Скоро двенадцать
Она смотрела на Дениса, осторожно открывающего вино, и впервые увидела в нём не того нескладного парня, с которым работает, ни мальчишку, недавно сидящего в пледе с кружкой чая у неё на кухне, а молодого, интересного мужчину, с которым в новогодний вечер так неожиданно свёл фирменный потоп
Бомж
Глянько, опять пришёл, бродяжка, сказала Наташе уборщица Тоня, кивнув в сторону двери, на несмело вошедшего мужчину в потёртой старой куртке.
Ну, пришёл, и пришёл. Мне-то какое дело, кому эту кашу накладывать? вздохнула Наташа, мельком взглянув на посетителя.
Вид, конечно, у мужчины был не идеальный. По возрасту лет пятьдесят пять. Скорее, ему было меньше на самом деле. Волосы явно давно не были в руках парикмахера, обвисли несвежими прядями. Осунувшееся лицо, с пробивающейся щетиной. Тусклые, грустные глаза. Из ворота грязноватой куртки виднелся мятый, несвежий ворот рубашки.
Пшённой каши, пожалуйста, хлеб и чай попросил он хрипловатым, простуженным голосом.
Пожалуйста, и Наташа подала заказ.
Он прошёл с подносом к кассе.
Не хватает тридцати копеек, поморщилась брезгливо кассирша Оксана.
Мужчина порылся по карманам, но больше денег у него не оказалось.
Больше нет и растерянно потоптавшись на месте, пошёл к выходу.
Э, мужчина, а кашу мне, что ли, оставил? окликнула Оксана.
Посетитель вышел, не оборачиваясь.
Ну, ты посмотри! Пьянь подзаборная! Попропиваются, а потом не знают, на что пожрать, завелась Тоня.
Грязь только таскают! Как глотки от этой водяры, не полопаются!
«-Нет, это не пьяница. Похоже, у него что-то действительно случилось в жизни. Не пустые у него глаза, как обычно бывает у совсем опустившихся людей. Не алкоголик он» неожиданно подумала Наташа.
Почему так подумала, не могла себе объяснить. Хотя к ним в столовую заходили всякие люди, этого мужчину ей, почему-то, стало жаль. Она, повинуясь внезапно возникшему сочувствию, догнала его:
Мужчина, подите, поешьте. Я накормлю.
Спасибо, смутился он, но голод был сильнее всех сомнений и обид. Он покорно вернулся в столовую за Наташей.
Она налила ему тарелку супа, а к той каше добавила котлету. Он смотрел на это растерянно, часто моргая повлажневшими глазами. Стоял, и молчал, пока Наташа не помогла ему разместиться за столиком.
Садись, ешь
Спасибо
Незнакомец принялся молча быстро глотать пищу, с удивлением поглядывая на неожиданную благодетельницу.
Наташ, оно тебе это надо? И чего ты с ним возишься, фыркнула Тоня.
Народу не было, поэтому Наташа присела к незнакомому мужчине за столик, и спросила:
У тебя что-то случилось?
Не знаю.
Как это? Совсем не знаешь?
Я ничего не знаю. Ни имени, ни где живу
Ты это серьезно?
Хочу вспомнить, и не могу. Очнулся, не помню где. Пошёл. Ходил по улице. Пришёл сюда.
И давно не ел?
Не знаю. Вчера, наверное, пожал он плечами.
Батюшки, да как же ты живёшь? Где твои вещи? всё больше и больше удивлялась Наташа.
У меня всё с собой.
А документы какие-нибудь есть?
Нет ничего.
Наташа обхватила свое лицо ладонями, не в силах сразу сообразить, чем же она может помочь человеку. Это по телевизору иногда рассказывают о людях с амнезией, но чтобы вот так столкнуться в жизни
Она понимала, что, скорее всего, её не поймут домашние, но по-другому просто не могла поступить:
Вечером приходи сюда, пойдем ко мне. Не помирать же на улице!
А я не помешаю? Меня не прогонят? опасливо спросил мужчина. Видно, не раз его шугали с мест, где он останавливался отдохнуть.
Ничего, как-нибудь решим это пообещала Наташа, хотя и сама сомневалась.
К закрытию столовой незнакомец, всё-таки, подошел. Он топтался, ожидая, неподалеку от входа, и чувствовалось, что очень ослабел за всё время бродяжничества.
Как же тебя называть вслух начала размышлять Наташа, выйдя с работы.
Раз имени не знаешь, пусть будет Виктор. Как тебе? Не возражаешь?
Ладно, согласно кивнул он головой, и они пошли
Кто это? был первый вопрос Наташиного брата Никиты, когда он увидел гостя.
Потом объясню, махнула она рукой, -дай ему лучше какую-нибудь рубашку да брюки.
Я не понял, ты кого привела?
Считай, что это мой жених, если так хочешь знать.
Считай, что это мой жених, если так хочешь знать.
Да этого жениха надо с лестницы спустить! и хотел уже выставить пришельца, но Наташа сдержала его, умоляюще глядя на возмутившегося брата.
Никита, я попозже тебе всё расскажу. А сейчас, прошу тебя, дай рубашку и брюки какие-нибудь
Одёжка Никиты оказалась гостю впору. Наташа отправила нового знакомого в ванную мыться, а сама взялась готовить ужин, попутно рассказывая брату о бродяге.
А если это ловкий аферист? резонно спросил Никита, выслушав сестру.
Завтра мы пойдём в больницу с ним, раз болен. Он всего ночь ночует.
Ну, не знаю засомневался Никита.
Ему тоже было по-человечески жаль мужчину, но и опасался за сестру, себя.
Ладно, присмотрю за ним
На следующий день, после завтрака, Наташа и новый знакомый Виктор отправились в больницу. За ночь мужчина отдохнул, и уже не выглядел настолько измотанным скитанием, как вчера. Вид был свежее и опрятней. Он, слабо улыбаясь, жмурился на, неяркое пока, солнце, и доверчиво шёл рядом с Наташей.
В больнице Виктора осмотрели, расспросили, и уже во второй половине дня определили в палату.
Оказавшись в чистом, тёплом помещении, Виктор, всё ещё не веря в то, что для него наступают изменения к лучшему, покосился на дверь, и опасливо спросил:
А меня не прогонят?
Нет, не бойся. Вылечат твою амнезию. Всё будет хорошо! Я приходить к тебе буду.
Виктор больше ничего не сказал, только взял в свои ладони её руки, и начал с благодарностью их целовать.
Главная роль
Режиссёр Дмитрий Георгиевич Кохан давно уже искал актрису на главную роль. Просмотрел много претенденток, но ни одна не прошла пункты предъявляемых требований к типажу. Это должна быть фотогеничная, средних лет брюнетка, имеющая достаточно привлекательную внешность. А самое главное, естественность под прицелами кинокамер. Необходимо суметь так вжиться в роль, так прочувствовать её, чтобы зрители поверили в правдивость образа.
Вот такие задачи Дмитрий Георгиевич ставил перед собой, своим помощником Виктором Дымковым, а главное перед актрисой, которая будет играть героиню казачку Лизавету. На первый взгляд ничего архисложного нет. Только вот не удавалось найти такую.
Однажды в кабинет режиссёра почти вбежал Виктор, и с порога, эмоционально жестикулируя руками, восторженно закричал:
Дмитрий Георгиевич, нашёл! Нашёл нашу Лизавету!
Во-первых, не ори, я хорошо слышу. Во-вторых, не надо столько эмоций, устало сказал Кохан.
Кто она?
Совершенно случайно! захлёбываясь от переполняющего восторга начал рассказывать Виктор.
Быстро подошёл к тумбочке, налил из графина в стакан воды. Осушив его одним махом, шумно выдохнул, а потом продолжил:
Она разговаривала по телефону на переговорном пункте на вокзале. По говору понял казачка. Она уже купила билет, и должна была вот-вот уехать. Не помню, что ей болтал, что обещал, но тут он поднял вверх указательный палец, и горделиво продолжил:
Не отпустил, и привёз сюда!
И где она?
В коридоре. Уж не знал, как уговорить. Главное, то, что надо!
Зови, посмотрим, без особого энтузиазма распорядился режиссёр.
Виктор вышел, и через некоторое время вернулся, ухватив под руку черноглазую женщину лет тридцати пяти.
Здравствуйте, негромко поздоровалась гостья, -меня
Вот она! перебил Виктор, крепко обняв её за плечи, и довольно улыбался.
Здравствуйте ответил режиссёр.
Быстро окинув взглядом, внутренне разочаровался. Это была обычная женщина. Да, брюнетка. Да, скорее, фотогенична. Длинные волосы, заколоты сзади. Одета обычно, но со вкусом. Только вот не увидел в ней ту Лизавету, которую искал. Машинально спросил:
Вам Виктор рассказал, на какую роль мы ищем актрису?
Я сбиралась тута ехать к сродникам на Дон, а Виктор уговорил в кино сняться
Вас как зовут? спросил Кохан.
Павлина. Можно просто Поля.
Знаете, Поля Если честно, то мой помощник несколько поторопился вас пригласить. Нам немного другой типаж нужен для фильма сказал с сожалением Дмитрий Георгиевич, поглаживая в раздумье подбородок. Он очень не хотел обидеть женщину, и старался отказать потактичнее.
То, что произошло в следующую минуту, не ожидал никто. Полина, гневно полыхнув чёрными глазами на Виктора, подбоченилась, и, отпустив на волю весь скрытый прежде темперамент своей казачьей натуры, начала надвигаться на оторопевшего помощника режиссёра.
Ах, ты, проныра бесстыжая! Ты что мне давеча на вокзале гутарил?! Как манил-сговаривал играть! Какие разговоры медовые вёл! Да я тебе за такую насмешку зараз нижнюю часть пообрываю! Вдругорядь неповадно будет голову морочить людям!
Виктор, испуганно вытаращив глаза, попятился, а потом забежал за спину удивленного шефа, закрываясь им, будто щитом, спасительной стенкой.
Только сейчас, наблюдая за прорвавшимся, как фонтан, народным колоритом, Дмитрий Георгиевич неожиданно и сам заметил в Полине яркие черты той самой Лизаветы, которые задуманы в сценарии.
Подождите, подождите! остановил её Кохан.
Он оживился, почувствовав, наконец, счастливую удачу в поиске. Где-то внутри даже сладко заныло.
Выпустив пар возмущения, Полина заметно успокоилась, и теперь чувствовала себя немного неловко.
А что мне годить? Не подхожу, так не подхожу, и с обидой добавила:
Вот на поезд не попала из-за него
Нет, Полина, я о другом Виктор, вот что Кто у нас на костюмах?
Люба.
Значит, так Сейчас веди Полину к ней. Скажешь, чтоб одела нашу артистку Гримёр пусть тоже посмотрит. Лариса на месте?
На месте, кивнул Виктор.
Та-а-к Камера у нас на площадке Оператору даю готовность через час! Думаю, уложимся с приготовлениями в этот срок. Не забудь про «хлопушку». Вечно она сидит с кем-нибудь болтает! В общем, через час в павильоне! Будем снимать пробу!
Два названия
Однажды в голове у Автора промелькнула мутная тень идеи. Очертания её были призрачные, но ходивший маятником по комнате молодой человек быстрым шагом подошёл к столу, плюхнулся в компьютерное кресло, и под быстрыми длинными пальцами весело затрещала кнопками клавиатура. На голубовато-белом листе монитора появился коротенький текст: «Одна история».
Незамысловатое, конечно, название, тем не менее, теперь оно есть. Что же дальше? О чём будет рассказ? Какая фраза начнёт само повествование? Некоторое время покрутил головой, со скользящим по стенам взглядом, словно надеясь найти подсказку, а потом уверенно продолжил работу. Под названием, выделенным жирным шрифтом, появились первые строчки, первый маленький абзац, посвящённый природе: