Вариан лучезарно улыбнулся моей двоюродной сестре. Она спасла положение.
Часы на мраморной полке над очагом пробили восемь. Словно в ответ на их звон, в гостиную впорхнула Элайна.
Мор тут же вскочила, предлагая ей вино. Я бы сказал, даже настаивая. Это было очень похоже на Мор.
Элайна вежливо отказалась, сев в эркере окна. Иного от нее я не ожидал.
Фейра хмуро глядела на часы. «Неста не придет».
«Ты приглашала ее на завтра», ответил я по связующей нити, ласково погладив Фейру, тоже по нити. Впрочем, мои ласки не заглушили ее досаду. Ладонь Фейры сжала мое плечо.
Я поднял бокал. Все затихли.
За семью: старую и новую. И за начало праздника.
Я поднял бокал. Все затихли.
За семью: старую и новую. И за начало праздника.
Все дружно осушили бокалы.
Глава 17
Фейра
Меня разбудил солнечный свет, усиленный снежным блеском. Он пробивался сквозь щель между бархатными шторами, напоминая, что начался самый короткий день в году, который быстро сменится самой длинной ночью.
Не скажу, что этот лучик меня сильно обрадовал. Я перевернулась на другой бок. Щека наткнулась на твердое и шуршащее, и вряд ли это было подушкой.
Во рту пересохло. Я терла левый висок, ломящий после вчерашнего торжества, когда мы час за часом пили, смеялись и снова пили. Так продолжалось далеко за полночь. А теперь последствия. Я с трудом приподняла голову, намереваясь рассмотреть твердый предмет.
Подарок, завернутый в черную креповую бумагу и перевязанный серебристой ленточкой. Чуть поодаль улыбающееся лицо Риза.
Он лежал, подперев голову рукой. Постель накрывали его крылья.
С днем рождения, дорогая Фейра.
И как у тебя получается улыбаться после рек вина? проворчала я.
Я не выпивал один всю бутылку, только и всего, ответил он, водя пальцем по моей спине.
Я приподнялась на локтях, разглядывая подарок. Нечто прямоугольной формы, напоминающее книгу.
Я надеялась, ты забудешь.
Не все надежды сбываются, вздохнул Риз.
Зевая, я встала на колени, потянулась и лишь затем придвинула подарок к себе.
Я думала, подарки мы будем открывать вечером, вместе со всеми.
Те подарки по другому поводу. А это тебе на день рождения. Ты же не хотела, чтобы тебя поздравляли всей гурьбой.
Я округлила глаза, хотя и улыбнулась насколько позволял саднящий висок. Потянув ленточку, я развернула бумагу и увидела потрясающе красивую тетрадь в черном кожаном переплете. Мор рассказывала, что у благовоспитанных фэйских девиц принято вести дневники На переплете серебряной краской были вытиснены мои инициалы. Простые буквы, без узоров и завитушек.
Открыв тетрадь, я обнаружила несколько дюжин плотных белых листов.
Альбом для зарисовок, пояснил Риз. Второго такого нет.
Какая красота, выдохнула я, ничуть не лукавя.
Простота в сочетании с изяществом. Альбом сделали на заказ специально для меня. Нечто подобное я бы заказала себе, если бы решилась потратить деньги на подобную роскошь.
Я наклонилась, чтобы поцеловать Риза, и краешком глаза увидела второй подарок большую коробку, упакованную в бумагу аметистового цвета.
Это тоже мне?
Риз лениво махнул рукой. Знакомый жест иллирианского высокомерия.
Неужели ты думаешь, что моя верховная правительница удовлетворилась бы только альбомом?
У меня вспыхнули щеки. Я быстро открыла коробку. Внутри лежал небесно-голубой шарф из мягкой шерсти.
Это чтобы ты больше не таскала шарфы Мор, пояснил Риз и подмигнул.
Улыбаясь во весь рот, я обмоталась шарфом. Я и представить не могла, что шерсть бывает настолько мягкой. Я бы сказала, мягкой до неприличия.
Какой замечательный цвет! Спасибо, Риз, сказала я, поглаживая шарф.
Подожди. Это еще не все.
Риз взмахнул рукой, и на кровати появился третий подарок.
По-моему, чересчур, зачем-то сказала я, хотя руки уже тянулись к третьему подарку.
Я догадалась, что́ увижу. Сумку для рисовальных принадлежностей. До сих пор я таскала их в мешке, предназначенном для иных целей. В сумке все было продумано и предусмотрено для нужд художника. Меня поразило обилие карманов и карманчиков. Все застегивалось и завязывалось. К сумке крепились широкие лямки. На ней была монограмма с моими инициалами и маленьким гербом Двора ночи.
У меня нет слов, призналась я.
Я почувствовал, что тебе вряд ли захочется новых драгоценностей, сказал он, улыбаясь во весь рот.
Риз был прав. При всей красоте самоцветов, они меня не манили. Я считала, что у меня и так избыток драгоценностей.
Если бы меня спросили, какие подарки хочу, я бы выбрала эти.
А не ты ли надеялась, что я забуду про твой день рождения?
Я? Надеялась? Ты что-то путаешь.
Я поцеловала Риза. Потом еще раз. А потом, обняв за плечи, принимала его поцелуи. Он делал это неторопливо, будто собирался потратить на поцелуи весь день. Я не возражала пока меня не пронзила мысль. Я села, скрестив ноги, открыла альбом и потянулась к сумке, где уже лежало несколько карандашей и палочек рисовального угля.
Я хочу тебя нарисовать. Это будет подарком себе самой на день рождения.
Улыбка Риза стала знакомо-кошачьей.
Помнится, ты говорил, что лучше всего запечатлеть тебя голым.
Глаза Риза засверкали. Я услышала шепот его магической силы. Шторы раздвинулись. В спальню хлынул свет утреннего солнца, целиком осветив сильное и удивительно красивое тело Риза. На его крыльях проступили красные и золотистые прожилки.
Пускайся во все тяжкие, Разрушительница проклятия, сказал Риз.
У меня забурлила кровь. Я схватила угольную палочку и начала рисовать.
Спальню мы покинули около одиннадцати часов. Все это время я неутомимо заполняла страницы альбома, изображая крылья Риза, его глаза, узоры иллирианской татуировки. И конечно же, его обнаженное тело в разных ракурсах. Я рисовала свободно, зная, что, кроме нас, этот альбом не увидит никто. Просмотрев рисунки, Риз одобрительно хмыкал, добавляя с усмешкой, что я необычайно точно изобразила некоторые части его тела.
Когда мы спустились в гостиную, в доме царила тишина. Риз почему-то облачился в иллирианские доспехи. Если в его праздничное утро входили утомительные занятия с Кассианом пусть развлекаются без меня. Я останусь дома и воздам должное праздничному угощению. Судя по соблазнительным запахам, тянущимся из кухни, оно уже готовилось.
В столовой нас ждал завтрак. Похоже, и есть мы будем вдвоем. Я села на свое обычное место. Риз плюхнулся рядом.
Мор так и будет спать до вечера? спросила я, кладя нам по шоколадному пирожному.
Риз отрезал два больших куска пирога с луком-пореем и ветчиной.
Скорее всего, сказал он. Моя сестрица выпила больше тебя. Будить ее не советую.
Я хмыкнула. Риз взял чайник, из носика которого шел пар. Я протянула ему чашку В это мгновение проем двери загородили две внушительные фигуры. Риз замер.
Я даже не слышала, как Азриель и Кассиан прошли по коридору. Оба были в неизменных кожаных доспехах. Нагловатые улыбочки на лицах подсказывали мне, что затея добром не кончится.
Они подскочили к столу, не дав Ризу шевельнуться. Только сила его магии уберегла чайник от падения. Иллирианские молодцы выволокли Риза из-за стола и потащили к выходу.
Прошу вернуть мою истинную пару в целости и сохранности, потребовала я, вонзая зубы в пирожное.
Мы всецело позаботимся о нем, пообещал Кассиан, не переставая ухмыляться.
Если он выдержит нашу заботу, добавил Азриель.
Я редко видела Аза улыбающимся столь долго.
Уже на пороге, чувствуя, что я жду хоть каких-то разъяснений, Риз виновато пробормотал:
Традиция.
Можно подумать, это что-то объясняло!
Через мгновение всех троих уже не было. Хвала Котлу по крайней мере, иллирианцы не вспомнили про мой день рождения.
Мор спала. Элайна, скорее всего, помогала готовить восхитительные кушанья, аромат которых разливался по дому. Мне не оставалось иного, как завтракать в одиночестве. Опустошив свою тарелку, я пододвинула тарелку Риза. Больше в меня не вмещалось.
Традиция, Котел бы ее побрал.
Торжества начнутся за час до захода солнца. Не зная, чем заняться, я вернулась в спальню, уселась за письменный стол и решила уделить время заждавшейся писанине.
«Очень праздничное занятие», промурлыкал по связующей нити Риз.
Я как наяву видела его ухмылку.
«Где ты сейчас?»
«Можешь не беспокоиться».
Я хмуро уставилась на изображение глаза у себя на ладони, хотя и знала, что Риз больше им не пользуется. «Судя по твоим словам, у меня есть основания для беспокойства».
Мрачный хохот. «Кассиан говорит: когда вернемся, можешь отдубасить его вдоль и поперек».
«И когда это будет?»
Молчание Риза затягивалось. «До обеда?» не выдержав, спросила я.
Снова молчание.
«Мне лучше не знать?»
«Да, тебе лучше не знать».
Мне стало смешно. Улыбаясь, я больше не задавала вопросов, а взялась за ворох бумаг. Отделила письма от счетов. Последние, не особо вглядываясь, подписала.
Покончив со счетами, я пододвинула увесистую расходную книгу в кожаном переплете. Сюда мы с Ризом записывали домашние расходы. Потраченные деньги были каплей в море богатства Риза. Точнее, нашего общего богатства. Оторвав полоску бумаги, я занялась подсчетом расходов. Затем посмотрела в графу наличествующих сумм.
Денег было достаточно. Их вполне хватало на покупку галереи Пиланы. У Риза эта статья называлась: «Разные покупки». Помимо нее, имелся счет, открытый на мое имя. Я могла бы хоть завтра купить галерею. Но Честно говоря, я не привыкла тратить такие суммы, пусть и на благие цели
Денег было достаточно. Их вполне хватало на покупку галереи Пиланы. У Риза эта статья называлась: «Разные покупки». Помимо нее, имелся счет, открытый на мое имя. Я могла бы хоть завтра купить галерею. Но Честно говоря, я не привыкла тратить такие суммы, пусть и на благие цели
Я вложила листок между страницами, захлопнула книгу и встала. Письма обождут. И решение о покупке галереи тоже обождет. Риз постоянно твердил мне: «День зимнего солнцестояния семейный праздник». Поскольку он начал праздновать в обществе братьев не важно, что названых, я могу сделать то же самое в обществе родной сестры.
Элайна встретилась мне в коридоре, с подносом, где в несколько слоев лежали пирожки с вареньем. Очень скоро на столе появятся и другие соблазнительные вкусности: многослойные кексы, глазурованное печенье, такие же булочки и пироги с фруктовой начинкой и карамелью.
Какие симпатичные! сказала я, кивая на печенье в форме сердечек, которое лежало рядом с пирожками.
Мне нравилось на подносе все.
Элайна улыбнулась, продолжая путь в столовую.
Они еще и вкусные, сказала сестра.