Он был прав.
Прости, снова вздохнула я. Я лишь
Мне больше некуда деться, сказал Ласэн. Ты не оставила мне ни единого шанса на возвращение ко Двору весны. Не к Тамлину, а на те земли. Все либо верят твоей умело сплетенной лжи, либо считают меня твоим пособником. Что же касается вашего дома
Ласэн сбросил мою руку и направился к двери:
Я тоже не могу находиться больше двух минут в одной комнате с ней. Не могу находиться при вашем дворе, чтобы Ризанд оплачивал каждый мой шаг, вплоть до одежды.
Этот сапфировый камзол я уже видела. Там
Тамлин прислал вчера, прошипел Ласэн. Мою одежду. Мои вещи. Все, что у него оставалось. Свалил на крыльце нашего дома.
Идиот, по-другому не скажешь. Идиот, невзирая на все, что он сделал для нас с Ризом на поле битвы. Но вина за поведение Тамлина лежала и на моих плечах. Я создала эту пропасть и собственными руками расширяла ее.
Не скажу, что я чувствовала себя слишком уж виноватой и была готова просить у Тамлина прощения. Не сейчас. Возможно, никогда.
Почему? только и могла спросить я.
Наверное, это связано с недавним визитом Ризанда.
Риз не упоминал тебя в разговорах с Тамлином, оторопело пробормотала я.
Упоминал или нет значения не имеет. Уж не знаю, что́ он сказал или сделал, но Тамлин решил остаться в полном одиночестве.
Живой глаз Ласэна помрачнел.
А твоему Ризу, прежде чем пинать избитого, стоило бы пошевелить мозгами.
Не думай, будто меня слишком огорчает поведение Риза.
Тамлин еще понадобится вам в качестве союзника, причем достаточно скоро. Так что советую быть осмотрительнее.
Я не хотела думать о Тамлине. Особенно сегодня. И в другие дни тоже.
Мои дела с Тамлином закончены.
Твои, быть может, и закончены, а дела Ризанда нет. Тебе стоило бы напомнить своей истинной паре об этом.
В ответ на слова Ласэна связующая нить ожила. «Дома все в порядке?»
Я мигом воспроизвела все, начиная с первых минут появления Ласэна. «Не думал, что для него это так обернется, признался Риз. Мое вмешательство требуется?»
«Сама справлюсь».
«Если что-то понадобится, дай знать», сказал Риз, и связующая нить умолкла.
Проверяет? тихо спросил Ласэн.
Не понимаю, о чем ты, сказала я, старательно изображая скуку.
Ласэн наградил меня понимающим взглядом и вышел в переднюю. Он сдернул с крючка тяжелый плащ, надел его, обмотал шею шарфом.
Большая коробка для тебя. Поменьше для нее.
Я не сразу сообразила, что речь идет о подарках. Обе коробки были упакованы в красивую серебристую бумагу и перевязаны синими ленточками с бантами.
Я хотела поблагодарить Ласэна, но его уже не было.
Элайну я нашла на кухне. Она стерегла закипающий чайник.
Чаепития не будет. Ласэн ушел, сказала я.
На кухне мы остались одни.
Элайна молча сняла чайник с огня.
Я не сердилась на сестру. Уж если на кого и сердиться, то на себя. И все же я сказала:
Неужели ты не могла переброситься с ним хотя бы несколькими словами? Поздравить с праздником?
Чайник теперь стоял на каменной подставке. Элайна разглядывала узоры пара, поднимавшиеся из носика.
Ласэн принес тебе подарок.
Она повернулась ко мне. Карие глаза Элайны, обычно кроткие, глядели непривычно жестко.
И это дает ему право рассчитывать на мое время и признательность?
Нет, конечно. Но он хороший чел хороший мужчина.
Невзирая на злые слова, брошенные в гостиной. Невзирая на всю чушь с Отрядом изгнанников.
Он заботится о тебе.
Он меня не знает.
Ты не даешь ему возможности хотя бы попытаться тебя узнать.
Элайна поджала губы. Глядя со стороны, никто бы не догадался, что она сердится.
Мне не нужна истинная пара. И мужчина мне не нужен.
Я знала, что это не так. Нужен. Но человеческий.
Я напомнила себе про День зимнего солнцестояния. Праздник, когда все смеются и веселятся, а не ведут сражения, отбиваясь справа и слева.
Знаю, что не нужен. Но
Я запнулась. Пусть Ласэн и был истинной парой Элайны, но это не означало, что он вправе требовать от нее признательности и рассчитывать на ее время. Элайна не рабыня. Она в состоянии сама сделать выбор и принять решение.
Он хороший мужчина, повторила я. И я всего лишь всего лишь
Давно меня не охватывало такое косноязычие.
Мне тяжело видеть вас обоих несчастными.
Элайна смотрела на разделочный стол, на выпечку, ждущую встречи с духовкой, на остывающий чайник.
Я знаю, сказала она.
Продолжать разговор не имело смысла. Я коснулась ее плеча и покинула кухню. Элайна молча посмотрела мне вслед.
Подойдя к лестнице, я обнаружила проснувшуюся Мор. Она сидела на нижней ступеньке, облачившись в просторные штаны персикового цвета и толстую белую кофту. Так любила одеваться Амрена, да и я тоже.
Мор сумрачно улыбнулась, качнув золотыми сережками.
Выпить желаешь? спросила она, и рядом тут же возникли графин и пара бокалов.
Никогда еще я не чувствовала такой потребности выпить, как сейчас.
Хочу!
Я села на дубовую ступеньку, глотнула янтарный напиток. Выпитое обожгло горло и приятно согрело живот.
Хочешь совет? вдруг спросила Мор.
Я толком не знала, но кивнула.
Не лезь ты в их дела, сказала она, сделав изрядный глоток. Они оба не готовы, сколько бы подарков он сюда ни таскал.
Шпионские привычки заразительны, буркнула я.
Мор невозмутимо уперлась спиной в ступеньки.
Пусть он живет со своим Отрядом изгнанников. Пусть по-своему разбирается с Тамлином. Пусть, наконец, сам решает, где он хочет быть и с кем. Все то же самое относится к твоей сестре.
Мор была права.
Знаю, ты до сих пор коришь себя за то, что сестры искупались в Котле, продолжала Мор, пихнув меня коленом. И потому теперь, когда они оказались здесь, ты пытаешься наладить их жизнь.
Мор была права.
Знаю, ты до сих пор коришь себя за то, что сестры искупались в Котле, продолжала Мор, пихнув меня коленом. И потому теперь, когда они оказались здесь, ты пытаешься наладить их жизнь.
Я всегда этого хотела, хмуро призналась я.
Мор криво усмехнулась:
За это мы тебя и любим. И они тоже.
Насчет Несты я сомневалась.
Имей терпение, продолжала Мор. Все разрешится само собой. Так всегда бывает.
И в этом она была права.
Я вновь наполнила бокал, поставила хрустальный графин на ступеньку и с наслаждением выпила обжигающий напиток.
Я хочу, чтобы они были счастливы. Все.
Они и будут счастливы.
Эти простые слова Мор произнесла с такой непоколебимой уверенностью, что я ей поверила.
Выпивка расслабила меня, и я решилась на вопрос, который в трезвом состоянии не задала бы:
А ты ты счастлива?
Мор поняла вопрос. Она лишь улыбнулась, качнув бокалом.
Сегодня праздник. Я со своей семьей. Пью то, что мне нравится. Я очень счастлива.
Она умело уклонилась от ответа, но меня не тянуло допытываться. Я чокнулась с ней и сказала:
Раз уж мы заговорили о семье Где носит ее мужскую часть?
Карие глаза Мор озорно вспыхнули.
Он ничего тебе не рассказал?
О чем он должен был мне рассказать? спросила я, перестав улыбаться.
О том, что они делают утром каждого Дня зимнего солнцестояния.
Я уже волнуюсь.
Мор оставила бокал и схватила меня за руку:
Сейчас покажу.
Я не успела и рта раскрыть, как она совершила переброс.
Вокруг ослепительно светило солнце. Было отчаянно холодно. Слишком холодно для наших кофт и штанов.
Снег. Солнце. Ветер. Горы.
И хижина. Та самая.
Мор указала на вершину горы, представлявшую собой бесконечное заснеженное поле. Все, как и в прошлый раз. Нет, не все. Тогда на вершине лежал ровный снежный покров. А сейчас
Никак, это снежные крепости?
Мор кивнула.
Над полем пролетело что-то белое, сверкающее и твердое.
Окрестные горы отразили вопль Кассиана:
Получай, придурок!
Ответный смех Риза был ярче, чем солнце на снегу.
Мор соорудила невидимый купол, защищавший нас от пронизывающего ветра. Я тем временем рассматривала три снежные стены, окаймлявшие поле. К сожалению, магический купол почти не защищал от холода.
У них снежное побоище?
Она снова кивнула.
Трое иллирианских воинов, сказала я. Трое величайших иллирианских воинов кидаются снежками, как мальчишки?
Глаза Мор блестели от удовольствия.
Когда все начиналось, они и были мальчишками.
Им пятьсот с лишним лет каждому.
Хочешь услышать внушительную летопись побед?
Я ошеломленно посмотрела на Мор. На поле. На снежки, летавшие с неумолимой точностью каменных ядер. Из-за стен высовывались и тут же снова скрывались головы игроков.
Правила очень строгие, продолжала Мор. Никакой магии. Никаких крыльев. И никаких передышек.
Они здесь с полудня.
Сейчас почти три часа. Зубы уже стучали от холода.
Я всегда оставалась внутри и наслаждалась выпивкой, сказала Мор, словно это что-то объясняло.
А как они определяют победителя?
Побеждает тот, кто сумеет не обморозиться.
Но это же нелепица, заявила я, выстукивая зубами.
Традиции не всегда бывают осмысленными, снисходительно улыбнулась Мор. Идем в хижину. Там тоже найдется, чего выпить.
Никто из великовозрастных мальчишек не заметил нас. Азриель чуть высунул голову из-за стены, метнул два снежка и снова спрятался.
Через мгновение мы услышали забористую ругань Риза.
Ответом ему был громкий смех Аза.
Должна тебя огорчить, сказала Мор, беря меня под руку. В этом году твоему любимому победителем не быть.
Удивительно, но она не мерзла. Я прижалась к ней, и мы побрели по щиколотку в снегу к хижине, из трубы которой в безоблачное небо поднимались клубы дыма.
Одним словом: иллирианские малыши.
Глава 19
Фейра
Азриель победил. В сто девяносто девятый раз.
Где-то через час все трое ввалились в хижину, стряхивая прилипший к доспехам снег. Лица и ладони покрылись красными пятнами, но великовозрастные иллирианские мальчишки улыбались во весь рот.
Мы с Мор ждали их, устроившись под покрывалом на диване. Не замечая наших выпученных глаз, Риз чмокнул меня в макушку и объявил, что теперь они отправляются в березяк греться и потеть. Посчитав это достаточным объяснением, Риз и его названые братья удалились.
Я уставилась на Мор.
Еще одна традиция, сказала она, поглядывая на почти пустую бутылку с янтарным напитком, от которого у меня кружилась голова. Точнее, иллирианский обычай. Березяками у них зовут сараи с жаровней и камнями внутри. Сараи строят из березы и топят березовыми дровами. После упражнений на холоде и особенно после дозоров в зимнем небе воины заходят в такой березяк, усаживаются в кружок, дышат жарким воздухом и потеют.
А здешний где? спросила я.