Тут же шёпот и шорох вокруг Книгочея смолкали, и повисала торжественная тишина предвкушения. Дождавшись нужной на его взгляд консистенции тишины, Книгочей начинал читать очередную необыкновенную историю, которая уносила его благодарных слушателей, этих забияк и проказников, в другие миры и другие времена. Его глубокий убаюкивающий голос вёл повествование об отважных героях и коварных злодеях, о прекрасных созданиях и ужасных чудовищах, о битвах и погонях, о поисках и скитаниях, о пропажах и находках, о дружбе и предательстве, трусости и отваге. В эти часы всё в округе замирало не плескалась рыба в реке, не перекликались птицы в ветвях, даже не скатывались камни со склонов никто и ничто не решался нарушить течение сказочной легенды. Когда на Резвилии наступал вечер, то казалось что все четыре луны, выходившие на небосклон, а вместе с ними и бесчисленные звёзды, старались светить ярче, помогая разведённому около Книгочея костру освещать страницы заветной Книги. Опустившаяся на Резвилию ночь только добавляла таинственности и остроты сюжетам рассказов Книгочея, ведь ночь для того и создана, чтобы обострять воображение беспечных жителей и пробуждать дремлющие в них днём переживания и чувства.
Книгочей всё читал и читал, а его слушатели, один за другим начинали зевать и незаметно для себя засыпать. Даже самые стойкие редко дотягивали до полуночи, так что после полуночи спала и видела красочные сны уже вся община. А Книгочей продолжал читать, зная, что и в своих радужных снах его сладко посапывающие слушатели не только «слышат» его, но и сами становятся участниками его удивительных историй.
Ближе к утру, когда жаркий огонь в костре, насытившись сухим хворостом, медленно угасал, а небо на восходе бледнело, предвещая скорый рассвет, Книгочей осторожно, чтобы никого не разбудить, собирался и уходил своей дорогой в предрассветный туман, давая снам спящих озорников течь дальше уже так как им заблагорассудится.
Ближе к утру, когда жаркий огонь в костре, насытившись сухим хворостом, медленно угасал, а небо на восходе бледнело, предвещая скорый рассвет, Книгочей осторожно, чтобы никого не разбудить, собирался и уходил своей дорогой в предрассветный туман, давая снам спящих озорников течь дальше уже так как им заблагорассудится.
И так продолжалось из месяца в месяц, из года в год
Глава 2. С которой собственно все и началось.
Обычно старец появлялся со своей Книгой в каждой из общин примерно раз в неделю. Иногда он задерживался на две, но уж никогда не заставлял ждать себя более трёх недель. По крайней мере, ничего подобного никто в племени челореков не припоминал.
Нынче же, подходил к концу уже целый месяц как Книгочей не появлялся в становище челореков и никто не знал куда он мог запропаститься. Наконец ожидание стало невыносимо тягостным, всем уже давно хотелось услышать очередную волшебную историю Книгочея, и атаман челореков, находчивый и хитрый Охилис созвал Большой Совет Племени.
Когда, не без неоднократных напоминаний и предупреждений на Большой Совет соизволила собраться вся община, атаман Охилис призвал своих раздосадованных товарищей к тишине и взял слово.
Братцы! обратился атаман челореков к своим соплеменникам. Кто мне скажет когда к нам в гости последний раз пожаловал Книгочей?
Да уж почти сто двадцать лун назад, сосчитал раньше остальных Плутвик, близкий друг и правая рука Охилиса.
Если вы думаете, что он не умел считать, и крикнул число наобум, то вы глубоко заблуждаетесь. Плутвик, как и все остальные челореки, вовсе не умел читать, а вот считать, как ни странно. он здорово наловчился, не хуже других и даже получше некоторых. Ну, надеюсь, вы уже догадались, откуда он высчитал такое число?
Нет?
Тогда давайте вместе посчитаем!
Сколько лун у них выходило в одну ночь на небосклон? Четыре, если вы не забыли.
И сколько их «набежало» по небосклону за месяц, то есть почти за тридцать ночей?
Верно! Сто двадцать!
Вот откуда взялось число Плутвика.
Ну давайте не отвлекаться, а вернёмся на Большой Совет.
А если точнее! настоял на уточнении Охилис, любивший точность даже в таких мелочах.
Сто шестнадцать! опять быстрее остальных ответил Плутвик, ибо тридцатая ночь ещё не наступила. Только-только полдень разгорался.
Совершенно верно! согласился в этот раз Охилис. А теперь, братцы, кто мне скажет почему Книгочей уже так долго к нам не приходил?
Ответом ему было полное молчание. Даже Плутвик, который мог в уме просчитать любое арифметическое действие, особенно если это касалось съестных припасов, и тот не знал ответа на поставленный атаманом вопрос.
Не знаете?! то ли спросил, то ли упрекнул всех Охилис и сам же ответил на свой нелёгкий вопрос. А я вам скажу! С ним что-то стряслось!
«Ну-у! Знаете-ли! Тоже новость! мысленно оскорбились все присутствующие на Большом Совете. Такой ответ мог каждый из здесь собравшихся выдать».
Видя как разочарованно вытянулись лица товарищей, Охилис ох и тот ещё лис я вам доложу, поспешил озвучить новый вопрос повестки дня.
А у кого есть предположения, что с ним могло стрястись? спросил хитрый атаман, поглядывая по сторонам.
Выслушав атамана, остальные призадумались.
Может быть у Книгочея болит зуб и ему не до нас? неуверенно сказал кто-то за спиной Охилиса.
Может быть, кивнул, не оборачиваясь, атаман.
А может он заблудился в каком-нибудь лабиринте? высказался следующий челорек, не удосужившись пояснить остальным в каком собственно лабиринте, и что это вообще за такое непонятное слово.
Вполне возможно, не стал отрицать Охилис и такой, прямо скажем, сомнительной версии.
Или его ударила молния и Книгочей потерял всю свою память, многозначительно изрёк третий.
Маловероятно, сказал не всем понятное слово Охилис и добавил, чтобы никого не расстраивать: Но и этот вариант не стоит сбрасывать со счетов.
Может он после удара молнии перепутал дорогу и пошёл не в ту сторону? осторожно продолжил кто-то, кому понравилась идея с молнией.
Может он не память потерял, а нечаянно забыл к нам дорогу? Может Книгочей вообще выбросил нашу общину из головы? Может он впал в длительную спячку? Я слышал, и такое бывает! со всех сторон стали сыпаться предположения как из сказочного рога изобилия. Что-что, а предполагать челореки любили, рыбой их не корми. Его внезапно унесло ветром! Его проглотил болотный жабегмот! Его загнали на дерево кабароги! Он попал в переделку! Или в передрягу! Или провалился сквозь землю! А может с Книгочеем стряслось что-то из ряда вон выходящее?!
Предположений звучало так много, что этот Большой Совет грозил затянуться до позднего вечера, если не до раннего утра.
А если он просто-напросто уехал в отпуск? высказал самое глупое по общему мнению предположение зардевшийся Окулька, самый юный из общины челореков, поэтому на него «просто-напросто» никто не обратил внимания, а Охилис понял, что пора уже заканчивать этот бесконечный «парад предположений».
Тише, братцы! поднял руку атаман, привлекая внимание к своей персоне.
Дождавшись, когда все замолкнут, Охилис продолжил:
Итак! Мы все пришли к тому, что с Книгочеем стряслось какое-то из ряда вон выходящее происшествие. Это значит, что ему наверняка требуется посторонняя помощь.
Особенно если его захватили в плен коварные людогоры или древовеки, задумчиво пробормотал Плутвик. Чтобы самим каждый день слушать его невероятные истории.
Вот тебе раз! Прямо с языка у Охилиса снял!
Точно! обрадовался Охилис, что ещё кто-то разделял его личное предположение, которое он хотел припасти напоследок. Я тоже именно это и подозревал.
И я тоже так думал! сказал кто-то за спиной атамана.
И я! И я! И я! поспешили и остальные согласиться с этой идеей.
Замечательно! вновь обрадовался Охилис. Тогда давайте голосовать!
За что и против чего мы должны голосовать? поинтересовался Плутвик.
Ах, да! хлопнул себя по лбу Охилис, он совсем забыл рассказать, что предлагалось вынести на голосование. Я предлагаю отправиться на поиски Книгочея, и если он и впрямь окажется в плену людогоров или древовеков, тогда освободить его любыми правдами и неправдами.
Итак, кто за? после короткой паузы спросил Охилис и подавая пример, первым поднял руку. Я, за!
Мало кто из рассудительных челореков хотел связываться с ловкими, как белкуницы, древовеками и сильными, как медвепри, людогорами, но всем без исключения хотелось опять услышать сказания Книгочея, поэтому мало-помалу руки участников Большого Совета поднимались вверх, пока все до одного не проголосовали «за», включая самого маленького и далеко не храброго Окульку.
Единогласно! подытожил голосование Охилис. Тогда завтра с утра и выступаем. Кто помнит где зарыт наш «гарпун войны». Айда, братцы, выкапывать!
На этом Большой Совет в общине челореков можно было считать закрытым. Озабоченные и озадаченные предстоящей битвой, «братцы» племени челореков разбрелись для приготовления к военному походу.
Глава 3. Окончательно повлиявшая на общий ход истории
С утра пораньше, когда розовые лучи двойного солнца только выскользнули из-за горизонта, раскрасив аквамариновый небосклон на манер павлиньего хвоста, а сонный отряд зевающих челореков под предводительством Охилиса уже вышел в поход. Недовольные ранним подъёмом челореки ворчали и бурчали себе под нос, коря своего атамана, который просто хотел, как говорится, «по холодку», добраться до условной границы с племенами людогоров и древовеков. Поэтому он ни свет ни заря и поднял свою сладко дремавшую общину.
Оставив на охрану поселения, а также на случай появления Книгочея, минимум ребят, к слову сказать весьма обрадованных этим «ответственным поручением», всех остальных озорников Охилис повёл за собой.
Двигавшиеся по тропинке гуськом среди высоких луговых трав члены отряда, все как один одетые в плетённые травянные и камышовые куртёжки и штанишки, походили в туманной дымке на ожившие стожки либо свежескошенного сена, либо соломенных тючков в зависимости от того сколько времени они уже носили свои «доспехи». Если бы шедший впереди Охилис или замыкавший процессию Плутвик увидели бы какую-нибудь опасность и подали сигнал для маскировки, то всем им оставалось только присесть и замереть, чтобы слиться с окружающей средой или даже раствориться в ней. Но опасности пока не было видно даже на горизонте, а потому отряд мало-помалу подходил к границе своей территории.