День сегодня полное дерьмо.
Мужчина усмехнулся. Снова сделал глоток минералки и начал говорить совсем другим тоном:
В самую точку. Вот так живешь, живешь, никого не трогаешь, а потом все рушится.
Меня Катей зовут, она просто решила поддержать собрата по несчастью, у которого тоже день не задался.
Михаил Дмитриевич, представился и он. Пономарев я. Здесь меня все знают, а вот тебя я впервые вижу.
Так я всего второй день работаю. А что случилось-то, Михаил Дмитриевич?
Он тяжело вздохнул.
Коротко и не расскажешь Черт его знает, с чего начать.
А вы на мне потренируйтесь. Чтобы потом, когда Игорь Валентинович вернется, вы его сразу козырями!
Мужчина теперь даже почти натурально улыбнулся. Долго думал, а потом кивнул:
Давай-ка, Кать, чайку нам. Есть чай?
Отыщем! обрадовала Катя и побежала заваривать.
Михаил Дмитриевич тем временем подобрал нужные слова и начал рассказывать:
Я много лет клиент! Офигеешь, если скажу, сколько бабла в клинике оставил. И дочерей, и жену туда же тащу, если прижмет.
А что, хорошо лечат? Катюша передала ему чашку и заняла стул с этой же стороны стола, чтобы болтать было удобнее.
Неплохо, признал мужчина. Самое главное диагностика на высшем уровне. Не надо в столицу или заграницы гонять. Так что дорого, конечно, но себя оправдывает.
Что же тогда случилось такого страшного? Катя всерьез заинтересовалась. Заниматься чужими проблемами оказалось лучшим отвлечением от собственных.
Михаил Дмитриевич глянул на нее как-то лукаво, усмехнулся в кулак.
Дело такое деликатное, Кать. Короче, я свою на диагностику отправил. А счет по заведенной традиции на меня и выставили.
Катюша все еще не понимала:
Плохо диагностику провели или с деньгами обманули?
Да нормально вроде. Ты главного не поняла я свою отправил, а счет мне домой прислали. Я сижу себе на работе, никого не трогаю, а тут жена звонит она этот самый счет из клиники и получила. И с тех пор орет непрерывно про развод и что лучшие годы жизни на меня потратила.
А Катя осеклась, но потом осмелилась уточнить: А «свою» вы, получается, не жену отправили?
Нет, конечно! снова рявкнул он. Орала бы жена, если бы счет на жену пришел! Не, я с какой-то стороны даже понимаю, что они там все дуралеи бестактные, но думать-то надо, что фамилия другая! И что если кто-то оплачивает счета красивой молодой женщины с другой фамилией, а сам давно женат, то не надо бы счет ему домой присылать!
А повторила Катя тот же странный звук, лучше которого издать все равно не могла. Попыталась уставиться в окно, чтобы скрыть улыбку или даже зарождающийся смех. И точно, дело очень деликатное.
Ты там ржешь, что ли? Михаил Дмитриевич снова повысил голос.
Ни в коем случае! Кате стоило немалых трудов, чтобы в самом деле не начать смеяться. Просто соображаю, как же все это Игорю Валентиновичу предъявить. Кстати, а как конкретно он должен этот вопрос уладить? Деньги вернуть?
Деньги?! удивился мужчина. А чем мне деньги-то помогут? Рот ей пачкой заткнуть?!
Нет, все же Катя совсем чуть-чуть усмехнулась.
Тогда что? Пусть уволит всех сотрудников клиники за то, что в деликатном вопросе деликатности не разглядели?
Михаил Дмитриевич рыкнул, а потом отмахнулся от нее:
Да хватит тебе уже стебаться! И без того на душе погано! Пусть хоть извинится, раз уж жизнь человеку сломал!
Боюсь, Михаил Дмитриевич, жизнь вам не совсем мой шеф сломал.
Ты его защищаешь, потому что он тебе зарплату платит!
Эта фраза вернула Катюшу в ее серую реальность. Смеяться тут же расхотелось, а на глаза снова навернулись слезы:
Если бы! жалобно протянула она. Два дня работаю, ничего он мне не платит!
Эй, ты чего? снова изменил тон клиент. Чего нюни развесила?
Кате в самом деле было безразлично, что Михаил Дмитриевич о ней подумает, зато накопленное за столько часов потекло без малейших усилий, она дыхание едва успевала переводить:
А вот вы курите, Михаил Дмитриевич? Хотя не отвечайте какая разница, курите вы или нет, у вас вон и жена, и любовница красивая полная жизнь! А у меня, как недавно выяснилось, вообще ни черта важного нет! Даже цели нет! Катюшу несло. Цель-то есть, да совсем недоступная. У этой цели сколько хотите девушек, все наверняка получше меня. Я и решила, что если стану лучше, то все наладится, понимаете? А вместо того, чтобы стать лучше, я совсем другого хочу курить и жрать торт. Вот назло всем на свете! Чтобы задница моя в два раза толще стала! Или даже в три! В три раза это было бы вообще идеально! И пусть попробуют потом меня толстой назвать, я их весом подавлять начну!
Что не так с твоей задницей? Ты ж худющая, как моя младшая дочка! Я ее от анорексии лечить думаю, и ты туда же?
Чувствуя полновесную моральную поддержку, Катюша только раззадоривалась:
Вот, Михаил Дмитриевич, и я о том же! Мучают меня этими самыми пробежками! И везде деньги нужны! Вы знаете, сколько косметика нынче стоит?
Еще бы я не знал! он энергично жестикулировал. Жена, любовница и две дочки! Кать, я про женщин в этой жизни только одну вещь уяснил: в них можно пачками денег швыряться и все равно мало!
Так это им повезло, что вы у них есть. А у меня никого! Мама только. О-о, про маму это отдельная история! Еще чайку? Я к самым ужасам еще не приступала!
Кать, ты чего так разошлась? Спокойнее, спокойнее, жизнь-то наладится.
Теперь и вам неинтересно слушать! Так и живу даже выплакаться некому по большому счету.
Да нет, он встал со стула и осторожно начал отходить к двери. Просто пора мне уже.
Подождите! А как же извинения? Пусть Игорь Валентинович вам весь моральный ущерб компенсирует!
Да брось, в заднице я его извинения видал. Я лучше домой вдруг она орать уже перестала? Заодно ей напомню, что если от меня уйдет, то прямиком к своей маме вернется. А тёщенька у меня та еще ведьма.
Катюша пожала плечами и согласилась:
И то верно. Семья важнее всего, Михаил Дмитриевич.
Все наладится у тебя. Девчонка молодая, задорная, психуй поменьше и все наладится, вот увидишь!
Спасибо вам! искренне кричала Катя ему вслед. Вы, пожалуйста, заходите еще, поболтаем!
И снова в приемной стало тихо и пусто. Но настроение незаметно для самой Катюши немного изменилось. Ничего не улучшилось, и ни одна проблема не решилась, просто стало очевидно проблемы у всех имеются. Есть деньги, нет денег, есть семья, нет семьи в любом случае возникают какие-то тревоги. Потому что вся жизнь и есть преодоление этих тревог.
Игорь Валентинович вошел без двадцати четыре. Сосредоточенный, руки в карманах, чем-то явно напряжен. Катя поспешила отчитаться:
Уже распечатываю, через две минуты занесу к вам. Кофе?
Он же нахмурился сильнее и ее вопросы проигнорировал:
А где Пономарев? Мне с охраны позвонили, предупредили, что он скандалить явился сюда.
А-а, Михаил Дмитриевич ушел уже. Не беспокойтесь, ему просто надо было выговориться. Любому человеку иногда нужно просто выговориться. Считайте, что мы с ним очень удачно сегодня встретились.
А-а, Михаил Дмитриевич ушел уже. Не беспокойтесь, ему просто надо было выговориться. Любому человеку иногда нужно просто выговориться. Считайте, что мы с ним очень удачно сегодня встретились.
И все? не поверил босс.
И все, ответила Катюша, усердно нажимая кнопку принтера.
Игорь Валентинович еще долго стоял возле ее стола и наблюдал за монотонной работой, не представляя, стоит ли переспрашивать о деталях. Но потом просто сказал, непонятно что конкретно имея в виду:
Хорошая работа, Екатерина.
Катюша невольно улыбнулась и глянула на него.
А аванс дадите? спросила хитро, не особенно рассчитывая на успех.
Аванс? он изогнул бровь. Нет.
Ну и ладно, легко согласилась Катюша. Сейчас закончу и приготовлю вам кофе.
Больше начальник не придумал, что сказать. Но поймал себя на мысли, что никогда до сих пор не представлял в роли своей помощницы настолько неадекватную личность. А может, неординарную? В любом случае, необъяснимо удивительную.
Глава 7
Игорю не то чтобы с женщинами совсем не везло, но он явно предъявлял к ним немного завышенные требования. В его биографии случилось уже несколько отношений разной степени серьезности, но ни разу дело не дошло даже до совместного проживания. Последнее, что собирался делать Игорь, снижать свою планку требований, ведь ни одно из них не считал завышенным.
Он не рассматривал меркантильность как худший из грехов. Скорее наоборот, тщеславие и честолюбие лучшие двигатели прогресса. Дело даже не в самом благосостоянии, а в стремлении к финансовой независимости. И что плохого, когда человек стремится к уютной и комфортной жизни без необходимости знать цену на морковь? Кто-то реализует свои амбиции на работе, кто-то, как многие из женщин, становятся лучшими спутницами жизни для таких мужчин. Взаимовыгодный симбиоз. Любому состоятельному человеку в конечном итоге нужна та, которая будет рядом в горе и радости, болезни и здравии, кто будет воспитывать их детей и выступать неизменной партнершей в сексе и в быту. Когда есть такой тыл, то при любой проблеме найдутся силы встать и идти вперед, ради благосостояния уже не только себя, но и своей семьи.
Вот только Игорь пятой точкой ощущал, что для многих из женщин сам он вторичен. Им только этот комфорт, который он был способен обеспечить, и подавай. И этот расклад в корне выворачивал всю ситуацию наизнанку, хотя внешние признаки оставались теми же. Ведь и сам мужчина был хорош собой, отличался живым умом и чувством юмора, но отчего-то глаза у иных представительниц меркантильного тьфу, прекрасного пола загорались только при виде его машины или часов. Правильно или нет, но на подсознательном уровне Игорь начал подобных особ избегать, не желая проверять, останутся ли такие с ним не только в радости и здравии. На искреннюю любовь они способны, но не к человеку. Игорь был слишком идеалистичным для такой меркантильности.
Встречался, хоть и гораздо реже, и принципиально иной типаж неисправимых идеалисток. Такие не притворялись им всерьез было плевать на количество нулей его банковского счета. Их несло в совсем другие направления. Одна повторяла, что корпорации и эра всеобщего потребления это уже конец дороги мира в ад, другая предлагала все бросить, купить трейлер и рвануть в бесконечное путешествие. А когда бензин закончится, то и остановятся где-нибудь на Гоа. Игорю почему-то очень не хотелось останавливаться именно на Гоа или не хотелось вообще превращать свою жизнь в эту призрачную сказку, которая будет приносить удовлетворение только в первые два года максимум, пока не наешься «подножным кормом». Все же он был реалистом, потому не мог не задумываться о том, что если заболят зубы, то лучше сразу обратиться в самую лучшую клинику, а не болтаться щепкой в огромном океане жизни и надеяться на то, что зубы никогда не заболят. Это если не говорить о более серьезных проблемах. Искренняя любовь оторванных от жизни особ направлена на весь мир и на все человечество, а не какого-то отдельного его представителя. Игорь был слишком рациональным для такой идеалистичности.