Он прыгнул очень низко, буквально в ноги преследователя, подныривая под оружие. Враг не успел пустить стрелу и лишь хлопнул арбалетом сверху вниз, к чему Винс был готов, прикрываясь лубком на сломанной руке. Чудовищной силы удар коленом отбросил, проломил нос, вышиб передние зубы и отправил в небытие. Но на ничтожную долю секунды раньше охотничий нож вонзился в тело фастианина.
Дичь, превратившаяся в охотника, вернулась в сознание через Винс даже не смог поначалу определить сколько провалялся в отключке.
Он с трудом втянул воздух. Осторожно притронулся к лицу.
Рот полон выбитых верхних зубов, боль невыносимая.
Парень перевернулся, кое-как стал на четыре точки и, стараясь меньше напрягать сломанную руку, выполз на траву.
Сначала обезболивающие, залпом, в бедро, прямо через штанину комбинезона. Когда отпустило, ощутил поврежденные части тела онемели до бесчувствия.
Язык словно чужой. Винс пальцами достал изо рта обломки зубов, попробовал закрыть челюсти не смыкаются. Щеки и нос воспринимаются как маска, не соединенная нервными окончаниями с телом. Переносица свернута набок и удивительно мягкая. Видно, в ней раздроблены кости.
Сейчас бы зеркало. Или заснять портрет героя-охотника для журнала будто мордой остановил флаер.
Винс вернулся к выходу из пещеры. Враг никуда не исчез. Клинок попал ему в середину корпуса, косо снизу вверх. У людей в этом месте солнечное сплетение.
С болезненным интересом парень наклонился и рванул за маску респиратора. Не поддалась. Верно, герметизирована заодно с капюшоном. Нужно резать комбинезон Как будто дел других больше нет, обругал себя Винс за неуместное любопытство.
Аптечка с надписями на двух языках. Ого, какой набор! Правда, и весит прилично. Сумка с едой. Говорят, еда фастиан подходит нам, но крайне не вкусна. Возможно, и наоборот, но часть консервов явно человеческого происхождения. Фонарик лишний груз, а зажигалка в самый раз. И складной котелок весом каких-то пятьдесят грамм, и куча мелкой утвари. Да, существа имеют солидное преимущество благодаря экипировке.
Самое тяжелое арбалет и запас коротких толстых стрел, килограмм на пять. Зато несколько уравниваются шансы. Жаль, нет никаких средств связи, вероятнее всего, они имплантированы. Да и с кем связываться? С базой бывших друзей похвастаться, что прикончил одного из них, из высшей расы?
Винс щедро накачал себя из запасов покойника лекарственной химией. Печень, держись. Зато прибавилось бодрости, и мир не кажется столь беспросветным. Еще поборемся!
Он отрегулировал ремень арбалета. Чуть не забыл нож А, у трупа примерно такой же. Закончив мародерство, подросток решительно зашагал на восток. Карты нет, но сидя на месте базу никак не найдешь. Шансы на выживание только в той стороне.
Уже не подросток. Не заурядный заучка-толстячок. Мужчина, воин, охотник. Во всяком случае в собственных глазах. Никаких рефлексий по поводу совершенного убийства.
Вик добыл полдюжины жирных птиц, связав тушки за лапы длинным корнем ползучего куста. Через пару километров селение. Дикари на одну морду, различия лишь в росте кто по пояс человеку, а кто по грудь, и в оттенках шерсти. Интересно, сами они различают людей? Понимают, кто пришел с подачками, а кто чтобы надеть браслет и начать гон?
Спохватившись, сбросил ботинок и разрезал одну птицу. Из кожи получились широкие лоскуты. Их Вик намотал на браслете, укрепив сооружение манжетой из аптечки. Пока шкурки сохраняют влажность, есть шанс погасить сигнал. По виду браслет совсем не отличается от применявшихся раньше. Но команда Вика не ставила внутрь ни взрывчатки, ни токсинов. Если угрозы чушь? Своей ногой рисковать не хочется. Был бы придурок Винс поблизости, его бы и попросил. Или заставил.
О приближении к деревне рассказали тропки. Вик порадовался своей хорошей памяти. Если бы не веселые прогулки с друзьями, давно б запутался. А отец твердил о вреде охоты. Нет у нее вреда! Кроме случая, когда сафари открыто на тебя.
Волосатые мигом попрятались по шалашам. Только морды торчат, коричневые носы опасливо нюхают воздух. Вик протопал на середину селения. В большом котле земного образца что-то весело булькает, рядом две особи ощипывают птиц, напоминающих принесенные трофеи.
Он швырнул добычу на землю. Понятно, что аборигены в состоянии сами наколотить медлительных птиц сколько угодно. Вышел жест доброй воли.
Странно, что здесь нет хищников. Кроме, естественно, людей и дикарей.
Особь, что-то мешавшая в котелке, вытянула губы.
А-те-юа.
Что бы это значило? Напрягая скудные познания местных слов, которые прежде никогда и нужны не были, Вик старательно выговорил:
Салхе!
Его мигом окружила толпа голов в пятнадцать. Вспомнил, это слово, произнесенное тихо, означает дикарей вообще, а громко и резко вождя. Поэтому, демонстрируя разницу, прошетал «салхе» негромко, а потом выкрикнул.
Наверно, собралось все племя, кроме ушедших по неведомым аборигеновым делам. Протиснулся салхе-босс, низкое широкое животное с особо вытянутой мордой.
На груди болтается знак власти, брелок на шнурке. Но не гаджет связи с офисом шерифа, а круглая костяшка с дыркой. Захотелось вышибить мозги тупой скотине, которая посеяла подарок землян и находчиво нацепила заменитель.
Вождь залопотал, мерно похлопывая себя лапами по морде. Вик оттолкнул его и подсел к котелку с варевом.
Дикари не имеют ни малейшего понятия о гигиене и санитарии. Будем надеяться на пользу от долгого кипячения.
Землянин ткнул ножом в котел, нащупал что-то мягкое. Поцепил. Из воды показалась потрошеная и сильно разваренная тушка.
Разложив на плоском камне, Вик разделил мясо и легко отваливающиеся кости. Безвкусное, противное без соли и специй. Но наверняка калорийное.
Дикари оцепили место пиршества правильным кругом.
Что уставились? Не видели жрущего человека?
А ведь и правда не видели. Улетая из Мидтауна или разбросанных по планете малых баз, колонисты берут с собой пакет с полуфабрикатами. Желание разделить трапезу с местными вряд ли могло придти в чью-то голову.
Не исключено, что Вик разрушил пачку местных легенд, не прилетев на небесной ладье и натрескавшись подобно простому салхе. Плевать! Нож наколол вторую тушку. Неизвестно, когда удастся еще раз подкрепиться горячим.
Третью он завернул в лопуховое растение сомнительной чистоты про запас. Реквизировал флягу для воды, поморщившись от запаха. Что волосатые туда наливали? Похоже, что испражнялись. Промывание в ручье не помогло.
Счастливо оставаться, убогие!
После длинного пешего марша и плотного обеда его сильно клонило в сон. Но останавливаться невозможно. Неизвестно какова фора. Да и загонщики, обнаружив пропажу сигнала по соседству с деревней, наверняка будут искать следы где-то здесь.
Если не надеяться на одну только технику, эти следы наверняка обнаруживаются при внимательном наблюдении: мятая трава, сломанные ветки. Когда закончилась лесистая зона, давшая приют селению, потянулась пустынная местность, поросшая мясистыми фиолетовыми грибами в человеческий рост и выше, густо усеянными колючками. Отпечатки ботинок слишком заметны. До относительно комфортного места километра четыре. Или пять, в таких подробностях помнить карту невозможно.
К концу дня Алекс основательно проголодался и устал. Местное светило, во всех колониях по древней традиции зовущееся солнцем вне зависимости от имени собственного звезды, еще высоко, но нет никаких сил идти дальше. Тем более он промерз в тундре, затем начались жаркие пески, где ноги вязнут по щиколотку.
Моментально пересохло во рту. Нос и глотку дерет при каждом вдохе, глаза царапает мелкими песчинками. Достаточно быстро напекло голову.
Колонисты проходят курс выживания. Например, рекомендуется обмотать вокруг волос мокрую тряпку. Но нет ни влаги, ни тряпки.
На последнем издыхании дотащился до россыпи скал. Хотя бы тень. С высоты в три человеческих роста песчаное плато просматривается до степных трав, где проклятый баран утащил нож.
Напрягаем логику. Если преследователи обошли реку южнее, у них нет другого пути, кроме как тащиться через эту же степь. Алекс плетется не слишком быстро, значит преимущество неуклонно тает.
Что охотники сделают, когда нагонят жертву? Счастье, если просто убьют. Или начнут пытать, как их команда аборигенов? Сдирать кожу, совать насекомых во вспоротый живот, обрубать пальцы по одному, сыпать едкую химию на раны, колоть ножом в нервные узлы? Никто толком не знает физиологию фастиан. Но они уж точно осведомлены, как причинить человеку максимальные мучения
Что охотники сделают, когда нагонят жертву? Счастье, если просто убьют. Или начнут пытать, как их команда аборигенов? Сдирать кожу, совать насекомых во вспоротый живот, обрубать пальцы по одному, сыпать едкую химию на раны, колоть ножом в нервные узлы? Никто толком не знает физиологию фастиан. Но они уж точно осведомлены, как причинить человеку максимальные мучения
И так. На преодоление полосы между травами и скальным убежищем требуется не менее часа, составляющего интервал безопасности. То есть, чтобы не попасть на прицельную дальность арбалета, требуется смотреть на запад не реже чем раз в сорок минут. Нет проблем, просыпаться в заданный момент он умеет как никто другой. Никогда не пользовался будильником в коммуникаторе, всегда вставал сам в нужное время.
Осталось ровно лечь на спину в тени скалы. Лицо на запад. Расслабиться. Через сорок минут непременно открыть глаза. Обязательно! Конечно
Но усталое тело решило иначе, дав себе длительный отдых.
Алекс очнулся от шороха ботинок по камням и тихих реплик.
Дьявол! Проспал. И подпустил их слишком близко. Смертельно близко.
Маркер показывает местонахождение с небольшой погрешностью, они не могут увидеть точно, за каким камнем укрылся Или обнаружили? Никто не знает истинных качеств инопланетной техники.
Стараясь не то что беззвучно переступать ногами практически не дышать, Алекс ввинтился в расщелину, уводящую на запад. Скатился к подножию скалы, изодрав руку и щеку, откуда припустил вперед, не жалея сил и петляя как заяц.
Свистнул арбалетный болт, вонзившись по оперение в колючий фиолетовый гриб. Алекс ринулся между растений.
Дыхания хватило километра на два. Он остановился, стараясь пыхтеть не громко себя не выдавать и услышать охотников. Вроде разделились. Один сзади справа, второй чуть левее.