Уже через несколько минут он был возле Алисы, держа в руках клещи и пытаясь «откусить» ими заклинивший замок на браслете.
Как только он поднёс клещи к замку, кулон, лежащий на столе, сам собой захлопнулся и браслет, издав странный щелчок, раскрылся и с каким-то хрустальным звоном упал на пол.
Павел поднял браслет, с любопытством повертел его в руках, потрогал пальцем замок, несколько раз застегнул и расстегнул его замок легко закрылся и раскрылся.
Он пожал плечами:
Странно Замок не сломан, абсолютно запросто отщёлкивается.
Алиса растирала затёкшую руку, с опаской поглядывая на браслет.
Не нравится мне всё это
Что не нравится? переспросил Павел, ощущая какую-то странную лёгкость во всём теле и направляясь к письменному столу.
А то не нравится ты какой-то странный. Я не узнаю тебя. Браслет этот дурацкий Слушай, давай назад положим все эти украшения. Тебе не кажется, что как только ты вытащил наружу этот пакет, стало происходить что-то непонятное?
Алиса подошла к Павлу.
Он стоял у стола и с растерянным видом смотрел на закрытый кулон, лежащий на столешнице.
Слушай, не слыша вопроса Алисы, проговорил Павел, мне кажется кулон был раскрыт, когда я выбегал за клещами, он удивлённо посмотрел на подругу.
Ты уверен в этом? в свою очередь задала вопрос Алиса.
Точно уверен, твёрдо сказал Павел и положил браслет рядом с кулоном.
Он прошёлся взад-вперёд по комнате, подошёл к дивану, опустился на него о чём-то сосредоточенно размышляя. Алиса молча наблюдала за действиями друга, затем подошла и села рядом. Некоторое время они сидели молча.
Первой нарушила тишину Алиса.
Паша, нерешительно начала она, ты, конечно, можешь считать меня идиоткой Но я думаю, что мы вторглись куда-то, куда не имели права вторгаться. Такое ощущение, что мы зло какое-то выпустили наружу вместе с этими украшениями Я понимаю, продолжала она, ты не веришь во всё это. Тебе кажется, что всё это, как ты выражаешься, ерунда. Я тоже раньше так считала, пока не столкнулась с людьми, которые видят и чувствуют то, что мы не можем видеть и чувствовать
Ты опять мне о своих психах начинаешь рассказывать?! Может ещё скажешь, что мы с тобой дьявола выпустили наружу? Он был заколдован в этом пакете, а мы его взяли и выпустили!? раздражённо отозвался Павел.
Ну, дьявола, наверное, нет как-то неуверенно произнесла Алиса. А вот чью-то душу Того, кто спрятал эти украшения, возможно и потревожили.
Всё! Хватит! ещё больше раздражаясь, воскликнул Павел и резко встал. Он опять заходил по комнате.
Во-первых, с чего ты взяла, что тот человек мёртв? Может, он жив-здоров!
Ну если он живой, то ему уже больше ста лет, возразила Алиса.
Не факт! парировал Павел. Подумаешь газета двенадцатого года! Может украшения спрятаны в наши дни, просто их завернули в старую газету! Не допускаешь такого расклада?
Павел мерил шагами комнату.
Ну, тогда получается, что их спрятала твоя бабушка, робко произнесла Алиса.
Бабушка? Павел взглянул на Алису будто впервые её увидел, Но зачем ей было нужно это делать? И почему мы не знаем об этом? Почему я этого не знаю? Мне-то уж, наверняка, она об этом рассказала!
Паша, успокойся. Надо попробовать выяснить всё. У родителей своих спроси. Может, они что знают?
Может быть, может быть повторил несколько раз Павел и снова сел рядом с Алисой. И вдруг он неожиданно расхохотался.
Алиса удивлённо взглянула на друга. Он резко оборвал смех и воскликнул:
Прости, Алиса! Ну, разве не смешно, что мы с тобой два взрослых, образованных человека Замечу, не просто образованных, а оба медики
Извини, но я психолог, поправила Павла Алиса.
Не важно. Училась-то ты в медицинском, как и я. Так вот. Оба медики и испугались какой-то ерунды! Каких-то побрякушек? Да, именно побрякушек!
Он снова встал и нервно заходил по комнате.
А всё происходящее просто объясняется. Первое браслет рассчитан на более тонкую руку, нежели твоя. Вот она и стала отекать, когда ты нацепила его. Второе не расстёгивался замок. Так ты его зацепила за прорезь в самом браслете! Третье. Я странный? Так это ещё проще объясняется устал! Отдохну немного и буду, как новенький, без странностей! Ферштейн? он наклонился к Алисе, разведя руки в стороны.
Ферштейн, отозвалась со вздохом Алиса. А кулон?
Что кулон?
Кто кулон закрыл?
Павел задумался.
Кулон?..
Хлопнул рукой себя по лбу.
Ах я дурачина! Я же бросил его резко на стол, когда ты закричала. Вот он и захлопнулся! Вот ненормальные-то мы с тобой. Напридумывали чёрте чего! Стыдно даже кому сказать
Алиса поёжилась, как от озноба:
Ты прости, но мне всё равно как-то не по себе Да и домой пора. Поздно уже.
Она взяла свою сумочку и встала.
Ну, что ж, домой, значит домой! Я тебя отвезу, отозвался Павел.
Глава 2
«Опель» Павла мчался по ночному Петербургу из центра в район Гражданки. Ехали молча. Тихо играла музыка.
Первым нарушил молчание Павел.
Что приуныла? спросил он, мельком взглянув на подругу, задумчиво смотревшую в окно.
Да всё думаю О найденных украшениях
Не боись, усмехнулся Павел, прорвёмся! Покажу их знающему человеку. У Мишки есть знакомый ювелир. Если это какие-то важные исторические ценности, отдадим их в соответствующие инстанции. Если нет, то распорядимся ими по своему усмотрению. Ферштейн? подмигнув Алисе, весело произнёс Павел (Ферштейн по-немецки «понятно», была любимая присказка Павла, когда он пытался кому- либо что-то объяснить).
Ферштейн, без особой радости в голосе отозвалась Алиса.
Паш, а всё же интересно, кто до твоей бабушки жил в этой квартире?
Я ведь тебе уже говорил не знаю! Сколько себя помню бабушка в этой квартире всё время жила. Отец там родился, Павел затормозил на светофоре, мать бабушкина, прабабка моя Пелагея, тоже здесь жила, зажёгся зелёный свет и Павел тронулся с места. Правда я не видел прабабку живьём. На фотографиях только. Она в блокаду умерла. Бабушка выжила. Ей двадцать с небольшим тогда было. Прадеда на фронте убило. Перед самым окончанием войны. До полковника дослужился. Уже в самой Германии погиб. Обидно
Павел опять бросил взгляд на Алису. Короткая мальчишеская стрижка, вздёрнутый носик вызвали в нём какое-то непонятное чувство: жалость, смешанную с нежностью. Ему захотелось притянуть девушку к себе, обнять « Уж не влюбился ли ты, дружище, в свою закадычную подругу?» мелькнуло у него в голове. Павел отвёл взгляд от Алисы, поборов в себе неожиданный прилив нежности, произнёс:
Вот пожалуй и всё, что я знаю о своих предках. А кто там? Что там до того было? Я понятия не имею. Тем более, что было в 1912-ом году
Надо бы узнать задумчиво отозвалась Алиса.
Надо бы, отозвался Павел и затормозил возле пятиэтажки по улице Верности. С усмешкой добавил:
Будет чем заняться в отпуске.
Алиса повернулась к Павлу, чмокнула его по-дружески в щёку и выпорхнула из автомобиля. Павел проводил взглядом удаляющуюся фигуру подруги, вдавил педаль газа до упора и «Опель», с пробуксовкой, рванул с места.
Через полчаса он уже стоял в прихожей квартиры бабушки. Бросив ключи на стул, Павел подошёл к зеркалу, висящему на стене у входной двери.
Несколько секунд смотрел на своё отражение. Внезапно его сердце бешено заколотилось, по телу пробежали мурашки. В зеркальном отражении, позади себя, он увидел женский силуэт в старинных одеждах. Небольшая шляпка с вуалью наполовину прикрывала лицо женщины, капризный изгиб губ незнакомки тронула лёгкая улыбка. Павел, как вкопанный, стоял на месте и с ужасом всматривался в отражение за своей спиной.
Дама слегка наклонила голову, как бы приветствуя Павла, повернулась в профиль и проследовала позади него в сторону комнаты.
Павел постоял так ещё несколько секунд, затем резко обернулся. В коридоре было пусто. Он поднёс руку ко лбу, переместил её к глазам, мотнул головой, пытаясь привести себя в чувства, после чего вновь огляделся по сторонам незнакомки не было.
Он решительным шагом направился в комнату, но и там тоже никого не было.
Так, спокойно Я в порядке, успокаивал вслух сам себя Павел.
Браслет и кулон лежали там же, где он их и оставил на письменном столе. Цепочка и старая газета на полу. Павел поднял цепочку и газету, положил их рядом с браслетом и кулоном. Постоял некоторое время в раздумье, затем взял кулон в руки и открыл его.
И кто же вы такая? произнёс задумчиво Павел, глядя на фотографию незнакомой женщины.
Положив кулон в раскрытом виде на прежнее место, он опустился в кресло и пододвинул к себе перекидной календарь, стоящий в центре стола. Затем вытащил ручку из подставки и взял мобильник. Набрав номер, поднёс трубку к уху. Длинные гудки прервал заспанный мужской голос:
Алло
Мишань, привет! бодро произнёс Павел.
Васнецов, ты что ли? хрипло отозвался голос в трубке.
Я, я, Миша. Разбудил? в столь поздний час этот вопрос казался неуместным.
Рехнулся?! Час ночи! Я с дежурства. Две операции сегодня внеплановые сделал. Совести у тебя нет!
Дружище, ну не ворчи. Помнишь Ты говорил, что у тебя есть знакомый ювелир? Знаток старины всякой
Иннокентий что ли? отозвался Михаил.
Во-во! Именно, Иннокентий! Не в службу, а в дружбу Адресок его не дашь?
Ну ладно Раз уж разбудил Сейчас гляну в записную книжку. А что стряслось-то? Я думал ты где на Канарах отдыхаешь?..
Да какие Канары?! Издеваешься! Квартирным вопросом я занимаюсь! Забыл что ли? Сам же на новоселье собирался! возмутился Павел.
Ах да Бабушка забыл. Ремонт делаешь? задал очередной вопрос Михаил.
Вроде того, усмехнувшись, произнёс Павел.
А ювелир зачем? Помимо квартиры, золото-бриллианты бабушка завещала?
Можно сказать, что и так, нехотя ответил Павел.
Ну, давай, записывай! Фурштатская, 25, квартира 7. Записал?
Ах да Бабушка забыл. Ремонт делаешь? задал очередной вопрос Михаил.
Вроде того, усмехнувшись, произнёс Павел.
А ювелир зачем? Помимо квартиры, золото-бриллианты бабушка завещала?
Можно сказать, что и так, нехотя ответил Павел.
Ну, давай, записывай! Фурштатская, 25, квартира 7. Записал?
Да, записал! Спасибо огромное, дружище! Извини ещё раз. Спокойной ночи, вежливо сказал Павел.
С такими друзьями, как ты, покой мне только снится Учти! От новоселья не отвертишься!
Договорились! улыбнулся Павел и нажал отбой.
Он отодвинул календарь на прежнее место, сунул ручку в подставку и опять взял кулон.
Портрет незнакомки притягивал к себе, будоражил воображение. Чем дольше он всматривался в черты лица этой удивительно привлекательной женщины, тем больше у него возникало ощущение, что он её знает или, по крайней мере, встречался. Но когда? Где? Вспомнить этого он никак не мог.