Нэнси подвела машину к бензоколонке и заглушила мотор.
Размашисто шагая по бетонной площадке, к нам подошел какой-то человек. Наклонился, оперся скрещенными руками о дверцу.
Ну, приятель, как дела? спросил он.
Минуту я смотрел на него, не узнавая, и вдруг вспомнил. Он, видно, понял.
Угу, подтвердил он. Я самый. Это я разбил твою машину.
Он выпрямился и протянул руку:
Звать меня Гейбриел Томас. Попросту сказать, Гейб. Мы тогда на дороге и назваться-то не успели.
Я пожал ему руку и назвал себя, потом представил ему Нэнси.
Говорят, на шоссе что-то случилось, мистер Томас, сказала она. Но Брэд мне не рассказывает.
Видите ли, мисс, тут дело темное, сказал Гейб. Вроде ничего и нет, наезжаешь на пустое место, а оно тебя не пускает все равно как в каменную стену уперся. Проехать нельзя, а видно все насквозь.
Звонили вы своему начальству? спросил я.
А как же. Ясно, звонил. Да только никто мне не поверил. Думают, я пьяный. Думают, я до того допился, что боюсь ехать, вот и отсиживаюсь где-то. Думают, я сочинил эту дурацкую историю себе в оправдание.
Они вам так и сказали, мистер Томас?
Нет, мисс, не сказали, да только я и сам знаю, что они думают. То и обидно, что им такое в голову пришло. Я ж непьющий. И ничего за мной худого не водится. Я же три года кряду премии получал за классную езду. Ума не приложу, как быть, продолжал он, обращаясь ко мне. Никак не выберусь из этого городишки. Никакого просвета нет. В какую сторону ни подамся всюду стена. До моего дома пятьсот миль, жена одна осталась, на руках шестеро ребятишек, меньшой еще в пеленках. Ума не приложу, как она там управится. Она, понятно, привыкла, что я уезжаю. Так ведь я всегда за три дня оборачиваюсь, на худой конец за четыре. А ну как застряну тут недели на три, а то и на все три месяца? Что ей тогда делать? Денег взять неоткуда, а за квартиру плати да шесть ртов прокорми.
Может, это и ненадолго, сказал я; мне хотелось его немного подбодрить. Может, кто-нибудь сообразит, как этот барьер одолеть. А может, он пропадет сам собой. И потом, мне кажется, компания пока будет выплачивать ваше жалованье жене. Ведь вы-то не виноваты
Он презрительно фыркнул.
Чтоб эти выжиги да заплатили! Держи карман шире! Знаю я ихнюю шатию.
Да вы не волнуйтесь, уговаривал я. Мы еще не знаем, что случилось, надо сперва разобраться
Это верно, согласился Гейб. Все-таки я ж не один такой. Я тут со многими толковал, которые тоже попались. Вот только что у парикмахерской мне один говорил у него жена лежит в больнице в этом, как бишь его
В Элморе, подсказала Нэнси.
Вот-вот. Жена в Элморе в больнице, а он рвет и мечет, боится вдруг не сумеет ее навестить. Все твердит хоть бы это поскорей уладилось, хоть бы ему отсюда выбраться. Видно, жена очень плоха, он ее навещал каждый божий день. И она его ждет и наверняка не поймет, чего он не едет. Вроде она малость не в своем уме, и ей не втолкуешь. И еще тут один. У него вся семья гостила в Йеллоустоуне, и как раз нынче он ждет их домой. Приедут, говорит, усталые, дорога-то не близкая, а домой не попасть. Он их ждет среди дня. Решил выйти на дорогу и ждать у самого барьера. Встречай не встречай, толку-то чуть, но он говорит, больше ничего придумать не могу. Потом, тут куча народу работает на стороне, и теперь они не могут попасть на работу. А еще кто-то рассказывал, одна здешняя девушка собирается замуж за парня из Кун-Вэли есть такое место поблизости? и они хотели завтра обвенчаться, а теперь, понятно, свадьбы не выйдет.
Вы, я вижу, со многими успели потолковать, заметил я.
Тише! сказала Нэнси.
На той стороне улицы, на высоком крыльце муниципалитета, появился наш мэр Хигги Моррис и замахал руками, чтоб все замолчали.
Сограждане! заорал Хигги фальшивым голосом, будто на предвыборном собрании; от такого голоса сразу начинает тошнить. Сограждане, призываю вас соблюдать тишину и спокойствие!
А ну скажи им, Хигги! выкрикнул кто-то.
В толпе прокатился смех, но совсем не веселый.
Друзья, продолжал Хигги, нам грозят неприятности. Вы про это, наверно, уже слышали. Не знаю, что именно вы слышали, ходит уйма всяких сплетен. Я и сам не знаю точно, что случилось. Прошу прощенья, что пришлось пустить в ход сирену, но это был самый быстрый способ созвать вас сюда.
Да ладно, черт с ним! крикнул кто-то. Давай ближе к делу, Хигги!
На этот раз никто не засмеялся.
Ладно, попробую ближе к делу, сказал Хигги. Не знаю, как бы это выразиться, в общем, мы отрезаны. Нас огородило каким-то непонятным забором ни к нам, ни от нас ходу нет. Не спрашивайте, что это за забор такой и откуда он взялся. Понятия не имею. Наверно, сейчас ни одна душа этого не знает. Может, в нем ничего страшного и нет и нечего нам волноваться. Может, это ненадолго, может, оно и само исчезнет. А я вот что хочу вам сказать: сохраняйте спокойствие. Мы все вместе очутились в этой ловушке, и надо всем вместе искать выход. Пока бояться нечего, опасности никакой нет. Мы отрезаны только в том смысле, что сами не можем выбраться из города. Но связь с внешним миром у нас есть. Телефон работает, газ подается, электричество не выключилось. Запас продовольствия у нас есть, вполне хватит дней на десять, а то и больше. И если даже запасы придут к концу, мы достанем еще. Можно подвести грузовики с продуктами и со всем, что нам понадобится, впритык к этому самому забору, потом водитель вылезет, а машину можно будет протолкнуть или перетянуть через забор. Он не пропускает только людей и вообще живую тварь.
Одну минутку, мэр! крикнул кто-то.
Да? Хигги огляделся, отыскивая глазами того, кто посмел его перебить. Это вы кричали, Лен?
Я кричал.
Теперь и я увидал, что это Лен Стритер, учитель естествознания из нашей школы.
Что вы хотите сказать? спросил Хигги.
Насколько я понимаю, ваше последнее утверждение будто сквозь преграду проходят только неодушевленные предметы основано на случае с автомобилем на кун-вэлийской дороге.
Вот именно, снисходительно подтвердил Хигги. На том самом и основано. А вам что об этом известно?
Ничего, сказал Лен Стритер. Об автомобиле мне ровно ничего не известно. Но, я полагаю, вы намерены расследовать это явление, строго соблюдая законы логики?
Совершенно верно, с лицемерной кротостью подтвердил Хигги. Именно так мы и намерены поступать.
Ясно было, он понятия не имеет, о чем говорит Стритер и куда клонит. А Стритер продолжал:
В таком случае должен вас предостеречь: не спешите с выводами, не то можно совершить грубую ошибку. Например, если в автомобиле не было человека, это еще не значит, что там вообще не было ничего живого.
Так ведь не было! возразил Хигги. Водитель бросил машину и куда-то ушел.
Кроме людей, в природе существуют и другие живые организмы, терпеливо объяснял Стритер. Мы не можем утверждать, что в этом автомобиле не было ничего живого. Напротив, с уверенностью можно сказать, что какие-то формы жизни там были. Возможно, внутри застряла муха. На капоте мог сидеть кузнечик. Безусловно, и в самой машине, и на внешней ее поверхности имелись различные микроорганизмы. А это такие же живые организмы, как и мы с вами.
Хигги слушал растерянно и с досадой. Видно, не понимал: может, Стритер попросту над ним насмехается? Должно быть, он сроду и слов таких не слыхивал микроорганизмы
А знаете, Хигги, наш юный друг прав, раздался новый голос, который я тотчас узнал: это говорил доктор Фабиан. Разумеется, микроорганизмы там были. Кое-кому из нас следовало сразу это сообразить.
Ладно, пускай, сказал Хигги. Будь по-вашему, док. Пускай Лен верно говорит. Да нам-то не все равно?
Пока, пожалуй, все равно, согласился доктор.
Я просто хочу подчеркнуть, что суть не только в том живые организмы или неодушевленные предметы, сказал Стритер. Если мы хотим понять создавшееся положение, нельзя исходить из неверных предпосылок. Иначе мы с самого начала ступим на ложный путь.
У меня вопрос, мэр, сказал кто-то еще, я обернулся, но не увидал, кто именно.
Валяй, друг, обрадовался Хигги, очень довольный, что кто-то прервал непонятные рассуждения Стритера.
Валяй, друг, обрадовался Хигги, очень довольный, что кто-то прервал непонятные рассуждения Стритера.
Вот какое дело, продолжал тот же голос. Я работаю на прокладке дороги, это к югу от Милвилла. А теперь на работу не попадешь. Может, денек-другой меня и не уволят, а уж больше подрядчик ждать не станет, и думать нечего. У него время считаное, сами понимаете: подрядился сделать к сроку, опоздал за каждый лишний день плати неустойку. Ему рабочий на месте нужен. Может, день-два обождет, а там и другого наймет.
Это я все знаю, сказал Хигги.
И я не один, продолжал рабочий. В Милвилле полно таких, кто работает на стороне. Не знаю, как другим, а мне без заработка не прожить. У меня никаких капиталов не отложено. А ежели на работу не доберешься, жалованья не получишь, сбережений ни гроша так что же это с нами будет?
Про это я и хотел сказать, заявил Хигги. Я знаю, положение у тебя трудное. И еще у многих. Милвилл невелик городок, на всех работы не хватает, очень многим приходится зарабатывать на стороне. И я знаю, многие из вас еле дотягивают до получки, а больше вам жить не на что. Надеюсь, это дело скоро уладится, так что вы все вовремя вернетесь к работе и места никто не потеряет. Но вот что я вам еще скажу. Даю вам слово: если это и не враз уладится, никому из вас не придется голодать. И никого не выгонят на улицу, если вы задолжаете за квартиру или не внесете в срок арендную плату. Ничего худого с вами не случится. Из-за этой чертовщины многие потеряют работу, но о вас позаботятся, ни одного человека не бросят на произвол судьбы. Я назначу особую комиссию для переговоров с торговцами и с банком, и мы установим такую систему кредита, чтоб вы могли просуществовать. Кому потребуется кредит или ссуда, тот ее получит, можете не сомневаться. Верно я говорю, Дэн?
И Хигги поглядел на Дэниела Виллоуби, который стоял там же, на крыльце, ступенькой ниже.
Да, да, сказал банкир. Ну конечно, все правильно. Мы сделаем все, что только в наших силах.
Но обещание Хигги пришлось ему очень не по вкусу. Это сразу было видно. И согласился он скрепя сердце. Если уж Дэн выкладывает хоть один доллар, так будьте любезны, дайте ему залог, гарантию, надежное обеспечение!
Пока мы еще не знаем, что такое стряслось, продолжал Хигги. Но, может быть, уже сегодня вечером будем знать куда больше. Самое главное сохранять спокойствие и не терять головы. Не буду врать, я не знаю, как обернется эта история. Если забор так и останется на месте, некоторых затруднений не миновать. Но пока все не так уж плохо. Еще часа два назад почти никто и не знал, что есть на свете такой городок Милвилл. По правде говоря, ничего такого примечательного в нем не было. А сейчас мы прогремим на весь мир. О нас уже заговорили и газеты, и радио, и телевидение. Вот пускай сюда выйдет Джо Эванс, он вам подробно расскажет.