Воды и огня, распорядился он, не оглядываясь.
Тот фултум, что привёл его и до сих пор нерешительно стоял в дверном проёме, кивнул и исчез. Другой фултум, сняв со стены один из коптящих факелов, застыл в ожидании дальнейших распоряжений.
Он будет говорить? поинтересовался Гийс, приближаясь и рассматривая острые ножи с короткими лезвиями, лопатки и всякие железные трубочки, которые Мунго извлекал из своей вместительной сумки и клал на чистое полотенце рядом с притирками.
Если будет жить.
Ну, ты ведь здесь именно за этим, не так ли?
Похоже, кто-то меня опередил, не остался в долгу лекарь. Сейчас не помешало бы старое доброе чудо. Парень, скорее всего, загнётся. Хотите, чтобы он выкарабкался, снимите его со стены и оставьте в покое хотя бы на время
которого у нас нет, отрезал Гийс. Делай, что умеешь, а там посмотрим.
С таким же успехом я могу выбросить все свои инструменты в помойку: лишняя трата лекарств. Заметив во всей позе собеседника нешуточную угрозу, спокойно добавил: Если есть желание поспорить, можем спуститься к Скелли.
Поймал, так поймал, подумал Тиван. Один тайно оказал главному писарю замка какую-то важную услугу, зато другой явно спас ему жизнь, когда все уж решили, что беднягу отравили насмерть. Не на того напал, выскочка!
Гийс раздражённо сделал знак сверам, и те стали с видимой неохотой, но быстро, снимать раненого со щита. Мунго терпеливо ждал. Второй пленник заметно ожил и теперь наблюдал за происходящим уже не с такой отрешенностью.
На спину, на спину кладите, не сдержался Мунго, завидев, что сверы собираются по привычке прислонить несчастного к стене сидя, как их учили оказывать первую помощь в походах. Где вода? Я велел принести воду! Что ты держишь этот факел? Мне нужен не факел, а очаг, чтобы воду вскипятить. Живо!
Все забегали и засуетились.
Один Тиван продолжал восседать на стуле, ехидно поглядывая на Гийса, который, вмиг утеряв бразды правления, только ходил взад-вперед по комнате, словно не замечая ничего, кроме своих собственных мыслей.
Акир приволок откуда-то жаровню и теперь поспешно разводил под ней костер.
Мы тут случаем не угорим? бросил Гийс, когда по комнате поползли первые облака дыма.
Не угорим. Акир кивнул на факелы. Тут хорошая вытяжка. Хотя это место и не предназначено для очагов.
Вот и я о том же
Воду уже принесли, и теперь Мунго разливал её по своим заветным горшочкам, ни на кого не обращая внимания. Раненый стонал на полу у его ног. Сверы, не зная, что ещё делать, разбрелись по комнате. Двое перешёптывались с Гийсом. Акир подкладывал в огонь сухие дрова, которые быстро вспыхивали, почти не давая дыма.
Не угорим. Акир кивнул на факелы. Тут хорошая вытяжка. Хотя это место и не предназначено для очагов.
Вот и я о том же
Воду уже принесли, и теперь Мунго разливал её по своим заветным горшочкам, ни на кого не обращая внимания. Раненый стонал на полу у его ног. Сверы, не зная, что ещё делать, разбрелись по комнате. Двое перешёптывались с Гийсом. Акир подкладывал в огонь сухие дрова, которые быстро вспыхивали, почти не давая дыма.
Тиван откинулся на спинку и почувствовал, что за это утро очень устал. Неужели стареет? Рановато ему на покой. Пока к власти рвутся такие мальчишки, кто-то должен постоянно быть поодаль и пресекать их петушиные выпады. Раньше про такое и помыслить нельзя было. Во главу угла ставились заслуги, а не услуги. Будь Тиван помоложе, он бы имел полное право воспользоваться очередной грубостью Гийса и вызвать его на открытый бой. С некоторых пор это честное выяснение отношений не приветствуется. Почему-то считается, что братьям по оружию можно позволить таить друг на друга обиду. А если они вспомнят про неё в самый неподходящий момент на поле брани и вздумают разрешить наболевший вопрос путём коварства и предательства? Разве это лучше? Вместо одного подлеца могут погибнуть невинные люди, особенно если между собой сходятся высокопоставленные военачальники, в руках которых нити многих жизней. Например, какого Тэвила они сейчас оба торчат здесь, когда за пределами замка творится невесть что? Разумеется, на крайний случай есть доверенные люди и помощники, которые прибегут с дурными вестями, но разве это дело? Каким бы противоречивым ни сделался Ракли к закату своего правления, в былые зимы он как раз отличался умением чувствовать пульс происходящего повсюду. Сейчас если кто и в состоянии это повторить, то даже не Томлин или Скирлох, уверовавшие в силу своих сбережений, а всё тот же невидимый и вечно забываемый, но всюду и всегда присутствующий Скелли
Скелли.
Что? не сразу сообразил Тиван, выходя из задумчивости.
Сюда идёт Скелли, повторил Гийс, причём было непонятно, говорит он это с радостью или огорчённо.
Тиван машинально поднялся на ноги, будто речь шла не о ничтожном по меркам виггера подземном черве, ползающим где-то у себя в темноте и холоде. У многих главный писарь замка вызывал противоречивые чувства. Даже те, кто получал из его рук подачки в виде упоминаний в старинных рукописях деяний их предков, чем впоследствии облегчалось получением ими титула эделя, едва ли любили его. Тиван прокашлялся. Такое создание вообще любить невозможно. В лучшем случае его побаивались. За глаза презирали. Враги, которых Скелли плодил с той же лёгкостью, что и эделей, разве что в превосходящих количествах, его ненавидели. Тиван знал это наверняка. История с мальчишкой Сартаном, якобы попытавшимся его отравить, была случаем отнюдь не единичным. Но Скелли всякий раз оказывался слишком хитёр и скользок, чтобы его так просто отослали в объятья Квалу. Возможно, у Скелли была своя тайная договоренность с этой ненасытной повелительницей смерти. Он снабжал её жертвами обманов и козней, а она в ответ отказывалась принимать до срока его щуплое тело. Срок же был ведом только ей
Приятно видеть сразу столько людей занятых делом, заговорил старичок, появляясь на пороге комнаты и окидывая присутствующих холодным взглядом огромных серых глаз. Что хорошего слышно?
С маленького морщинистого лица его не сходила улыбка, больше смахивающая на оскал трупа, чем на проявление чувства живым человеком. Своей жизнью жили и сухие тонкие руки, которым он, казалось, не мог найти применения, и оттого они то вытягивались к несуществующим далеким предметам, то поджимались обратно, к тощему тельцу, скрытому сегодня не только длинной холщовой рубахой, но и меховой безрукавкой, какие обычно носят неприхотливые пастухи. Схожесть с большим пауком ему также придавали похожие на оборванную паутину длинные жиденькие патлы и бороденка, послушно колышущаяся при малейшем дуновении.
Я задал вопрос, напомнил он, как будто довольный, а вовсе не раздраженный всеобщим замешательством. Или вы можете думать только о плохом.
От раненого пахнет полынью, ни с того ни с сего заговорил Мунго, продолжая орудовать со своими горшочками. И вереском.
И что это значит, если перевести на наш язык? Скелли кивнул Гийсу и равнодушно принял пристальный взгляд Тивана.
Похоже, им известен секрет вересковой настойки. Во всяком случае, другой на его месте от таких ран давно бы испустил дух, а этот, думаю, выкарабкается.
Рад это слышать. А что за настойка?
Мунго прикрыл рану на боку пленника мокрой тряпицей и с явной неохотой выпрямился.
Настойка вереска с полынью хорошее средство для усиления живучести всех тканей на теле человека.
Из этого можно сделать вывод, что перед нами всё-таки человек, оскалился Скелли, прерывая лекаря, а Тивану показалось, что он просто-напросто заткнул ему рот. Что удалось выяснить? Этот вопрос уже относился к мрачно молчащим виггерам.
Мы ждём толмачиху, откашлялся Гийс. Их язык нам не разобрать. Он осёкся.
Вон того зовут Бивой, кивнул Мунго. При большом желании кое-что понять можно.
Но у него такого желания нет. Гийс выглядел бледным и злым. Тиван хотел бы рассмеяться, однако не мог позволить себе подобной роскоши.
Зато есть у нас, я надеюсь. Скелли осторожно приблизился к пленнику и позволил костлявым пальцам коснуться дрожащего от холода тела. Так ты Бивой?
Аз Бивой, княжечи Ай токи несрок Бивой животу долеч И дальше последовала длинная и совершенно неразборчивая тирада.
Про живот я, кажется, понял, усмехнулся Скелли, поднимая палец и призывая говорящего замолчать. Надеюсь, ваша толмачиха сможет больше. Тиван, позволь мне полюбопытствовать, почему мы проморгали появление такого скопища народу у нас под носом?
Потому что дозорные обязанности с мергов сняли ещё позапрошлой зимой.
Но ты ведь опытный военачальник и наверняка не торопился сложить с себя такие важные полномочия. Я неправ?
На последнем, то есть на прошлом совете присутствующий здесь Гийс вытребовал оставшихся у меня людей себе. Тиван пожал плечами. Надеюсь, его объяснение толмача не потребует
Жестоко, подумал он, но справедливо. Пусть мальчишка держит ответ. Непонятно, правда, перед кем, но зато урок ему будет хороший.
Если вы заметили, умело сдерживая ярость, заговорил Гийс, они в большинстве своем передвигаются верхом, а потому превосходят лесных дикарей в скорости. Их выступление оказалось быстрым и потому неожиданным.