Обычно ближе к вечеру на Конной площади, где всегда крутилось много приезжих крестьян, Комаров знакомился с какимнибудь селянином и предлагал купить у него лошадь или продукты, после чего заманивал доверчивого мужика к себе на квартиру неподалеку от Конной площади, угощал водкой, изображал гостеприимного хозяина, а затем бил жертву молотком по голове.
Таким нехитрым способом Комаров в течение двух лет отправил на тот свет около тридцати человек. Тела своих жертв Комаров аккуратно связывал, укладывал в мешки и ночью вывозил куданибудь за город. Несколько трупов были сброшены в Москвареку, еще столько же в Яузу, тела шестерых Комаров зарыл во дворе одного из домов на Шаболовке.
Более двух лет сотрудникам МУУР никак не удавалось выйти на след убийцы. Сначала полагали, что в городе орудует целая шайка, которая убивает и грабит приезжих крестьян. Постепенно район поиска предполагаемой банды сузили до района Конной площади, поскольку именно там таинственно исчезали люди. А вскоре по агентурным каналам в МУУР поступила информация о подозрительном извозчике, который регулярно знакомится с приезжими мужиками и приглашает их к себе в дом 26 по улице Шаболовка, после чего никто этих людей никогда не видел.
17 марта 1923 года оперативная группа Московского управления уголовного розыска нагрянула в квартиру Комарова-Петрова на втором этаже дома 26. Однако убийца выпрыгнул из окна и проходными дворами скрылся от сыщиков. При осмотре квартиры муровцы обнаружили в чулане труп мужчины. Очевидно, это была последняя жертва душегуба, тело которой Комаров не успел вывезти и спрятать.
17 марта 1923 года оперативная группа Московского управления уголовного розыска нагрянула в квартиру Комарова-Петрова на втором этаже дома 26. Однако убийца выпрыгнул из окна и проходными дворами скрылся от сыщиков. При осмотре квартиры муровцы обнаружили в чулане труп мужчины. Очевидно, это была последняя жертва душегуба, тело которой Комаров не успел вывезти и спрятать.
Хотя такого понятия, как планперехват, у сыщиков в те годы не существовало, по сути, именно такой план и был объявлен в Москве и Подмосковье. Справедливо рассудив, что далеко уйти преступник не мог и должен был осесть в какомнибудь укромном местечке, по всем отделениям милиции муровцы разослали приметы убийцы. На ноги был поднят весь личный состав московской милиции, а также агенты и осведомители. И вскоре предпринятые меры принесли свои плоды. В ту же ночь в нескольких верстах от Москвы КомароваПетрова задержали. На допросах преступник вел себя спокойно и даже пытался шутить. Дескать, выпить я любил, а на выпивку нужно много денег, вот и пришлось податься в убийцы. Ни единого проблеска раскаяния или хотя бы жалости к невинно убиенным людям следователи так и не услышали.
Московский городской суд приговорил Василия Комарова за убийство 29 человек (и это только те эпизоды, которые удалось доказать, на самом деле убийств было больше) к высшей мере наказания. Так был обезврежен один из самых жестоких преступников первых лет Советской власти.
Мастер кабинетных дел
В 1932 году из МУРа костромским коллегам была отправлена телефонограмма с просьбой командировать в Москву заведующего кабинетом экспертизы местного уголовного розыска Леонида Рассказова. Дело в том, что как раз в это время руководство столичной милиции приняло решение создать при Московском уголовном розыске полноценное экспертное подразделение, или кабинет экспертизы, как тогда выражались. Возглавить кабинет поручили Рассказову, который к тому времени, несмотря на работу в провинциальном городке, уже имел серьезную репутацию опытного экспертакриминалиста.
На работу в органы правопорядка Леонид Рассказов пришел 22летним парнем и сразу же проявил себя как дотошный и умный сотрудник с ярко выраженными способностями эксперта.
Милицейская криминалистика в те годы делала лишь первые шаги. В марте 1919 года при Центророзыске НКВД РСФСР появился кабинет судебной экспертизы, ставший, по сути, первым экспертнокриминалистическим подразделением советской милиции. В следующем году научнотехнический кабинет был создан при Петроградском уголовном розыске. Затем аналогичные учреждения стали появляться и в других городах республики. В течение 1920х годов кабинеты экспертизы заработали в РостовенаДону, Самаре, Царицыне, Воронеже, Рязани.
В июле 1921 года в связи с реорганизацией уголовного розыска в стране Кабинет экспертизы Центророзыска был упразднен, а на его базе создан Научнотехнический подотдел Отдела уголовного розыска Главного управления милиции НКВД РСФСР. В 1922 году подотдел был преобразован в Научнотехнический отдел. Вот в этом подразделении и служил молодой милиционер Рассказов. В короткие сроки он освоил дактилоскопию и учетнорегистрационную работу столь хорошо, что его как опытного специалиста стали направлять в другие города и веси, чтобы налаживать там полноценную экспертнокриминалистическую работу. Сначала Рассказов ставит экспертнокриминалистическое дело в Крыму, учит этому ремеслу местных сыщиков. Затем новая командировка: в Азербайджан, где с апреля по июль 1924 года Леонид Рассказов возглавлял региональное бюро Уголовного розыска республики. Завершив обучение азербайджанских товарищей, Рассказов вернулся в Москву, однако работы в столице по специальности, как ни странно, не нашел.
В течение нескольких лет Рассказов служил в 20м отделении милиции в должности простого участкового надзирателя. А когда в Костроме в 1928 году был создан кабинет экспертизы, Рассказов сразу же уехал туда, дабы возглавить новое подразделение. За два года работы костромской кабинет экспертизы под чутким руководством Рассказова превратился в одно из лучших экспертных подразделений страны, а сам Рассказов снискал славу выдающегося экспертакриминалиста. Так что когда в Московском уголовном розыске наконец было принято решение создать собственное экспертнокриминалистическое подразделение, с выбором его начальника долго не раздумывали: разумеется, Рассказов. Так Леонид Петрович снова оказался в Москве, да еще и на своем месте в качестве руководителя экспертной службы знаменитого МУРа. В этом качестве он прослужил долгие годы и вошел в историю отечественных правоохранительных органов как один из основоположников советской криминалистики.
А начал свою деятельность в МУРе Рассказов с того, что лично, своими руками изготовил оборудование и оснащение для кабинета экспертизы. Будучи от природы талантливым чертежником, Леонид Петрович собственноручно создал и всю наглядную агитацию. В течение многих лет нарисованные им схемы и графики служили учебным пособием для начинающих криминалистов. В рассказовский кабинет экспертизы молодые сыщики ходили, как в музей. По воспоминаниям многих муровцев, занятия в кабинете экспертизы и лекции самого Рассказова были настолько интересными и поучительными, что оставались в памяти на всю жизнь.
Впоследствии на базе этого уникального кабинета был создан сначала отдел, а затем экспертнокриминалистический центр, специалисты которого принимали участие в раскрытии всех маломальски серьезных дел советской поры. Эксперты МУРа под руководством Леонида Рассказова блестяще работали даже в годы Великой Отечественной войны, несмотря на тяжелую оперативную обстановку и острую нехватку всего: людей, техники, оборудования. Так, например, во многом благодаря рассказовским наработкам в области трасологии и почерковедческого анализа московские сыщики вычислили и поймали многих опаснейших преступников военной поры, в том числе серийных убийц Ивана Дронова и Григория Самбурова.
Среди столичных сыщиков из уст в уста передавалась и история о том, как Рассказов вывел на чистую воду недобросовестного инкассатора Московского областного управления Центрального банка СССР. Дело было в начале войны. Както раз специалисты Центробанка, пересчитывая крупную партию наличных денег, доставленную одним из инкассаторов, выявили серьезную недостачу: по меньшей мере полмиллиона рублей. При этом инкассатор уверял, что его машина угодила под налет вражеской авиации и почти полностью сгорела. Сам он, дескать, успел вытащить из огня лишь несколько мешков с денежной наличностью. Их он и привез в банк, остальные деньги сгорели.
Слова инкассатора подтверждали фронтовые сводки: действительно, в том месте и в то время, о которых говорил инкассатор, был зафиксирован налет фашистских бомбардировщиков. Подмосковные стражи порядка даже осмотрели исковерканную автомашину и собрали пепел от сгоревших банкнот. По всему выходило, что инкассатор не врет. Более того, за геройски спасенные деньги человеку было впору присуждать правительственную награду. Однако проведенные Рассказовым расчеты и лабораторные опыты показали: вес сгоревших банкнот должен быть больше. Это могло означать только одно: не все денежки уничтожены огнем, часть их, очевидно, исчезла при совсем других обстоятельствах. Официальное заключение экспертов было предъявлено инкассатору. Тот понял, что его красивая легенда не работает, и подробно поведал, как припрятал часть несгоревших купюр
В 1943 году в течение нескольких месяцев Леониду Рассказову пришлось поработать начальником МУРа. Правда, руководство уголовным розыском столицы сам Леонид Петрович не считал венцом своей карьеры, скорее наоборот, даже тяготился этим. Однако в разгар войны, когда опытные сыскари были наперечет, выбирать не приходилось: раз надо, значит, надо. И все же, когда в январе 1944го новым начальником МУРа был назначен Александр Урусов, Леонид Петрович с видимым удовольствием сдавал ему дела. Всетаки в качестве экспертакриминалиста он чувствовал себя куда более комфортно, чем в кресле руководителя даже такого легендарного подразделения милиции, как Московский уголовный розыск.
За долгие годы работы главным криминалистом МУРа Леонид Рассказов не только создал лучшую экспертную службу в стране, ставшую образцом для подражания, но и воспитал немало талантливых специалистов в различных областях криминалистики по дактилоскопии, баллистике, почерковедческому анализу. Именно Рассказов поднял экспертнокриминалистическую работу до высот настоящего искусства, лично демонстрируя творческий подход и незаурядность мышления. И это не раз выручало столичных сыщиков, давая зацепку даже в самом безнадежном, казалось бы, деле. Ниже мы еще не раз в этом убедимся.
«Гнусная политическая акция»
25 ноября 1936 года в Москве открылся Чрезвычайный VIII съезд Советов СССР. Основная повестка дня принятие новой Конституции Советского Союза.