Фантазия чувств - Римид Нигачрок 3 стр.

Что в душе моей страстью эмоций варилось,
Не могу передать, подходящих не ведая слов,
На страданья, вину и сомненья расходую силы,
Я судьбу возводил, разрушая фундамент основ.

Мир спокойно взирал на неловкие духа потуги,
Как философ спокойно взирает на струи дождя;
Под напором хрупки одни ветки, другие упруги;
Один хочет любить, другой счастлив, любя.

Во мне хор голосов, недовольных взаимно.
Безуспешно взывает к согласию петь дирижёр.
Один голос криклив, другой нежно интимный;
От души кто поет, кто несёт сущий вздор.

Диктовал кто слова, кто владел настроеньем?
Кто я сам, дирижёр ли, весь хор неумелый?
Обращает внимание Бог на своё ли творенье,
Ценит творчество духа, прощает ли глупости тела?

Мысли, мысли!.. сколько вас приходит.
И вам ничто ни время, ни пространство,
Такие разные, но в вас есть постоянство,
Как дикой всходите травою в огороде,
Что вам полезна и прополка, и поводья.

Иная мысль струйкой тонкой точит,
Другая озером широким разольётся,
А есть как блик воды на дне колодца,
Но не достать никак ни днем и ночью,
Есть динамит, взрывает душу в клочья.

Ах мысли, мысли, кто вас производит?
Не дух ли сам сгорающий искрится?!..
То чувства теплые, то призрачные лица
Из прошлого томительно восходят
Приму я вас как высших благородий!

Совсем недавно с твердым убежденьем,
И будто бы с садистским наслаждением,
Самокритично бил, где тонко, и рвалась
Сеть чувств сердечных, ненависти страсть
Обращена в незримый мир духовный,
Внушили мне враждебную готовность
Крушить нещадно всё, и заново отстроить
Душевный мир, устойчивый к покою.
Так непорядок и уверенность с рожденья
Берется исправлять, и взлеты и паденья
Я обречен принять, как жизненную школу.
Что путь души страданий будет долог,
Тогда не ведал  слышал зов неясный,
Маяк выглядывал в тумане я напрасно,
Как надо бы свернуть на перекрестке,
Не наобум, а в верном направленье
Вопрос, зачем себе так жизнь я усложняю,
Как нудный фон звучит давно, но я не знаю,
Рефлексия мой друг и недруг беспощадный,
И к книжным знаниям я сделался всеядным,
И мысли рифмовать возникло побужденье,
И взяв перо и лист, с тех пор как наважденье,
Писать, писать стихи, выплескивая душу
В слепых эмоций слов, и блюдо это кушать
Никто бы не рискнул, и пробовать не стали.
Я не поэт,  твердил,  стихи змеёй ужалят,
А надо о любви, талант мне Бог не дал
Так в женщине, порой, спасенье, идеал
Мужчина ищет, а находит отвращение 
За внешней красотой убийственные тени,
Расчет во всем, холодная корысть
Потом поймет он, позже, это  жизнь,
Что сам он не умел любить, ценить и верить,
Приобретенья есть в бесчисленных потерях,
А с опытом и женщина отмыта идеально,
Жизнь не сложна, судьба же не фатальна,
В руках всё в наших, в умонастроение
Такие нынче  навсегда ли?  убеждения.

И пропасти страшась, в неё срываюсь всё ж,
Как птицею паря, коснусь ногами дна
Нисколько не дивлюсь своим причудам сна,
Не осознав, что сплю, мне этот мир хорош,
И будто край мне этот знакомый и родной,
И мной теперь забыт реальный мир земной.

А в мире сна реальность, к которой я привык,
И будто здесь рожден, вольготно и знакомо.
Особенно чудесно здесь действуют законы.
Меня не удивляет, что часом длится миг,
Что мертвым я живу, дышу я под водой,
В огне, а не сгораю, что снова молодой.

Никак войти не смею в незапертую дверь,
Стремглав бегу вперед, а остаюсь на месте,
Я рядом окажусь, лишь вспомнив о невесте,
И обнимает нежно, не женщина, а зверь
Сквозь стены проникаю, пойму чужой язык,
Могу подняться вверх, как будто так привык.

На службу призовут, вдруг окажусь я голый.
Но это сон, я сплю, и мир, что вижу, грёзы!
Но осознать пока мой разум все ж не может.
Никак он не поймет, зачем мне снова в школу
И мир, где тело спит, за плотною стеною.
И яркость ощущений, во сне здесь всё иное.

Я бодрствую во сне, наоборот, быть может?
Устойчив мир земной и чувствами приемлем,
Как парк, театр, гости мы посещаем землю?
Для полного контакта, мы обретаем кожу,
И так мы пребываем, пока не надоест
Вот тело бездыханно, а я куда исчез?!

Кто осознает это, тот обретает смелость:
От чувственного мира разлечься захотелось!

И пропасти страшась, в неё срываюсь всё ж,
Как птицею паря, коснусь ногами дна
Нисколько не дивлюсь своим причудам сна,
Не осознав, что сплю, мне этот мир хорош,
И будто край мне этот знакомый и родной,
И мной теперь забыт реальный мир земной.

А в мире сна реальность, к которой я привык,
И будто здесь рожден, вольготно и знакомо.
Особенно чудесно здесь действуют законы.
Меня не удивляет, что часом длится миг,
Что мертвым я живу, дышу я под водой,
В огне, а не сгораю, что снова молодой.

Никак войти не смею в незапертую дверь,
Стремглав бегу вперед, а остаюсь на месте,
Я рядом окажусь, лишь вспомнив о невесте,
И обнимает нежно, не женщина, а зверь
Сквозь стены проникаю, пойму чужой язык,
Могу подняться вверх, как будто так привык.

На службу призовут, вдруг окажусь я голый.
Но это сон, я сплю, и мир, что вижу, грёзы!
Но осознать пока мой разум все ж не может.
Никак он не поймет, зачем мне снова в школу
И мир, где тело спит, за плотною стеною.
И яркость ощущений, во сне здесь всё иное.

Я бодрствую во сне, наоборот, быть может?
Устойчив мир земной и чувствами приемлем,
Как парк, театр, гости мы посещаем землю?
Для полного контакта, мы обретаем кожу,
И так мы пребываем, пока не надоест
Вот тело бездыханно, а я куда исчез?!

Кто осознает это, тот обретает смелость:
От чувственного мира разлечься захотелось!

Что там во мне и со мной происходит,
В брожении духа душа где-то бродит,
Бодрости разум дремотно спокойный,
Судьба этой жизни как будто достойна,
Бурный поток молодой пережила она,
Не достигнув высот, не достала и дна.
Что там во мне и со мной происходит?

В теле усталость накоплена не от труда,
Печальные мысли текли незаметно туда,
Чтобы желанья унять, и не мучили тело
Ненужным, излечит спокойная смелость
Его, и любовью отмоет чистейшей струи,
Только ты от себя, и себе ничего не таи.
В теле усталость накоплена не от труда!

Пока душа диктовала, душа доставала
Разум и тело действием, было ей мало
Всё, что ни дай, недовольна, капризна,
И ненасытна, без адреса хоть укоризна,
А чувство вины породило и боль и обиду,
Мол, судьба у тебя не судьба, а планида.
Пока душа диктовала, душа доставала.

Чтобы закрыться накрепко душой, я откровенен,
Парадоксально от критики уйти, самокритичен,
С прицелом дальним добр, выдержан, этичен,
Но по натуре злой, не злой, а собственно горяч.
Не в профиль и анфас мои смотрите,  в тени!
Ты нам открыт, сказали вы, плохое и не прячь,
А потому что в нас самих всё то, что есть в тебе:
В глазах, в улыбке, жестах, есть короста на губе.

А тот, кто думает, что так стеной отгородился,
Микроб не может сам без ведома проникнуть,
Прозрачен как хрусталь! И мысли станут в пику,
Начнут терзаться чувства, что взяты им в полон.
Глупец! Ну, что ты говоришь: Мудрец родился!?
Тебя всё выдаёт: слова, ужимки, пальцы, тон
Да если можешь быть самим собой, как есть,
Тебе хвала! И не нужна хвала  имеешь честь!

Не ощущать, а вспомнить яркость ощущений
Могу лишь нынче я, как блюд приятный вкус
Забудет мой язык, так и безумному влеченью
Страстей, найду замену слова, это лишь искус!
И стану рассуждать логично, без смущенья.

А что душа? Она припомнит каждое мгновенье,
Любви повтора жаждет миг, но опыт ей перечит,
Мол, невозможно заново, лежат повсюду тени,
И девственность утрачена, в тебе противоречие
Двух чувств, духовно плотское, что выше ценишь?

Приблизься к зеркалу. Лицо
Ты там своё увидишь? Эго!
И тень грехов былых отцов,
И талый след былого снега.
Приблизь ты к зеркалу лицо.

Смотри, и вскоре уж чужой,
С глазами, полные коварства,
Смеется злобно над тобой,
И нет сочувствия и братства.
Смотри в себя, а там  чужой.

Но это ж я! Лицом и ликом.
Тебя узнал я, жизнь с тобой.
Открыть невидимое дико,
Приветлив я  глазами злой!
Но это ж я с лицом и ликом.

Ты кто пришелец из стекла?
Двойник. И скрытая изнанка.
Душа сближеньем истекла,
Себя былого зришь останки.
Я сам пришелец из стекла.

Приблизься к зеркалу. И он
В тот час приблизится. Скажи:
Я есть реальность, а ты  сон!
С тобой не хочется дружить.
Приблизься к зеркалу, и он.

Прости меня, что вспоминаю,
Тревожу душу понапрасну
Мне хорошо, и всё прекрасно!
О чем грущу, и сам не знаю
В затылок дышит старичок,
И он молчит, и я молчок!

Так далеко гляжу в былое,
Что будто там и нахожусь,
Однажды просто не вернусь,
Глаза мечтательно закрою
Не старичок на плечи давит,
Старуха-смерть меня избавит.

Она избавит, если хочешь
Пойти в неведомые дали,
Тебя такого там не ждали,
О чем не знаемо хлопочешь.
За мною ходит всюду тень,
Мне обернуться страшно лень.

Прости меня, что вспоминаю,
Того, что было, не вернуть,
И жить бы дальше как-нибудь,
Ведь всё равно же, догорая.
Я сам такой, как тот малыш,
Но на полвека старше лишь.

А нынешний улов, так, мелкая рыбешка,
Нет мысли путной, мысли  таракашки
У жизни месть  под мышкой вошка.
А в голове, брр гадость, одни какашки.

Бывает! Что?.. Слова принес с помойки.
Где лирика, поэт? Любовь и вольность
Я сам себе один, осиротела койка
Бесчувственный!.. А вот душе-то больно.

И теплый дождь мешает мне поплакать,
И август на дворе, и я среди травы
Улов мой нынче так рыбачил ли, однако?
Раздробленность ума и тяжесть головы.

То  есть! Пред зеркалом ну-ну!..
Себе же корчу рожи, а он мне  наготу.
Ха-ха! И скрючился худой. Ты у него в плену?
И дама за спиной, как смерть, прекрасна на свету.

Безумствую!.. Играю. Отчаянно играю.
Слова тяжелые, жонглирую чертовски!
На грани пошлости. Душа не замирает,
Она в стыде. На гроб пойдут и эти доски 

Гнильё, и в печку не годятся, туда сойдут.
Ай, ай!.. Ведь кто-то и прочтет твой стих?!
Не покажу, еще не писан он, избегну суд
В уединении бесслезное я плачу за двоих

Я приеду автобусом, веришь?
Обещаю  на этой неделе,
Чтоб то место однажды найти,
Для тебя, где свершились пути.

Сверху я, ты покоишься снизу.
Нам не срок оказаться поближе,
Молча, так посидим, хоть часок,
Ты промолвишь тихонько: Сынок!

Всё, что было, быльём поросло,
Грустный вышел, увы, эпилог
Сорок с лишним умаялось лет,
Ты, сынок, и постарше и сед.