Я бы её не в церкви отпевала, а , женщина замолчала, развернулась и вернулась в подъезд. Дочка пошла за ней. Тащить картошку и банки на третий этаж оказалось трудновато, поэтому Таня тоже прекратила разговор, пока они не добрались до нужного этажа.
Вы её не любили? тяжело дыша, спросила Полина.
Вы её не любили? тяжело дыша, спросила Полина.
Да я её и не знала. Она никогда дверь не открывала, как будто и не жила. Раза два только дочке и открыла. Свет горит, а звуков никаких.
Сёстры переглянулись: Так вы поможете?
Нет, мне тяжести таскать нельзя, сердце слабое. Пусть Нелька вам поможет, но сильно не нагружайте.
Больше не поворачиваясь, соседка зашла в свою квартиру и захлопнула дверь. Таня опять долго рылась в своей сумочке, не особенно торопясь открыть эту злополучную дверь. Полина наоборот чувствовала себя прекрасно, присутствие этой молоденькой девочки действовало на неё успокаивающе, и мысли становились веселей.
«Ангел ещё, с детьми всегда светлее, и страхи рядом с ними прячутся, слепнут как-то».
Когда все трое вошли в квартиру, то ахнули не сговариваясь. Три куля со старыми вещами были растерзаны, газеты разбросаны по всей комнате, кровать сдвинута и перевёрнута. На кухне всё жалкое подобие посуды валялось на полу, вперемежку с вилками и ложками.
Похлеще твоей дачи, не Людка, случайно? попыталась пошутить Полина.
Да уж, как будто Клава пришла с того света и повеселилась.
От такой шутки Полю передёрнуло. Стало ясно, что выносить пока нечего.
Неля, ты иди, мы тут сами всё соберём. Не забудь завтра зайти, в двенадцать, пожалуйста.
Может помочь? предложила девочка, ей явно было всё это интересно.
Не надо, мы уж сами, занервничала Татьяна, нужно было срочно обсудить ситуацию.
Девочка ушла, а сёстры остались стоять посреди горы вещей и обрывок газет. Хорошо ещё, что солнце очень жизнерадостно светило из окон. Полине показалось, что всё это бутафория, и эта квартира, и мусор, и даже смерть этой бабушки. Таня присела на стул, посмотрела на сестру и сказала: А ведь всё это бутафория. Посмотри, эти вещи слишком чистые, никто их не носил. Газеты никто не читал, она здесь не жила. Постельное бельё пахнет порошком.
Версия неплохая, у меня тоже такие мысли появились, здесь не пахнет жизнью. Приходила, чтобы соседи видели и уходила. Даже тарелки чистые, это в восемьдесят пять-то, так всё отдраить. Вот же загадка, пошли отсюда, нехорошее место!
Полина начала продвигаться к выходу, но сестра быстро приняла другое решение: Нет уж, давай быстро соберём всё в простыни и вынесем. Я батюшке обещала. Он завтра сюда явится, а тут такое.
Вернувшись, Полина начала забрасывать всё, что попадалось под руки в простыни, постеленные сестрой. К кровати она так и не подошла, зато часто поглядывала в окно, боясь увидеть там подозрительную личность. С высоты третьего этажа двор хорошо просматривался, но там только весело играли дети. Мамочки сидели рядом на лавочке и болтали, им сегодняшний день явно нравился. Когда почти всё было собрано, она очередной раз выглянула в окно и замерла.
Таня, мы попались. Там этот мужчина из автобуса. А мы, дуры, решили, что он и правда Колю искал. Он нас искал. В подъезд пошел, бежим.
Таня почувствовала страх сестры мгновенно. Выбежав из квартиры, женщины почему-то рванули наверх, но на пятом этаже стало ясно, что бежать дальше некуда.
Ну, вот и попались, из-за этих чёртовых денег умирать не хочется, ладно мы бы их украли, чуть дыша, пробормотала Поля.
Почему чердаки закрыты? Давай постучимся в квартиру!
Поля уже стучалась, молясь всем Богам, каких только знала. Дверь открыл пожилой мужчина.
«Везёт нам сегодня на мужиков», успела подумать Поля.
Здравствуйте, вы не могли бы нам помочь? обратилась Полина, стараясь говорить, как можно вежливее.
А в чём дело? Квартира захлопнулась?
Нет, нет, мы тут у вашей соседки с третьего этажа мусор хотели выбросить, но тяжеловато нести. У покойницы много всякой ерунды накопилось, несла с испугу всякую ересь Татьяна.
У нас на третьем этаже никакой бабки нет. Или вы про тридцать шестую? Там приведение живёт, моя жена так говорит. А вы откуда его знаете?
Пока сосед шутил, женщины прислушивались к звукам отрывающейся двери в подъезде.
«Пенсионер, пьющий, может ли он защитить? Подставим человека, а у него семья. Но как же быть, себя тоже жалко», малодушно размышляла Полина.
Она в храм ходила, там и познакомились.
А вы не свидетели Иеговы, случайно? сосед сделал шаг назад.
Она в храм ходила, там и познакомились.
А вы не свидетели Иеговы, случайно? сосед сделал шаг назад.
Да что вы. Мы православные.
Ладно, эти ещё ничего, ухмыльнулся сосед, и остановил взгляд груди у Тани.
Сейчас рубашку накину и вас догоню, неудобно в майке, с такими дамами.
«Не жалко, пусть защищает, раз ещё заглядывается на женщин, то силы есть», успокоилась Поля.
Мы подождём, притворно улыбнулась Татьяна.
Через несколько секунд сосед вернулся, надев на майку серенькую рубашку с коротким рукавом. Он пошел первым, а сестры, оставив между ним и собой приличное расстояние, любовались на его блестящую лысину.
Что же вы дверь открытую оставили? Хотя, как я погляжу, красть тут нечего.
Полина и Таня вздохнули, заглянули в окно, но там никого уже не было. Наступило время ужина и мамы увели детей по домам. Потуже завязав узлы, сосед, представившись Семёном, легко поднял их и понёс вниз. Сестры, собрав остатки смелости, начали спускаться за ним.
Глава 4. Завещание
До мусорных бачков нужно было пройти метров десять. Когда узел благополучно очутился в бачке, Таня попросила мужчину: Семён, завтра в 12.00 зайдите, помяните Клавдию, девять дней, всё же.
А нальёте на помин души? весело спросил сосед, как будто его приглашали на праздник.
«Который раз убеждаюсь, что чужие поминки не трогают душу. Обряд нужный, да главное, чтобы те, кто приходят, действительно желали Царствия Небесного», грустно вздохнула Поля.
Нальём, не волнуйтесь, махнула рукой Таня, давая понять, что с Семёном разговор окончен.
Мужчина хитро улыбнулся, изобразил воздушный поцелуй и отправился восвояси.
Если я не умру сегодня от страха, то умру от смеха. Не снимай эту кофточку, ты в ней неотразима, улыбнулась Полина, но тут же и изменилась в лице.
День добрый, ещё раз, милые дамы.
Не ответив, сёстры побежали в сторону детской площадки. Картина поразила бы любого наблюдателя своей нелепостью. Две, не очень уже молодые женщины, бежали через детскую площадку, размахивая сумками. Их догонял прилично одетый гражданин, который громко смеялся: Погодите, я только спрошу!
Как пройти в библиотеку? умудрялась на бегу ехидничать Полина.
Смех мужчины ещё усилился.
Нет, кто убил старушку!
Первой остановилась Полина, Таня тормозила медленнее, поэтому запнулась о край песочницы, схватилась за сестру и кое-как устояла. Мужчина подошел уже спокойной походкой, заправляя футболку в джинсы на ходу.
Простите, Ради Бога, что вас напугал.
Не то слово напугал, тяжело дыша, призналась Полина.
Врал, есть грех. Думал, что вы тоже не совсем правду говорили батюшке. Когда утром меня Саша вызвал, то я всякие версии прокручивал. Батюшка ещё тот конспиратор, никому не доверяет. Со дня смерти Клавдии покоя ему нет. Дамы, меня зовут Сергей.
Как это батюшка? Он что, всё знал и ничего не сказал? возмутилась Полина.
А что он должен был рассказывать? Бабуля квартиру церкви отписала, как раз перед смертью и отдала завещание, вместо покаяния. А ещё приписку сделала, что всё найденное в квартире вернуть тому, кому принадлежит. Он и хотел по совести, меня попросил, не самому же ему по квартирам бегать, клады искать.
Обе женщины оторопели от такого разъяснения.
Я что, похожа на кладоискательницу? обиженно осведомилась Таня.
Документ, написан двадцать лет назад, поэтому батюшка и усомнился. А почерк на завещании и в записке разный, вот он меня и попросил за вами проследить, чтобы
У Полины зазвонил телефон, на телефоне высветилось слово «муж».
Да, Петя, слушаю. Почему не звоню, некогда было, извини. Тане помогала, потом расскажу в чём, сейчас не получится. Как вы там с Редиком питаетесь? Суп сварил? Вот и молодец. Я вечером перезвоню, целую. Да, тороплюсь, не скучай.
понять, кто же завещание писал. А то квартира-то не мелочь, потом греха не оберёшься.
Погодите, так что получается, не смогут беженцы там жить? забеспокоилась Татьяна.
Смогут, документ уже проверили, хоть ему и двадцать лет, но заверен, как положено.
Подарок с того света! нервно пошутила Полина.
Поля, твои шуточки сейчас неуместны. А поминки готовить или нет?
Подарок с того света! нервно пошутила Полина.
Поля, твои шуточки сейчас неуместны. А поминки готовить или нет?
Конечно, всё как Отец Александр велел.
Полина посмотрела на Сергея, потом на сестру и вдруг выдала версию, заставившую остальных удивиться.
Боже праведный, она и есть убийца. Та, которая записку писала. И деньги она украла, больше некому!
Лицо Тани стало непроницаемым и, повернувшись к Сергею, она строго спросила: А вы кто по профессии? И зачем прикрывались моим мужем?
Не частный сыщик, к вашему сожалению. Всего лишь бывший военный разведчик на пенсии. Мужем я прикрылся случайно, не знал, что придумать. Но я действительно видел сцену разгула страстей на вашей даче. Весёлое зрелище, я вам скажу.
Не ваше дело, зачем вы вообще на дачу потащились?
Ага, вычислили, про деньги я знаю. Отец Александр позвонил и всё рассказал. Просил за вами последить.
Таня отвернулась от Сергея, обращаясь только к сестре.
Он нам не поверил! Ты понимаешь, он решил, что мы взяли эти деньги, Таня пнула небольшой камешек, лежащий на траве.
«Женщина, если ей доверять, почти не обманывает. Разболтать может, но украсть редко, слишком жалеет других. Если у женщины нет жалости, то и любви нет. А нет любви, считай не женщина уже», такой круговорот мысли посетил Полину, наблюдающую за нервными движениями сестры.
Я это сразу поняла, и я бы не поверила. Нашли два миллиона и тут же потеряли.
Сергей взял Таню за руку и легонько пожал её.
Он про деньги от вас узнал. Не хочет неприятностей. Пойдемте, сядем на лавочку.
Только сейчас они заметили, что стоят рядом с песочницей, в которой трое детей с интересом разглядывают дядю и двух тёть.