Просто рост - Римид Нигачрок 2 стр.

А он женился по любви,
Но мать его так не считала,
И с первых дней начав опалу,
Невестку принялась гнобить

Упреком злым несправедливым,
Мол, охмурила сына баба,
Коль поумнее был он кабы,
Не быть ему с тобой счастливым,

Взял б городскую, не с поселка,
Красотку умную с дипломом
А то гнобит и по-другому.
Она с дитем, сынок, что толку

Кормить чужого, грех чужой,
Оставь её, пока не поздно,
Пока уехать в город можно,
А год пройдет, родится свой.

Так лет ворчала пару-тройку,
Родился сын, построен дом,
И можно жить, всё об одном
Ворчит свекровь, невестка стойко

Всё терпит, крутится волчком,
Детей отводит к старикам
С утра, (ворчит и мама там),
Хлеб выпекать бежит потом.

Свекровь приедет и уедет,
Настроив сына, он уж пьёт,
И сгоряча жену уж бьёт,
Бегут спасать её соседи.

Она ребеночка носила,
Как приглянулась холостая
Ему подружка. Тварь какая! 
И мужа с дракою отбила.

Он успокоился, что толку,
Письмо от матери, больна,
Умрет, мол, вскорости она.
«Поеду к ней, я ненадолго».

Оформил отпуск и поспешно,
Собрался махом  был таков!
«Я знаю точно, лжет свекровь,
Женить задумала, конечно!..»

Детей бросает и вдогонку.
Холмск  Ванино, в Новосибирск.
Далекий путь, огромный риск,
Ребенок бьет в живот ножонкой.

Все точно, как предполагалось:
Умна, стройна и городская.
Ему ли нравится такая,
Мать не спросила: Это  Гала,

Возьми в супруги, ту  забудь!..
Не тут-то было, шум и драка
Кричали долго, но, однако,
Жена и муж в обратный путь.

И народился вскоре третий,
И жизнь опять пошла на лад,
Четыре года так в подряд,
Не зная бед, счастливы дети.

Свекровь теперь не нападает
Нахрапом, только лишь зовет
На Материк, который год,
Без внуков, мол, я пропадаю.

И вдруг решил: «Уедем с Сахалина
Куда-нибудь, хотя бы в Красноярск,
Твои там сестры, в самый раз».
Да будет так, желает как мужчина.

Устроились семьёю в коммуналке,
И в детский сад оформили мальчишек,
Свекровь не злые письма пишет,
И посещает школу дочка Галка.

Еще один родился мальчик,
Прошло всего полгода с той поры
Наверняка кто знает правила игры
Судьбы, где беды ждут, а где удачи.

Что накопилось за семь лет
В душе плохого, прорвалось,
И в дверь стучится страшный гость:
Ваш муж погиб и меркнет свет

О, горе мне, одна с четверкой
Осталась я, как дальше жить?!..
Кого судить, кого винить?..
И душу рвет и боль, и страх, и горько

И начались опять мытарства,
Всё бросила, из города в поселок;
Жильё, работа, садик, школа
Как тяжкий грех, судьбы злорадство.

А через год опять в дорогу 
В край не обжитый, Жешарт, Коми.
Зима сурова, мерзли в доме
Куда гнала судьба, ей богу?!..

И год минул, и едут снова
На Абакан, в сухие степи,
Метаний этих нет нелепей.
«До смерти здесь, даю я слово!»

Врач педиатр стучится. Входите!..
Руки помыть можно здесь, и раздеться
Как вижу врача, я нуждаюсь в защите,
В пятках душа и колотится сердце.

Мама, мне страшно, боюсь я укола!
Пусть тетя уйдет поскорее. Сынок!..
Лежу на коленях я с попою голой,
Ни вопли, ни мама, никто не помог.

С тех пор я укола боюсь до икоты,
И врач для меня пострашнее цыган,
С недугом в больницу иду с неохотой,
Мне сон и покой для здоровья гарант.

Отца я помню как в тумане,
Пять-шесть найдется эпизода,
Но память детская обманет,
В те дни, вернувшись через годы.

Веселый, стройный и подвижен,
А может, строгий, даже злой,
В рассказах мамы его вижу,
Во мне, ребенке, он живой.

Семейный стол полуовальный,
Отец, я слева, справа брат,
Он усадил нас специально 
Учить приличиям ребят.

Мне ложку левою рукою
Взять неосознанно хотелось,
Отец мне строго: Что такое? 
Бьет подзатыльник то и дело.

А брат откусит хлеб и долго
Жует его и не глотает,
Отец встряхнет его за холку, 
Не подавись, запей-ка чаем!

К его приходу дети в чистом
Должны одеты быть и рядом,
И стол накрыт семейный быстро,
После отца все только сядут.

Жена должна сидеть напротив,
А рядом с мамой дочь Галина;
Кастрюля с супом, с мясом протень;
Отец вино нальет с графина

Сам помню ль это пятилетним,
Иль мама позже рассказала,
Как притихали сразу дети 
Отец входил неспешно в зало.

И те семейные застолья,
И воспитательные меры,
Не мог придумать я, тем более
С годами в память крепнет вера.

Дядя Юзеф утонул,
Немец, пленный с Кенигсберга!
Ты чего кричишь так, Верка?
Успокойся, сядь на стул

Ну, рассказывай, родная,
Что случилось, в чем беда?
Ледяная ведь вода,
Спьяну он полез, не знаю

Кто полез? Да дядя Юзеф,
Там на озере в горах,
С камня прямо, божий страх,
Высоко, ползу на пузе

К краю самому, всплывет,
Нет ли, думаю, гадаю
Всплыл как будто, выгребает,
Пред собою гонит лёд.

А потом нырнул и сгинул,
Пять минут, его всё нет,
Для меня померк тут свет,
Я  орать, бегут мужчины.

Дочка, что, сломала ногу?..
Или в озере русалку
Ты узрела?.. Дядю жалко,
Он нырнул, утоп, ей богу,

Дядя Юзеф. Эй, ребята,
Там у берега есть плот.
Ну, тогда бежим вперед!
Спорят с кем-то, кроют матом,

Плот спихнули и шестом
Тычут дно куда попало
Ну, а я тут побежала
Рассказать скорей о том.

Вот так да, беда большая,
Дядя Юзеф, смелый хрыч,
Не убит в войну. Не хнычь,
Верка, думать мне мешаешь.

Надо как-то тетю Нину
Поддержать, помочь, поди.
От него дитя родит,
А тут немец взял и сгинул.

Мужики идут, смотрите,
Может, все-таки достали?!
Сбегай-ка, узнай-ка, Валя,
Вова, Саша, Вера, Витя

По домам, а ну  бегом!..
Дядя Юзеф стал покойник.
Влезли мы на подоконник,
Видим крышку под крестом.

Жутко, страшно, но манит,
Люди, свечи, гроб, венки,
В крест лежащих две руки,
Дядя Юзеф крепко спит

Пятилетний мальчишка осознает
Себя в городе большом и страшном.
Видит, в небе летит самолет,
Тянет ручку ребенок напрасно.

А во сне самолет тот упал на ладонь 
Теплый маленький, словно игрушка;
Мчит галопом норовистый конь,
В страхе мальчик вцепился в подушку.

Мама с папой, сестренка и братья 
Все в одном разместились жилье:
В центре стол, а по стенам кровати,
Из окна виден парк и Дворец

Едут летом в деревню на волю.
Будет папа на стройке трудиться,
Отдохнут брат с сестренкою к школе,
С сентября им обоим учиться

Для семьи дали дом брусовой,
Под окном палисад. Крытый двор.
Долго дом простоял нежилой.
Пол помыли и вынесли сор

Во дворе на веревках качели,
А за домом большой огород
Пару месяцев так пролетели,
И семья в мире-счастье живет

Ночь. Темно. Будит мама детишек:
Собирайтесь! Мы едим домой
Вот машина подъехала, слышат.
Папа пьяный сегодня и злой

Шестимесячный крохотный братик
Неустанно и нудно орет 
Среди ночи подняли с кровати.
«Эй, заткните крикливому рот!»

Папа злой, папиросы ломает,
Всё не может никак прикурить.
Вещи мама спеша собирает:
«Я прошу, дорогой, не дури!..»

Он один остается в деревне.
Не поймет ребятня ничего:
Не достроил еще? Ждет он денег?
Не пускает начальник его?..

Никаких объяснений, торопит:
Быстро в кузов, не будут нас ждать!
И целуя малюточку в лобик,
Просит баба его подержать

Вот машина летит по дороге,
В крытом кузове страшно сидеть.
Мама злится, орет, вся в тревоге,
И в окно не дает посмотреть

Да, я помню тревожное время.
Пятилетним что мог понимать?!
Ясно вижу, как в кузове едим,
Как баюкает братика мать

Как пришла незнакомая тетка 
Весть дурную она принесла,
Как вопила в истерике в глотку
Мама после, как гостья ушла

Вижу гроб, а в нем спящего папу.
Жутко так мне к нему подходить.
Почему-то не хочется плакать
Посетители вносят венки

Я за дверью в углу, где игрушки,
Наблюдаю, как подняли гроб.
Попрощайся!  мне шепчет старушка, 
Поцелуй папу, деточка, в лоб

Я боюсь!.. Не тащите, не надо! 
Прячусь снова за дверь поскорей.
Несмышленый ты, Вовик, ну ладно
Четверых ведь оставил детей

И старушка соседка уводит
К себе в комнату: Будем вдвоем
Как ты мог удавиться, Володя!?.. 
Всё бормочет под нос о своем.

Все ушли. Опустела квартира.
«Выйдем что ли, на двор, поглядеть?..
Ах ты, маленький бедненький сирый!..
Вот и некому больше жалеть»

На дворе грузовая машина,
И откинуты вниз все борта.
Гроб подняли на руки мужчины.
Говор тихий. Венки. Суета

Вот и двор опустел. Напоследок
Крестят воздух и в землю поклон.
Листья желтые падают с веток.
Стар и млад возвращается в дом

Сорок с лишним годов упорхнули.
Что теперь мне былое жалеть?..
Не узнаю я дом и тех улиц
Всех рассудит по-своему смерть

Пятилетний мальчишка осознает
Себя в городе большом и страшном.
Видит, в небе летит самолет,
Тянет ручку ребенок напрасно.

А во сне самолет тот упал на ладонь 
Теплый маленький, словно игрушка;
Мчит галопом норовистый конь,
В страхе мальчик вцепился в подушку.

Мама с папой, сестренка и братья 
Все в одном разместились жилье:
В центре стол, а по стенам кровати,
Из окна виден парк и Дворец

Едут летом в деревню на волю.
Будет папа на стройке трудиться,
Отдохнут брат с сестренкою к школе,
С сентября им обоим учиться

Для семьи дали дом брусовой,
Под окном палисад. Крытый двор.
Долго дом простоял нежилой.
Пол помыли и вынесли сор

Во дворе на веревках качели,
А за домом большой огород
Пару месяцев так пролетели,
И семья в мире-счастье живет

Ночь. Темно. Будит мама детишек:
Собирайтесь! Мы едим домой
Вот машина подъехала, слышат.
Папа пьяный сегодня и злой

Шестимесячный крохотный братик
Неустанно и нудно орет 
Среди ночи подняли с кровати.
«Эй, заткните крикливому рот!»

Папа злой, папиросы ломает,
Всё не может никак прикурить.
Вещи мама спеша собирает:
«Я прошу, дорогой, не дури!..»

Он один остается в деревне.
Не поймет ребятня ничего:
Не достроил еще? Ждет он денег?
Не пускает начальник его?..

Никаких объяснений, торопит:
Быстро в кузов, не будут нас ждать!
И целуя малюточку в лобик,
Просит баба его подержать

Вот машина летит по дороге,
В крытом кузове страшно сидеть.
Мама злится, орет, вся в тревоге,
И в окно не дает посмотреть

Да, я помню тревожное время.
Пятилетним что мог понимать?!
Ясно вижу, как в кузове едим,
Как баюкает братика мать

Как пришла незнакомая тетка 
Весть дурную она принесла,
Как вопила в истерике в глотку
Мама после, как гостья ушла

Вижу гроб, а в нем спящего папу.
Жутко так мне к нему подходить.
Почему-то не хочется плакать
Посетители вносят венки

Я за дверью в углу, где игрушки,
Наблюдаю, как подняли гроб.
Попрощайся!  мне шепчет старушка, 
Поцелуй папу, деточка, в лоб

Я боюсь!.. Не тащите, не надо! 
Прячусь снова за дверь поскорей.
Несмышленый ты, Вовик, ну ладно
Четверых ведь оставил детей