Сашка говорил фигурально: управление семью орудиями «Блика» (нос, два кормовых и четыре бортовых) выводилось на мостик, в каюту казначея и в двигательный отсек, на пост кормчего. Еще дополнительные терминалы можно было настроить в кают-компании, возьми Балл на борт дополнительных спецев. «Стоять» у них никому не приходилось: наоборот, обстрел заклинаниями требовал столько сил, что нужно было только сидеть или даже лежать.
Все фигня, кроме пчел, пробормотала Сандра, проводя смычком по струнам, и пчелы тоже фигня Все образуется. Разучишь ты заклинания, нам еще только до Аль-Карима две недели, как пять зачетов сдать. Я тебе книжку одолжу. Helvete[16], и где она умудрилась так расстроиться?
Ты очень неосторожно обращаешься с инструментами, сказал Сашка, с нежностью глядя на нее. Его собственный альт не слишком пострадал от переноски; впрочем, Сашка никогда не считал себя великим музыкантом и сам настраивал всегда только гитару: на альт слуха не хватало. Гитару он сломал о голову того самого капитана, которому заехал в челюсть, так что теперь любимого инструмента у него с собой не было.
Зато инструменты ко мне привыкают, со всей убежденностью произнесла Сандра. И отражают мою индивидуальность.
Тут Сашка не мог не согласиться. Насколько он помнил, ее скрипки (а скрипки менялись каждые несколько лет, вырастая вместе с Сандрой, пока ей наконец-то не приобрели взрослую) всегда были украшены какими-то привесками, фенечками-мулечками, расписаны рунами и иероглифами (якобы ради улучшения акустических данных), щеголяли дополнительными отверстиями в корпусе или еще чем-нибудь этаким.
Вот эта, нынешняя, скрипка, пестрела ультрамариновыми и ярко-оранжевыми полосами, что вполне сочеталось с какими-то плетеными цветными шнурками в Сандриных коротких (едва закрывают уши) черных волосах, с ее сережками (в правом ухе четыре, в левом три), кольцами, браслетами и прочими украшениями, которые делали кормчего похожей на бродячую лавку амулетов.
Зато из прочей одежды Сандра изо дня в день носила один и тот же серый комбинезон на голое тело и высокие ботинки. Выглядело это впечатляюще, поскольку младшая из трех дочерей Свендаттир вымахала ростом с Сашку, и все остальные ее достоинства удались пропорционально. Сашка, пожалуй, реагировал бы на это впечатляющее декольте с большим ажиотажем, если бы между ним и Санькой не произошло уже столько всего, что он мог воспринимать ее сиськи исключительно в виде приятного фона.
Он также знал, что для мага-корабельщика Сандра отличалась прямо-таки редкостной умеренностью во всех своих проявлениях.
М-м-м согласился Сашка. Что сыграем?
Веселую пиратскую? предложила Санька, беря пару лихих плясовых аккордов.
Сашка хмыкнул и попробовал поддержать, но почти сразу выбился из темпа и взмолился:
Давай что-нибудь полегче, братец!
Грустную пиратскую?
Избави боже! Я отстану на втором такте ну ладно, на третьем. Нельзя ли что-нибудь человеческое?
Что? «В лесу родилась елочка»?..
Отчего нет? Для разогрева хотя бы
Златовласка моя, ты невероятно обленился и деградировал. Давай хотя бы она начала было «Турецкий марш», но тут дверь приоткрылась и в кают-компанию скользнула Бэла Димина, закутанная в кусачую даже на вид серую шаль.
Вы не на вахте? спросила Бэла.
Сейчас капитанская вахта, ответила Санька за Сашку. А у меня плановая проверка она бросила взгляд на часы, через восемьдесят две минуты. Так что мы решили освежить наши школьные опыты Мы тебе спать мешаем?
Нет, Бэла тоже посмотрела на ходики. Я мало сплю. Я хотела спросить к вам можно присоединиться?
О, ты тоже играешь? Сандра выглядела удивленной. На чем же, если не секрет?
Я ударник, тихо пояснила Бэла. У нас в училище была группа Установку на корабль с собой не возьмешь, да у меня и нет своей. Но пару тамбуринов я прихватила.
О, ты тоже играешь? Сандра выглядела удивленной. На чем же, если не секрет?
Я ударник, тихо пояснила Бэла. У нас в училище была группа Установку на корабль с собой не возьмешь, да у меня и нет своей. Но пару тамбуринов я прихватила.
Ха, дело поправимое, воскликнула Сандра. Вот ка-ак доставим особо важный груз, ка-ак разбогатеем, ты сразу же купишь установку и попросишь Сашку ее сюда доставить.
Не дотащу, с достоинством возразил Сашка. Она громоздкая.
Не прибедняйся! Сандра изо всех сил ударила его по плечу. Для среднего вампира так себе задачка.
Вампира? Бэла переводила взгляд с одного из них на другого.
Сашка понял его изумление: блондинистых вампиров не бывает. Хрен их знает, почему. Хотя на юге России и в Израиле живет несколько рыжеволосых кланов, которые очень пекутся о чистоте крови.
Я на половину, пояснил Сашка. Так-то менш, но у меня много типично вампирских фокусов получается. У меня мама из вампиров.
А они разве не инициируют? Бэла как будто удивилась.
Ты больше желтых газет читай, хихикнула Сандра. До двадцати процентов населения неинициированные полукровки. А у всех остальных в каком-то поколении да затесались вампирские гены. Сколько у нас уже за межрасовые браки не преследуют, лет триста?
Точно, обращать совсем не обязательно, кивнул Сашка. Это решают родители, когда разбираются, с какой родней ребенку будет удобнее расти: знаешь же, что вампир и человек долго жить вместе не могут Когда вампир мать, ребенка чаще всего инициируют. Просто в моем случае мама захотела уйти в монастырь почти сразу после моего рождения, так что решено было, что я останусь с папой. Но папу потом послали на каторгу, и я лет до десяти жил все-таки с материнской родней.
А почему они тогда не?..
Потому что только до года можно. Ну и дальше, когда отец вышел и женился во второй раз, я своих вампирских родичей частенько навещал Сашка подкрутил колку, задумчиво провел смычком, прислушался и удовлетворенно кивнул. Они меня научили всяким штукам. И с Сандрой мы там подружились.
Ага, кивнула Сандра, извлекая из скрипки длинный, ноющий звук. Он был жутко несчастным ребенком! Ты же видела эти вампирятни: понятия о комфорте никакого сквозняки, освещения ноль, чем они питаются тоже знаешь фу-у-у! она сморщилась. А мои родители тогда рядом жили с их замком, в деревне ну, летом дачу снимали.
Она меня подкармливала, усмехнулся Сашка. Отдавала мне свои конфеты, ему удалось сыграть целую фразу, и он остался очень доволен собой.
Половину, хмыкнула Сандра. Стала бы я отдавать все!
Да и вообще ты не ради любви к ближнему своему старалась: ты вербовала меня в сообщники, чтобы я помог тебе забраться в сокровищницу моей родни.
Фу, как нехорошо с твоей стороны об этом вспоминать! Сандра сморщила нос. Как низко!
Ты подорвала мою веру в человечество, и теперь вообще мне кругом должна, парировал Сашка. Ну что, «в лесу родилась елочка»?..
Погодите, сказала Бэла. Я сейчас схожу в нашу каюту за тамбуринами. И еще у меня есть ноты пьесы Млацкого для срипки и барабана, я думаю, ее можно на три партии разложить без особого труда
Белка осторожно внесла в кают-компанию свои маленькие тамбурины. Пилот выглядела довольно потерянно, словно сомневалась, правильно ли поступила, заикнувшись о совместной музыке.
Ставь сюда, щедро предложила Санька, отодвигая в сторону стол и скидывая на пол подушку с дивана.
Белка с сомнением посмотрела на подушку, потом на диван, потом на Сандру, лицо которой прямо-таки светилось искренним предвкушением. Наконец она, несколько нервничая, уселась на подушку, скрестив ноги, поставила перед собой тамбурины, вытащила откуда-то из-под шали палочки.
«Она будет играть на тамбуринах палочками?» удивился Сашка.
Однако недоумение прояснилось: Бэла достала оттуда же из складок шали небольшую складную рамку и тарелочку. Подвешенная на рамке, тарелочка издавала тихое дребезжание.
А саму рамку можно использовать, как треугольник, сообразила Сандра. Умно!
Есть и портативные ударные установки, сказала Белка отстраненным тоном; стеснения в нем, однако, уже не чувствовалось точнее, чувствовалось, но не так сильно. Не стеснение, а некая сухость. Но у меня такой нет. Млацкого, к сожалению, тоже. Забыла, наверное.
Ничего, сказала Сандра. В этой книжице был Мартон, как раз очень хорошо подходит. Еще можно взять тот квартет, который я помню наизусть. Вам только надо будет подхватить.
О нет, избавь меня бог от того, что ты помнишь наизусть! Сашка поднял руки в защитном жесте. Наверняка опять какая-нибудь жуткая головоломка. Да и Мартон, если подумать
Ну хватит! прикрикнула Сандра. Этак мы и в самом деле договоримся до «В лесу родилась елочка».
Давай турецкий марш? взмолился Сашка. Ты же его начала.
Это слишком легко, непреклонно отозвалась Санька. И не вздумай лениться!
С этими словами она протянула Бэле одну копию нот, с другой подсела ближе к Сашке. Они пристроили листки на стол между ними и почти одинаковыми движениями подняли инструменты к подбородкам.
Бэла посмотрела на них с некоторым сомнение, но ничего не сказала.
Это и впрямь был Мартон, Tosca Fantasy[17]. Сашка только не помнил: там должны были быть скрипка и альт, скрипка и виолончель или вовсе две скрипки? Ну ладно, в любом случае, решил Белобрысов, он более или менее справится, а если и возьмет пару-тройку фальшивых нот, так ничего страшного, все свои.
Первые ноты, низкие и протяжные, и впрямь принадлежали ему. Что ж, не так трудно, как показалось сначала. Потом ему помогла Сандра, включилась, и сразу стало легче как глоток свежего воздуха. Белка послушно оттеняла их перекличку барабанной дробью то тут, то там, но пока это не имело особого значения: так, разминка.
Играть в паре с Санькой всегда было сущим наслаждением: Сашка шел за ней, почти не глядя, полностью полагаясь на ее чуть более высокое мастерство и гораздо большую уверенность в своих силах. Когда же она покидала его, устремляясь вверх, он вполне уверенно держал партию, встречая ее ласково, когда она возвращалась словно акробатический этюд, когда Сашка в роли нижнего гимнаста подбрасывал партнершу вверх (в реале он бы проделать этого не мог: Санька, скорее всего, весила ненамного меньше него).
Теперь дело оставалось за барабанщицей: сможет ли она держаться с ними вровень? За взрывом первой трети пьеса успокаивалась: игру вела скрипка, альт ее поддерживал, а ударным оставалось только отбивать ритм. Если они не сорвутся с самого начала
Они сорвались. Барабаны не вступили, какое-то время скрипка и альт продолжали вдвоем, но было совсем не то: мелодия потеряла половину прелести, утрачивая законченность и превращаясь из мощного и радостного отрывка в нечто куцее, даже одинокое: без ударных мелодия сразу же утратила большую часть энергии, став почти примитивной.
Ну и чего? спросил Сашка довольно сердито, глядя на Белку.