Папа, прошу вас, откройте мне эту тайну.
Ладно, когда ты услышишь эту историю, ты многое поймешь.
Папа, я готова слушать вас весь день. Рассказывайте!
Шолпан взяла тетрадь, чтобы записывать все услышанное, а отец удобно расположился в кресле и начал свое долгое повествование, дополненное впоследствие дочерью.
Прощальная мелодия
Это был 1867 год. Людвиг, неженатый молодой человек лет 30, уроженец Вены, был высокообразованным мужчиной с прекрасными манерами, на привлекательном лице которого выделялись большие синие глаза. Высокий, стройный, он обладал хорошим здоровьем, физической силой, любознательностью и добродушным характером. У него было наследство, чтобы жить безбедно, поэтому он имел возможность заниматься тем, чем хочет. Обладая поэтическим даром, он писал стихи, но более всего любил музицировать, исполняя произведения в основном композиторов романтического направления.
На фоне роста капитализма в Европе, когда многие люди спешили занять свое место в социально-экономической структуре, формируя промышленную буржуазию, в каждой стране находился, как и в наши дни, небольшой процент личностей с иным мировоззрением и интересами. В это меньшинство входил и Людвиг. Он являлся членом Историко-филологического семинара при Венском университете, который в дальнейшем преобразовался в Исторический институт. На интерес Людвига к тюркской культуре во многом повлиял известный востоковед, Й. Хаммер-Пургшталь первый президент Австрийской академии наук.
Будучи тюркологом и владея арабским языком, Людвиг прочитал много книг об истории азиатских народов и проникся на профессиональном уровне интересом к этнографии и культуре изучаемых этносов. Ранее он побывал в Бухаре, Самарканде, а также на Иссык-Куле, после чего его одержимость азиатской экзотикой только усилилась. Делясь, с коллегами в Вене, своими впечатлениями о Средней Азии, он рассказывал, что на приемах видел залы дворцов, устланные европейскими коврами, тогда как в Европе престижным считалось обладать восточными. «Видимо, страсть к экзотике свойственна многим людям», с улыбкой заключил Людвиг.
Ему захотелось более глубоко познать культуру казахского народа. Людвиг договорился, что примкнет к отряду русского генерала М. Карпова, целью которого в 1867 году было налаживание новых торговых путей сообщений, по которым могли бы поставляться в Россию различные товары, в том числе продукция художественных ремесел и промыслов Туркестана. Маршрут отряда проходил через восточные области казахских степей, что и определило выбор Людвига. После сбора материала он намеревался написать большой труд. Для более тщательного изучения языка и особенностей характера казахов Людвиг несколько месяцев пробыл в Оренбурге, где получил хорошие рекомендации от некоторых султанов.
Когда отряд, наконец, прибыл на лошадях на летнюю кочевку жайляу, находившуюся на равнине, там расположилось целое родовое объединение из тридцати аулов и семисот юрт. Такое возможно лишь в летний период, когда было обилие молодой сочной травы. Тогда как в осенний сезон аулы, наоборот, рассредоточивались из-за ее недостатка. Детвора аула с любопытством разглядывала гостей. Впервые они видели европейцев: русоволосых, высоких и худощавых, а один из них был с большими синими глазами. Это был Людвиг Вебер.
Когда отряд, наконец, прибыл на лошадях на летнюю кочевку жайляу, находившуюся на равнине, там расположилось целое родовое объединение из тридцати аулов и семисот юрт. Такое возможно лишь в летний период, когда было обилие молодой сочной травы. Тогда как в осенний сезон аулы, наоборот, рассредоточивались из-за ее недостатка. Детвора аула с любопытством разглядывала гостей. Впервые они видели европейцев: русоволосых, высоких и худощавых, а один из них был с большими синими глазами. Это был Людвиг Вебер.
Так получилось, что путники приехали на второй день свадебного пира той[2].
У богатых свадьба обычно продолжалась несколько дней. Им сообщили, что глава одного из казахских родов бай[3] Камбар третий раз поднял шаңырақ[4], т. е. взял третью жену молодую красавицу Алтынай. Такое совпадение, когда гости неожиданно попадали на пир, расценивалось в традиционном сознании казахов как наличие хороших помыслов и намерений у визитеров.
Камбар слыл справедливым, но строгим главой рода. При нем все было благополучно: вовремя кочевали, занимая места возле водоемов для весенних, летних и осенних стоянок. У него были сыновья и дочери от первых браков, но он женился на третьей, Алтынай, внезапно вспыхнув страстью к девушке, которую случайно увидел, будучи в гостях в одном из аулов.
В знак уважения Камбар вышел из белой просторной высокой юрты встречать гостей. Это был довольно высокий мужчина приятной наружности в роскошной праздничной одежде. Золотистые детали его наряда так эффектно отражали солнечные блики, что вызвали у впечатлительного Людвига эмоциональный шок. Он обратил внимание на роскошный фиолетовый халат шапан с золотой вышивкой по бортам, что был надет на Камбаре. На голове Камбара был войлочный колпак с высокой тульей и разрезными широкими полями, также богато обшитый золотой нитью. Был на нем и широкий пояс, декорированный крупными серебряными, с позолотой бляхами. Слева висела сабля в красивых ножнах. Он поздоровался со всеми, подавая обе руки с традиционными приветственными словами: «Мир вам! Добро пожаловать!», те ответили: «И вам мир!»
Гостей пригласили войти в помещение, деликатно контролируя, чтобы они входили с левой стороны от входа и присаживались на правую, «мужскую» сторону от главного почетного места төр[5]. Перед этим мужчинам ненавязчиво предлагали снять холодное оружие, которое было развешено на этой же стороне на зазубрины стенок юрты. В юрту бая собралось также много его родственников. Юноша с полотенцем через плечо и кумганом с теплой водой дал возможность всем гостям помыть руки, за что они выражали ему благопожелания. После стандартных фраз перешли к неспешной беседе, в чем помогал переводчик. Гостей потчевали кумысом, отварным мясом, которые подавали юноши. Европейцы, глядя на хозяев, пищу брали только правой рукой. Людвиг, хорошо владевший казахским языком, от имени всех визитеров выразил пожелания: «Желаем, чтобы купол юрты становился все выше, а стены просторнее (Шаңырақ биік болсын, кереге кең болсын)», что является образным выражением социально-имущественного роста и рождения многочисленного здорового потомства. Далее он добавил: «Да будет прочен ваш порог (босағаңыз берік болсын)», т. е. пусть будет благополучие в вашем доме. Когда поели мясо, генерал Карпов выразил благодарность и благословение дому. Мясные блюда сменились сладкими деликатесами, приготовленными в домашних условиях.
Наконец, появилась молодая жена Алтынай, все это время она сидела за тростниковой загородкой слева от входа в юрту. На ней было красное платье с длинными рукавами, камзол и красный платок, закрывавший верхнюю часть лица. Она с опущенными глазами стала подавать гостям чай правой рукой, поддерживаемой у локтя левой. Гости выражали ей благодарность и дарили преимущественно деньги.
Беседа продолжалась, а Людвиг стал незаметно рассматривать убранство[6] юрты. Все, включая гостей, сидели со скрещенными на восточный манер ногами на нарядных мозаичных войлочных коврах и могли опираться на подушки, которые были в изобилии. После трапезы младший брат бая Бахыт, слывший также яркой личностью благодаря своей приятной наружности, ораторскому мастерству, а также личным благородным качествам, развлек гостей превосходной игрой на домбре[7]. Все были тронуты достойным приемом, почтением и уважением, проявленным к ним. В продолжение свадьбы и для того, чтобы развлечь приезжих, в ауле устроили музыкально-поэтические состязания айтыс, пешую борьбу күрес, а также спортивные игры, в том числе күміс алу, когда всадник прямо на полном скаку должен был с земли поднять серебряную монету, что демонстрировало лихость и ловкость наездника.
Вечером разожгли костер, а рядом соорудили из деревянных шестов качели алты-бақан для поющей молодежи, наполнившей всю окрестность мелодичными песнями.
К генералу Карпову многие состоятельные казахи приходили с подарками халатами, коврами, подарили даже степного орла. Остальным членам экспедиции преподносились, по традиции, распашные халаты шапан.
Через пару дней гости, поблагодарив хозяев, решили двигаться на юг, в Ташкент. Остался только один из них Людвиг. У него были планы пробыть здесь в течение теплого сезона, после чего он должен был примкнуть к возвращающемуся экспедиционному отряду и уехать к себе на родину.
Попрощавшись с членами экспедиции, Людвиг удалился в гостевую юрту, убранную красивыми коврами и оснащенную всем необходимым: деревянной кроватью, инкрустированной резной костью на казахский манер, железным шестом вешалкой для одежды и необходимой посудой. По распоряжению бая за ним ухаживала пожилая работница Салима, которая готовила ему еду и стирала его белье. Несмотря на то, что был май, уже стояла сильная жара, поэтому он просил работницу периодически поднимать нижнюю часть войлока. В юрте становилось настолько прохладно и свежо, что Людвиг каждый раз про себя отмечал изобретательность казахского народа, соединивший свой дом и природу в единое целое. Невольно он вспоминал слова персидского историка XVI в. Фазлаллаха Рузбихана: «Дома их (казахов), сделанные из деревьев, возвышаются ввысь, подобно дворцам, и по просторности своей подобны миру».
Людвиг предусмотрительно запасся различными подарками. Главе рода Камбару он подарил красивую роговую трубку в серебряной оправе для курения табака, старшей жене преподнес серебряную сахарницу. Младшему брату Бахыту вручил серебряную табакерку. Остальные мелкие подарки зеркала, гребни, бусы, наперстки и другую мелочь он вручал аульным в качестве благодарности за предоставленную информацию. Это было весьма разумным ходом. Все к нему были хорошо настроены, не боялись и относились с пониманием к его работе. Более того, Камбар предупредил аульных, чтобы никто не препятствовал его делу.
Людвиг начал с изучения аула. Позади юрт, расположенных полукругом, были расположены хозяйственные юрты без купольного свода. Дальше на расстоянии были сооружены загоны для ночлега овец. Там же доили скот, и содержался на привязи молодняк. Овец на пастбище выгоняли рано утром, а лошади паслись ночью. Весь скот нужно было ежедневно в два приема поить в озере, вокруг которого рос камыш.