Он привёл её в нежилую квартиру, где повсюду стоял запах прели, и кроме старого кованого сундука и разваленного на кухне стола из мебели ничего не было.
По обстановке вижу, что я тебя не за того приняла на вокзале, сказала она.
Почему?
Я думал, ты из тех сердцеедов, кто на вокзалах промышляет случайными знакомствами.
Нет, я туда сегодня попал чисто по работе. Отец послал меня оформить отправку вагона с ломом. Обычно этим делом у нас занимается другой человек, которого сегодня нет на работе.
А кто у тебя отец?
Мой самый главный начальник.
Всё ясно, откуда у молодого весовщика, новая легковая машина, сказала она.
А ты не задавайся такими вопросами? Иначе у тебя на концах губ будет появляться кислота, после чего на твоём красивом лице будут навечно отпечатываться кривые мрачные складки.
Ёмко говоришь Толик. А тебе, интересно, сколько лет? взглянула она с любопытством на него.
Наверное, как и тебе двадцать один.
Ошибаешься, мне двадцать восемь вчера исполнилось, сказала она и прошла в ванную.
Проверив там воду, она вернулась в комнату.
Прекрасно. Вода есть горячая и холодная, если бы ещё шампунь и кусочек полотенца в этом доме были, совсем бы, как в бане стало.
Может тебе и перину с подушкой привезти сюда? с наигранным сарказмом, спросил Толик.
Если у тебя есть такая возможность, то я возражать не буду. Вези, пожалуйста?
Ладно, жди меня? сказал он, я скоро вернусь. Не бойся сюда никто не придёт. Хозяева живут в деревне. Но на всякий случай дверь никому не открывай, предупредил он её.
***
Толик поехал к своей будущей жене Ольге домой. Там забрав у матери приготовленную часть её приданого имущества, с постельным бельём, он погрузил в машину и повёз всё на съёмную квартиру. Не забыв по пути купить шампунь, бутылку Каберне и закуски.
Её он застал сидевшей на сундуке. Поджав под себя ноги, она положила свой подбородок на коленки и равнодушно смотрела на втиснувшего с матрасом в квартиру Толика.
Зачем это? спросила она, я же пошутила. Мне ведь только помыться и простирнуть своё нижнее бельё нужно и всё. А обременять тебя своими просьбами, я не намерена. Я покину, эту квартиру через пару часов.
Ты не думай, что я только ради тебя это всё привёз. Завтра здесь, полная квартира мебели будет. А постельное бельё, приданное моей жены. Мне его так и так сюда доставлять надо было.
Лучше бы порадовал, женщину и без вреда солгал слегка, что такую приятность делаешь для меня, а ты сразу оправдываться начинаешь, покачивала она пикантно головой. Несмышленый ты ребёнок Толик. Хотя можешь больше мне ничего не говорить, я и без тебя знаю, что ты для меня всё это сделал. А если не так, то ты бы меня и не привёз сюда.
Толик от неожиданности бросил матрас на пол и стоял, перед ней, как завороженный с кипой постельного белья.
Я смотрю тебе трудно угодить. Ты лучше молча, воспринимай, что тебе даёт гусар? сказал он ей.
Она встала с сундука и, взяв у него из рук постельное белье, положила его на сундук:
Не обижайся на меня благородный Магистр? Все женщины должны быть чуточку капризные. Если они лишены такой изюминки, то будут, скорее всего, походить на мужчин.
Странное у тебя суждение о женщинах, где ты этого набралась? спросил у неё Толик.
Странное у тебя суждение о женщинах, где ты этого набралась? спросил у неё Толик.
В библиотеке. Я окончила библиотечный техникум и в военном гарнизоне работала библиотекарем.
Она подошла к окну и открыла одну из створок. В комнату сразу ворвался с запахом вишни прохладный воздух, который притупил запах годовалой прели.
Толик подошёл к ней, и жадно вздыхая свежий аромат вишнёвого запаха, спросил:
С тобой, наверное, опасно разговаривать, хотя я тоже немало книг прочитал за свою жизнь.
Она с любопытством взглянула ему в лицо, будь-то перед ней стоит не человек, а редкий фолиант.
Мне кажется, что молодёжь сейчас мало читает, промолвила она. И кто твои любимые писатели?
Трудно отдать кому то предпочтение. Мне многие нравятся. И Бальзак и Золя. А так же Стефан Цвейг с Фейхтвангером.
Выходит ты лирический человек? подняла она кверху черные ниточки бровей.
Почему ты так решила?
Этих писателей объединяет классический стиль их пера. Они влекут своих героев к столкновению страстей, и копаются в людских характерах по теории схожей с Фрейдом, заглядывая в самые тёмные закоулки души человека.
Я могу с тобой поспорить, что ты не права, хоть ты и профессиональный библиотекарь, возразил Толик.
Интересно Толик. Тогда излагай свою мысль, в чём я не права?
Я думаю, что Фрейд наоборот составлял свои психоанализы по их книгам, так как они все значительно старше его, за исключением разве, что Цвейга.
Я тебе не говорила, что они создавали свои книги именно с трудов Фрейда. Я тебе сказала, что есть схожесть с ним. Всё равно я поняла, что с тобой есть о чём поговорить. Но я сюда пришла не читательскую конференцию устраивать с тобой, а помыться и постираться. Давай мне полотенце? протянула она руку к постельному белью, я пойду в ванную.
Полотенца я ещё не принёс, они в машине и шампунь тоже.
Так иди быстрее за ними? сказала она.
Толик сбегал в машину и принёс все остатки вещей, прихватив вино и закуску.
Она бросила беглый взгляд на плетёную авоську, где хорошо просматривалась бутылка вина и закуска.
А это что, освежитель после бани? показала она на пакет.
Зачем спрашиваешь о том, что знаешь? сказал ей Толик.
Ты прав, не надо задавать лишних вопросов, ответила Маша, но не удобство одно внезапно появилось, на которое мы с тобой не обратили внимания. В квартире нет ни одной лампочки, а это значит, я буду мыться в темноте.
Я сейчас быстро в хозяйственный магазин смотаю и куплю лампочки.
Не надо, остановила она его, может это и к лучшему. У тебя будет возможность зайти в тёмную ванную и помочь мне управиться с моей спиной. Я тебя тогда позову. А сейчас ты лучше нарви мне вишни? Я хотела без тебя это сделать, но постеснялась двух женщин разговаривающих под окном.
У Толика ёкнуло сердце от её обнадёживающих слов. Небольшой доступ к её телу он получил, неважно, что во мраке, но он не посмеет к ней притронуться в ванной, даже в темноте. Спешить в этом деле он не думал. Ему не нужен был секс похожий на насилие.
Она ушла в ванную, оставив в двери небольшую щелочку, откуда пробивался небольшой лучик света.
Толик в это время раскатал по грязному полу матрас, разложив на нём вино и закуску, предварительно постелив под снедь газету. Затем он открыл окно и нарвал в детское поломанное ведёрко вишни. Пальцы от вишни сделались у него чёрными и липкими. На кухне под краном он начал обмывать руки.
Толик, я тебя жду? позвала она его.
С замиранием сердца, но с открытыми глазами он зашёл в ванную.
Закрой дверь плотнее и не волнуйся? сказала она, ты, что обнажённых женщин никогда не видал? спросила она, услышав его учащённое дыхание.
Женщин так близко не видал, а вот девочек и девушек часто приходилось видеть, взял себя в руки он и прекратил так сильно дышать.
Девочки и девушки, это тоже частица опыта, хоть и незначительная, сказала она, суя ему в руки пузырёк с шампунем.
Она положила обе свои влажные руки ему на голову и сказала:
Здесь ни мочалки, ни губки нет, придётся тебе погладить своими ладонями мою спину.
Он налил в ладонь шампуня и начал осторожно гладить её по спине. От такой процедуры его голова приятно закружилась, и предательский комок робости встал в горле ребром.
«Только бы она меня ни о чём не спрашивала сейчас, иначе я не совладаю со своим голосом, и вместо приятного тембра у меня может появиться хрипота или какой-нибудь козлетон», подумал он.
Но она и не думала его, ни о чём спрашивать.
Маша ему только говорила, где его руки должны гладить её тело.
Он использовал почти весь пузырёк на её мытьё, не заметив, что кроме спины вымыл её всю.
Мне приятно ощущать твои нежные руки на себе, сказала она ему, когда его пальцы скользили по её груди.
Он машинально выполнял все её команды. Она брала его за запястье и приставляла его руку к своему телу, помогая ему делать круговые движения.
Ты сейчас мокрее меня будешь, сказала она, раздевайся, иди ко мне, я тебя тоже красиво помою.
Его уговаривать на это дело не надо было. На раз, два, три он стоял в ванной перед ней голый и возбуждённый. Она быстро прижала одной рукой его к своему телу и медленно стала опускаться на колени, увлекая его за собой в пенистую от шампуня воду.
Толик, ты, что онемел? дышала она ему в ухо.
Нет, я просто люблю молча испытывать подобное блаженство и тем более я никогда не находился с женщиной в одной ванной. Для меня это новинка. Ты внесла этим модернизацию в моё сексуальное будущее. Хотя в мечтах у меня существовали подобные эпизоды любви.
Я рада, что смогла оказать тебе нужную услугу, шептала она, покрывая его лицо поцелуями мокрых, но обжигающих губ.
Они вытерлись одним полотенцем, затем вылезли из ванной.
Ты же говорил мне, что любишь испытывать, молча блаженство? спросила она, а сам орал как прыткий конь, находясь позади лошадки.
Я тебе правильно ответил. Когда я блаженствую, я молчу, а сейчас я получил благодаря тебе высшее блаженство. Эти чувства совершенно разные. И если бы я молчал при, такой приятной процедуре, то был бы плохим мужчиной и, наверное, обидел бы тебя своим молчанием.
Ты всё больше и больше начинаешь, мне нравится. У тебя, вероятно, будет необыкновенная и счастливая жена. У тебя талант есть, чтобы осчастливить любую женщину, если ты, конечно, не будешь завышать свою мужскую самооценку и не бросишься сломя голову в омут разврата.
Она обернулась полотенцем и первой вышла из ванной.
Когда он вошёл в комнату, её смоляные волосы были уже гладко причёсаны назад.
Она сидела на матрасе и ела вишню, складывая косточки на угол газеты.
Толик тщательно всмотрелся в её лицо и понял, что в ней есть, что-то горное и кавказское. И в ней присутствовал так же бешеный темперамент, который был присущ южанам, как он слышал от умудрённых сексуальным опытом людей.
Маша, а почему у тебя русское имя и фамилия? спросил он.
Ты, что думаешь, если я приехала из Адыгеи, значит должна называться, какой-нибудь Земфирой? Нет, я чисто русская женщина. Бабка только у меня была кубанской казачкой. А вообще-то Адыгею населяют в основном русские люди. Аборигенов там живёт в два раза меньше, а то и в три.