Так в вашей крови тоже прослеживается принадлежность к аборигенам? спросила я, мысленно укоряя себя за то, что не удосужилась, отправляясь в Австралию, навести хоть какие-то справки об этом континенте. И вот теперь сижу пень пнем. Ничего не знаю! Зато я вдруг вспомнила, как зовут девушку. Крисси!
Так в вашей крови тоже прослеживается принадлежность к аборигенам? спросила я, мысленно укоряя себя за то, что не удосужилась, отправляясь в Австралию, навести хоть какие-то справки об этом континенте. И вот теперь сижу пень пнем. Ничего не знаю! Зато я вдруг вспомнила, как зовут девушку. Крисси!
У меня дедушка и бабушка были туземцами. Из племени явуру. Это племя обитало когда-то в лесах на здешнем перешейке. Сиси это коротко. А как ваше полное имя?
Келено. Звучит немного непривычно.
Почему? Очень красивое имя! Крисси бросила на меня немного удивленный взгляд.
Правда?
Очень красивое! повторила она снова. Вас ведь так назвали в честь одной из семи сестер из созвездия Плеяды. На нашем туземном языке название этого созвездия звучит как гумануба. В нашей древней культуре этих сестер почитают богинями.
Я даже дар речи потеряла после таких слов Крисси. Еще никогда, ни разу в жизни, я не встречала человека, который бы с ходу рассказал мне историю моего имени.
То есть о предках вам известно немного, да? спросила она у меня.
Вообще ничего не известно. Ничегошеньки! воскликнула я, стараясь не говорить слишком резко. Мало того что дура, так еще и грубиянка. Но я бы очень хотела узнать о своих корнях больше, если представится такая возможность.
О, моя бабушка настоящий эксперт в этих вопросах. Уж она-то охотно расскажет вам кучу всяких баек еще о допотопных временах. Вы мне позвоните как-нибудь, и я сведу вас с ней. Почему бы и нет?
Согласна! Это было бы здорово! Я глянула в сторону пляжа. От дождя не осталось и следа. Снова вынырнуло золотисто-красное солнце и быстро устремилось к горизонту на закат. Мое внимание привлек какой-то мужчина, который как раз напротив нашего бара вел на привязи верблюда.
Крисси тоже взглянула в его сторону.
О, да это же мой приятель Олли! воскликнула она, радостно замахав ему рукой. Он работает тут в одной фирме, которая организует прогулки на верблюдах для туристов.
Олли, оставив верблюда на берегу, подошел к нам поближе, чтобы поздороваться. Послушное животное уставилось куда-то вдаль с полусонным видом. У Олли кожа была темнее, чем у нас с Крисси. Его продолговатое лицо показалось мне красивым. Он слегка наклонился и обнял Крисси. Я сидела за столиком, чувствуя себя явно лишней, пока они весело болтали о чем-то, но не на английском, а на каком-то совершенно незнакомом мне языке.
Олли, познакомься! Это Сиси. Она впервые в Бруме.
Добрый день, поздоровался Олли и крепко пожал мою руку своей загрубелой ладонью. Катались когда-нибудь на верблюде?
Нет, никогда, ответила я.
А хотите покататься прямо сейчас? Я тут вывел своего Гобби на прогулку. Хочу поучить его хорошим манерам. Он у нас еще молодой, так сказать, необъезженный. Мы его пока содержим отдельно от других верблюдов. Но вы, девчонки, думаю, на пару справитесь с ним. Сможете обуздать в случае чего. Он весело подмигнул нам обеим.
Вы так думаете? поинтересовалась я, заметно нервничая.
Не сомневайтесь. Верблюд всецело в вашем распоряжении, для Крисси и любой из ее подруг, тепло добавил он.
Мы направились вслед за Олли к верблюду. Гобби моментально отвернул от нас голову, словно капризный ребенок, но Олли строго приказал ему опуститься на колени. Свою команду ему пришлось повторить раз десять, если не больше, пока верблюд не соизволил наконец выполнить ее.
Вы когда-нибудь катались на верблюде? поинтересовалась я шепотом у Крисси, когда мы обе вскарабкались на спину животного. Запах он источал просто чудовищный. Сразу же завоняло все вокруг.
Приходилось, ответила Крисси тоже шепотом, слегка пощекотав своим дыханием ухо. Предупреждаю, сейчас немного потрясет.
Резким движением Гобби вдруг вскочил с земли. Я почувствовала, как Крисси крепко обхватила меня одной рукой за талию, помогая сохранить равновесие. И мы поскакали, как мне показалось, не вперед, а ввысь, к небесам. Солнце уже почти скрылось за водной гладью океана, отбрасывая продолговатые, удлиненные тени от верблюда на золотистый песок. Его длинные и тонкие ноги немного веретенообразной формы вдруг напомнили мне полотна Дали.
Вы в порядке?
Да, все хорошо, ответила я.
Да уж, катание на верблюде оказалось еще тем испытанием. Такое впечатление, что Гобби решил продемонстрировать всем нам, как прытко он умеет бегать, явно вознамерившись удрать прочь от своего погонщика. Мы понеслись вскачь, дружно вскрикивая время от времени, а верблюд между тем перешел уже на легкий галоп. Наконец-то я на собственном опыте прочувствовала, как быстро умеют бегать эти животные.
Вы в порядке?
Да, все хорошо, ответила я.
Да уж, катание на верблюде оказалось еще тем испытанием. Такое впечатление, что Гобби решил продемонстрировать всем нам, как прытко он умеет бегать, явно вознамерившись удрать прочь от своего погонщика. Мы понеслись вскачь, дружно вскрикивая время от времени, а верблюд между тем перешел уже на легкий галоп. Наконец-то я на собственном опыте прочувствовала, как быстро умеют бегать эти животные.
Назад! Вернись! кричал ему Олли, бросившись за нами вдогонку. Но Гобби не обращал ни малейшего внимания на его крики. Наконец парню все же удалось как-то совладать со строптивым верблюдом и остановить его. Крисси уперлась подбородком в мое плечо и издала вздох облегчения.
Вот это да! воскликнула она. Покатались так покатались! добавила она, когда Гобби перешел на шаг и поплелся вдоль пляжа.
Заходящее солнце окрасило небосвод в розовые, пурпурные и темно-красные тона. И все это великолепие отражалось в водах океана. Мне вдруг показалось, что я плавно скольжу по какому-то огромному живописному полотну, а облака на небе похожи на капли краски на палитре.
В конце концов Гобби все же доставил нас обратно к «Сансет-Бар», возле которого довольно бесцеремонно сгрузил обеих на песок. Мы распрощались с Олли и направились по ступенькам веранды снова в бар.
Пожалуй, самое время выпить чего-нибудь прохладительного после такого бурного приключения, сказала Крисси и плюхнулась в изнеможении на стул. Что будете пить?
Мы заказали по стакану апельсинового сока. Потом какое-то время просто сидели за столиком и приходили в себя.
Так как вы все же собираетесь искать здесь свою родню? спросила у меня Крисси после некоторого молчания. Есть какие-то наводки?
Пара штук имеется, ответила я, вертя в руке соломинку от сока. Хотя, если честно, я пока еще и сама не знаю, что с ними делать. У меня есть имя женщины, следы которой ведут сюда, в Брум. А еще старая черно-белая фотография, на которой запечатлены двое мужчин, один постарше, другой помоложе. Но я и понятия не имею, как, каким образом все эти люди связаны со мной.
А вы кому-нибудь из здешних уже показывали эти фотографии? Вполне возможно, кто-то опознает этих людей, высказала свое предположение Крисси.
Нет, пока еще никому не показывала. Вот завтра собираюсь в музей. Надеюсь, там мне помогут хоть чем-то.
А можно мне взглянуть на эти фотографии? Ведь если эти люди из наших мест, то, вполне возможно, я тоже смогу опознать их.
Почему бы и нет? Но, правда, фотографии я оставила у себя в номере.
Пустяки! Я сейчас вас подброшу туда на своей технике, и мы обе изучим ваши наводки.
Мы снова вышли на улицу. В сгущающихся сумерках на все голоса запели тысячи насекомых, заполнивших собой все воздушное пространство. Отличная добыча для летучих мышей, хватающих свой ужин буквально на лету. По пустынной дороге стремительно проскочила какая-то тень. Вначале я решила, что это машина. Но вот тень замерла и уставилась на меня широко распахнутыми глазами. Я увидела на мордочке розовый пятачок.
Не бойтесь, Сиси. Это опоссум, пояснила Крисси. Их здесь полным-полно. Между прочим, моя бабушка любит их тушить себе на ужин.
Ничего себе, удивилась я, пока мы пробирались по стоянке к ее раздолбанному, покрытому ржавчиной мопеду.
Нормально переносите езду на мопеде? поинтересовалась она у меня.
Думаю, что после катания на верблюде поездка на мопеде покажется мне райским наслаждением, пошутила я в ответ.
Тогда запрыгивай на заднее сиденье, перешла Крисси на «ты» и протянула мне старенький шлем. Я надела его на голову и уселась, обхватив Крисси обеими руками за талию.
Мопед немного повилял из стороны в сторону, а потом рванул вперед. Лицо обдало прохладным ветерком приятная передышка, потому что наступивший вечер был таким же душным и влажным, как и накануне. Казалось, даже воздух застыл в неподвижности.
Мы затормозили прямо у входа в отель. Пока Крисси парковала свой мопед, я сбегала к себе в номер за фотографией. Когда я снова вернулась в холл, то увидела, что Крисси о чем-то мило болтает с дежурной на ресепшн.
Вот она! махнула я фотографией.
Мы устроились на узеньком диванчике, стоявшем прямо за стойкой, кое-как уместившись на липком покрытии из кожзаменителя. Крисси немедленно принялась изучать фотографию.
Снимок неважный, принялась давать я свои пояснения. Во-первых, снимали неправильно. Видишь, солнце прямо у них за спиной? А вовторых, фотография черно-белая, фиг что поймешь.
Ты хочешь сказать, что трудно понять, какого цвета у них кожа, да? спросила у меня Крисси. Но, насколько я могу судить, у того, кто постарше, кожа темная, а у того, кто помоложе, светлее. Она поднесла фотографию к настольной лампе. Скорее всего, снимок сделан в сороковые годы прошлого века. Или в самом начале пятидесятых. Взгляни сюда. На грузовичке, что за ними, какая-то надпись. Можешь разобрать, что там написано? Она протянула мне фотографию.
Похоже, там написано: JIRA
Фу-ты ну-ты! Крисси ткнула пальцем в фигуру высокого мужчины, стоявшего перед машиной. А я ведь, кажется, знаю этого человека.
Она даже захлебнулась от удивления и замолчала на какое-то время. Я тоже ошарашенно уставилась на нее.
И кто же это?
Альберт Наматжира, художник. Пожалуй, это самый известный абориген в Австралии. Он родился и работал в миссионерском представительстве в Хермансберге, в двух часах езды от города Алиса-Спрингс. Полагаешь, он приходится тебе родней?
Я почувствовала некую внутреннюю дрожь.
Откуда я знаю? А он еще жив?
Нет. Давно умер. Где-то в конце пятидесятых. Наматжира стал первым аборигеном в Австралии, получившим равные права с белыми. То есть он мог владеть землей, голосовать, употреблять спиртное. Он даже встречался с самой королевой Великобритании. Замечательный был художник Просто потрясающий. У меня на стене в спальне висит репродукция его картины «Гора Хермансберг».