И что же это за слово?
Я совершенно уверена, что услышала слово «месть». А теперь, если ты хочешь поговорить с хозяином типографии, нужно отправляться в путь, иначе опоздаем.
Подруги накинули мантильи и надели шляпки. Клара немного завидовала подруге: ведь на той был наряд цвета морской волны и лимона. Нет, Клару не раздражал траур, и она носила бы его вечно, чтобы лишний раз почтить память отца. И все же она скучала по более ярким цветам и последним модным новинкам.
Крепко зажав под мышкой рукописи, Клара последовала за Алтеей к наемному экипажу, ожидавшему их за углом. Подруга снабдила ее крупицами информации о герцоге, но Клара сгорала от нетерпения очень хотелось узнать больше. Этот надменный и самодовольный мужчина интересовал ее все больше. «Разумеется, как редактора журнала», говорила она себе.
Значит, месть? Но кому и за что? Судя по всему, в Лондоне знали об этом немногие, но и те предпочитали отмалчиваться.
Уже в экипаже Клара сказала:
Все это ужасно интересно, Алтея. Ведь если Страттон ищет мести, то у любого возникнет вопрос: кому он собирается мстить и за что? Между прочим, он довольно влиятельный человек, герцог Кто же обошелся с ним настолько дурно, что он вознамерился отомстить? Что же касается его опасности для окружающих
Пожалуй, я могла бы навести справки и выяснить подробности, отозвалась подруга.
Я тоже попробую. Посмотрим, что нам удастся узнать об этом человеке. Возможно, это ляжет в основу одной из статей в журнале.
Клара умолчала о том, что новая информация, вероятно, поможет ей избавиться от необъяснимых и неучтивых ухаживаний герцога.
Глава 4
Его с ног до головы покрывала пыль. Пыль поднималась с переворачиваемых им страниц и оседала на сюртуке подобно железным стружкам на магните. Но Адам продолжал перелистывать страницы старых газет, более заинтересованный не самими публикациями, а тем, о чем авторы умолчали. Смутный намек здесь, бесцеремонная ссылка там, упомянутое вскользь имя он собирал информацию по крупицам, зная, что не найдет открытого обсуждения событий, так его интересовавших.
Герцог пришел в редакцию газеты «Таймс» в последнюю очередь после того как посетил редакции других газет и журналов. И везде имелись экземпляры старых выпусков. Одни хранились в просторных библиотеках, другие в сырых подвалах. Но Адам был терпелив и никуда не торопился, поэтому прочитал все статьи и заметки, имевшие хоть какое-то отношение к герцогу Страттону.
Некрологи оказались самыми бесполезными. Лишь в некоторых из них, помещенных в менее уважаемых изданиях, имелись смутные намеки на то, что человек покончил с собой. «Таймс» никогда не позволила бы себе писать в подобном тоне о герцоге, так что в основном превозносила достоинства и отменный вкус покойного герцога. Просматривая эти статьи и заметки, читатель ни за что не догадался бы, что нападки и провокации подтолкнули отца Адама к тому, чтобы свести счеты с жизнью.
Именно эти самые нападки и провокации и интересовали молодого человека. Конечно же, на такие щекотливые темы не говорили открыто, поэтому ему приходилось читать между строк: ведь ни один уважающий себя издатель не стал бы публиковать ничем не подкрепленные сплетни и пересуды.
И все же кое-какая информация начала просачиваться. Разумеется, никто не выдвигал никаких обвинений, но было ясно: важные люди в правительстве все прекрасно знали.
Адам отодвинул в сторону толстую подшивку газет. Он не обнаружил прямые свидетельства, которые искал, но и фактов, которые убедили бы его в том, что он ошибался в своих предположениях, тоже не нашел.
В самых высоких правительственных кругах поднимались вопросы о лояльности его отца. Министры и лорды говорили ему весьма неприятные вещи. Кое-кто собирал доказательства. Ситуация постепенно накалялась, и отец Адама целый год испытывал на себе невыносимое давление. Оказавшись в совершенном вакууме, без друзей и поддержки, герцог наложил на себя руки, чтобы избежать бесчестья, которое могло запятнать имя его семьи на долгие десятилетия.
Вопросов не возникало лишь относительно самого последнего деяния отца и подтолкнувших его к этому причин.
«Я думаю, что за этим стоит Марвуд» так написал отец в своей предсмертной записке. Располагал ли он доказательствами? Если располагал, то ничего не оставил. Возможно, он пришел к такому умозаключению, основываясь лишь на давней вражде между семьями. Адам ничего не знал наверняка, но одно было ясно: если отец считал Марвуда виновником всех своих бед, то именно изучением его личности и следовало заняться в первую очередь.
Герцог вышел из здания редакции и направился к экипажу. Погруженный в свои мысли, он не сразу различил знакомые черты в облике женщины, шедшей по противоположной стороне улицы. Она шагала быстро и решительно, словно ее ждало какое-то очень важное дело. Адам заметил блеск в ее глазах блеск, очень много говоривший о характере этой женщины, уме, силе духа, страстности, а также о том, что она вполне могла бы стать источником неприятностей. Но Адам ничего не имел против последнего качества ведь без него первые три редко встречаются. Он виделся с этой женщиной всего два раза, но скучными их встречи никак не назвал бы. Каштановые с огненными бликами волосы, обрамлявшие лицо женщины, под шляпкой выглядели ошеломляюще на фоне траурного одеяния. «Интересно, как бы она выглядела в бледно-зеленом платье?» неожиданно подумал Адам.
Представляя леди Клару именно в таком наряде, герцог пересек улицу и подошел к ней. При виде приближавшегося мужчины она нахмурилась настроение у нее явно испортилось. Адам же едва не рассмеялся, заметив, каких усилий ей стоило сохранять на лице выражение, приличествующее дочери графа. Оставалось лишь догадываться, какие мысли роились сейчас у нее в голове.
Леди Клара, какая приятная неожиданность! воскликнул герцог.
Да уж, приятная пробормотала девушка. Сэр, у меня сегодня очень много дел.
У меня тоже, но я со всеми справился. Что за дело привело вас в этот район?
Леди Клара ответила не сразу. Судя по всему, вопрос застиг ее врасплох.
Здесь у меня дел нет. Я просто прогуливалась, перед этим посетив другое место. Леди Клара внимательно посмотрела на герцога. Вы что, проводили время на чердаке? У вас весь сюртук в пыли.
Она отряхнула рукав Адама, подняв небольшое облачко пыли, и этот жест показался молодому человеку таким привлекательным, что он заметил:
Моему камердинеру подобное зрелище вряд ли бы понравилось.
Стойте спокойно. Леди Клара подняла руку, и Адама снова окутало облако пыли. Девушка отряхивала его точно ребенка, упавшего в грязь. Хотя и не так ласково, как это делает мать. С силой похлопав его по плечам и груди, она сказала: Ну вот Теперь гораздо приличнее. А мне пора идти, сэр.
И вы столь безжалостно бросите меня посреди дороги? Я не видел вас почти две недели. Знаю, сам виноват: не наносил вам визитов, а все потому, что был очень занят.
Две недели? Так долго? А я не заметила. Хотя, если честно Я не ждала ваших визитов. Не было причин.
Мы оба знаем, что это неправда. Тем не менее мы все-таки встретились. Так что позвольте хотя бы проводить вас до экипажа.
В этом нет необходимости. Я прекрасно дойду сама.
Прошу вас, леди Клара. Я настаиваю.
Она молча стояла на тротуаре и всем своим видом напоминала маленькую девочку, застигнутую за какой-то шалостью.
Вы приехали в собственном экипаже? спросил Адам.
Нет, после долгой паузы ответила леди Клара, закусив нижнюю губу.
Снова наемный? Адам оглядел улицу. Он живет где-то поблизости? Я имею в виду вашего друга
Вы приехали в собственном экипаже? спросил Адам.
Нет, после долгой паузы ответила леди Клара, закусив нижнюю губу.
Снова наемный? Адам оглядел улицу. Он живет где-то поблизости? Я имею в виду вашего друга
Нет никакого друга. Во всяком случае в том смысле, который подразумеваете вы.
Ну конечно
Я не шучу, сэр.
Прошу вас, поймите, я нисколько не шокирован. Ведь я наполовину француз. И вовсе не огорчился из-за ваших встреч, просто прошу положить этой связи конец. Адам кривил душой. На самом деле он очень даже возражал. Как и любой другой мужчина, имеющий на женщину далеко идущие планы.
Положить конец? переспросила Клара.
Стараюсь быть вежливым, ответил герцог. Да, пока это всего лишь просьба. Которая скоро превратится в требование.
При этих его словах глаза девушки вспыхнули, и Адам невольно залюбовался ею. О, как же она восхитительна в гневе! И это, пожалуй, к лучшему. Ведь он не сомневался, что гневаться она будет очень часто.
Полагаю, вы намеренно меня провоцируете, проговорила леди Клара.
Обещаю больше этого не делать, если вы согласитесь прогуляться со мной по парку. Для вашего спокойствия верх ландо будет опущен. А после прогулки я отвезу вас домой.
А если я откажусь?
В таком случае я последую за вами и начну задавать нескромные вопросы касательно вашего местонахождения в этом районе.
Клара тяжело вздохнула, достала из сумочки часы, взглянула на них и тихо сказала:
В это час в Гайд-парке не так много народу. Что ж, давайте сделаем один круг, но не больше: после обеда у меня назначена встреча.
Еще одно тайное свидание? Вы меня заинтриговали.
Адам предложил девушке руку, но Клара не оперлась на нее, а просто пошла следом за ним к экипажу.
Лорд Страттон становился серьезной помехой. Преимущество взрослой незамужней девушки, не интересующейся замужеством, состояло в том, что окружающие знали о ее отношении к браку, а посему не обращали внимания на то, чем она занимается. Клара наслаждалась своей свободой при жизни отца и в особенности теперь, когда в гордом одиночестве жила в Гиффорд-Хаусе.
Но любопытство Страттона очень ей мешало. А теперь она и вовсе сидела рядом с ним в экипаже. И это вместо того, чтобы отправиться на встречу с дизайнером, которого она наняла для отделки дома на Бедфорд-сквер. Поскольку Клара никому не сообщила о покупке этого дома, она не могла допустить, чтобы герцог о нем узнал.
Леди Клара, вы предпочитаете жить в городе? Вы ведь проводите в Лондоне довольно много времени, заметил Адам, когда они уселись в ландо напротив друг друга и кучер опустил верх.
Окажись на месте герцога кто-то другой, беседа оказалась бы легкой и непринужденной, но Страттон был ужасно навязчив и задавал совершенно неуместные вопросы.
Мне нравится и здесь, и за городом. Я провожу много времени в обоих домах. Однако после смерти отца я слишком долго жила в Гикори-Гранж. Пришло время вновь встретиться с подругами и вернуться в общество.
Едва эти слова сорвались с ее губ, Клара пожалела о том, что сказала слишком много.