Особое значение для интерпретации истории в музее приобретает понимание внутреннего взаимодействия социального в широком смысле слова и идеального, о приоритете которого для науки настойчиво говорят историки [Гуревич, 2000. С. 126]. Проблема научного осмысления двух начал исторического процесса (материального и духовного) особенно актуальна для постижения истории в музее. Недооценка каждого из них неизбежно приводила и приводит к ее примитивизации или искажению. Как отмечает А. А. Искендеров, историкам необходимо учитывать как физическую, так и духовно-психическую природу событий и явлений всемирной истории, обнаруживать их взаимосвязь и взаимообусловленность, искать принципиально новые подходы, позволяющие выявлять более глубокие причины исторических событий и процессов, не имеющих пока убедительных объяснений [Искендеров, 1996. С. 19].
Учеными фиксируется сложность вопроса установления связи между различными уровнями истории. Рассуждая о познании историком истины и способности восстановления им фрагментов прошлого, А. Я. Гуревич акцентировал внимание на общей системе отношений, на объединяющем все аспекты действительности структурном принципе, на той атмосфере, «которая превращает конгломерат разрозненных артефактов и текстов в связную целостность» [Гуревич, 1991. С. 32]. Поэтому проблема исторического исследования заключается в обнаружении внутреннего единства и взаимодействия между социальными и экономическими структурами и структурами ментальными, духовными [Гуревич, 1990. С. 29]. Эта мысль указывает на сходство проблем исторического исследования и музейной интерпретации истории. Нам представляется, что качественный уровень содержания музейной экспозиции, претендующей на достоверность и постижение «духа» эпохи, определяется в музее показом того общего, о чем писал А. Я. Гуревич. Музейная история соединяет множество элементов и сюжетов в связный «текст», оценивает значение различных факторов. «Вещь открыта как целостность, но молчалива до тех пор, пока не обнаружит в ходе интерпретации хотя бы один свой замысел» [Ориентиры культурной политики, 2003. С. 58]. Иными словами, становится необходимым восстановление контекста породившей культуры музейного предмета, истории его бытования, его «среды». Это позволяет создавать образ или атмосферу, способные объединить разрозненные фрагменты. Музейная экспозиция с подлинными свидетельствами прошлого создает «чисто музейный психологический феномен ощущение причастности» [Пищулин, 1987. С. 109].
Методология исторического познания нацеливает музей на использование двух уровней в изучении прошлого, условно выделяемых современной исторической наукой как имманентный и оценочный [Хвостова, 1997. С. 12]. На первом уровне происходит реконструкция исторических явлений путем восстановления исследователем понятийно-категориального аппарата изучаемой эпохи, а на втором уровне выявляется историческая роль исследуемых феноменов, их место в системе других явлений с учетом исторической перспективы. И. Д. Ковальченко эти подходы обозначил как историко-ситуативный и историко-ретроспективный [Ковальченко, 1995. С. 333]. Историко-ситуативный подход предполагает рассмотрение явлений и процессов прошлого в контексте соответствующей исторической ситуации, а историко-ретроспективный подход с определенной исторической дистанции [Там же. С. 3233].
Методология исторического познания нацеливает музей на использование двух уровней в изучении прошлого, условно выделяемых современной исторической наукой как имманентный и оценочный [Хвостова, 1997. С. 12]. На первом уровне происходит реконструкция исторических явлений путем восстановления исследователем понятийно-категориального аппарата изучаемой эпохи, а на втором уровне выявляется историческая роль исследуемых феноменов, их место в системе других явлений с учетом исторической перспективы. И. Д. Ковальченко эти подходы обозначил как историко-ситуативный и историко-ретроспективный [Ковальченко, 1995. С. 333]. Историко-ситуативный подход предполагает рассмотрение явлений и процессов прошлого в контексте соответствующей исторической ситуации, а историко-ретроспективный подход с определенной исторической дистанции [Там же. С. 3233].
Если прошлое в экспозиции показывается с позиции современников того времени (историко-ситуативный подход), то при этом становится затруднительным и порой невозможным рассмотреть, как прошлое присутствует (разворачивается) в настоящем, т. е. увидеть историческую перспективу. К тому же в этом случае данные латентной истории (состоит из процессов, о которых современники имеют лишь смутное представление, таких, как демографические изменения, эволюция экономических структур и глубинных ценностей и т. д.) остаются за пределами содержания экспозиции или его вербального объяснения (лекции, экскурсии и т. д.).
Использование одновременно историко-ситуативного и историко-ретроспективного подходов в экспозиционной и образовательной деятельности музея позволяет выявить влияние прошлого на настоящее, яснее увидеть это прошлое в исторической перспективе.
В музее аутентичные предметы и музейное пространство, свидетельствующие о событии (явлении, факте), потенциально являются составляющими целого, т. е., по сути, репрезентацией исторического прошлого. Актуальна задача совершенствования методов исследования, направленных на выявление взаимосвязи конкретных проявлений мира материального и духовного. Для того чтобы разрозненные элементы исторической реальности образовали целостность, необходим внутренний интегрирующий стержень, а также понимание того, что и каким образом может ее создать. Решение этой проблемы позволит воспринимать вещественные памятники (особенно это актуально для археологических экспонатов) в контексте времени их бытования и влияния рассматриваемой эпохи на будущее. Выявление культурно-исторической ценности музейных предметов связано с показом связи прошлого с современностью, его «присутствия» в настоящем.
Реализация концептуальных подходов в практической деятельности музея происходит с помощью как общенаучных, так и специальных методов. К последним относятся: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный [Ковальченко, 1987]. Большим потенциалом для поиска ракурсов представления истории в музее обладает историко-сравнительный метод. Для музея также важен подход, рассматривающий явление или предмет в культурно-историческом развитии, выявляющий вертикальные связи между одинаковыми явлениями в различные эпохи. Он способствует наглядному показу трансформирующихся и устойчивых элементов общественной жизни, а также нематериальных форм культурного наследия.
В заключение отметим, что существующий в современной исторической науке широкий спектр позиций и палитра мнений исследователей обостряют проблему выбора методологических оснований изучения и репрезентации истории в музее. На смену ушедшей в прошлое безальтернативной методологии, основанной на постулатах марксистско-ленинской идеологии, пришли новые подходы и методы, которые предоставляют музейным сотрудникам широкие возможности осмысления и переосмысления уже имеющихся собраний, способов их презентации, а также открывают перспективы разработки новых подходов к проблеме комплектования фондов, особенно по современному периоду. В историческом музее не только демонстрируются вещественные, изобразительные и письменные источники прошлого с целью их объяснения и передачи социального и культурного опыта новым поколениям. На основе изучения и раскрытия их информационного потенциала музей может повествовать о прошлом и, анализируя его, истолковывать. Методология исторического познания является фундаментом музейной герменевтики, научной трактовки и оценки фактов, событий и явлений, актуализированного показа связи времен и поколений. С одной стороны, на восприятие и понимание концептуальных идей, заложенных в музейной экспозиции, безусловно, влияет степень сформированности исторического сознания посетителя, с другой сама экспозиция отражает уровень овладения научной методологией и в идеале способствует формированию или развитию такого сознания.
Барблан М., Рива М. Центр промышленного наследия в Женеве // Museum. 1984. 2. С. 410.
Барг М. А. Категория «цивилизация» как метод сравнительно-исторического исследования // История СССР. 1991. 5. С. 7086.
Блок М. Апология истории, или Ремесло историка / Пер. Е. М. Лысенко, прим. и статья А. Я. Гуревича. М.: Наука, 1986. 256 с.
Божченко О. А. Музей в формировании исторической памяти: автореферат дис канд. культурологии: 24.00.03. СПб., 2012. 23 с.
Бородкин Л. И. Постнеклассическая рациональность и историческая синергетика (к дискуссии о применении теории хаоса в исторических исследованиях) // Исторические записки. Вып. 4 (122). М.: Наука, 2001. С. 398412.
Воронцов Б. Музеи Великобритании: структура и методы работы. Основные трудности // Музеи в период перемен: материалы российско-британского семинара «Музеи Санкт-Петербурга в условиях рыночной экономики». Изд. 2-е / Ред. А. Д. Марголис. СПб.: Контрфорс, 1997. C. 6-23.
Гадамер Х. Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики / Общая ред. Б. Н. Бессонова, пер. с нем. М.: Прогресс, 1988. 704 с.
Герасименко Е. Е. Музей в институционализации социальной памяти: автореферат дис канд. культурологии: 24.00.03. СПб., 2012. 23 с.
Горохова Е. В поисках современного лица. Русский XVIII век в экспозиции Государственного исторического музея // Мир музея. 2005. 8. С. 27.
Грушин Б. А. Очерки логики исторического исследования. Процесс развития и проблемы его научного воспроизведения. М.: Высш. шк., 1961. 214 с.
Гуревич А. Я. Двоякая ответственность историка // Проблемы исторического познания: материалы международной конференции 1921 мая 1996. М.: Наука, 1999. C. 1124.
Гуревич А. Я. О кризисе современной исторической науки // Вопросы истории. 1991. 23. С. 2136.
Гуревич А. Я. Подводя итоги // Одиссей. Человек в истории. 2000. М.: Наука, 2000. С. 125138.
Гуревич А. Я. Социальная история и историческая наука // Вопросы философии. 1990. 4. С. 2335.
Гуревич А. Я. Уроки Люсьена Февра // Февр Л. Бои за историю / Пер. А. А. Бобовича, М. А. Бобовича, Ю. Н. Стефанова. М.: Наука, 1991. 629 с.