А вот почему бы и нет! Например, «самая агрессивная молодая группа» или «новая звезда галактики» ну не про нас ли, а?
Пожалуй, они были колоритной компанией, даже на фоне запрудивших Пищевую Базу эфирников всех мастей. Двое высоченных атлетически сложенных молодых людей (Сандра в широкой дохе, скрывающей фигуру, выглядела почти как юноша разве что с очень смазливым лицом) со скрипичными футлярами, высокая женщина при абордажной сабле и с огромным черным котом на поводке, а впереди смуглая курчавая девушка очень маленького роста, прижимающая к себе упакованные тамбурины. Людоедка предложила взять и тамбурины, но Бэла не дала еще не хватало, чтобы за ней таскали ее инструменты.
«Ничего себе квартет у нас подобрался, подумала пилот. В мою бывшую цирковую труппу взяли бы не глядя». Ох, что-то будет
Но ничего особенного не произошло. Разве что Берг долго торговалась с администраторами студии звукозаписи так долго, что Сандра чуть было не утащила всех смотреть на горы. В итоге, однако, Людоедка пробила одно из студийных помещений на три дня, плюс Белка получила в полное свое распоряжение ударную установку, сильно потрепанную, зато настроенную и звучащую.
Белке неожиданно пришлось выступать в роли руководителя: ни Белобрысов, ни Куликова в глаза не видели студийную систему звукозаписи. И на носители смотрели слишком выразительно. Неужели и впрямь, ни разу не доводилось работать?
Вообще в музыкалке, кажется, что-то такое было, но не помню я уже ничего протянула Сандра.
В музыкалке гармонический синтезатор был, припомнил Сашка. Он заклинался на мелодию, но как-то через жопу. Чуть ли не ноты на дощечках вырезать, а потом ими котел топить.
Бэла только вздохнула. После получаса возни гусли-резонаторы все-таки были правильно (по крайне мере Белка на это надеялась) развернуты на кронштейнах, а заклятия выведены на режим. Жертвенную курицу предоставляла студия «бесплатно», согласно рекламе на фасаде. Плюс по капле крови отдал каждый исполнитель. Белка в очередной раз поразилась: как все же похожи эфир и искусство. Они оба требуют жертв. Иногда человеческих.
Когда все было готово, вернулся Абордаж, на сей раз в компании Балл.
Выступать я с вами не буду, предупредила она. Я в возрастной лимит не вхожу. Но записать «рыбу» на отборочный тур помогу подозреваю, с гуслями тут никто работать не умеет?
Все дружно помотали головой, и Балл заняла место за установкой.
Белка вздохнула с облегчением, но, как оказалось, рановато: Балл максимум высказывала ненавязчивые советы по аранжировке, а справляться с Санькой, которая тут же начала везде слышать фальшивые ноты, и с Сашкой, которые эти ноты вдруг словно разучился читать, пришлось уже оборотню.
«А они ведь мои друзья, и им еще плевать, кто под светом будет стоять, обреченно подумала Белка. Что же чувствуют лидеры настоящих групп!»
Час тек за часом, атмосфера в комнате с желтыми стенами все накалялась, а на улице становилось все холоднее.
Вот на этом пока можно остановиться, я считаю, заявила кормчий, прослушав очередной дубль. Не слажали, все так четко и грамотно.
Да, неплохо получилось, Балл накрыла ладонью струны, и гусли послушно замолчали. Абордаж, сверкая глазищами, терся об колено хозяйки, всем своим видом выражая, что качество это целиком его заслуга.
Как по нотам, добавил устало развалившийся на стуле Сашка. Через секунду удивленного молчания по студии рассыпался мелкий истеричный смех.
Пожалуй, и впрямь, хватит, решила Бэла.
Глава 25, в которой штурман выдерживает два допроса
За три дня «Контрабандисты» под предводительством Бэлы умудрились записать три дорожки: и «Грустную пиратскую», и «Веселую», и чисто плясовой трек плод ночного корпения над нотами Людоедки и Сандры. Записали еще пару треков чисто инструментальных, вне конкурса. Извращения на тему классики. Белка только диву давалась их энтузиазму. Это при всем том, что им, в отличие от нормальных групп приходилось заниматься еще прямыми должностными обязанностями.
Или все музыканты сейчас еще где-то подрабатывает?.. Кто их знает.
Сашка иногда чесал в затылке, размышляя, как это они так за здорово живешь взяли и полезли в мир профессиональной музыки Ну ладно, полупрофессиональной. А с другой стороны, если у тебя есть талант, если ты играешь пусть хотя бы только для себя и для друзей, или просто для того, чтобы услышать красивую музыку то ведь неизбежно захочешь проявить себя.
Между тем дни на борту «Блика» текли своим чередом. Вечером накануне старта к борту бригантины подошел рыболовный кеч, груженный только что выловленными осетрами (то есть, конечно, не осетрами, но очень похожей рыбиной). Здесь они жили в море, поэтому просаливались от рождения. Чтобы везти их, требовалось только наложить заклятия долгого хранения.
Трюмы забили под завязку, и потому совершенно не удивительно, что внушительный контейнер из заговоренного дерева последним принайтовили прямо к палубе, за бизанью. Зачаровать древесину на одноразовый полет в эфире довольно расточительно, но и осетры с Пищевой Базы тоже штука недешевая.
С этим грузом и дополнительными записями все так умаялись, что старт с планеты прошел, словно кукловод дергал их за ниточки. Только вместо ниточек привычка.
Сашка порадовался за себя: надо же, вот совсем недавно понятия не имел, что такое быть штурманом на маленьком кораблике в одиночку, а теперь пожалуйста, чуть ли не с закрытыми глазами.
Вечером после старта Сашка деликатно, по обыкновению, постучался в дверь каюты капитана, и был весьма удивлен: вместо бутылки вина или початого коньяка четвертьвековой выдержки излюбленного напитка суперкарго на узком рабочем столе стояли две чашки исходящего паром ароматного чая. Сама Балл расположилась на стуле, перебирая бумаги, они же заполняли собой стол и даже кровать. Сейф был настежь открыт.
Добрый вечер, штурман, не отрываясь от бумаг, поприветствовала его Княгиня. Прошу, садитесь. И чай берите.
Весь немаленький опыт Сашки тут же завопил ему в уши, что сейчас состоится один из тех самых разговоров. Они еще обычно заканчиваются «давай останемся просто добрыми друзьями».
При этой мысли Белобрысов на секунду буквально рухнул в ледяную пропасть. Даже свист в ушах послышался. Бывает же! До сих пор Сашка считал, что вполне привык относиться к развязкам такого рода как к самой естественной вещи на свете. Обмануться в своих чувствах проще простого, с каждым случается. Если девушка это первая поняла и слава богу, еще и лучше, что скандала потом не будет.
Собственная реакция его удивила. Теоретически он знал, что Княгиня ему очень дорога. Однако Сашка не подозревал в себе способности цепляться за что-либо с такой силой.
Но нет почти немедленно штурман сообразил, что он параноик и что Балл ничего такого говорить не собирается. Как раз деловой тон это и подчеркивает. Дать отставку любовнику да сколько угодно, все это делают. Но спрятаться от него за ширмой статуса и служебных обязанностей нет, Марина Балл не такова. Разговора об их несовместимости и неизбежном расставании следовало бы ожидать если ожидать напротив, в постели, после особенно бурного секса. Или перед. Чтобы знал уже, что прощальный.
Белобрысов приземлился на единственный табурет, ухватил с места выбранную чашку и со спокойной душой стал ожидать, когда же начальство соизволит начать.
Балл маневр оценила, поняла его состояние и улыбнулась. Поведением своего штурмана она была довольна.
Штурман, скажите, вы мне доверяете? неожиданно спросила она.
Как себе, капитан, Сашка против воли насторожился. Ему почему-то потребовалось усилие произнести эти простые слова, хоть и шли они из самой глубины души. Как будто такое вслух не говорят.
«Интересное начало»
Помните, при приеме в экипаж я обещала, что вам не придется иметь дело с нашей спецификой?
«Интересное начало»
Помните, при приеме в экипаж я обещала, что вам не придется иметь дело с нашей спецификой?
Штурман кивнул.
Признаться, тогда я не ожидала, что вы столь ярко проявите себя на поприще попадания в различные ситуации, так сказать. Вам совершенно не удается дистанцировать свои обязанности и свои желания. Опыт Аль-Карима, Новой Оловати, Сашка поежился, и Тэты 115 тому свидетель.
Не намек, просто констатация факта. Спокойно так. Ну, ей-то чего. Для нее Сашкины метания и попытки вылезти вон из кожи, небось, видны как на ладони. Ей тоже было двадцать шесть, а сейчас она опытна и немерено крута. А он кто? Салага.
Княгиня же продолжала как ни в чем не бывало, и Сашке наконец стало ясно, что его не пропесочивают, а наоборот почти что хвалят.
Раз уж вы все равно применяете свои способности к более тонким аспектам нашего маршрута, то логично хотя бы получать за риск деньги. Сейчас я предлагаю вам участие в настоящем деле. На сей раз исключительно в профессиональном качестве. За экспромты лично шкуру сдеру.
Последняя фраза для Балл прозвучала неожиданно экспрессивно. Сашка посмотрел на нее удивленными глазами и тут же просиял.
Запросто, легкомысленно сказал он. Как два легко, в общем.
Княгиня приподняла одну бровь.
А что, собственно, я вам предлагаю, вы узнать не хотите?
А какая разница? Что бы вы ни затеяли, я все равно с вами.
Ну-ну Княгиня покачала головой. А если дело будет несовместимо с вашей честью? Или пойдет против убеждений?
Вы такого не предложите.
Кажется, твердый тон, каким это было сказано, застал Княгиню немного врасплох.
А вы не боитесь, что ваша верность может оказаться ошибочной? Вы меня знаете-то четыре месяца.
Я знаю достаточно, Сашка стоял на своем.
Если бы его начали систематически выспрашивать, на чем, собственно, зиждется его упрямство, он не смог бы сказать ничего осмысленного. А если бы этот загадочный «кто-то» продолжил бы настаивать, да еще знал Сашку достаточно хорошо, чтобы выуживать из него членораздельные ответы, он бы, пожалуй, докопался до фразы типа: «Она слишком прекрасна, чтобы отступиться от нее хоть в большом, хоть в малом».
Ну что ж сказала будто бы самой себе Балл, для которой эти душевные метания, несмотря на подозрения Сашки, оставались по большей части черным ящиком. С чего, собственно, я взяла, что благие порывы молодежи обязательно ошибочны?
О чем вы? не понял Сашка.
О том, что в вашем возрасте, штурман, я была примерно такой же восторженной, произнесла Княгиня с неожиданной для нее ласковой горечью. И так же готова была жизнь положить ради одной улыбки своего капитана.