
Кирилл Тушнениц:
Увидишь мою крошку, сам тебя накрашу и будешь в этом макияже всю жизнь ходить, а крашу я пиздато, учти.
Олежа Конченко:
*прикрепленное видео*
Кирилл Тушнениц:
Вот-вот, видел, как я пиздато наношу тени под веки?
Олежа Конченко:
А я мерч с все майки подгоню.
Слава продольченко отправляет вам средний свой палец
Слава Продольченко:
Буду на вас в "Без души" пиздеть.
Кирилл Тушнениц:
Да штож карелята все некак не успакоются! Во всех странах есть политическая агитация, в Америке, вон, только собачье очко в форме Иисуса против всех голоснуло.
Слава Продольченко:
А с чего ты взял, что я про агитацию вашу, мм? Мерч вы паленый продаете, там школькики ваши худи плевками потестили, так они ничем от маек ру не отличаются)
Олежа Когченко:
Душнила, как его с беседы удалить? Ещё и скобки думанские шет, шаболда этакая!
Кирилл Тушнениц:
Админа попроси, пускай нечесть прогонит с нашей беседы православной.
Олежа Конгченко:
Она меня выебет.
Мирна Каплен:
Мальчики, не ссорьтесь!
Кирилл Тушнениц:
О, Юлиус! тебя жена-то не прибьет с ее аккаунтов лысого гонять в "Подслушано" пошлое?
Олежа Когчелов:
А чо, так можно было?
Дальше Слава не читал, скипнув под женой, с недавних пор все, что связанно с малыми, вызывало рвотный рефлекс.
Ему нужно было позвонить Александру. В непрослушиваемом телефоне один контакт, но Продольченко думает забить туда барыгу, а номер Каррелова удалить, выучив наизусть.
Привет, Слав, ждал твоего звонка. Я тебе скинул на емайл твое первое дело, считай боевым крещением. Обычноч новые люди у нас сначала проходят жернова бумажной волокиты, но ты, можно сказать, свои прошел.
Снимал ваши митинги до того, как это стало мейстримом.
Александр с ним соглашается.
Мы с Лизой расстались пиздец важно огорошить этим Навального. И что он должен тебе на это ответить?
Если это из-за работы, я могу все устроить, подпольный юрист, как никак- выделяет «все».