Ох уж эти шуточки - Владимир Иванов

Вы, молодёжь, совсем стыд потеряли.
Ни капли уваженья к старикам.
Вот если б силу возвратить трясущимся рукам,
Тогда б весомость доводов моих познали.

Сейчас только ленивый не смеётся
Над мудростью ушедших поколений.
Вам не дано понять высоких тех стремлений,
И цель деяний тоже тайной остаётся.

Нас с вами воспитали разные миры,
Другие ценности у нас, иные идеалы.
Пускай досталось нам за них немало.
Что делать, это правила игры

Довольно состязаться вам в сарказме,
Сперва попробуйте до наших лет дожить.
Над возрастом не совестно шутить?
Да что вам, молодым, известно о маразме?

Говорила мне бабушке в детстве
Об одном чудодейственном средстве.
Помогает оно от ангины
Оспы, свинки и скарлатины,
От рахита и радикулита,
Ларингита, отита, бронхита,
Избавляет от блох, псориаза
Словом, лечит любую заразу.

Не внимательно бабушку слушал,
Ей назло затыкал себе уши,
И ватрушку стянув, убегал.
Что поделать, тогда был я мал.
Да и глуп был порядком тогда.

Но с тех пор пролетели года,
Повзрослел, поумнел Только поздно.
Всё болит: от печёнки цирозной
И до мочек отмёрзших ушей.
А лекарства  хоть пей, хоть не пей 
Никаких не несут облегчений.
Ох, устал я от этих лечений:
Чуть подправил одно, так другое
Не даёт позабыть о себе.
Никакого просвета в судьбе.
А в аптеке-то всё дорогое.

Вот бы мне, хоть ненадолго, в детство
И затариться бабкиным средством.
И плевать, что в нём чей-то помёт,
Сок травы, что в оврагах растёт,
Корень хрена, цветочки ромашек,
Смесь личинок различных букашек
Я б сто грамм принимал по утрам.
Избежал бы трагедий и драм,
Рефлексий, сублимаций, агоний
Ведь настоечка на самогоне!

В общем-то жизнь  штука не сложная,
Я бы даже сказал довольно простая.
Не верьте всяким философам ложным,
Которые нам мозги заплетают.

Да я и сам стать мог бы философом.
Тоже мне, велика наука.
С серьезным видом и должным пафосом
Вещать заумно, навевая скуку.

Что там философом,
Да кем угодно,
При желании смог бы стать.
Всего, что пожелаю,
Свободно
Могу добиться, «как два пальца об асфальт».

Познаний глубин и вершин просвещения
Достичь не составит большого труда.
А всякие там нравоучения
Про сложности и упорство 
ВСЕ ЕРУНДА!

Любая задача мне по плечу,
Проблему любую смогу исследовать.
Если только как следует захочу,
Только если возьмусь как следует.

Ну ладно, пора овладеть собой,
А то так долго могу мечтать.
Сейчас переоденусь.
Вооружусь метлой
И пойду участок свой подметать.

Хорошо иметь в кармане три рубля,
Хоть на них сейчас не купишь
НИ-ЧЕ-ГО.
Но зато они в кармане,
ни у Вити или Вани,
А в кармане у меня лишь
од-но-го!

Хорошо иметь надежные шнурки:
Без шнурков носить ботинки
не-с-руки.
Ну а если и порвутся,
Им взамен всегда найдутся
Новые,
надежные,
шнурки!

Хорошо иметь в кармане пистолет:
С ним прожить на свете можно
больше лет.
И неважно чем стреляет.
Этого никто не знает,
Что стреляет он бумажками из-под
конфет.

Хорошо носить увесистый сандаль,
Со всего размаху им вдавить педаль.
Зверь-машина будет мчаться,
И за нею не угнаться.
Только время у аттракциона кончится,
А жаль!

Хорошо, когда вокруг тебя друзья!
Только жаль послать подальше
Никого НЕЛЬЗЯ!
А то будут обижаться,
Не дай бог, полезут драться.
А ведь мы все старые,
надёжные друзья.

Хорошо б с утра бутылочку пивка,
Чтоб здоровьице поправилось слегка.
В горле, как в пустыне, сухо.
В голове с мыслями глухо.
Да и что вчера-то было, а?

Хорошо ещё бы залатать штаны.
Через дырки разные места видны.
Не пристало так срамиться.
Это дело не годится,
Ведь не зря же мне штаны даны!

Хорошо б порядок навести чуток.
А то как-то всё пустил на самотёк.
Куда всё смогло деваться?
Где начать, за что хвататься?
Слава богу не загадили хоть потолок.

Хорошо б сейчас немного отдохнуть:
Спину ломит, ноги ноют и сдавило грудь.
Вроде и не напрягался,
Почему ж так упахался?
Лягу-ка, посплю чуть-чуть.

Как-то на даче, в сельской местности,
Сам себе я отдал приказание:
Ноги размять, пройтись по окрестности,
Ликвидировать кислородное голодание.

После дождика летнего легкого
Воздух чист был, и пахло акацией.
Кислород наполнял мои легкие.
Любовался небесной дифракцией.

Шел и радовался своему здоровью.
Под ноги не смотрел совершенно,
Пока не вступил в лепешку коровью.
О чем по диффузии понял мгновенно.

Хоть и счистил дерьмо я прутиком,
Но, черт бы побрал адгезию,
Стала вонь теперь моим спутником.
Настроение впало в рецессию.

Дальше брел,
сквозь зубы шипел ругательства,
Сыпал проклятия и угрозы.
От обиды на обстоятельства
На глаза проступили слезы.

Сразу мир для меня изменился, погнулся,
Превратился в сплошную абстракцию.
Я как в комнату смеха вернулся,
И за все поблагодарил аберрацию.

И тут я понял, что мир нейтрален.
До меня наконец дошло, доперло,
ДОГНАЛО!
Любой закон природы для всех универсален,
А мир вокруг нас  всего-навсего ЗЕРКАЛО.

Много раз доводилось мне слышать,
Как ругают мальцов
за какието безобразия.
Драть бы надо таких подлецов,
Мол, совсем вы, ребята, без крыши.
И вообще: ни ума, ни фантазии.

Вечной темы отцов и детей
Я не стану пока касаться.
(Специалистов  конца не видно.)
Мое детство, надо признаться,
Тоже было не лишено затей,
За которые порой ужасно стыдно.

Но на сей раз я об ином.
Живуче в народе одно заблуждение,
Которое меня, признаюсь, смущает.
Пытаются провести сопоставление
фантазии с умом.
Хотя ума без фантазии не бывает.

Испокон веков ведется противостояние
Прожектера глупого и мыслителя.
И будет битва сия продолжаться,
И не будет у нее победителя.
Приумножится истории достояние 
Вот уж новые эпизоды плодятся.

Но я хочу, со своей стороны,
Встать в защитников мысли ряды.
Я уверен  не дать прожектерам отпор,
Худо будет, не миновать беды
Для каждого лично, и в целом, для всей страны.
Вновь разрушат «мечтатели» жизни узор.

Да и где фантазерам тягаться с умом,
Даже сравнивать их мало смысла.
Мысль способна мечтать о том,
Что мечте не под силу осмыслить!

Индейцы выставили свои перья на просушку,
Забили в трубку мира табачку понюшку
И, так сказать, культурно отдыхают.
Зарыт топор войны  и это главная примета,
Того, что наступило таки лето,
Которое «у них» индейским называют.

В России это время кличут бабьем летом.
«Умом Россию не понять!»  не будем забывать об этом.
И несмотря на уйму редкосных умельцев,
Один лишь движущая сила остаётся  наши бабы!
Отбросим «если бы», да «кабы».
Но!
Что бы с ними стало без индейцев?

Если ты заметил, что скачешь на дохлой лошади, слезь с неё.

Нам не указ какие-то индейцы Северной Дакоты.
Своим бизонам крутят пусть хвосты.
И дохлых лошадей пусть меж собою обсуждают до икоты,
Из уст в уста передавая предков мысли мудрые до хрипоты.

Пернатым умникам мы противопоставим свой подход.
Поступим так, как испокон веков ведется:
Заставим дохлых лошадей работать, приносить доход.
Госкомитет по оживлению под патронажем президента создается.

В конце концов и раньше мы на дохлых лошадях скакали,
Меняли всадников в дороге, доставали длинный кнут.
А нынче благодать, совсем иные времена настали.
Поедем опыт перенять, посмотрим как «у них» живут.

Организуем тренинги и семинары. Для тренировок базу создадим.
И не забыть бы про комфорт: температуру, влажность, осажденье пыли.
Не получается скакать? Скорей всего пока мы просто не хотим.
Не может быть, чтоб лошади совсем уж дохлы были!

Зато для примененья дохлых лошадей у нас, возможно, лучшие широты.
Есть разгуляться где: какой простор, какие дали, шири.
Хоть трудно сравнивать погоду Северной, но всё-таки Дакоты
С тем, что имеется у нас пусть в Южной, но, увы, Сибири?

Два кирпича лежали рядом,
Вокруг шумела пестрая толпа
И пьяница с звериным взглядом
Кричал сугубо-русские слова.

Тут я налево повернылся плюнуть
И вдруг застыл с открытым ртом
завороженный,
Как будто курицей в затылок клютут,
Или мешком с цементом оглушенный.
Передо мной стоин ОНА в небрежной позе,
Слегка направо голову склоня.
И губы алые ее, подобны пышной розе,
Остатки разума забрали у меня.
Тут для меня вдруг солнце засияло
И полевых цветов донесся аромат
И никого вокруг не стало
Как вдруг пред нею вырос этот гад!

Что дальше было  я не вспоминаю.
Не интересно это
да и не смешно.
Хрустальная мечта поэта
Разбилась вдребезги об это-вот
Мурло.

Уже давно желанием горю,
Пожар в груди моей пылает.
Хотел бы диффирамбы петь,
Но слов, увы, не нахожу.
Надеюсь прeукрасите о чем сейчас скажу
Поэтому унылой прозой говорю:
Душа в томлении изнемогает,
Прет изнути, нет больше сил терпеть.

Я всеми фибрами души своей
Превознести пытаюсь до небес,
И чтобы не корили в скупости,
Молю о помощи богов.
Пролейте на меня из изобилия рогов
Дар красноречия скорей.
Пускай завидует лукавый бес.
Я гимн пою непобедимой ГЛУПОСТИ.

Вы, интеллектуалы всех мастей
И остряки на язычок колючие,
Ученые мужи всех степеней и крутости.
Эпитетов красноречивых не жалейте.
В поток могучий славословий ручеек свой влейте.
От повседневных отойдя страстей
Склоните головы свои могучие
И на колени встаньте пред величьем глупости.

Кто может вилами в воде писать
Стихи, романы или повести?
Кто взвесить может все, что в жизни упустил?
Кого благодарить, ну а кого винить,
Когда не можешь с чем-нибудь сравнить.
И, коль хотите вы умом блeстать,
На сером фоне, то пора по совести
Воздать тому, что служит этим фоном  глупости

Взываю к вам я, господа политики,
А также политологов борзая свора.
Для вас-то глупость матери родней.
Ведь это ваша обитания среда,
(Движения, союзы, партии  все ерунда,
Не выдержат малейшей критики)
Основа всех основ, надежа и опора
А значит хольте и лелейте глупость посмелей.

Да и в конце концов!
Пора хотя бы самому себе признаться,
Что глупость все пышнее расцветает.
Поэтому она неистребима.
Иного не дано. Скорей необходимо
Примкнуть к бесчисленным стадам глупцов,
Чтоб в глупом одиночестве не оказаться.
А «я всегда за тех, кто побеждает»!

На завтра объявляем общий сбор.
Отныне гороскопы  на помойку.
Их составителям выносим приговор:
Мы завтра начинаем Перестройку!

Французиков замшелых сдать в утиль!
Нас меланхолия уже не привлекает.
Тягуче-мирному житью фитиль
Туда, откуда газ болотный истекает.