Так называемый "личный опыт" в философии и психологии получил название "обыденного знания" (которое во многом пересекается с обыденным сознанием) это стихийный способ осознания людьми своего опыта повседневной жизни. Под стихийностью подразумевается как раз несистематизированность наблюдений, отсутствие чётких критериев, строгих объективных методов фиксации, случайность их анализа. Банальным примером обыденного сознания и "личного опыта" может служить та же борьба с лишним весом среди обывательских когорт. Когда человеку с ожирением рекомендуют воздержаться от употребления мучных и сладких продуктов (и те, и другие с высоким уровнем углеводов, которые и ведут к ожирению), в последующих самоотчётах он склонен утверждать, что мучного и сладкого стал употреблять меньше, но вес не сбавляется. Но лишь при введении "дневника питания", где человек должен записывать все потреблённые за день продукты и их объёмы, становится возможным измерить объективным численным методом количество потребляемых им углеводов, в результате чего зачастую вскрывается, что объёмы мучного и сладкого, по сути, ничуть не уменьшились или уменьшились незначительно. При самоотчётах же, без ведения "дневника", человек склонен забывать о части потреблённых им продуктов или же просто игнорировать некоторые порции ("а что, это всего лишь один пирожок"), хотя субъективно ему и кажется, что общее число нежелательных углеводов он сократил. То есть несистематизированные наблюдения ложатся в основу различных масштабных теорий, наполняя реальность мифом. Человек склонен отводить явлениям, которые просто оказались наиболее яркими в его впечатлениях, роль значительных, решающих, хотя на деле они и не имеют к переменам ни малейшего отношения. И только объективные записи с указанием дат и прочего (это и есть попытка структурирования личного опыта) выявляют ложность подобных наивных методов.
Я всегда на новолуние полнею Есть какая-то связь с этим.
Да какая связь может быть? Это же несерьёзно, Катя.
Не рассказывай, это действительно так. Я ведь уже многие годы наблюдаю это за собой.
Погоди, ну вот сейчас как раз период новолуния Но ты ведь ничуть не изменилась какой была неделю назад, такой и осталась. Это ты как объяснишь?
Ну это просто сейчас так А обычно всегда полнею.
Из разговора с приятной девушкой.
На следующее новолуние разговор повторился с точностью до слова
Автор этих строк совсем недавно имел возможность на собственном примере убедиться в ненадёжности пресловутого "личного опыта". Возник вопрос о смене тарифа мобильной связи, чтобы иметь возможность чаще звонить в другие регионы. Исключительно навскидку траты на мобильную связь на тот момент составляли в районе 100 рублей в месяц, поэтому нужно было выбрать тариф, где стоимость отличалась бы несущественно. Но настоящим открытием оказался простой просмотр СМС с данными обо всех платежах за связь за минувшие несколько месяцев: оказалось, что ежемесячный расход на связь в действительности составлял не менее 600 рублей, а не 100, как казалось изначально, сугубо "навскидку". Разница в шесть раз. Это был яркий пример того, как нечто, кажущееся одним "по личному опыту", при систематизированном наблюдении оказывается совершенно иным.
Исследователи провели эксперимент (Hamilton, David, 1980), в котором показали, как стереотипы влияют на отсев воспринимаемой информации. Испытуемым давали предложения, в которых серией прилагательных описывались представители той или иной профессии ("Дуг, бухгалтер робкий и задумчивый"). Секрет был в том, что в общем представители всех профессий были поочерёдно описаны всеми прилагательными одинаковое число раз (фигурировал там и "Бухгалтер Билл напористый и разговорчивый"). То есть в итоге и бухгалтеры, и врачи, и продавцы успели побывать робкими и напористыми, состоятельными и нуждающимися, разговорчивыми и задумчивыми. Но по окончании исследования этот факт не помешал участникам заявить, что они чаще читали именно о робких бухгалтерах, состоятельных врачах и разговорчивых продавцах. То есть существующий в обществе стереотип определил, на какие характеристики люди будут чаще обращать своё внимание, а какие просто проигнорируют. Социальный психолог Дэвид Майерс коротко резюмирует: "Верить значит видеть" (Майерс, 2007).
Люди склонны с невероятной лёгкостью принимать на веру действенность некоторых лекарств. Им достаточно лишь пронаблюдать некие изменения в своём самочувствии и тут же приписать их действию именно конкретной таблетки, невзирая на то, что одновременно с ней в его организме происходили сотни других реакций, включая и самостоятельную борьбу организма с болезненным состоянием. У человека случается кашель, который завтра же проходит сам собой (в силу борьбы организма внутренними ресурсами), но это проходит для него незамеченным. Но в другой очередной же раз при кашле человеку достаточно принять таблетку и на следующий день он готов её чуть ли не боготворить, так как, по его убеждению, именно таблетка ему помогла. При этом он совершенно забывает о том, что и сам организм успешно справлялся с подобными недугами всю прежнюю жизнь. И ему столь же безразличен тот факт, что фармацевтам требуются сотни экспериментов над разными группами испытуемых, чтобы понять действенность лекарства, тогда как ему самому в силу его наивности зачастую достаточно всего лишь одного случая и всего лишь одного испытуемого себя самого.
В 30-ть лет автор этих строк неожиданно для себя осознал неприятный факт он стал метеозависимым. Почти каждое утро он стал просыпаться, чувствуя себя разбитым, вялым, а порой и с головной болью. Наблюдение за регулярными скачками атмосферного давления на барометре утвердило мысль о начавшейся реакции организма на погоду. "Вот и настал ВОЗРАСТ", печально заключил автор. И так длилось около года. Но в какой-то момент всё более частыми стали наблюдения, согласно которым пробуждение в каком-либо другом городе, где доводилось оказываться порой, давалось на удивление легко и прекрасно. Конечно же, первоначальная мысль была об ином климате в этих других городах атмосферное давление было более благоприятным для организма. Но дальнейшие наблюдения показали, что давление в поездках бывало совершенно разным от очень низкого до очень высокого, а пробуждение по утрам всё равно проходило прекрасно, и только стоило вернуться домой, как первое же утро показывало, что "возраст" всё-таки настал. И это было странным. Наблюдения разнились, не укладывались в предложенное объяснение. Тогда пришлось основательно проанализировать весь минувший год с момента наступления того самого пресловутого "возраста", все поездки в другие города и страны, соотнести с наблюдаемой погодой и другими факторами, и причина плохого самочувствия по утрам была найдена ортопедическая подушка-валик с наполнением из можжевельника. Именно эта, на первый взгляд, удобная диковинка была причиной годовых мытарств, по-видимому, то ли пережимая какие-то сосуды шеи, то ли что ещё. Приобретена подушка была как раз в ту самую пору, когда проявились первые реакции "на погоду", по времени всё совпадало безупречно, и все те закономерности в наблюдениях за перепадами атмосферного давления оказались полной фикцией. В путешествия по другим городам подушка, конечно, не отправлялась, а потому тайно и губительно воздействовала на автора только в уютных условиях родного дома.
Стоило только избавиться от подушки, так и вся "метеозависимость" сразу прошла.
Таким образом, исходя чисто из своего "личного опыта" (который, по сути, не является строго структурированным), человек склонен совершать солидные ошибки в своих оценках происходящего. Именно поэтому для формирования объективной картины мира необходимо вести объективный же учёт всех меняющихся характеристик этого мира (или хотя бы конкретного явления), а не просто полагаться на свои память и наблюдательность, так как последние очень часто и даже закономерно его подводят.
"Личный опыт", обыденное сознание это набор случайных впечатлений и излишней самонадеянности, которые никак не могут претендовать на создание объективной картины мира.
К примеру, даже если брать такую сферу, как работа мышечного аппарата собственного тела, человек может совершать ошибки в своих умозаключениях. И речь здесь не только о понимании процессов, происходящих лишь изредка, но и о процессах, которые человек совершает ежедневно, ежечасно и ежеминутно. К примеру, рассмотрим процесс бега
Какие мышцы ног человек напрягает в процессе бега? Какие движения ногой, как думается, совершает человек, быстро перемещаясь вперёд?
На сугубо обывательском уровне (на "личном опыте"), представляется, будто человек сгибает ноги, тем и перемещает себя вперёд. Но фактически же человек не совершает никаких сгибательных движений в коленном суставе. При беге сгибание ноги происходит сугубо под действием реактивных и инерционных сил, в которых мышцы, отвечающие за собственно сгибание ноги не участвуют. Даже наоборот, человек прилагает усилия, чтобы безопорную ногу излишне не закидывало назад и чтобы пятка не ударялась о ягодицы. Поэтому при беге наиболее активны как раз разгибатели ноги (почему при регулярных занятиях бегом и развиваются преимущественно квадрицепсы, за это отвечающие) и распрямители бедра (ягодицы), тогда как сгибатели голени (бицепс бедра) совсем не работают, несмотря на то, что голень при беге и сгибается. Иными словами, в процессе бега тело, по сути, постоянно падает вперёд, и задача человека состоит лишь в том, чтобы успевать распрямлять ногу и выставлять её вперёд, предотвращая собственное падение, и затем уже продвигать всю ногу назад за счёт распрямления бедра, но не сгибания голени. То есть голень сгибается сама в результате действия реактивных сил всей системы, полученных от ускорения. Хотя на сугубо обывательском уровне (на уровне того самого "я так чувствую", того самого "личного опыта") и кажется, будто бегун именно активно сгибает ноги. На самом деле он их разгибает, а не сгибает (Бернштейн, 1947).