Но я
Камера. Точно с такой же железной дверью.
Оцени мою милость, ты здесь одна, с подленькой улыбкой сообщил Арнорх. На все горы. Как прогрессивный правитель, я стараюсь не пользоваться такими вот драконовскими методами.
Сволочь!
Меня толкнули внутрь.
Лед там был какой-то особенный, даже обувь с цепляющейся подошвой скользила.
Дверь с противным звуком закрылась. Больше того, начала стремительно затягиваться льдом. Через пару минут уже было сложно сказать, где на самом деле она находилась.
Кругом был лед.
И холод такой, что дыхание норовило замерзнуть в легких.
А еще невообразимая, непередаваемая красота.
В этом вся Тенерра. Прекрасна, но опасна до смерти.
Роль камеры исполняла самая настоящая ледяная пещера. Просторная, с высокими сводами и множеством причудливых выступов. Отдельно следует упомянуть свет. Синеватые сумерки с изрядной примесью серебра и крошечными золотыми огоньками. Красиво, аж дух захватывает. Хотя нет, это от холода. Главное, что я не осталась в кромешной темноте.
Интересно все-таки, это свет снаружи так преломляется или светится что-то внутри ледников?
Простояла совсем недолго, любуясь, но когда приняла решение исследовать территорию, с трудом смогла пошевелиться.
Ясно. Останавливаться нельзя, надо все время двигаться.
Побродив по пещере, я пришла к неутешительному выводу, что запасного выхода отсюда нет. Предсказуемо, но все равно обидно. Спина ныла. Хотелось присесть на один из ледяных выступов, а нельзя.
Если сяду, уже не смогу подняться.
Замерзну.
А так что?
Может, я просто растягиваю мучения?
Но самой пугающей была другая мысль. Эрихард. Жив ли он? Что с ним сделали? Плохо слушающейся рукой я потрогала плечо и так и не сумела определить, чувствую ли оэни. Вот теперь стало по-настоящему жутко. Не за себя.
Наверное, его убили.
Или все-таки ждут на завтрашнем испытании? Любое его действие будет обращено против него же, и Арнорх одержит красивую победу. Ненавижу! Заодно и другим покажет, что случается с глупцами, которые хотят изменить мир.
Но тогда все увидят, что меня нет, и информация о похищении может просочиться
Логичнее и безопаснее для кронса избавиться от противника еще до испытания.
По щеке скатилась слезинка.
А-а-й!..
Я схватилась за лицо. В местном холоде слезы обжигали. Мокрому месту стало в несколько раз холоднее. Больно так, что в голове отдается.
Сил оставалось все меньше.
Я еле топталась на месте, далеко уже не ходила.
Мысли ползали в голове сонными мухами. Не мысли даже, картинки-видения. Я бегу от преследователей и залезаю в слоттерс к Эрихарду. А он такой холодный и пугающий Тогда я и представить не могла, что всего через несколько дней буду умирать от одной мысли, что его больше нет. А потом он нес меня на руках перед семьей. И целовал бесчисленное множество раз.
Слезы уже беспрестанно катились по щекам. Жгли кожу, но какое это имело значение?! Я так устала
Спать хочется.
Ноги подогнулись, и я осела на ледяной пол.
Боли даже не почувствовала.
Глаза закрылись.
Холод, выжигающий жизнь, уходил по капле. Вместе с сознанием.
Мне снились сны, чего вообще-то умирающим не полагается. Ну, я так всегда почему-то считала.
Где-то капала вода.
Кап-кап.
Кап.
Ужасно раздражало.
Потом я летела в слоттерсе через переход. На душе было горько, по щекам катились слезы, а при малейшем неловком движении напоминала о себе тупая боль где-то в теле. Я еще не поняла, где точно, но отчего-то расплакалась горше.
Ллана!..
Эрихард. Он звал меня.
Ллана!
В своем сне я задала слоттерсу команду увеличить скорость. В голове не у меня настоящей, а все еще у той, из сна, прочно засело знание, что переход вот-вот перенастроится. Надо успеть.
Ллана, очнись!
Мм-м?
Кажется, это не во сне.
Возвращаться в слишком жестокую реальность разум отказывался. А пошевелиться просто не получилось.
Возвращаться в слишком жестокую реальность разум отказывался. А пошевелиться просто не получилось.
Лланка По ощущениям, меня перевернули. Это я виноват.
Треск ткани. Магия и оэни.
Узор отказывался реагировать.
Но на меня внезапно навалился мучительный холод. Тело начала бить крупная дрожь.
Вот так. Ты жива.
Такое чувство, что к сожалению.
Спать. Спрятаться как можно дальше от любых раздражителей. Глубже нырнуть в уютную темноту. Может, навсегда там остаться. Хватит с меня.
И тут до заторможенного сознания дошло: Эрихард!!! Он жив.
Я распахнула глаза.
Правда он.
Скула подбита, в уголке рта запекшаяся кровь, одежда местами порвана, но арлорд жив. И, возможно, скоро станет кронсом.
Сказать, как я рада его видеть, не получилось. Губы отказывались двигаться. И остальное тело тоже. Дрожь становилась все сильнее. Перед глазами плыло.
Вот так, почему-то довольно прошептал Эрихард и подхватил меня на руки. Давай выбираться.
Оказалось, что ледяную тюрьму охраняют. Я видела огоньки камер, дважды нам попадались люди в форме. Главное, мы им не попались. Поначалу Эрихард прятался, прижимался к стенам, уходил в свободные коридоры. Но потом вдруг шагнул туда, где дежурил охранник. И ничего. Мы прошли к выходу, никто и не заметил.
Мои способности.
Я ушла в себя и забрала с собой Эрихарда.
Ничего себе!
Удивилась и отключилась окончательно.
Следующее возвращение в реальность оказалось еще более неприятным.
На мне не было одежды. Эрихард растирал меня чем-то резко пахнущим. От этого запаха начали слезиться глаза. Кожа горела и зудела. Губы потрескались, и вместо слов опять получился лишь протестующий всхлип.
Потерпи, приказал ледяной. Скоро станет получше.
Не верю, что это правда происходит со мной.
Погано и голова разламывается. А еще стыдно. Кошмар какой-то.
Но уже не трясет.
Снова всхлипнула.
«Жених» всмотрелся в мое лицо, оценил состояние и принялся заговаривать мне зубы. Рассказывал волшебные сказки Тенерры, про магию, цветы, растущие прямо в снегу, из стеблей которых делают самые дорогие местные ткани, и девушку, когда-то собиравшую эти волокна, а потом навсегда ставшую кошкой ради сохранения магии в Тенерре. Фели. Потом про красный лед, оставшийся на месте гибели сына первого кронса. Тот парень стал первой жертвой в борьбе за власть тенерской знати, и магия решила навсегда сохранить этот след.
Отключиться не получалось, но голос Эрихарда помогал немного отрешиться от реальности. Сказать бы ему, что сказки должны быть веселыми или хотя бы с добрым концом. Но вряд ли такие найдутся в его голове. А еще я видела, что он устал, ему тоже страшно и он держится из последних сил.
Пусть говорит.
Ему тоже так легче.
Закончив с растиранием, Эрихард завернул меня в одеяло и крепко прижал к себе.
Я, кажется, только на минутку глаза закрыла а оказалось, что несколько часов проспала.
Место выглядело незнакомым. Каменный пол, софа, на которой я лежала, несколько пустых каменных чаш разных форм на полках. Никакой техники. Источником света служил вертлявый кругляш, созданный Эрихардом.
Потянулась и проглотила зевок. По ощущениям, на жизнь вперед выспалась. При следующем движении обнаружила, что на мне под одеялом по-прежнему ничего нет.
Эрихард грел воду, для чего ему приходилось вызывать пламя. Оно ревело и закоптило большое блюдо, которое использовал маг, но его самого не обжигало, а вода в левитирующей над огнем каменной чаше уже булькала.
Вот так.
Не только ледяная магия.
Что я проснулась, «жених» пока не заметил.
Где мы? решила привлечь к себе внимание вопросом.
Возле вулкана. Взгляд, скользнувший по мне, в короткую долю секунды из обеспокоенного стал виноватым. В заброшенном доме. Здесь много таких.
Порядок он, наверное, навел с помощью магии.
Все правильно.
Нас здесь не найдут?
До сих пор же не нашли. Эрихард высыпал какие-то травы в кипяток. На самом деле, это твоя заслуга. Ты несколько часов нас закрывала.
Похвалы не было, но я раскраснелась и смущенно поерзала под одеялом.
Эрихард создал над чашей купол, чтобы травы заваривались, после чего повернулся ко мне:
Ты как? Отогрелась?
Ага.
Лучше бы он продолжал смотреть куда-нибудь в другую сторону. Я натянула одеяло до самого подбородка и все равно чувствовала себя под его взглядом обнаженной. Впрочем, как выяснилось, «жениха» в тот момент занимали отнюдь не мои прелести.
Ненавидишь меня? спросил буднично и впился в меня каким-то обреченным взглядом.
Что?!
Хитросплетения его логики оказались еще запутаннее моих.
Я втравил тебя в историю с помолвкой и испытаниями. Он будто зачитывал себе обвинения. По моей вине ты чуть не погибла. Ллана, у тебя есть все основания меня ненавидеть.
Блин.
Я медленно выдохнула, собираясь с мыслями.
В его интерпретации все выглядело гораздо страшнее, чем я чувствовала.
Нет.
Нет? Он не поверил, потому что боялся поверить.
Пошевелила шеей, пока она не затекла, и подтянула одеяло повыше.
Честное слово, это не самое худшее, что со мной делали.
Ляпнула и прикусила язык, но было уже поздно.
Внутри себя я смеялась. Ведь если вдуматься, история повторилась один в один. С той разницей, что тогда было солнце и ожоги от него, только благодаря наличию среди маминых невест отличного доктора не оставшиеся навечно на моей коже следами, а теперь мороз. Оба раза мне никто не желал смерти всерьез. Оба раза я пострадала случайно. Но людей из прошлого я если и не ненавидела, то близко к тому, а Эрихарда нет.
Совсем нет.
Ничуточки.
И это пугало, если вдуматься.
Следовало бояться.
Бежать без оглядки.
Но я полулежала на неудобной софе и пыталась успокоить «жениха», который, похоже, последние часы только тем и занимался, что грыз себя изнутри.
Расскажи мне. Эрихард согласился сменить тему, но на своих условиях.
Нет!
Ллана!
За эти дни многое поменялось. Я больше не отводила взгляд и не стремилась спрятаться в раковину.
Это было давно и уже не имеет значения, подобрала вроде правильные слова.
Но только не для тебя. Ледяной видел меня насквозь.
Я многие вещи переживаю острее, чем нужно, пожала плечами. И дольше.
Преувеличенная безмятежность тона не смогла его провести. Эрихард не отвлекся, продолжил сканировать меня взглядом. Я внутренне поморщилась. Вздумает продолжить допрос, скажу, что еле жива и мне жизненно необходимо продрыхнуть еще несколько часов.
Перебравшись поближе теперь он сидел на корточках возле софы, Эрихард заправил несколько спутанных прядей мне за ухо и тихо спросил: