без родины
так убога и жалка
рухнувшая жизнь скитальца
что не можешь её не беречь
в тесноте крошечных клетушек
живёт не знающая покоя тоска
всё так скудно
так постыдно привычно
так вжимает в землю
так не умеет летать
хотя и хотело бы
но ничто не окупится
утешительной сказкой о вознесении души
как знать
какой дом тебе родной
где найдётся приют диким мыслям
и кротость в утешение тому
кто в страхе должен начать свою работу
избежит ли благодать духа соблазна
чтобы изнурённый мишурой дух
в глубине своей искупил
хаос сладострастия
чтобы суметь завоевать миры и дали
разбитая мечта в плену у распада
её смертельный восторг
истекает кровью в молитве
израненная в клочья
она без сил припадает к стопам
несёт во льду горячие желанья
что может быть тяжелее этой скорби
тому кто в надежде ждёт помощи
дай мужества
украсить свою смерть
молчащий
речь морочит голодную душу
страх играет на хрупкой дуде
засыпай у меня на коленях
позабытую радость даря
как давно я привык к лёгкой мýке
как владеет мной нежно тоска
тени болью творимых пристрастий
затыкают мой набожный рот
вычерняют доносчика руку
и молитвы рождают в уме
и смирялись молитвы с безумьем
что я сам на себя призывал
потому что без жалости брошен
в землю голую дикий мой плач
исступлённо в ночи бормотал
и позволил покойников своре
жизнь мою до конца захватить
а вокруг страхолюдная похоть
пухнет сломленно зло и темно
пристаёт с безответным вопросом
это ты этот ад сотворил
кто в голоде
безумье убирайся
дорога станет тихой и чужой
о страх
здесь нет приюта
и взгляду не развлечь
молчанья дьявольского
в водопаде слёз
есть ли пределы этому
докуда расширится
дурное царство мук
что ещё способно
мир от паденья в бездну уберечь
кто незнакомцу на пути поможет
которому конечное так кратко
когда он немо речью освящён
утешительная песнь приверженца культа камы1[1]
деревня на холме в глубоком мире
очерченность вершин свободных от потока
покой
привнёс ли я в него хоть маленькую малость
возможно ль избежать в земле того
что на земле так мучит
подаст ли знак
грядущее блаженство
терпи казак и будешь атаманом
деревня на холме в глубоком мире
не знаю здесь ли я умру
стою ли пред желанной переменой
до вожделенной цели добреду ли
то бьёт меня озноб
то я в горячке
то день
то ночь
довольно мне
довольно
убьёт меня
или войду в игру
не знаю здесь ли я умру
страх смерти истощает моё сердце
в нём мýка госпожа
и жизнь моя лишь капля жизни общей
в ней всё находит и себя и место
великие труды
скукоживаются в малость
но как раз она
спасает и отмывает дочиста до хруста
измученное страхом смерти сердце
с землёю связан
вот так навечно ты с землёю связан
пришло во сне и наяву осталось
глаза поднял я
и они сказали
в сомнении струилось озаренье
вот так навечно ты с землёю связан
в раздумья погрузился я
и мысли полнились глубокою заботой
свободен ли я от силков желаний
и ночь ушла
и прошептало утро
вот так навечно ты с землёю связан
душа в пространстве
с болью распылилась
никто не сосчитает
её частей
в лачугах во дворцах ли
не у земли отбитых
у спасенья
вот так навечно ты с землёю связан
а окажусь в земле по злобе мира
любим я буду немо без вопросов
никто не будет
до мозгá костей
въедаться
утешая иль пугая
вот так навечно ты с землёю связан
теперь я знаю присягнуть могу
мне грешнику слепому
что без вины виновен
пусть доведётся вечность примерять
пока не стану провозвестником земли
ведь я навечно здесь с землёю связан
песнь прошения
верни мне меня самого
ты похитил
корыстолюбивый нетерпимый дух
и с яростной похотью морочишь меня
так что моя нужда
задыхаясь в мучительной жажде
горит перед тобой ярким пламенем
дай мне меня самого
в эти горячие дни
во славу твою
и твоё величие
дай мне
проникнуться тобой
в потёмках заплутавшей жизни
дай мне смирение
чтобы пробуждённое тобой
моё стремление
праведно возродилось к жизни
во славу твою
и твоё величие
ты
наказывающий и милосердно любящий меня
дичающего в блаженно укрощаемом страхе
моя истовая мольба о твоей близости
страстно всматривается в даль
дух милосердный и примиряющий
дай мне тебя самого
тебе обещанное
тебе по нраву блеск
высекаемый из неукротимого желания
творить блеск и свет
тебе по нраву и дано тебе
и сердце глубоко хранит
картину счастья
но я её не вижу
не вижу
блеск
яркий блеск
в волнах тепла
наполняет пространство
светом и желаньем
как счастливо
открывается взору вселенная
и расцветает
сотворённая
из старого сна
из старого сна
в богатом этом сорном мире
молодецки светясь
побеждает собственность
и всё обещанное
смотрит на нас из древности
в своём несокрушимом блеске
это незыблемо
блеск
яркий блеск
зачатый изобилием и малостью
того что между тобой и мной
это незыблемо
мы
склонённые друг к другу
обещанные друг другу
связанные во вселенной
и здесь
в жертву чужому замыслу
что будет с óтнятым
а что осталось
предмет с опорой и ручкой
нет не это нет
слово
призыв
память
всё разлетелось
чего же стóят
мать
отец
незнакомое бытие
всё неизвестность
никак ты плачешь
никак ты хотел бы
любить
и даже в смерти быть живым
жить конечно жить
то собирая
то теряя
носить своё живое тело и платье
что тысяче смертей не разорвать
и вечности оставить
гордый памятник себе
что тебя прославит в песнях
и в потаённой тишине молитвы
что впереди
услады чуть
но всё-таки услада
и главное
не раздувать огонь пожара угасанья
последнего прощанья
нет
устоять и выстоять
в мученьях затхлой бездны
молельня стоп своих
ты обращён в себя
держаться
не бежать
всё выдержать
и жизнь дальше ткать
в тумане неизвестности
ведущей в вечное иное
что никогда не станет явью
где не дано понять нам яви
обратной стороны
и кто отважится
где миру не было начала
уверенность хранить
и не сломаться
отважится ли кто
и если да
то кто
готов ли ты питаться кровью ада
набравшись смелости
лишиться родины
исчезнут почва и корни
и там где будешь ты
не будет ничего
всё канет в прошлое
угаснешь ты
и нечего надеяться на чудо
всё станет незачем
принесенное в жертву
чужому замыслу
самоизучение
всеведущ
всемогущ
скажи
Ты мог бы обезболить пытку
вот я перед Тобой
стёрт в порошок неодолимой мýкой
и брошен в гроб
мой малый труд дневной
рассыпался под леденящим взглядом
явись мои враги
уж лучше бы они
меня до смерти опоили
или
забылся бы я сном
под одеялом струпчатой коросты
убежать бы
но нет я не могу
телу не одолеть побега
в глазах лишь ночь чернеет
и в черноте черна моя дорога
горе мне
где начало моё
горе мне
ничтожно моё знанье
и предстоит узнать ещё так много
забытый я стою
мерцая наготой сквозь нищие лохмотья
приговором рока
несёт меня в терновник
мне чуждого
что значу я для мира
достоинства лишённый злою волей
что для мира значу
всё стало отвращеньем
окостенело сердце
истрёпана душа
сможет ли бормотанье моё
петь молитву сквозь косноязычье
но шуршит шевеление губ
подчиняясь Тебе
вездесущий
забота
прочь тревога
сковывающая попытки дерзнуть
мгновенье за мгновеньем гаснет
и падает пред ледяным проклятьем
гнилая пена
омывает сердце смертельной вонью
последний взгляд
томясь по утешенью
рыбачит робко
в сонной роще грёз
чего не совершишь в мечтах
но всё напрасно
то что надежд и ожиданий путь
хранит как тайну тайную
лишь тень
что опалит однажды
пыланьем зрелости плодов
так хочется
и только память гнетёт
и гонит утлый чёлн
сквозь бешенство безумного потока
ныне и присно
последний грош истрачен голодом
но мало
мало
мало
тоска проснувшись
душу обожжёт
но тут же и умрёт
в её глухой безжизненной пучине
что за желанье разгорается в душе
а чуть промедлишь
тускло угасает
рябь облаков на робком лике ночи
довольно
скрылось всё из виду
и в этой бесприютности скитаний
без родины
одно спасенье
слабая защита
тайное терпенье и выдержка
не рвущиеся на клочки тумана
и кóлокола звук
дарует силу и утешенье
в горестных раздумьях
и длится
обещая не теряться
в холодной чуждости
бушующего мира
забота
Бог тогда становится большим
Великий Боже
и слабость не боится обнаружить свою
и тёмный жребий
ложится на лицо
и боль ударов тучей воронья
и комья глины
рот забивают
не дают дышать
и видит Он
головки поплавков
спокойных лишь в Господних водах
поддерживая груз Его величья
вопрос
душа
что остаётся знает только Бог
Бог знает
страх
стремленья тайна
награда Богу
лишь любить Его истоки
и тайну сокровенную Его
нести в себе
шепчу непостижимому любовь
открыты взору тленность и нетленность
и всё богатство сердца
в самой тайной плате
смиренной жертве Божией любви
горю неисцелимой раной
народа что не при́няв перемен
чуждый Богу
упускает свой лучший час
оставляя его топору своего палача
чему поможет
крик растерянного рта
о помощи
когда гнев свирепых противников
прячется от Бога во власти неправедных
и сокровенное
спит мёртвым сном в земле
душа горит
народ изгнан
Бог не смирившийся в тяжких битвах
видит
что Его награда упущена
народ изнурён
и брошен к ногам тех
кто его презирает
крику о помощи
остаётся лишь рассеяться в страхе
мне остаётся стремление
служить непостижимому Богу
отслужить данное Им мне на время
и я безмолвен тих
и ведо́м Его духом
Бог знает
мне осталась
злая рана народа
самое тайное
чуждое корням
но верящее Завету
стремление в мире глумления
одинокое перед злобой опившихся
их в глубине своей тоже Его
слышит Непостижимый
когда страж сердечного богатства
скрывает обман попрошайки
послужит ли самая смиренная жертва
славе Божьей
человек и его день
12 картин для Виктора Ульмана
шаг в утро
взгляд
подносишь ладони к лицу
свет материнский
заливные луга
соломинка
шаг
на цветах проступает роса
песня
её так много
её всё больше
журчит ручейком
течёт потоком
дышит морем
флейта поёт легко
охотничий рог тяжело
родина
в земле
в прохладной земле
в её разноцветьи
в волнении полей
в округлости лугов
где её сердце и душа
в безопасности
возлюбленной
с тобой
и в весельи и в слезах
близость
рука и губы
тоска минует с тобой
и ни к чему
безумие иллюзий
в бараке
друг к другу
битком
построено тяжёлым трудом
предмет и суть
немо и оглушительно
сосед
помощь благо
рука в руке
дверь в дверь
стена к стене
всё взаимно
союз и узы
молитвы
в благочестии слов
наливается созревающее зерно
и преподносится
своему убежищу и источнику
к радости его
в лесу
окроплено
близко и далеко
аромат
дремлет солнце
воздух дремлет
шорох
пригрев
деревья
и аромат
сумерки
ниже
ниже
звон колоколов
пламенеют облака
дотлевает вечер
ниже
ниже
плывущее дыхание луны
ночь
приди мягкий сон
приди сладкая ночь
земля отдыхает
неяркое великолепие
одиноко
мысли о сути
тишина
покой
молчание
смотреть и видеть
тишина
в блаженном созерцаньи
с Богом рядом
ночь провести
Одику2[
широкий мир теперь нам слишком мал
но будем мы велики смысл сочинив
который нас поднимет в такие выси
где никакой гонитель его убить не сможет
и если мы пришедшие из далей другой страны
в зло рока чтоб его преодолеть
объединяемся неведомою властью
мы в духе родины воздвигнутой в сердцах
воспламенённых чудом
черпáем нескончаемую силу
друг дорогой
мы рады б убежать
от настоянных на жалобах мытáрств
и скрыться в миражах пиров любви
никто нас не спросил
но может сбыться
то что в душе мы страстно возжелаем
в смирении спокойном и негромком.
друг друга мы нашли
благословен сей час
братанье наше не таит угрозы
плечом к плечу союз среди раздора