Майк Хаммер из фильма «Целуй меня насмерть» (1955 год)
Некоторое время считалось, что американский зритель получил «нового» частного детектива именно в ленте «Из прошлого». Прошло восемь лет, и миру в очередной раз был явлен новоиспеченный типаж сыскаря. Он появился в фильме Роберта Олдрича «Целуй меня насмерть» (1955).
Часть критиков полагает, что именно этот фильм завершил эпоху классического, зрелого нуара. Мысль, конечно, небесспорная, но все-таки лента стала своего рода рубежом. По словам Дэйва Кера, в данном фильме эстетика нуара достигла своей высшей точки: сюжет прорывается нескрываемой истерией в мире, лишенном каких бы то ни было нравственных ориентиров. Светящийся чемоданчик (вокруг которого как раз вращается сюжет) как идеальный макгаффин впоследствии «всплывет» в культовых фильмах «Конфискатор» и «Криминальное чтиво». Его содержимое воспринимали как метафору не только страхов атомной эры, но и пугающей современного мужчину способности женщины к самореализации, к тому, чтобы взять под контроль непредсказуемый ход событий. Именно так поступает в фильме Лили Карвер. То есть внутри коробки «страх ядерного всесожжения, помноженный на страх роковой женщины».
Но вернемся к теме частного детектива, который потихонечку покидал экраны. В то время голливудский нуар пытался придать себе правдоподобности, а потому всячески старался напустить на себя «лоск документалистики». В качестве идеального примера можно привести «Подставу» Роберта Уайза в ней нет ни одного намека на персонифицированный рассказ от первого лица, а лишь отстраненный взгляд, присущий документальным зарисовкам. Боксерский матч можно видеть глазами болельщика, а вовсе не боксера, зритель словно находится в зале. Персонажи тоже должны быть «жизненными», поэтому место частных детективов занимают адвокаты, репортеры, страховые следователи и т. д. Например, именно адвокат расследует дело в фильме Абрахама Полонски «Сила зла» (1948). Даже Хамфри Богарта переквалифицировали в человека, который оказался «в ненужное время, в ненужном месте». Это, прежде всего, относится к ленте Хьюстона «Ки-Ларго», в которой рассказывается о заложниках, захваченных гангстерами в отеле на тропическом острове. Волей-неволей герою Богарта, ветерану войны, приходится прибегнуть к ранее приобретенным навыкам.
Вспоминая старые навыки. Кадр из фильма «Ки Ларго» (1948 год)
Однако самым популярным на тот момент стал такой персонаж, как «полицейский-мошенник» (от названия фильма 1954 года), в российском варианте «оборотень в погонах». Нечистые на руку копы появляются в «Сильной жаре» Фрица Ланга, «Тайных людях» Джозефа Льюиса, «Обнаженном городе» Жюля Дассена. Конечно, частный детектив появляется в «Большом ансамбле» того же Льюиса, но это уже сугубо синтаксическая, то есть номинальная, фигура. Спрос на жуликоватых полицейских был куда больше. Если частный детектив по своему функционалу должен был что-то или кого-то найти, то задача полицейского, обычно движимого либо местью, либо праведным гневом, сводилась к простому разрушению. Он мог расправиться с отдельным преступником или целой группой гангстеров. И опять полиция в целом уступала полицейскому-мошеннику, который во имя достижения цели был готов нарушить закон. Теперь у зла было две грани: с одной стороны, полицейские-бюрократы, с другой интегрированные в политику гангстеры.
И именно в это время на экраны вышла картина «Целуй меня насмерть». Формально она была экранизацией романа Микки Спиллейна, где главным действующим лицом был детектив Майк Хаммер (еще не телевизионный персонаж). Однако от оригинального романа в фильме почти ничего осталось. Поскольку в литературном оригинале речь велась о наркотических веществах, его официально признали непригодным для экранизации. Чтобы обойти этот запрет, сценарист Альберт Безирайдес кардинально переработал сюжет, напичкал его нуаровскими штампами и фобиями, связанными с атомной войной. Именно он придумал светящийся «ядерный чемоданчик» и апокалиптический финал, а заодно перенес действие из Нью-Йорка в Лос-Анджелес (ну где же еще должно было происходить действие нуара?). Подобная самодеятельность привела Спиллейна в ярость. «Я работал на скорую руку, потому что материал вызывал у меня отвращение. Своего рода механическое письмо», вспоминал позднее сценарист. Надо отметить, что критика тоже была не в восторге. Кинообозреватели респектабельных американских изданий проигнорировали «Целуй меня насмерть», назвав фильм низкопробной «киномакулатурой», а в Британии он и вовсе не вышел в прокат. Его создателей обвиняли в неблагоприятном воздействии на подрастающее поколение; вопрос даже был вынесен на рассмотрение комитета ревнителей общественной нравственности. В одном из журналов по поводу этой ленты писали: «Фильм родился из худшего материала, который только можно вообразить, самого гнилого, самого тошнотворного плода разложения жанра: истории Микки Спиллейна. Эта выношенная, замусоленная ткань чудно перешита в богатую парчу с загадочными арабесками». Что же так возмутило зрителей и критиков?
В фильме Олдрича уже снискавший некоторую популярность детектив Майк Хаммер превращен в безнравственного плейбоя, наделенного целым букетом выходящих за рамки разумного «мужских» качеств. Но это было уравновешено преобразованием женских характеров, которые были будто бы специально сделаны по заказу радикальных феминисток, так как помогали разоблачению «маскулинных происков». В итоге явленный публике Хаммер оказался самовлюбленным, весьма недалеким и плохо соображающим «троглодитом», который зарабатывает на жизнь шантажом неверных супругов и подкладывает свою секретаршу под выгодных клиентов. Судя по его ухмылке, использование силы по отношению к слабым доставляет ему неподдельное удовольствие. Его расследование мотивировано не столько желанием добиться правды или покарать негодяев, сколько банальной жаждой наживы. В нем нет ни намека на наличие морального кодекса.
Сюрприз. Кадр из фильма «Целуй меня насмерть» (1955 год)
Единственными, кому понравился фильм, были молодые французские кинематографисты. Они называли «Целуй меня насмерть» «триллером завтрашнего дня». Подобные заявления были связаны в первую очередь с тем, что фильм, с одной стороны, отказался от канонов детективного жанра, но, с другой стороны, сохранил фигуру частного детектива. В нем использовались все мыслимые и немыслимые нуаровские штампы.
В фильме Олдрича черты нуаровской эстетики намеренно утрированы: например, контрасты света и тени доведены до крайности. Начало и концовка эмоциональны на грани истерики: вместо традиционных титров в первых кадрах показаны бегущие ноги полуголой женщины, вместо музыки слышно только ее сбитое дыхание, взамен ожидаемой счастливой развязки зрителям предстоит пережить настоящий «конец света». «Целуй меня насмерть» называют самым мрачным нуаром; выжил ли главный герой в конце фильма, остается неясным. У фильма было несколько концовок, в одной из них дом вместе с героями взрывается, в другой Майк и Вельда успевают сбежать за несколько минут до мини-ядерного взрыва. Но именно в нереальности этих фантастических вкраплений и видится новаторство фильма. Можно говорить о том, что это была первая попытка скрестить нуар и фантастику, хотя подобный гибрид был вызван к жизни не эстетическими поисками, а банальной паранойей, присущей как нуару в целом, так и настроениям эпохи холодной войны. В любом случае «Целуй» предвещал появление в будущем своеобразной нуаровской фантастики («Бегущий по лезвию», «Темный город», «Ренессанс» и т. д.).
Сюрприз. Кадр из фильма «Целуй меня насмерть» (1955 год)
Единственными, кому понравился фильм, были молодые французские кинематографисты. Они называли «Целуй меня насмерть» «триллером завтрашнего дня». Подобные заявления были связаны в первую очередь с тем, что фильм, с одной стороны, отказался от канонов детективного жанра, но, с другой стороны, сохранил фигуру частного детектива. В нем использовались все мыслимые и немыслимые нуаровские штампы.
В фильме Олдрича черты нуаровской эстетики намеренно утрированы: например, контрасты света и тени доведены до крайности. Начало и концовка эмоциональны на грани истерики: вместо традиционных титров в первых кадрах показаны бегущие ноги полуголой женщины, вместо музыки слышно только ее сбитое дыхание, взамен ожидаемой счастливой развязки зрителям предстоит пережить настоящий «конец света». «Целуй меня насмерть» называют самым мрачным нуаром; выжил ли главный герой в конце фильма, остается неясным. У фильма было несколько концовок, в одной из них дом вместе с героями взрывается, в другой Майк и Вельда успевают сбежать за несколько минут до мини-ядерного взрыва. Но именно в нереальности этих фантастических вкраплений и видится новаторство фильма. Можно говорить о том, что это была первая попытка скрестить нуар и фантастику, хотя подобный гибрид был вызван к жизни не эстетическими поисками, а банальной паранойей, присущей как нуару в целом, так и настроениям эпохи холодной войны. В любом случае «Целуй» предвещал появление в будущем своеобразной нуаровской фантастики («Бегущий по лезвию», «Темный город», «Ренессанс» и т. д.).
Рекламное фото к фильму «Целуй меня насмерть» (1955 год)
После выхода на экраны «Целуй меня насмерть» только ленивый не жаловался на аморальность фильма. Хаммер представляется «антигероем хладнокровным, расчетливым, подчас даже гадким». Неслучайно его фамилия переводится как «Молот». Словно шутки ради режиссер помещает этого «питекантропа» в ультрасовременные интерьеры, наполненные искусством «не для всех». Когда бы Хаммер ни включил радио, там всегда передают классическую музыку. Всё это дополнялось тем, что в фильме напрочь отсутствовала этика характеров, но только тогдашние французские критики восприняли это как демонстрацию эффекта отчуждения, превалирования в жизни материальных ценностей, торжество вещизма. Правые и левые сошлись в единстве своих мнений. Левые обозреватели полагали, что Майк Хаммер через свою безнравственность пытался постигнуть общество, в то время как правые критики рассматривали его уже как проявление аморального социума. Хотя в действительности порочная природа Майка Хаммера была всего лишь трансформацией идейного ландшафта, в котором приходилось действовать частному сыщику как персонажу кинофильма. Опять же можно было наблюдать существенные различия между романом и кинофильмом. В литературном произведении Спиллейна его герой доминировал, в том числе над женщинами. В фильме же любая героиня так и норовила подвергнуть Хаммера критике. Например, в сцене, когда Майк подбирает Кристину на дороге, та обрушивается на него с осуждениями за его эгоизм.