К сожалению, ему сразу дали понять, причём оба гения с фамилиями на «К» атомную боеголовку (особенно первые образцы да и «вторые» кстати, тоже) ракета Р-1 доставить к цели не сможет. Однозначное «НЕТ» укладывалось в короткое разъяснение ограничение по забрасываемому весу. Первое атомное изделие выходило значительно тяжелее, чем могла доставить на относительно небольшую дальность такая ракета.
Тут ничего не поделаешь, исправить ситуацию смогут только годы работы.
Будущий атомный «огонь» СССР доставлять к целям пока сможет только с помощью авиации. Конкретно ТБ-7 (переименованный «когда-то там» в Пе-8) и другие «стратегические бомбардировщики», что придут за ним.
Таковы были выраженные в планах надежды иметь в 1944 году атомное оружие, которое, ЕСЛИ ЧТО, смогут доставить к цели ТБ-7 и СССР будет иметь защиту от возможных претензий капиталистического окружения, которое, в «этот раз», может вычеркнуть Советский Союз из рядов «временно полезных» намного ранее, чем произошло в истории мира Рожкова.
Пока что, на исходе 1940 года, всё виделось именно так.
И снова взгляд «от третьего лица».
Забегая вперёд, следует отметить, что именно содержание вышеупомянутых в рассказах об атомном и ракетных проектах СССР, постановлений СНК, текст которых был в 1941 и 1942 годах получены разведывательными службами двух стран, впоследствии позволили кое-кому сделать весьма невероятные предположения. Впрочем, всё последовавшие события были достаточно растянуты во времени и определялись совершенно разной логикой у заграничных осведомлённых о секретных постановления СНК СССР и принимавших решения за пределами «государства рабочих и крестьян» под влиянием соответствующих докладов и «прояснению ситуации».
Глава 23. Прогрессор-lifestyle. Эпизод I
Ближе к середине декабря 1940. Н. Е. Рожков, попаданец 100 %-й, по совместительству энкаведист липовый.
На появившемся недавно в углу моего кабинета новом, с тяжелыми тумбами, массивном столе стояло первое как бы свидетельство, что история начинает меняться. Но что особо было примечательно оно не являлось какой-нибудь технической новинкой, созданной по вычитанным в книгах из будущего идеям и по устным рассказам хм преданиям:-) о прорывных технологиях.
Но, как всегда, обо всём по порядку.
Развернувшиеся работы под руководством Королёва и Курчатова, по тем двум проектам, инициированным моим попаданием в 1940 год, явно что-то происходящее в РККА ну не могут же будущие полководцы Победы ничего не менять? всё это было где-то там короче, за пределами моего поля зрения. Судить о них я могу лишь по вопросам, частично лично задаваемым мне великими людьми, периодически проявляющимися в отделе, частично выдаваемыми Матвеем Моисеевичем, ныне уже майором ГБ.
Спрашивают местные многое и вообще за пределами моей компетенции, часто, полагаю, не рассчитывая особо на содержательный ответ, скорее, просто хоть выудить в моей памяти какие-то полезные крохи, способные сократить затраты и предупредить ошибки. Я, кстати, не меньше их на данное рассчитываю.
Ощущение «глубокого внутреннего удовлетворения», используя терминологию брежневских времён, я испытал по-настоящему всего пару раз и оба в декабре. О втором чуть позже, а первый когда руководитель политической разведки СССР, некто товарищ Фитин, о личности которого я узнал побольше, чем «за пределами фамилии» и сетевого знания «вроде был такой» лишь только тут, читая книгу о нём самом. И слушая скупые фразы впечатления от него же, после прочтения Павлом Михайловичем жизнеописания самого себя.
Сюр ещё тот. Почему-то вкус от общения с ИВС, ЛПБ, да хоть бы и от общества Королёва, Курчатова, Иоффе и высших начальников РККА, был не таким. Фитин, видимо тот, с кого Юлиан Семёнов и киношники 70-х клепали прообраз «Алекса, начальника Штирлица». Да отчасти похожие ощущения от общества обоих местных «прогеров» и Рычагова.
Эти казались в чём-то попроще, чем те личности, известные большинству в стране и в наше время. И их, видимое глазами понимание, в какую непростую жизненную ситуацию (несмотря на все потенциальные и вполне ощутимые сейчас дивиденды оной) они попали, сказывалось. Да и их возраст был к моему ближе. Начальнику политической разведки СССР ТОЛЬКО 33 скоро будет. Время скорых карьер и быстрых падений. И вовсе не только по причине войны.
Видимо, слишком я иных, кроме этих перечисленных личностей, воспринимал либо как титанов со страниц книг, либо, если спустится с небес на землю, просто как вообще «неизвестных советских людей образца 1940-го», если вспомнить про личный состав 8-го отдела, да хоть и тех, кого видел, например вечером в любом магазине, куда заехали «прикупить конфет и хлеба с молоком».
Бр-р во всей этой моей деятельности «попаданца» на НКВДшной ставке разило таки просто какой-то запредельной ирреальностью. Понятно, что не как в первые дни, но ощущение такое на меня нет-нет, да накатывало.
Видимо, слишком я иных, кроме этих перечисленных личностей, воспринимал либо как титанов со страниц книг, либо, если спустится с небес на землю, просто как вообще «неизвестных советских людей образца 1940-го», если вспомнить про личный состав 8-го отдела, да хоть и тех, кого видел, например вечером в любом магазине, куда заехали «прикупить конфет и хлеба с молоком».
Бр-р во всей этой моей деятельности «попаданца» на НКВДшной ставке разило таки просто какой-то запредельной ирреальностью. Понятно, что не как в первые дни, но ощущение такое на меня нет-нет, да накатывало.
Лучший способ борьбы с хандрой любого происхождения, как известно, заняться интересной работой. Делать то, что могу, используя неизвестные здесь навыки. Помимо обучения двух «замен себе» хе-хе.
Каюсь, была у меня такая дерьмовая мыслишка. А может, и не совсем дерьмовая, а вполне себе реалистичная. Как будто не понимаю, куда я попал
Страна, после знакомства вождя с откровениями из будущего, несомненно, уже выделяла на новые проекты огромные средства. Материальные ресурсы, людей специалистов и учёных, разрываясь между тайной подготовкой к надвигающейся кровавой войне и неотложными потребностями послевоенного времени. Но это всё я понимал, так сказать теоретически
Да, был ещё товарищ Лосев, с которым я общался, за исключением его крайнего визита, так сказать, «на бегу», ибо в области радиоэлектроники я был, можно сказать, близок к полному нулю.
И, как мне кажется, Иоффе обосновал перед Берией и приволок своего подчинённого в отдел вначале только для того, чтобы тот увидел и вдохновился конечным результатом в виде работающих ПК. Передавать все нарытые на винте данные он мог бы тому и так.
Лосев, разумеется, вдохновился. Да и знание, что уже скорее всего он избегнет смерти в голодном блокадном Ленинграде, причём в шаге от одного из величайших открытий XX века, с одной стороны ошеломляет, а с другой, придаёт желания жить. И творить.
Со слов Иоффе, Лосев уже осведомлён ему весной светит новая лаборатория, и переезд по факту, в ведомство наркома, при виде которого ликует советская пионерия. Не вся, наверное, и не везде, но тем не менее
Мотивы такого организационного решения мне популярно изложил академик.
Скажу, используя терминологию ваших времён, Никита Егорович, что полупроводниковая элементная база для будущих компьютеров крайне важна, но именно сейчас не менее важно развёртывание производства компактных, экономичных и надёжных радиостанций. Успехи в работе над полупроводниковыми материалами, на которые мы все так рассчитываем, позволят нам свершить рывок сразу по нескольким направлениям. Товарищ Берия, судя по всему, ожидает, что уже в ближайшие годы в его ведомство, а также в РККА, пойдёт новая техника связи. И желает держать товарища Лосева и его исследования под своим контролем.
Несмотря на будущие тяжёлые годы, ожидания весьма высокие и, как вы понимаете, никто не хочет не оправдать столь высокого доверия. Товарищ Берия и даже от товарища Берии он не завершил фразы.
Но всё итак понятно. Фигура «отца народов» незримо присутствует из-за спины наркома. Чего уж тут не понять
«Воссозданный» Лосевым транзистор, разумеется, был точечным биполярным. После решения с самого верха о допуске «создателя кристадина» и будущего изобретателя первого в мире транзистора (который должен получить такое же название, что и в моём времени) я самолично проштудировал всю подшивку ТМ и прочие обрывки сведений с HDD и выбрал всё, хоть мало мальски относящееся к теме «помочь-подсказать-найти». Пусть источники говорили о том, что более важным шагом должно быть создание плоскостного транзистора, для понимания всех тонкостей и создания полноценной теории, как объяснил мне Иоффе, должны быть повторены все шаги «из моего времени». А там и германий сменится на кремний
К Лосеву, в его будущую новую лабораторию в системе НКВД, скоро уйдут ждущие своего часа «лечь на лабораторный стол» и приводы DVD, FDD и телефон, к которому тот, после разговора со мной, пообещал сделать зарядное устройство. По большому счёту, как мне кажется, такие вещи, из «моего времени, моей вселенной» нужно изучать полноценным научным коллективом с подключением соответствующих исследовательских ресурсов. Но соображения секретности пока превалируют над быстротой изучения и внедрения надеюсь, попадание под крыло ЛПБ не сильно прирежет полёт научной мысли Лосева.
Отдельно я акцентировал его внимание на двух-гигабайтной microSD-карте памяти из телефона, прикупленной под музыку вместе с ним в 2008. Её изучение будет также крайне полезным. Когда-нибудь. Может быть
Иоффе, Лосева и заодно мою скромную персону лично нарком известил, что зондаж, аккуратно проведённый резидентурой в США, насчёт «исследований по сканирующему электронному микроскопу», принёс нулевые результаты. На данный момент известно только то, что было сделано в Германии Манфредом фон Арденне пару лет назад. А подходы к Зворыкину пока только ищут.
Не всё так быстро, не всё так сразу. Увы, я слишком «в рано» попал.
Но опять же, хорошо хоть не в средневековье:-)
Если взглянуть на меня взглядом «из попаданческих книжек», имелись и рассказы историческим личностям, часто об их же делах в «ином будущем» и работа на компьютере по профилю, пусть и в массе не по самому себе выданным в «утерянном XXI веке» планам «как сбацать вот такую ещё фичу в новой версии игры, которую юзеры просят», а именно самое что ни на есть «корректирование истории».