Это хорошо, а то на «ЛаГГах» частенько ошибаешься. Это же надо было додуматься на ручку кроме газа навесить еще и другие функции!
Летчики-испытатели тоже очень довольны, с таинственным видом сообщил Лавочкин.
Сперва до меня не дошел смысл, но через секунду я резко вскинул голову и изумленно спросил:
Испытатели?! Вы хотите сказать
Да. Мы сделали ПЯТЬ опытных образцов. Три из них уже облетали.
И как?
Есть мелкие недостатки, их исправляют прямо на поле. Если нет такой возможности, отвозим в ангар.
Ну без детских болезней экспериментальные машины просто не могут быть. На «ЛаГГах» вон, до сих пор некоторые не устранены. Что с машинами? Как они? Что летчики говорят? засыпал я Семёна Алексеевича вопросами.
Первая машина чуть было не разбилась. Летчик спас ее, посадил на пузо. С проблемой быстро разобрались и устранили эту м-м-м болезнь на других машинах. Проблемы с двигателем. Очень быстро нагревается, температура зашкаливает. Ресурс мотора от этого очень быстро тратится, пока эту проблему решить мы не смогли.
Греется? М-м-м. Греется Что-то я об этом слышал от одного из наших механиков. Они вроде решили эту проблему Нет, не помню Но я попытаюсь вспомнить.
Может, скажете мне фамилию этого механика? Мы с ним свяжемся?
Да нет, это что-то на поверхности, думаю, скоро вспомню Блин, ну вот на языке вертится Ладно, потом вернемся к этой теме. Что еще есть за проблемы?
Проблемы есть, но все это решится в моем конструкторском бюро. Я пришел только из-за того, чтобы показать кабину.
Понятно. Ну давайте виртуально ее создадим. Вот я сижу на этом стуле. Представим, что я в кабине. Показывайте, где какой прибор и рукоятка управления.
Через полчаса я сдался:
Нет, так ничего не получается. Мне нужно знать до миллиметра высоту ручки управления, сектора газа и других систем управления. Эти ваши «вроде тут», «вроде там» не помогают. Я думаю вот что, давайте я приеду к вам на площадку послезавтра утром? Подойдет это вам?
Лавочкин спросил растерянно:
А разве вам разрешили покидать госпиталь?
Да, разрешили. С завтрашнего дня начинаю работать. Мне даже машину выделили из Кремлевского гаража, похвастался я.
Так, может, завтра? немного подумав, спросил конструктор.
Не, завтра точно нет. Я в Центр боевой подготовки ВВС еду, лекции читать. Меня там давно ждут. Так что я туда на весь день.
Понятно. Ну послезавтра так послезавтра.
Вот и ладушки. Кстати, я вспомнил рассказ того механика. Ну то, как они боролись с повышенной температурой
И как? перебил меня Семён Алексеевич. Видимо, проблема стояла острее, чем я думал.
Они поставили другой радиатор, со «сто седьмого». Могу ошибиться, но он сказал так.
Лавочкин быстро подошел к листам и начал перебирать их. После чего несколькими штрихами что-то быстро набросал.
Придется менять фальшборт Но это только после испытаний М-да.
Кстати, все хотел у вас спросить, что с вооружением нового самолета? спросил я, заметив, что Лавочкин стал собирать листы и сворачивать их, чтобы убрать в тубус.
Как вы и просили, две пушки и два крупнокалиберных пулемета, пожал он плечами.
Те же двадцать миллиметров?
Именно.
Эти пушки фактически крупнокалиберные пулеметы, то есть они не совсем соответствуют требованиям Хотя я вам это уже говорил.
Я помню, говорили. Я узнавал насчет авиационной двадцатитрехмиллиметровой пушки, но она еще не готова.
А снаряды для «двадцатки»?
Это вы про то, что у них слишком большие взрыватели? Из-за чего теряется вес взрывчатки?
Именно.
Я договорился, чтобы несколько трофейных снарядов от вооружения «мессера» получили КБ, которые этим вопросом занимаются. Думаю, скоро у нас появятся нужные боеприпасы. Честно говоря, дальше я передал все вопросы по этой теме Архипову, что там сейчас творится, знает только он.
Понятно, я спрошу у него, спасибо. А где вы установили пушки?
Мы расположили пулеметы в крыльях, а пушки на двигателе сверху, синхронизировав их. Были проблемы с установкой, но они уже решены.
Как моя идея насчет трехпушечной машины?
Пока только в виде рисунков.
Хорошо. Вы подумали над тем, чтобы было можно стрелять раздельно и вместе с пулеметами?
На опытных образцах мы так и сделали.
Отлично. Это очень хорошо.
После того как Лавочкин вышел, я посмотрел на наручные часы время было уже ближе к полуночи. Мы общались больше трех часов.
С трудом доковыляв до кровати, плюхнулся на нее и стал стягивать с себя пижаму. В это время дверь скрипнула, и вошедшая в палату Даша принялась помогать мне. Судя по всему, она ждала окончания нашего разговора за дверью.
Уложив меня в постель, Даша погасила свет и вышла, пожелав мне спокойной ночи.
На следующее утро проснулся я удивительно бодрым и веселым. Правильно мудрые люди говорили: оно вечера мудренее. Все вчерашние проблемы, неприятная встреча как-то поистерлись. Широко зевнув и потянувшись, посмотрел на часы. Семь, скоро завтрак, процедуры и здравствуй, свобода. Делая гимнастическую разминку, которой стал заниматься последнюю неделю с разрешения врачей, обдумывал сегодняшний день, что он принесет? Закончив, завел часы и стал тихонько одеваться.
После завтрака, во время осмотра и процедур приехал довольный Архипов. Правда, при входе в палату он попытался придать лицу спокойное выражение.
Ну что, герой, готов к труду и обороне?
Всегда готов! отсалютовал я ему, застегивая рубашку, после того как Елена Степановна осмотрела меня.
Здравствуйте, девушки, поздоровался майор с присутствующими в палате медиками. Кстати, кроме главврача, медсестры Маши, моей Даши и самого Архипова, ни у кого доступа в палату не было. Лавочкин имел разрешение посещать меня только в присутствии майора. То, что было вчера, это просто накладка, вызванная событиями с самозванцем.
После всех процедур меня одели в форму. Натянуть не смогли только галифе не налезали из-за гипса. С широкими больничными штанами таких проблем не было, а вот галифе пришлось оставить, накинув китель и шинель. Осмотрев меня со всех сторон, майор хмыкнул и велел переодеться в гражданскую одежду.
С помощью Архипова я тихонько спустился сперва на второй этаж, на котором еще не разу не бывал, а потом уже и на первый. К машине подошел весь мокрый все-таки тяжело еще прыгать по этажам, тяжело. Нужно было согласиться с предложением Елены Степановны, чтобы санитары спустили меня вниз и донесли до машины. Так нет, дурак, сам решил все сделать. Впредь буду умнее, пусть носят.
Машина была обычная черная «эмка». За рулем сидел водитель в стандартной форме красноармейца РККА. Быстро выскочив, он открыл заднюю дверь и вместе с майором помог мне устроиться. Придерживая лежавшие рядом костыли, я спросил, когда они уселись по своим местам впереди:
Сперва в Центр? Или ко мне на квартиру?
В Центр. Там тебя ждут.
Хорошо. Кстати вы в курсе, что я обещал Семёну Алексеевичу завтра прибыть на аэродром, где проводятся испытания новых машин?
Да, уже все обговорено. Нас там ждут в одиннадцать дня.
Ладно. Посмотрим, что принесет сегодняшний день, а уж после будем думать о завтрашнем.
Это кто сказал? заинтересовался майор.
Я. Только что. Вы что, не слышали?
А, нет. Я думал, ты как обычно цитируешь кого-то.
На этот раз нет. Просто в голову пришло.
Понятно. Ваня, поехали, скомандовал Архипов водителю.
С удобством откинувшись на спинку сиденья, основательно повозившись, чтобы устроиться поудобнее, я оттянул полу чёрного пальто, осмотрел пиджак и спросил:
А кто одежду покупал?
Архипов обернулся, оглядел меня и поинтересовался:
Что? Не по размеру?
Да нет. Нормально, это и странно. Мерки-то с меня никто не снимал. Вот и удивляюсь.
Глаз алмаз. Это я не про себя. В госпиталь приходил человек из кремлевской портновской мастерской и осмотрел тебя, когда ты выступал в прошлый вторник.
Это что? Они, получается, сшили костюм, пальто, подобрали шляпу и ботинки за три дня?! искренне удивился я, поглядев на одиночный лакированный ботинок. Оттянув узел галстука, сделал его посвободнее.
Получается так, согласился майор.
Получается так, согласился майор.
Дальнейший наш путь прошел в легкой беседе, за время которой я выбил себе сутки на осмотр и ознакомление с квартирой.
Дорога заняла почти два часа, мы выбрались за город и поехали по одной из оживленных магистралей. По крайней мере, машин на ней оказалось довольно много. В основном грузовики. Легковые тоже попадались, но мало. Причем все почему-то ехали от города, и всего лишь пара машин держали путь к Москве. Понять, что происходит, труда не составило, особенно когда я увидел дорогое пианино в кузове одного из «ЗИСов». Однако Архипов был спокоен, что меня изрядно удивило. На мой вопрос он ответил, что это идет эвакуация организации первой категории. Мысленно гадая, что это за первая категория такая, я подумал, что массовое бегство из Москвы еще не началось, если вообще начнется. Немцы по сравнению с моим временем были далеко от сердца страны. И вряд ли у них теперь появится шанс взять или хотя бы дойти до города в этом году. Непонятно только, почему идет эвакуация? Майор явно что-то знал об этом, но молчал.
Близились холода. Даже сейчас, в середине октября, и то было довольно свежо. Я слегка замерз, пока ковылял весь мокрый к машине.
«Вот интересно, а то, что Павлов не расстрелян, как-то отразится на ходе войны? Нет, его, конечно, отстранили с понижением в должности, но все, что мог, он сделал. Это понимали даже недруги. Сейчас Западным фронтом командует генерал-полковник Кирпонос. В отличие от моего мира живее всех живых. А Ленинград? Там как? Вон Архипов как мрачнел, когда я спрашивал про город. Его хоть еще не окружили, но, похоже, все к этому идёт. Часть войск, что смогли пробиться из-под Киева, отправили туда. Помогут они? Должны. Блин, как же плохо быть раненым! Так охота обратно в небо, снова бить ненавистные самолеты с крестами! Эх!»
Приехали. Просыпайся, растолкал меня Архипов.
Зевнув, я приоткрыл один глаз и посмотрел на здание из красного кирпича, у которого мы остановились. Глянув на часы, определил, что успел покемарить всего минут двадцать. От города мы отъехали километров на двадцать пять тридцать, не больше. Местные автомашины почему-то быстро не ездили. Шестьдесят километров в час это их потолок. Нужно будет как-нибудь проверить, смогут ли они большее.
Уже приехали?
Ага. Кстати, нас ждут.
С помощью двух подбежавших лейтенантов с повязками помощников дежурного меня извлекли из машины и поставили на ногу.