Система-в-себе - Григорий Неделько 5 стр.

 А что с ней не так?

 Да барахлит, как не знаю что! Энергия уходит, словно сквозь пальцы. Немного, и придётся жертвовать какими-то из систем, чтобы долететь. А там уж дозаправимся.

Доджсон согласно кивнул.

Через мгновения он, однако, заметил неожиданно и странно похолодевшим голосом:

 Кэп. Приборы показывают, что мы попали в зону поглощения энергии.

Сноу опешил от такой новости.

 Точнее.

 Точнее, мы будто бы находимся внутри чёрной дыры.

 Нет здесь никакой дыры!

 Знаю. Только

Старпом недоговорил: их с капитаном внимание целиком привлекло то, что отображалось на самом правом из обзорных экране. Доджсон отцентрировал картинку и настроил так, чтобы всё было видно.

 Объект на значительном отдалении,  принялся докладывать Доджсон, имея в виду галактическое тело, заинтересовавшее их.  Похоже на планету.

 Что ты несёшь!  вспылил Сноу.  Нет и никогда не было там планеты! Сколько помню, в этом квадранте находится звезда KFD-24V. Уже который год летаем стыдно не знать таких вещей.

 Может быть,  аккуратно согласился Доджсон.  Только взгляните получше: это ничем не напоминает звезду.  Старпом максимально приблизил изображение.  Или если это и звезда, то давным-давно потухшая.

 Что? Ты в своём уме?

 Либо же это KFD-24V,  продолжал выдвигать версии Доджсон,  которая обледенела в считанные дни.

Сноу нахмурил брови, вперил в Доджсона удивлённый взгляд.

 Да что за

Ответ пришёл сам собой.

Галактическое тело на экране задрожало, точно было полое, а изнутри, по всей площади, его било нечто живое и колоссальных размеров. Потом же планета, или погасшая звезда, взорвалась мириадами громаднейших осколков. Шар просто разлетелся на части.

Сноу и Доджсон следили за происходящим, не в силах оторвать взгляда.

В потоке тысяч, миллионов вновь созданных астероидов что-то двигалось. Что-то, вне сомнения, живое. А ко всему прочему настолько длинное, что сумело поместиться внутри сферы галактических размеров, свернувшись десятками и десятками и десятками невероятных по протяжённости колец. Волна поглощения электричества, уничтожения тепла, разрушения реальности волна чистой энтропии исходила именно от этого существа.

И оно Да!

Оно направлялось прямо к ним.

В отражениях

Космолёт рассекал иссиня-чёрные глубины космоса. Корабль носил имя «Второй», потому что ему посчастливилось быть именно вторым.

СССР Союз Славянских Суперсоциалистических Республик и США Свободные Штаты Америк (Северной и Южной),  забыв о распрях и объединившись, возлагали на него многие надежды. 65 % средств вложили в проект славяне, а 35 % амеры. Старт производился с «Байканура 22», что на территории Союза, поэтому главенствующее слово принадлежало эсэсэсэровцам; и звёздых спасателей было принято решение называть космонавтами, а не астронавтами. Тем временем, и в научных, и в обывательских кругах всё прочнее и неизбывнее входило в обиход название «юнинавты»  от английского слово «Universe», «Вселенная», то есть «путешественники по Вселенной».

Что же касается проекта: три дня назад в Центр Управления Полётами поступил сигнал бедствия его послал «Первый», миссия которого была засекречена. Неделю от судна не приходило вестей и вот, наконец, они есть!.. В срочном порядке подготовили и отправили на поиски «Первого» спасательную экспедицию; её-то кораблю и дали имя «Второй».

А вот и предпосылки для экспедиции номер один.

Русско-американские «поисковики», отлитые из металла искусственные спутники, вращающиеся на орбитах планет Солнечной системы, все как один принялись передавать на наземные мониторы нечто непонятное. Светло-фиолетовую линию. На картах, по-разному и с разными целями отображавших Млечный Путь, она начиналась у самого верха и, всегда идеально прямая, всегда преточно вертикально проведённая, проходила ровно через центр галактики, чтобы закончиться в нижней точке картинки. Но то лишь частность: указанная линия светло-фиолетового оттенка продолжалась и на картах, вмещавших другие галактики и прочие регионы Вселенной, по-прежнему не сдвигаясь с места и сохраняя предельную прямоту. Пересекая их от начала и до конца, она упиралась в нижний край, что совершенно явно намекало: открой план соседней системы и обязательно увидишь странную, неизвестно откуда взявшуюся вездесущую полоску. А ведь фиолетовый цвет любых яркости и насыщенности никогда не использовался космическими картографами для обозначения чего бы то ни было.

Вскоре выяснится, что необъяснимое поведение «поисковиков» и таинственная линия далеко не последние части загадочной глобальной головоломки

«Второй» подлетал к наивысшей точке Линии в пределах Солнечной системы; штаб и, соответственно, экипаж звездолёта называл выбранное место просто Началом.

 До цели осталось 5 минут 45 секунд, капитан,  сообщил, обернувшись, второй пилот.

Его звали Джек Лексус, и, конечно же, из-за фамилии пилоту то и дело приходилось выслушивать шуточки знакомых на автомобильную тематику. Но что попишешь, и за тридцать с лишним лет жизни Джек свыкся с выпавшей ему судьбой.

 Медленно сбавить скорость вполовину,  приказал Джеймс Арнольдс, капитан, высокий худощавый брюнет лет сорока с небольшим.

 Есть, сэр,  привычно-дежурно отозвался Лексус.

 И снижай каждые десять секунд ещё вдвое до достижения скорости, близкой к минимальной,  заученно-отстранённо проговорил Арнольдс.  Потом, чтобы не тратить зря топливо, плавно останови.

 Есть, сэр,  повторил помощник.

И он, и капитан превосходно знали, как управлять кораблём, но порядок есть порядок.

Лексус вновь развернулся к голосенсо(ГС)  штурвалу.

Экипаж целиком собрался в комнате управления, просторном помещении, включавшем в себя функции рубки, капитанского мостика и центра руководства внутренними системами корабля. Все были приятно возбуждены, все смотрели на экраны и иллюминаторы, предвкушая скорую остановку, надеясь быстрее раскрыть тайны мистической Линии.

И тогда

Штурвал словно взбесился! 3D-рычаги сами собою дёргались, трёхмерные кнопки нажимались, бешено передвигались голореле, штурвальные экраны сходили с ума, неоно-лампочки, будто огни светомузыкального ню-диско, загорались и тухли, что, впрочем, никоим образом не сказывалось на космолёте. Внутри него царило заложенное идеей межзвёздных полётов спокойствие ярко освещали коридоры миниатюры, то есть крошечные фонари, автоматически реагирующие на высказанные вслух потребности экипажа и его физическое, физиологическое и эмоциональное состояние, самодвери мирно покоились на положенных местах; да и летел «Второй» ровно, размеренно. Всё вроде бы в порядке если позабыть про панику пульта, чего делать экипажу было категорически нельзя и смертельно опасно!..

 Сделай же что-нибудь!  возвышая голос над гулом перегруженного и всё более и более нагревающегося пульта управления, прокричал Арнольдс.

Мощнейший толчок потряс «Второй», и это оказался не метеорит, которых в космосе курсировало великое множество. Все члены экипажа, включая пытавшегося удержаться за раздвижной вирторуль второго пилота Лексуса, с шумом попадали на пол. А затем новый удар обрушился на «Второй»,  взорвался один из двигателей космолёта.

 Погибнем ведь, чёрт!  провозгласил общую мысль борт-механик Семён Савельев.

 Дер-ржитесь,  прорычал сквозь панику и ужас капитан Арнольдс.  Нас к такому готовили прорвёмся! Мы

Только-только успевший подняться на ноги, экипаж вновь упал навзничь. Космолёт, словно пластмассовый шарик, «выстреливший» благодаря туго натянутой и резко отпущенной пружине, неудержимым порывом рванул вперёд. Развившаяся скорость превышала критическую. «Второго» должно было разорвать на части одновременно изнутри и снаружи но, по неизвестной причине, неизбежность не настигала корабль. Экипаж, точно личинки мухи в сиропе, копошился на полу, тщетно пытаясь встать.

Монитор с трёхмерной картой Солнечной системы и показателями внутренних систем судна, единственный элемент штурвала, который продолжал работать нормально, демонстрировал, что «Второй» впритык приближается к Началу. У членов экипажа внезапно и необъяснимо возникло одинаковое чувство; его каждый выразил по-своему, собственными словами, и, тем не менее, смысл тоже совпадал до идентичности:

«Должно что-то случиться Что-то ещё более загадочное и коварное!..»

 Капита-ан!  надрывая горло, заорал Савельев.  По расчётам моего инди-оборудования Дьявол, уже не десять пять секунд осталось!  тотчас, неожиданно перебил он сам себя.  Не хочу умира-ать!

Координаты на одном из панельных экранов прекратили безумный бег непонятно когда, но разом. Капитана, будто сливу в соковыжималке, давила к низу и выворачивала наизнанку гигантская сила; перед глазами замелькало. Он успел бросить взгляд на монитор К-джипиэса (космо-джипиэса) и увидел там нули сплошные нули ничего, кроме нулей

Что же получается? Космического отрезка, которым они двигались, не существовало на самом деле?! Абсурд!.. бред!..Или?

Удивляться не оставалось м очи.

 Не хочу умира-ать, а-а-а!..

Далее оглушительный грохот, будто внутри, в сердце и сердцевине корабля, прогремел взрыв, что не признаёт рамок, подобий и измерений, взрыв, заставивший людей мгновенно оглохнуть

 У-уми-ира-а-ать!..

и потерять сознание.

Вспыхнуло ослепительное светло-фиолетовое сияние; оно, однако же, осталось для них незамеченным.

Затерявшийся в поразительном громадном сполохе, корабль вначале слился с ним, а потом пропал из виду.

Всё кончилось; никто не знал как, но кончилось. «Второй» дрейфовал в открытом космическом пространстве. Космолёт спал, штурвал спал, экипаж спал

Первым очнулся повар Пётр Емельяненко.

 Что случи О-о, чёрт! Голова раскалывается хуже переспевшего арбуза!..  Превозмогая боль и пелену, застившую взор, он огляделся.  Что случилось? Эй, ребята! Вы живы?!.. Капитан! Савельев! Лексус!..

Попеременно приседая на корточки и вставая, повар принялся тормошить одного лишённого чувств человека за другим. Наконец, благодаря умелым оплеухам Емельяненко очнулась Паршук, медсестра.

 В порядке?  любезно осведомился мужчина.

 Нет,  был ему честный ответ.  Как остальные? Что произошло?

 Не знаю,  озадаченно отозвался Емельяненко.  Корабль трясло-трясло, всё взрывалось-грохало и потом вдруг перестало. И все в отрубе.