НемногоСлов (ность) - Андрей Величев 5 стр.

Обитель темная секреты кроет.
Здесь ночь сильнее всех дневных прикрас.
И лишь когда среди деревьев воет
злой ветер  слышу я девичий глас.

Не так давно девица стала гостем
Ее я знал, когда была жива.
Пришло, знать, время. Вот и на погосте
у края скромная погребена.

Она всегда молчала и смотрела
на мир вокруг, пыталась все понять.
Но видно тесные оковы тела
не в силах были ее дух сдержать.

Не знала, что уйти самой  не выход,
очередная западня и ложь.
Но поздно выбор тот менять. И выдох
последний сделан. Се-ля-ви, ну, что ж.

Теперь тревожит мир иной напрасно.
Здесь тем, кто рядом, дела нет до слов.
Хоть приукрашивай, сгущая краски,
да хоть стихи читай и песни пой.

И только ветер по округе носит
слова, что молвила она в конце:
«Зовет таинственный и странный голос.
Ему внимая, вторю я  иди ко мне».

Ты любишь тайны так, как я люблю?
Устраивайся поудобнее.
Тебе историю я расскажу одну,
А может быть их будет сразу две.

Жил-был на свете паренек малой
Лет где-то десять иль одиннадцать назад.
Смышленый был, и сильно озорной.
Любил он тайны странные гадать.
Заезжий странник встретился ему.
И тот поведал пареньку тайком
Загадку древнюю. И никому
Велел не говорить о встрече той.

Жизнь парня изменилась в миг один.
Стал больше быть в дому, во власти тьмы.
Лишь тусклый старенький его камин
Путь освещал и призывал: ищи.
Все дни и ночи парень размышлял.
Он книги рукописные прочел,
В которых есть начало всех начал,
Но вот ответа так и не нашел.

Прошли года. Он старше стал собой
Вокруг решили, что сошел с ума.
А парень шел знакомою тропой
И все загадки, странности гадал.
Мечтою сделал ту загадку он,
Ответа на которую, увы,
За десять лет нет, так и не нашел.
Хоть сто дорог пришлось ему пройти.

А странник вновь явился ночью вдруг.
Забрел случайно, как-то невзначай.
Не удержался парень от всех мук,
Да и сказал:  Ответ на тайну дай.
Я изучил полмира. Столько раз
Цеплялся за надежды нить, но зря.
Я бредил этим, не смыкая глаз.
Забыл про жизнь, я потерял себя.

Испуган странник стал, и изменился взор.
Смотрел на парня, смел он говорить:
 Не думал я, что примешь все всерьез,
Что будешь этою мечтою жить.
Я старый и люблю шутить порой.
Загадка та была игра, лишь ложь.
Ты был так юн, проворен и смышлен.
Я думал, что все сразу ты поймешь.

Лицо у парня стало бледным вмиг.
Готов он был к убийству шутника.
Но нет застыл в гримасе жуткой лик.
Упало тело. Парень умер сам.

Исчез тот странник со своей загадкой.
Никто не видел в тех местах его.
Но слухи ходят, будто мертвый парень
Ответ на тайну ищет до сих пор.

За горизонтом, там, где ветер
ласкает мир далеких грез,
там, где обычный серый пепел
становится бутоном роз,

здесь я живу, чтоб вера в чудо
в сердцах у вас, у вас в глазах
не угасала, чтобы утром
была улыбка на устах.

И все мечты, желанья ваши
беречь я буду, чтоб опять
отдать однажды их обратно
и повернуть мир этот вспять.

Увы, случается оплошность.
Храня мечты так много лет,
не смог я упустить возможность
к ним прикоснуться каплей бед.

И вот теперь мечты о счастье
разбиты напрочь, в пух и прах.
Там, где любовь дарила праздник,
живет разлука, стыд и страх.

Желанья о богатстве, славе
забились в каменный подвал.
Тот, кто хотел узнать все тайны,
для всех загадкой вечной стал.

Все те мечты, что больше года,
лежат на полках мира грез,
уже другие. Слишком поздно
их исполнять вот так всерьез.

Но ты мечтай, ведь все возможно,
и помни: мысль имеет плоть.
С мечтами будь поосторожней,
не забывай о них на год.

Его однажды попросили люди
Им сны писать. Чтоб видели они
В них только счастье или просто чудо,
Чтоб это были сказки о любви.

Он согласился без раздумий, сразу.
Хотел Морфей так скуку разогнать.
И щелкнув пальцами, моргнув два раза,
Сны для людей стал мигом создавать.

Распределял все по заказам строго,
Дарил он людям счастье и любовь.
Все выводил красивым дивным слогом.
И радость скрыть от этого не мог.

За много лет сны людям надоели.
Однообразие приелось им, увы.
Пришлось Морфею выбрать дни недели,
В которых можно сны все отменить.

Такое новшество пришлось по нраву.
И стали люди вновь ждать ночь и сны.
Вдруг появилась новая забава 
Морфей исправить кое-что решил.

Желали люди радости и счастья,
Морфей творил, писал наперекор.
Людские страхи у него во власти.
И он привнес в сны ужасы и боль.

Пугались жители, роптали тихо,
Недобрым словом уколов творца.
А между тем рождалась злая книга
Снов-ужасов без края и конца.

Спустя столетья многие привыкли
И к страшным снам, и к фазам пустоты.
Но лишь Морфей не дремлет, сыпет былью
Картин, еще не прожитых людьми.

Его однажды попросили люди
Им сны писать. Чтоб видели они
В них только счастье или просто чудо,
Чтоб это были сказки о любви.

Он согласился без раздумий, сразу.
Хотел Морфей так скуку разогнать.
И щелкнув пальцами, моргнув два раза,
Сны для людей стал мигом создавать.

Распределял все по заказам строго,
Дарил он людям счастье и любовь.
Все выводил красивым дивным слогом.
И радость скрыть от этого не мог.

За много лет сны людям надоели.
Однообразие приелось им, увы.
Пришлось Морфею выбрать дни недели,
В которых можно сны все отменить.

Такое новшество пришлось по нраву.
И стали люди вновь ждать ночь и сны.
Вдруг появилась новая забава 
Морфей исправить кое-что решил.

Желали люди радости и счастья,
Морфей творил, писал наперекор.
Людские страхи у него во власти.
И он привнес в сны ужасы и боль.

Пугались жители, роптали тихо,
Недобрым словом уколов творца.
А между тем рождалась злая книга
Снов-ужасов без края и конца.

Спустя столетья многие привыкли
И к страшным снам, и к фазам пустоты.
Но лишь Морфей не дремлет, сыпет былью
Картин, еще не прожитых людьми.

Прежний леший умер.
Был мудрейшим старец.
Он всему безумью
Находил порядок.

Жители лесные
Деда уважали.
Все законы ими
Точно соблюдались.

Но теперь нет деда,
Скорбь по всей округе.
Хмурым стало лето,
Злые кружат вьюги.

Собрались на вече
Жители лесные.
Чтоб принять решенье,
Как же дальше быть им.

После долгих споров
Вывели итогом,
Лешим новым должен
Родственник по крови.

Правнук старца славен
Ленью. Был трусливым.
Но свой долг исправно
Принялся нести он.

Год прошел с тех пор уж.
Жизнь не изменилась.
Новый леший также,
Как и был, трусливый.

Весть о новом лешем
Донеслась до сени
Самых темных мест, где
Обитали тени.

Обладали тени
Силою великой
И могли вмиг свергнуть
Нового владыку.

Бунт поднялся сразу.
Лес весь испугался.
Только новый леший
Ярко улыбался.

Успокоил духов,
Всю свою обитель:
От обычной мухи
До медведя.

Он исчез внезапно,
С ним исчезли тени.
Минула опасность.
Позабыто всеми
Время странной смуты.
Ведь никто не понял,
Что стал новый леший
Истинным героем.
Многие шептали,
Будто он был тенью.
И теперь ночами
Бродит приведеньем
По лесу, в котором
Нет уже лет десять
Лешего. Но знают
Все, кому что делать.

Попал я в склеп в миг полнолунья.
Оттуда донеслись гласа.
Безвольно им я повинуясь,
Внутрь захожу. Там темнота.
Но в темноте вдруг ощущаю
Касанья рук холодных тел.
Вдали собака тихим лаем
Спугнуть боится их. Я смел

Тревожить души тел погибших.
Они зовут меня с собой.
Я не хочу,  твердит мне в мыслях
Мой голос внутренний немой.
Но я иду, шагаю дальше.
Все громче голоса теней.
 Зачем я здесь?  тревожит тот же
Мой голос,  что же то за дверь?

Схватил я за дверную ручку.
Открылась створка в тот же миг.
И вижу я лишь кости в куче
Да черепа столь грозный лик.
Чуть ближе я подкрался к телу,
Точней, к останкам от него.
И стало в темном старом склепе
Вдруг неожиданно светло.

Я убежал из склепа прочь
И не закрыл дверь за собой.
Недоброй стала эта ночь.
Испуганный вбежал домой.
Включился свет, и за столом
Сидел мужик, молчал и ждал.
Я рядом сел совсем без слов,
А он шептать заклятье стал.

Слова я в склепе слышал и
Мог различить их без проблем.
В них говорилось, что мужик
Меняет разум между тел.
Спустя минуту я смотрел
На тело самого себя,
А тот мужик, что за столом
Не он теперь был, им стал я.

Она красива и умна,
Немного молчалива.
К себе довольно так строга.
При всем при том красива.

Хоть вместо ног есть рыбий хвост,
Он вовсе не помеха
Дела свои ночной порой
Творить ей для утехи.

Русалка голосом любви
Звала к себе под воду.
И много пареньков таких,
Бросалось в этот омут.

Но вот назад из той воды
Никто не возвращался.
И больше не было в живых,
Кто девице поддался.

В час предрассветной тишины
Лишь слышен смех русалки.
 Они глупы, совсем глупы.
Ни капли нет смекалки.

Русалка под водой тела
Хранила как трофеи.
Ей нужно было их собрать,
Чтоб снять проклятье ведьмы.
Исчез бы хвост в один момент,
И выросли бы ноги.
Не знала, что проклятья нет,
Что хвост ей дан природой.

Ходят, бродят у окон
Тени мрачных мертвецов.
Не найти покоя им
И не видеть больше снов.
Ходят, бродят и молчат,
Потеряли речи дар.
Им бы просто постучать,
Но пугает их свет фар.
Уж такая доля, вот.
Порвалась ведь злая нить.
Смерти новый вид и сорт 
В виде зомби вечно жить.

За окном блуждают тени.
В доме  царство тишины.
Лишь повсюду манекены 
в гости вечером пришли.

За столом сидят все, молча.
Видно, что не голодны.
Близится в тиши той полночь.
Устранит она следы.

Лишь пробьют часы двенадцать,
Призрак посетит тот дом
И устроит жуткий праздник 
был артистом раньше он.

Гостя каждого накормит,
даст вина бокал, как приз.
Злодеяния строго помнит 
это разума каприз.

Ожидает их в гостиной
с жарким пламенем камин.
Станет пристанью последней
манекенам тем живым.

Призрак превратит всех в пепел.
 Это куклы,  скажет он,
а потом перед рассветом
выйдет будто на поклон.

Услышал я кровавые истории,
где люди гибли, словно куклы колдуна.
где небеса пронзали света молнии
и демонически черны у всех глаза.

Герои не справлялись с силой темною.
Поддавшись ей на миг, в тумане разум гнил.
Но вместо прежних не приходят новые.
Нужна реальность всем, а сказок мир не мил.

Я думал, все запомнил, что рассказано.
Хотел новеллы эти записать в тетрадь,
Но память подвела, в ней мысли смазаны.
Вновь принялся истории те вспоминать.

Но как я ни старался, все усилия
напрасны оказались. Время в пустоту
потратил. Исчеркал страницы белые.
Сам погружаться стал в немую темноту.

Покоя не давали мне истории,
За мною по пятам шагали каждый день,
но вспомнить хоть фрагмент из них, хоть слово  нет,
жизнь не давала мне возможности прозреть.