Нам не стоит враждовать друг с другом, потому как мы не Первородители мы их потомки, начала говорить Равенна. Они враждовали из-за Эстрильды, отчего их альянс распался еще до того, как под луной появились их вторые колена. Мы же дорожим тем миром, который создал союз наших родов, и не хотим его разрушить. Что Вы скажете на это, Муэта?
Я готов принести свои извинения, недовольно прикусив искусанную нижнюю губу, произнес представитель рода Елоу.
Я не намереваюсь пошатнуть мир между семью родам, однако я не готова принять Ваши извинения, потому как это будет несправедливо как по отношению ко мне, так и по отношению к Вам, до боли сжала кулаки я. Если я скажу, что принимаю Ваши извинения, я солгу нам обоим. Потому я воздержусь от их принятия и со временем найду способ Вас простить, сквозь зубы выдавила я, на самом деле желая произнести «найду способ с Вас взыскать», однако Рудольф незаметно дотронулся до моей поясницы сзади, здорово подавив моё биополе как раз к концу моей пылкой речи.
52 Моё грядущее тысячелетие
На рассвете Грета сообщила мне о том, что Равенна хочет со мной поговорить. Всю ночь я провела в своих покоях, просидев на стуле возле витражного окна в ожидании рассвета, с наступлением которого мы, наконец, могли бы покинуть это место. Рудольф же всю ночь провел в кресле у камина, приняв мудрое решение не трогать меня. И дело было не в том, что я могла злиться на него за то, что он не позволил мне вылить чан кипятка на своего оппонента я в принципе не могла злиться на Рудольфа. Причина была куда глубже и проблематичнее моё тело. Я не могла привыкнуть к тому, что заключена в чужом для себя теле и тем более не могла принять того, что Рудольф дотрагивается до этого тела. От одной только мысли о том, что он может меня обнять или, чего еще хуже, поцеловать, меня передергивало. Он мог проявлять свою «симпатию» ко мне вне полнолуния, но только не во время полной луны Не к этому облику, не к этому телу! Я ревновала его! Ревновала к самой себе. Когда по нашему возвращению в покои, Рудольф попытался до меня дотронуться, я испуганно отскочила от него, словно он только что попытался обжечь меня открытым огнем. Этого было достаточно, чтобы он почувствовал моё смятение. Рудольф не до конца понимал моих чувств, так как я не объясняла ему причину своего поведения, однако он тонко улавливал моё состояние. Расположившись в другом конце комнаты, он молча наблюдал за мной, терпеливо позволяя мне дождаться рассвета в полном спокойствии, за что я, даже пребывая в образе разъяренного дракона, была ему искренне благодарна.
Когда же Грета вошла в наши покои и сообщила о желании Равенны поговорить со мной, я впервые за всю ночь встала со своего места и повернулась к Рудольфу лицом. До рассвета оставалось немногим больше десяти минут, и я хотела, чтобы он меня дождался. Меня, а не эту красноволосую, в теле которой я застряла до рассвета. Быстро отведя взгляд от изумрудных глаз Рудольфа, я опустила голову и вышла из покоев вслед за Гретой.
Ты не такая, как все полуоборотни. Ты «Нова», задумчивым тоном произнесла Равенна, вглядываясь в даль витражного окна. Я стояла посреди достаточно аскетичных покоев этой женщины и пыталась предугадать, чем закончится наше общение в конце концов, наедине мы общались впервые. Ты продемонстрировала невероятный контроль над собой, что не дано обычному полуоборотню, во время своего первого обращения. За всю свою долгую жизнь я встретила только одного чистокровного полуоборотня, обладающего биополем, сильнее твоего. Оно принадлежит моему внуку. Подобных вам едва ли еще можно найти, так как оборотни почти все вымерли, остались лишь единицы, и те давно вступили в возраст, не пригодный к детородному. Не удивительно, что вы с Рудольфом стали парой.
Выходит, что все представители родов проголосовали за нас, потому что мы подавили их силой своего биополя
Если бы представители родов признали тот факт, что вы доминируете над ними, вам был бы объявлен бой, обернувшись ко мне, произнесла Равенна, приподняв правую бровь. Она была настолько величественной, а её голос настолько по-королевски чистым, что я просто не могла поверить в то, что моё биополе может хотя бы на процент быть сильнее её. Однако представители родов слишком честолюбивы, чтобы признать факт своего подавления. Вместо этого они предпочли сделать вид, будто чистосердечно поддерживают вас, чтобы впоследствии надеяться на вашу поддержку, в случае, если она им понадобится, произнеся это, Равенна на мгновение замолчала, после чего вдруг отстранилась от нашей темы, словно её и вовсе не было. Когда я узнала о том, что произошло то, что случается раз в тысячу лет, и Рудольф приобрел импринтинг с той, которая должна была родиться от еще нерожденного человеческого младенца, я призвала к себе своего приемника. Прорицатель предсказал мне, что грядет эра Кровавого Рассвета Красного Волка серой масти, предсказанная прежде в сказании о жизни Мелового Люта.
Сказав это, Равенна вдруг снова замолчала, после чего снова начала говорить совершенно о другом, словно выдавая мне только самую важную информацию, не связывая её смысловыми, но совершенно бесполезными словами:
Олуэн пришла ко мне на третий день, после принятого Рудольфом решения казнить Залину, произнесла женщина как раз в тот момент, когда над горизонтом появился край утреннего солнца, отчего мои кости вдруг начало ломать и мои мышцы залил огонь. Моя дочь была обеспокоена тем, что ей приходится выбирать между двумя сторонами Залиной и тобой, спокойно продолжала Равенна, в то время как я шипела от боли, ворочая шеей, чтобы не сорваться на рычание. Однако она отчетливо осознавала, что не должна и не может оставаться нейтральной. Она сделала свой выбор, многозначительно произнесла женщина, после чего сила рассвета буквально раздавила меня. Запрокинув голову, я издала непроизвольный вой, от которого кровь в моих жилах вдруг похолодела. Мои волосы начали осыпаться до своей стандартной длины и окрашиваться в привычный оттенок. С хвостом было еще менее приятно расставаться он словно втянулся обратно в мой позвоночник, отчего тот вдруг издал легкий хруст. Вернувшись, наконец, в своё тело, я подняла запрокинутую голову, переведя взгляд на Равенну. Я не заметила, когда она сошла со своего места, но сейчас она стояла всего в шаге от меня, уже без волчьих ушей и длинных волос зеленого оттенка с проседью. Её глаза больше не были искрящегося, темно-зеленого цвета. Странно, но я была уверена в том, что не слышала её воя, из-за чего пришла к выводу о том, что Равенна способна принимать человеческий облик без лишних «звуков».
Смотря на эту женщину в поисках нити незаконченной нами темы, я вдруг вспомнила о том, что когда-то мне хотелось, чтобы Олуэн встала на мою сторону, в случае если ей придется выбирать между мной и Залиной. Это было важно для меня и сейчас, но сейчас я не могла думать об этом. Кажется, я не могла думать вообще ни о чем. Мне вдруг захотелось плакать, словно я только что вынырнула из-под холодной толщи океана, проведя под её давлением всю ночь и, в итоге, чудом выжив. Я изо всех сил пыталась сдержать свои растрепанные эмоции, но едва ли у меня это получалось.
Смотря на эту женщину в поисках нити незаконченной нами темы, я вдруг вспомнила о том, что когда-то мне хотелось, чтобы Олуэн встала на мою сторону, в случае если ей придется выбирать между мной и Залиной. Это было важно для меня и сейчас, но сейчас я не могла думать об этом. Кажется, я не могла думать вообще ни о чем. Мне вдруг захотелось плакать, словно я только что вынырнула из-под холодной толщи океана, проведя под её давлением всю ночь и, в итоге, чудом выжив. Я изо всех сил пыталась сдержать свои растрепанные эмоции, но едва ли у меня это получалось.
Для моей дочери это был несложный выбор Тебя выбрала не только она. Тебя выбрал каждый в этой стае. Ведь ты их альфа, произнесла женщина, проведя рукой по моей левой щеке.
Слёзы сами начали срываться с моих глаз. Кусая распухшую нижнюю губу, я никак не могла собраться с мыслями и совладать со своими потрепанными эмоциями.
За полчаса до посадки я проснулась от неприятного сна. Прежде он уже снился мне однажды. Сон начинался с того, что я обнимаю мужчину, после чего отстраняюсь от его груди и смотрю ему в глаза снизу вверх. Это Рудольф Рудольф, только какой-то другой. Из-за полумрака мне сложно рассмотреть его, но глаза у него немного темнее обычного и на левой брови у него красуется мелкий шрам, отчего создается впечатление, будто он выбрил полосу на своей идеальной брови. Он всё так же красив, но от него исходит совершенно другая энергетика, нежели от того Рудольфа, которого знаю я. Она словно немного холоднее, немного темнее, немного резче Меня тянет к этому Рудольфу Но он не мой. Это не мой Рудольф. Я отступаю от него, хотя мне и дается это с большим трудом, ведь я люблю его, но он не собирается от меня отступать. Он протягивает ко мне руку, но я мешкаю. Его рука принадлежит мне, но моя рука Она принадлежит не ему. В момент, когда Рудольф дотронулся до моей руки против моей воли, я проснулась.
Раскрыв глаза, я посмотрела на Рудольфа, сидящего слева от меня. Обычно я засыпала до того, как он начинал погружаться в сон, и просыпалась, когда он уже бодрствовал. Впервые увидев его спящим, я улыбнулась, словно случайно став свидетельницей чего-то интимного, что не каждому доверяют увидеть. Боясь спугнуть чуткий сон этого сильного мужчины своим пристальным взглядом, я перевела взгляд в иллюминатор. Всего немногим больше месяца назад я находилась в Истборне, ведя жизнь обычного одаренного подростка. Я сидела в своей комнате, в новом компьютерном кресле, за старым письменным столом, и, грызя простой карандаш, умиротворенно смотрела в окно. И всё же, моя умиротворенность была всего лишь видимостью, которую я неосознанно создавала всякий раз, когда сталкивалась со стрессовой ситуацией. На тот момент у меня было достаточно проблем, чтобы зависнуть в пространстве на полчаса. Сейчас же, те проблемы, которые прежде отнимали у меня целых полчаса моей жизни, не стоили и пяти секунд моего грядущего тысячелетия
Примечания
1
Город и одно из любимейших мест морских купаний в Англии в графстве Восточный Суссекс на побережье Ла-Манша, образует административный район.