Она все время сравнивала новую школу с прежней, с Караваевской. Даже и не школу сравнивала, а свое самочувствие там и здесь. И осознавала, как же ей было хорошо там, за спиной Инны Борисовны А с другой стороны что толку в этом сравнении? Все равно ж работать надо, как бы ни было трудно. Привыкать надо. И к этой раскрепощенной расхлябанности городских деток привыкать Которая порой граничит с такой наглостью, что оторопь берет
Однажды после урока к ней подошла Ира Андреева из десятого «Б», произнесла немного вальяжно:
Варвара Дмитриевна, вы мне тройку в журнал поставили Помните?
Помню, конечно. И что? Ты хочешь ее исправить? Хорошо, я вызову тебя к доске на следующем уроке, тема все та же будет
Нет, не надо меня вызывать. Зачем? Вы мне просто исправьте в журнале тройку на пятерку, и все.
То есть Как это исправьте на пятерку? Не поняла
Да что тут непонятного, Варвара Дмитриевна? Только верхний хвостик в другую сторону направить Секундное дело!
Ира, ты что Ты шутишь так, да?
Ни разу не шучу! Я серьезно вам предлагаю исправьте! Иначе у меня с родителями неприятности начнутся. И у вас тоже, кстати.
А при чем тут я, Ира? Ты не готова была к уроку, ты очень плохо ответила. Если честно, я даже двойку хотела тебе поставить! И вообще, странный какой-то разговор у нас получается, ты не находишь?
Ни разу не странный, Варвара Дмитриевна. Вы, наверное, не поняли, или не в курсе Дело в том, что я на золотую медаль иду. Много занимаюсь по другим предметам, на историю просто времени не хватает. Да и зачем мне вообще сдалась эта ваша история? Если честно, мне и медаль не особо нужна, просто родители так захотели И все учителя в курсе, никто мне троек не ставит А ваша тройка будет торчать, как бельмо в глазу, понимаете? Вот прежняя историчка мне троек не ставила, а вы раз и влепили! Я догадалась, конечно, что вы пока не в курсе дела, вот и решила с вами поговорить Теперь понимаете, о чем я, Варвара Дмитриевна?
Нет, Ира, не понимаю. И понимать не хочу. Хорошую оценку ты получишь тогда, когда хорошо ответишь на уроке. И я больше не хочу продолжать этот странный разговор, Ира. Мне он неприятен. Если не сказать хуже.
Вы такая принципиальная, да, Варвара Дмитриевна? Ну-ну Тогда вам придется с моей мамой поговорить Видит бог, я этого не хотела
На другой же день Варе пришлось познакомиться и с мамой будущей медалистки. Ею оказалась холеная мощная блондинка с наглыми желтыми глазами, с большим чувственным ртом, накрашенным ярко-красной помадой. Зайдя на перемене в учительскую, она небрежно поздоровалась от порога, обращая свое «здассьть» куда-то в пространство поверх голов, потом спросила у преподавателя физики, тишайшего Евгения Алексеевича:
Где тут ваша новенькая Эта Как ее Историчка?
Варвара Дмитриевна? Вот, пожалуйста Вот она услужливо указал он рукой в сторону Вари.
Пока мама Иры Андреевой вальяжно направлялась к ее столу, все преподаватели один за другим покинули учительскую. Наверное, знали уже, в каком тоне пойдет разговор. И не хотели быть его свидетелями. Наверное, им стыдно было. Или неловко. Или страшно. Или за свою внутреннюю экологию боялись по принципу «меньше знаешь крепче спишь».
Я вас долго не задержу, Варвара Дмитриевна, не беспокойтесь! пододвинув стул и усевшись напротив стола, уверенно проговорила мамаша. До звонка на урок еще пять минут, так что успеем. Так вот, Варвара Дмитриевна
Я хочу, чтобы вы четко и определенно себе уяснили: у моей дочери, Иры Андреевой из десятого «Б», не должно быть троек по вашему предмету. Меньше четверки не должно быть, да. А лучше пятерки пусть будут.
Позвольте, но это мне решать, как преподавателю попыталась вставить реплику Варя, но мамаша ее вроде как не услышала, продолжала в том же духе:
Да, четверки нежелательны, если уж на то пошло. Ира идет на золотую медаль, и плохая оценка по вашему никчемному предмету может испортить всю картину. И не надо на меня так смотреть, уважаемая Варвара Дмитриевна, будто я оскорбила вас до глубины души, умоляю, не надо! Просто послушайте меня, и все. Будьте благоразумны, если хотите в этой школе работать. Это хорошая школа, не какая-нибудь затрапезная, понимаете? А при отсутствии благоразумия вам прямая дорога будет именно в затрапезную, где-нибудь на выселках С тремя видами транспорта и двумя пересадками Вы ведь этого не хотите, правда?
Вы дадите мне сказать, или у меня нет на это права, по-вашему? сухо спросила Варя, глядя в желтые наглые глаза собеседницы.
Ну говорите, что ж милостиво разрешила мамаша, откинувшись на спинку стула и медленно закинув ногу на ногу.
А не о чем говорить, собственно. Будем считать, что вы просто не отдаете отчета своим словам, уважаемая Простите, как к вам обратиться?
Да без разницы, коротко бросила женщина, не отводя от лица Вари желтого взгляда.
Ну, как угодно. Так вот! Ваша дочь будет получать по моему предмету именно ту оценку, которую заслуживает! И мне больше нечего вам ответить! Надеюсь, вы меня поняли?
Да я-то поняла вас, Варвара Дмитриевна, прекрасно поняла Это вы меня не поняли, уважаемая. Не поняли, что вам вскоре придется другое место искать Да и то вряд ли вы его найдете, должна вам честно сказать. Стараться будете, а не найдете. Нигде. Никогда. И не смотрите на меня с таким возмущенным недоумением, а лучше поинтересуйтесь, когда я уйду, кем и где работает Ирин папа Надо всегда владеть правильной информацией, чтобы позволить себе быть такой Красиво принципиальной! Всяк бы хотел, да не всякий может себе позволить! Подумайте хорошо, когда я уйду И сделайте выводы Ваша предшественница, к примеру, тоже поначалу принципиальной была, а потом ничего, поумнела. Подумайте и вы очень хорошо, Варвара Дмитриевна!
Варя хотела было ответить, но прозвенел звонок на урок, и посетительница поднялась с места, резко отодвинув стул. Развернувшись мощным торсом, степенно пошла к двери, не прощаясь. Варя только руками развела ей вслед
Весь оставшийся день ее не покидало чувство, похожее на унижение. Голова болела от унижения. Живот крутило от унижения. Ноги подкашивались от унижения. Видимо, слишком много этой заразы отхватил организм после того разговора. А вечером, когда собралась домой, милейший тишайший физик Евгений Алексеевич вызвался проводить ее до автобусной остановки, и у Вари не нашлось сил ему отказать. Наверное, предупредить хочет, чтобы не связывалась с этой мамашей, что еще может быть причиной такой заботы
Так и оказалось. Всю дорогу Варя шла молча, а Евгений Алексеевич говорил, говорил Скорее о своем, о наболевшем говорил. Пытался найти объяснение своему униженному непротивлению.
Вы думаете, я не был таким же принципиальным, Варвара Дмитриевна? Я тоже был, да Но ведь не зря придумана нашим народом эта мудрая пословица: «Плетью обуха не перешибешь»! Ну, останетесь вы при своих принципах, допустим И что? А то, моя дорогая, что попросят вас из школы, и волчий билет еще вдогонку выпишут! Телефонного-то права у чиновников никто еще не отменял, знаете ли. Отец у Андреевой в городской администрации работает, социальную сферу курирует, потому эта мама и ведет себя так нагло. Нет, я не спорю, Ира Андреева очень способная девочка и действительно идет на медаль, но Не ваша вина, Варвара Андреевна, что ваш предмет ныне несколько Как бы это сказать Непрестижен. Согласитесь, ведь так?
Нет, не так, Евгений Алексеевич. Я не согласна. История не прощает к себе такого отношения, и время это нам хорошо доказывает, не так ли?
Да, я согласен История, может, и не прощает. Но мы ведь сейчас не в том глобальном смысле толкуем
А смысл всегда одинаков, как бы мы с вами об этом не толковали.
Ну да, ну да Вы правы, конечно. А только ведь один в поле не воин Что толку будет от вашей отдельно взятой принципиальности? Разве вам от этого станет лучше?
Не станет, наверное. Только знаете Я все время вспоминаю того учителя из старого фильма «Доживем до понедельника» Помните такого, надеюсь?
Как же, как же Конечно, помню. Незабвенный Вячеслав Тихонов прекрасно передал характер этого принципиального интеллигента. Вот, значит, на кого вы равняетесь, Варвара Дмитриевна! Высоко берете, однако!
Отнюдь Какая уж тут высота, что вы. Это же так ясно, так правильно все, что говорил учитель Мельников Помните, что он говорил? История не терпит приблизительности, история нам не простит
Ну да, ну да Я ж говорю слишком глобально мыслите, Варвара Дмитриевна. Это по молодости, уверяю вас. Только по молодости можно себе позволить глобально мыслить А потом, знаете, вся глобальность куда-то уходит Съеживается под тяжестью обстоятельств Поверьте мне, это правда
Я не знаю, что вам ответить, Евгений Алексеевич. Только знаю, что если я все-таки уступлю этой мамаше Мне станет трудно жить. Самой с собой трудно, понимаете?
Это вы сейчас про самоуважение говорите? Да, я понимаю Да только нынче оно дорого стоит, самоуважение-то Хлопотное оно, да и не в цене Или вы хотите выглядеть лучше других, Варвара Дмитриевна? Умнее, выше и чище?
Нет, не хочу. И вообще, какой-то бесполезный разговор у нас получается, Евгений Алексеевич. Не находите?
Отчего ж бесполезный? Я ведь еще главного вам не сказал Дело в том, что отец Иры Андреевой очень дружен с нашим директором, Михаилом Александровичем. Они какие-то бывшие однокашники, что ли И потому Иру после восьмого класса перевели из престижной гимназии в нашу школу, чтобы с полной гарантией на медаль Понимаете теперь всю ситуацию, да? Стало быть, и ваша принципиальность в этом случае выглядит несколько Не к месту, я бы сказал. И может вам слишком дорого стоить. Вы подумайте об этом еще раз, поразмышляйте, стоит ли копья ломать? А может, лучше принять к сведению эту пословицу «Плетью обуха не перешибешь»? Народ мудрый, народ зря не скажет.
Спасибо за участие, Евгений Алексеевич, но вот мой автобус Еще раз вам спасибо, до свидания
Варя заскочила в автобус, без сил опустилась на сиденье. В голове гудело, будто там все еще звучал вкрадчивый голос Евгения Алексеевича «подумайте хорошо, плетью обуха не перешибешь»
Дома она обо всем рассказала Ольге. Та вздохнула, развела руки в стороны:
Ну, не знаю, что тебе и сказать на это Не знаю И как же я себя ругаю, Варь, что не остановила тебя, когда ты собралась поступать на истфак Где у меня голова была, а? Ну что это за специальность историк? Только в школу и сгодилась А характер у тебя совсем не учительский, не твое это, да. Теперь, того и гляди, из школы попрут А может, и правда, ну ее к лешему, эту принципиальность? Куда такие нежности при нашей-то бедности? А?
Нет, Оль глядя перед собой, нахмурилась Варя. Я не смогу. Я знаю, что если уступлю, будет еще хуже. Я знаю, поверь.
Ну, делай как знаешь Все кончится тем, что придется тебе работать кассиршей в супермаркете.
Нет, Оль глядя перед собой, нахмурилась Варя. Я не смогу. Я знаю, что если уступлю, будет еще хуже. Я знаю, поверь.