Как всегда, великолепны, голос на миг отказал мужчине, он отвесил изящный поклон, сорвав шляпу без пера и кокарды. Склонился к протянутой руке, коснувшись сухими губами прохладного шелка перчатки. Счастлив видеть вас снова, герцогиня.
Альбин нор[3] Амос, тонкие губы тронула слегка ироничная улыбка. Женщина, подавшись вперед, обняла его, не обращая внимания ни на пыльный камзол, ни на торчащие из-под перевязи перчатки, ни на рукоять колишемарда[4], агрессивно выпирающую с правого бока. Даже не знаю, кого мне благодарить за счастье вновь лицезреть вас, кавалер! Молодого глупца, обагрившего кровью малый плац, или гнев его императорского величества, заставивший вас срочно покинуть двор? В любом случае я рада, что вы приняли мое приглашение. Пройдемте же, я распоряжусь, чтобы о ваших спутниках позаботились.
Цепко ухватив молодого гостя под руку, герцогиня потянула его в прохладу портала двери. Через мгновение оттуда же выпорхнули две служанки, бросившиеся к оставленным путникам, с полотенцами и маленькими кувшинами с водой. Откуда-то сбоку вынырнули седой конюх с помощником и решительно забрали поводья лошадей, которых необходимо было выходить, дать им остыть, расседлать, почистить и, задав корма, разместить по временным пристанищам.
Так и служанки, утянув освежившихся спутников во чрево дворца, занялись почти тем же, ибо разместить, натаскать воды и накормить гостей святое правило любого радушного хозяина. А уж вдовствующая герцогиня ван[5] Дерес, троюродная сестра правящего императора и одно из самых осведомленных в империи лиц, гостей приглашала редко, но те, кто посещал ее скромный дворец в центре кипрейных плантаций, всегда были встречены или великим радушием, или не менее острой сталью.
Чуть позже, небрежно развалясь в мягких креслах, в небольшой, но очень уютной гостиной, поигрывая серебряным кубком с чистейшей горной водой и постукивая кусочками льда о его высокие края, Альбин нор Амос чуть ли не урчал от охватившей его неги. Омывшись в настоящей медной ванне, не в какой-нибудь бочке, сменив белье и платье и скинув с себя маску серьезности и важности, он оказался совсем молодым мужчиной из тех, которым уже нужна бритва, но которые еще не устали от скобления щек.
Ожидая прихода хозяйки, Альбин скучал, его взгляд медленно скользил по огромному пейзажу над низким камином: полузатянутое облаками, словно обещающими скорый дождь и прохладу, небо растянулось над желтым камнем, нависшим над ручьем. Купы зеленеющих деревьев на заднем плане и приятная, легкая линия шеи молоденькой девушки в красной юбке. Пастух, пригнавший на водопой небольшую отару овец и стадо коров с грозным на вид белоснежным быком. Все настолько дышало свежестью и легкостью! Теплое золото камня отлично гармонировало с мягкой зеленью разнотравья.
Было что-то настолько спокойное, волнующе вязкое и безмятежное в игре светотени, что гость никак не мог оторвать взгляда. Его зеленые глаза затянуло задумчивой поволокой, сильные пальцы все медленней раскачивали кубок, уголки губ расслабленно опустились, и только тонкие ноздри чуть кривоватого носа трепетали, словно пытаясь напиться воздухом зеленой гостиной.
Было что-то настолько спокойное, волнующе вязкое и безмятежное в игре светотени, что гость никак не мог оторвать взгляда. Его зеленые глаза затянуло задумчивой поволокой, сильные пальцы все медленней раскачивали кубок, уголки губ расслабленно опустились, и только тонкие ноздри чуть кривоватого носа трепетали, словно пытаясь напиться воздухом зеленой гостиной.
Чуть слышно скрипнула дверь. Прошуршали серые юбки по наборному паркету.
Юноша, отставив кубок на ореховый столик, вскочил, приветствуя хозяйку, протянул руку и, учтиво проводив её к широкому креслу, вернулся на место. На миг в комнате повисло молчание, пока взгляд серых глаз хозяйки изучал гостя. Она присела в кресла, наскоро отметив прибавление в шрамах на крепких кистях, небрежно перевитый шелковой лентой дворянский хвост, укротивший черную реку волос, и немного болезненно отставленную в сторону правую ногу в низком ботинке.
Итак, что задумал мой брат на этот раз? Герцогиня, сжав подлокотник кресла, устроилась глубже. Или это инициатива Ореста? И за каким шингом ты проткнул этого придурка Саржа? Ты не бессмертный, Аль. И ты все еще последний из рода Клянусь, если бы не любила тебя как сына, я бы освежевала тебя прямо здесь, настолько я в ярости! Ты сам понимаешь, сколько кровников нажил? Ты вообще когда-нибудь думаешь своей головой? Или она тебе только девок завлекать дана?
Стукнув по подлокотнику, леди Сар впилась в него тяжелым взглядом.
Простите, миледи, но у меня просто не было выбора. Я всего лишь выполнял свой долг. Север бы не смог справится с Саржем, не раскрывшись. Мне пришлось вмешаться. Нор Амос сделал неспешный глоток из кубка.
Север мог бы и думать головой, а не вонючей шкурой, что он носит на плечах. С чего это он так распустил свою маску, зачем эта провокация?
Монополия, госпожа.
Что?
Ну, я не совсем понял весь расклад, но дело выглядит так: Сарж из рода, хм, был из рода тер Гарит, который, в свою очередь, подмял под себя армейские поставки теплого белья, а его императорское величество ввел новые привилегии для Антимонопольной комиссии. Но лорд тер Гарит пользуется статутом[6] 702 года и становится неподконтролен комиссии. Если его убрать, то наследникам по новому уложению придется разделить производство и сбыт. А значит, монополия развалится, и можно будет перераспределить военные заказы, повысить конкурентоспособность и что-то там еще Не силен в этом, слишком много граней, можно и обрезаться. В общем, я убиваю Саржа, который к тому же подставился сам, напоровшись на Севера, и, получая опалу, уезжаю на пару недель из столицы. А старый лорд тер Гарит пускает по моему следу кровников, нанося личное оскорбление вашему сиятельству, и укорачивается на голову, согласно уложению о лицах императорской крови и их постоянному статусу. Наследники грызутся за наследство, монополия рушится, и все довольны.
А если тер Гарит не станет играть в вашу игру?
Тем проще, Данте в столице немного покуролесит и пустит слушок о слабости старого хмыря. Так или иначе, либо мы его хлопнем, либо его сожрут свои.
И скольких мы ждем? Герцогиня встала и подошла к окну, отведя от настоящих стеклянных окон тяжелый бархат шторы.
Не знаю, может пятерых, может меньше. Север дал мне Будимира и Мария. Вам не о чем переживать, госпожа.
Позволь мне самой судить об этом, юноша. Кстати, на неделе ко мне собиралась заглянуть племянница с дочерью. Девочка как раз готова к дебюту, но ей бы не помешал спутник для выхода в свет, взгляд герцогини стал хищным, а губы сложились в приятную улыбку.
Миледи, нор Амос вскочил, умоляюще протянув руку к женщине, я же еще так молод! Подпустив трагизма в голос, медленно сделал полушаг к ней. Так молод и совсем не готов эта служба, ну как можно издеваться над леди, вы хотите сделать ее молодой вдовой?
Ты мог бы стать терном, и не баронетом, а целым маркграфом. Альбин терн[7] Амос! Разве не звучит? Маленькая принцесса к тому же весьма и весьма хороша собой. Она единственная наследница. Ее марка процветает, и сильный муж
Нет, нет и нет, миледи. Я совсем-совсем не готов. Позвольте мне еще пожить немного разве я так надоел вам? подобравшись поближе, нор Амос приготовился пасть на колени, вцепившись в серую юбку, и зарыдать. Но герцогиня ловко ускользнула и, перебежав от окна к колонне, стала водить пальчиком по каннелюре.
Нет, нет и нет, миледи. Я совсем-совсем не готов. Позвольте мне еще пожить немного разве я так надоел вам? подобравшись поближе, нор Амос приготовился пасть на колени, вцепившись в серую юбку, и зарыдать. Но герцогиня ловко ускользнула и, перебежав от окна к колонне, стала водить пальчиком по каннелюре.
Аль, ну как тебе не стыдно, в голосе герцогини смешались печаль и мед. Ведь в тот день, когда твой отец окропил меня своей кровью, когда он, выполнив долг, умирал на моих руках, женщина всхлипнула, но весьма фальшиво, я дала ему свое слово, она притопнула ножкой. Впрочем, герцогиня никогда не любила деревянных каблуков, а в мягких полуботинках ее движение, наполовину украденное тяжелой серой тканью, вышло скорее комичным, чем грозным. Я дала ему слово: ты будешь, она надавила голосом, устроен, и твоя жена будет иметь от тебя детей. Не доводи меня до греха, Аль. Я пока терплю, но со своими играми ты не заметишь, как пройдет и молодость, и, не дай светлые силы, очередной Сарж сам проткнет тебя своей кочергой. А тут целое маркграфство подумай, Аль. Пока еще я спрашиваю, но мне начинает надоедать твое упрямство. Боюсь, мне придется просить брата о статуте 740 года.
Но я всего лишь кавалер[8], мое дворянство младшее.
Но титульное и наследственное. К тому же ты запутался, мой мальчик. У тебя не титул учтивости, а личное дворянство, и значит, твой род должен быть сохранен в наследии империи.
Миледи, я немного растерявшийся Альбин рухнул в кресло.
Довольно, я пока спрашиваю, Аль, мне не все равно, если ты найдешь жену сам, пусть она будет хоть бывшей рабыней. Но если ты не одумаешься, я напишу брату. Ты знаешь, мне он не откажет, но к тому времени под рукой может не оказаться смазливой мордашки и богатой марки, так что не затягивай, нор Амос, а то я затяну петлю вокруг твой непослушной шеи, герцогиня рассмеялась и, шелестя юбкой, прошла к двери. Ах да, ужин будет скоро. Я пришлю за тобой, будь готов.
Дверь поглотила женщину, оставив гостиную притихшей, с растерянным гостем и потускневшим пейзажем. Определенно облака на нем говорили не о легком дожде, а о грядущей скоро грозе с тяжелым ливнем.
Они пришли на четвертый день. Шестеро, под вечер. Когда солнце уже коснулось яблоневых куп, расчертив аллею глубокими тенями. Замерло, багровым глазом озирая окрестности.
Незваные гости приближались спокойно, не торопя коней и не оглашая озорными криками окрестности. Буднично и неспешно проехали мимо тенистых деревьев, мимо редчайших белых ирисов и не менее редких ураганных лилий, спешились перед террасой.
Высокие, крепкие, настоящие головорезы: у каждого было не менее одного длинного меча и короткой даги[9], у двух арбалеты, еще не взведенные, притороченные к седлам. Главарь, вооруженный скьявоной[10] и коротким мен-гошем вышел вперед на ступень, тогда как его спутники, оставив одного с лошадьми, рассыпались по двору так же неспешно, поправляя на ходу амуницию и стряхивая пыль с камзолов. Гости вели себя явно вызывающе, по-хозяйски, но хозяевами здесь не были. А когда открывшаяся дверь выпустила леди Сар ван Дерис, один даже обнажил короткий клинок.
Главарь, вперив взгляд в женщину, небрежно коснулся пальцем шляпы, больше по привычке, чем из учтивости, и бросил:
Альбин нор Амос, мне нужен только он
В приличном обществе полагается здороваться, улыбнулась герцогиня, впрочем, взгляд ее пронзительных глаз не изменился.
Где ты видишь приличное общество, старуха? Я не буду повторять дважды: мне нужен нор Амос и нет дела до расшаркиваний. Но если я буду ждать слишком долго, этот милый особняк может и немного обгореть