Вполне, не понял я, что его смутило.
Мне показалось, у коней вздутие животов. Выглядят толстыми.
Всё верно, согласился я. Это престижно иметь хорошо откормленную лошадь. Считается, что она сильнее, да и достаток хозяина демонстрирует.
А для чего дед гриву им квасом мазал и заплетал? продолжил Серёга расспросы.
Тоже мода, заверил я. Завтра поутру расплетёт, расчешет, будет как у женщин после бигуди волнистая и красивая грива.
Дурдом, пробормотал Серёга и двинулся в спальню. Мне сапоги нужно купить, поморщился он, стягивая те, что носил эти дни. В носках ещё ничего, а с портянками твои жмут.
Сапоги рублей пять стоят, заметил я. Рулетку придётся продавать.
Продадим, зевнул Сергей, устраиваясь на кровати. Ты придумал ещё что-нибудь о бизнесе?
Ничего определённого. Знаю, что аспирин ещё не изобрели, но насчёт технологии не в курсе. Хотя ивы, из которой получают сырьё, по берегам Кубани много растёт.
А я посмотрел, как Маруська семечки жарит, вспомнил рецепт халвы.
Не самый ходовой товар, да и большие объёмы мы не потянем, раскритиковал я идею.
Тогда завтра отнесём в редакцию газеты «Кубанские областные ведомости» стихи. Я «Что такое осень» Шевчука написал на листок. Тебе нужно переписать со всеми ятями.
Думаешь, много заплатят? усомнился я.
Ну с чего-то же нужно начинать? резонно заметил Сергей. Подвал бы ещё вскрыть
Но ни в подвал ночью, ни в редакцию газеты мы не попали. Для выдёргивания проушин нужен был инструмент, и я его не смог раздобыть. А на следующий день мы первым делом отправились продавать рулетку. Долго торговались, чтобы получить достойную цену. Купца, которому мы продемонстрировали это «чудо инженерной мысли», смущало наличие дюймов английской меры длины. Хотя сантиметры, которые шли параллельно дюймам, вполне устраивали.
После долгих споров и демонстраций того, как рулетка сама сворачивается, продали её за три рубля семьдесят копеек. Тому же купцу реализовали рюкзак. За него получили восемь рублей. И уже с этими деньгами отправились покупать Сергею сапоги. Шить на заказ он не хотел. Пришлось искать готовую продукцию. Приобрёл Серёга сапоги всего за четыре с половиной рубля.
После долгих споров и демонстраций того, как рулетка сама сворачивается, продали её за три рубля семьдесят копеек. Тому же купцу реализовали рюкзак. За него получили восемь рублей. И уже с этими деньгами отправились покупать Сергею сапоги. Шить на заказ он не хотел. Пришлось искать готовую продукцию. Приобрёл Серёга сапоги всего за четыре с половиной рубля.
Домой вернулись к обеду, быстро перекусили и занялись старой телегой. Оказалось, не то чтобы в ней сломалось что-то конкретное. Просто она была слишком старой. Колеса когда-то менялись, а всё остальное явно помнило ещё Коленькиного деда.
Вот эти доски можно заменить, резюмировал Сергей, и телега для перевозки грузов ещё сгодится.
Стойки, что выполняют роль амортизатора, тоже придётся менять, заметил я. Но ты прав, для груза вполне сойдёт. А для пассажиров у нас бричка имеется.
Иван Григорьевич тоже был не дурак. Хоть и причитал много, но свойственную купцам расторопность проявил. Он, оказывается, нужную древесину уже заказал. И все стенания были только по поводу того, что за работу придётся платить. А так мы с Сергеем за два дня всё, что смогли, сделали бесплатно.
Купец торопил нас, поскольку ему требовался транспорт для поездки по станицам. Дела у купца Ситникова шли не очень хорошо, даже помощника лишнего не было. Поэтому мы без возражений согласились на поездку. Серёга сразу предупредил, что с лошадьми никогда дела не имел, и Ничипора взяли управлять телегой, а Иван Григорьевич самолично правил бричкой.
Поездка получилась познавательной. О неудобствах, комарье ночью и мухах днём я рассказывать не буду, и так понятно, что даже небольшое путешествие в конце XIX века то ещё удовольствие. Нам пришлось проехаться далеко от города, чтобы найти станицы, где ещё народ не распродал семечки подсолнечника. Именно за ними мы и поехали.
Потом предполагалось, что свезём семечки на маслобойню, где отожмут масло, и уже конечным продуктом подсолнечным маслом будем торговать в лавке. Раньше сам купец не ездил. Но теперь нужда заставляла искать товар подешевле. Да и после не повезёт он семечки в Ейск или Лабинск на завод. Отожмёт где-нибудь поблизости полукустарным методом.
Участия в торгах я не принимал. Иван Григорьевич и сам неплохо справлялся. Мы с Серёгой снова, как два заблудившихся туриста, разглядывали «жизнь аборигенов в естественной среде обитания».
И это ещё считается зажиточным регионом, озвучил мои мысли Серёга. Нищета сплошняком.
Не скажи, не согласился я. Овцы, козы, корова в каждом дворе. И выращивают они много чего.
Пока купец грузился, мы прошли вдоль улицы. Вышли к полям. Подсолнечник закончили убирать, а длинные стебли ещё лежали, наваленные на краю поля. У меня в голове возникла какая-то ассоциация с этими стеблями. Кажется, их пережигают на золу, а из неё получают что-то полезное. Поделился мыслями с Сергеем.
Поташ! Первосортный поташ добывают из этой золы! радостно просветил меня Серёга. У нас в группе Андрюха Кузьмин учился. Он из Лабинска. Как-то хвастался, что в начале двадцатого века там стоял крупный для того времени завод по производству поташа из золы подсолнечника.
А поташ это и мыло, и стекольное производство, припомнил я.
Нужно договариваться со станичниками насчёт этого добра, сориентировался Сергей.
Делать поташ в станицах умели. Но, как правило, в небольших объёмах. Мы же обещали заплатить за крупную партию. На переговоры с атаманом потратили часа два. Казак требовал аванс и на наши доводы не вёлся. Пусть получить золу дело нехитрое. Да и потом извлечь щёлок несложно. А вот для его выпаривания уже требуются дрова. Пришлось оставлять задаток пять копеек. Конечно, сам атаман такой ерундой не собирался заниматься. Но селянам давал разрешение именно он.
Ночевали мы в этой станице на сеновале у одного из казаков, а на рассвете тронулись в путь. За три дня посетили ещё две станицы. Телега была полностью заполнена мешками с семечками. В последней станице ждать выпаривания поташа мы не стали, а забрали жидкий щёлок с собой в бочонке.
Возвращались домой тем же маршрутом, собирая в станицах наш заказ. В общей сложности у нас получилось купить шесть с половиной фунтов поташа. Потратили тринадцать копеек. Иван Григорьевич молча косился, но не вмешивался в этот бизнес, что организовал Сергей.
Мы же с Серёгой обсуждали, как нам дальше двигаться в этом направлении. Выходить на рынок с готовой продукцией рискованно. Это мы уже поняли по табаку. Рынок давно поделён на сферы влияния. Зато сырьё всегда покупают охотно, и не только в России. А поташ это популярное сырьё.
Ситников говорил, что большой завод по отжиму масла есть в Лабинске, делился со мной Серёга. Предполагаю, они уже сориентировали все станицы в округе на выращивание подсолнечника. Сейчас всю ботву выбрасывают. И если в будущем именно в Лабинске будет находиться поташное предприятие, то нам просто необходимо опередить того, кто до этого додумался.
Сто восемьдесят километров от Екатеринодара, припомнил я расстояние.
Ну и что?! отреагировал Сергей. Нам не нужно там жить постоянно. Сезон сбора подсолнечника короткий. По-хорошему, нужно найти доверенного человека на месте. А самим заниматься только сбытом.
Уговорил, кивнул я. Только договариваться и, возможно, выкупать участок земли под «производство» нужно заранее и в этом году
Уже в городе мы стали решать, кому продать поташ. Пока выходов на купцов у нас не было, поэтому сдали его в аптеку (кстати, интересное заведение) и получили на руки сорок копеек. Так себе бизнес. Но если говорить о десятках пудов поташа, то цена становится уже интересной.
Из того бочонка с сырьём, что мы привезли с собой, поташ добывали сами на летней кухне, потеснив Маруську. Ведёрный бочонок обошёлся нам в пять копеек, ещё две копейки отдали за щёлок и теперь хотели рассчитать стоимость конечного продукта. С выпариванием провозились полдня, постепенно подливая из бочонка щёлок к тому, что выпаривался. За ночь вся эта масса отстоялась, и на дне чугунка можно было увидеть крупные кристаллы желтовато-бурого цвета. Их доводили до ума уже в печи, прокаливая в закрытой посуде. На выходе у нас был белый порошок. Тот самый поташ.
Из десяти литров сто сорок сто пятьдесят грамм, оценил я наш труд.
Две три копейки, вздохнул Сергей.
Курочка по зёрнышку клюёт, подбодрил я его. Мы ещё халву ресторану продадим, стихи в газету принесём и портреты императора начнём рисовать.
Глава 6
Ещё неделю мы занимались намеченными планами.
В одной из газет, хранившихся почему-то на буфете, нашли вполне узнаваемый портрет царя Александра III.Имеющиеся газеты мы прочитали все от корки до корки, а затем занялись портретом. Серёга срисовал перьевой ручкой довольно похожее изображение. Размер был небольшой, где-то с ладонь. Из той же дрянной бумаги вырезали паспарту, вставили рисунок, добавили рисованных вензелёчков по краям и по две копейки начали успешно продавать у себя в лавке. Субботние торги оправдывали себя. Пятнадцать портретов ушли влёт. Я даже не ожидал такого спроса. Цена, конечно, была символичная, но для станичников и это деньги.
Черкесы и адыги подобным товаром не интересовались. Они в основном покупали соль и сахар. Табак, который мы всё равно весь имеющийся у купца расфасовали в наши самодельные пачки, разобрали горожане. Кому-то на сторону его предлагать не стали. А у себя в лавке выставили. Серёга на табаке и поймал Ничипора.
Было восемь рядов по восемь пачек. Это шестьдесят четыре. При нас купили пятьдесят шесть. А у тебя по деньгам пятьдесят, поставил он Ничипора перед фактом недостачи.
То, что парень подворовывает, мы уже догадывались, но не так же нагло? Ничипор пользовался тем, что Иван Григорьевич слёг, вот и шустрил в лавке. Купца серьёзно беспокоили почки. Но врача приглашать он категорически не хотел.
Отлежусь, в баньке попарюсь, отказывался Иван Григорьевич от услуг профессионального медика. Микола, ты лучше за лавкой следи.
Мы с Сергеем и следили. Масло из семечек подсолнечника уже отжали и тоже начали им торговать.
Один мешок с семечками Серёга выкупил для своих нужд. Два дня потратил, чтобы очистить их от кожуры. Вначале обварил кипятком и изобрёл целое приспособление из двух вилок и палки, которое изображало блендер. После снова залил семечки водой. Ядра остались на дне, а кожура всплыла. Ядра семечек Серёга небольшими порциями истолок в ступке. Необходимые ингредиенты для приготовления халвы сахар и белок куриных яиц дома имелись. Взбивать этот белок, конечно, пришлось долго и всё теми же вилками. Но уже первая порция халвы, весом примерно с килограмм, показала, что получается вкусно и необычно.