В стороне от автобусов стояли пять грязных легковушек, водители которых, азартно резались в карты на капоте старой «шестерки», и Ян подошел.
Мужики, Бредихино знаете такой населенный пункт?
И чо? спросил один, даже не обернувшись.
Ни чо! Яна бесил этот беспросветный похренизм, сгонять надо! Подождать пару часов и привезти меня обратно.
Ну, туда штука! водитель эффектно убил козырной дамой пикового туза, обратно штука! в ход пошел козырной король, и каждый час ожидания по пятьсот а это вам, хлопцы, на погоны, он бросил на капот две фоски и наконец обернулся, что, командир, за три штуки едем?
Едем.
*
Водитель оказался неразговорчивым, и Яна это устраивало он не мог назвать причину, но не испытывал симпатии к этому человеку. Профессия, конечно, научила его приспосабливаться к любым собеседникам, но сейчас необходимости беседовать не было, ведь вся нужная информация ждала его в конце маршрута.
Ян уставился в окно, пытаясь отыскать колоритные штрихи, всегда придававшие репортажам яркость, но скоро понял, что ничего интересного вокруг нет и быть не может лишь грязная обочина, редкая лесополоса с корявыми деревьями, корка прошлогодней листвы, еще державшая в плену хилую зелень, а за лесополосой бескрайние, вспаханные с осени, черные поля.
Убогая бесконечность, среди которой он двигался к весьма расплывчатой цели, настраивала на философский лад, и тут, как всегда, появился Кирилл, ловивший подобные моменты.
И чего ты добился? спросил он, отвлекая Яна от созерцания разбуженной, но еще не проснувшейся природы.
Про данный конкретный случай тот ответить не мог, поэтому перешел на глобальные категории.
Всего! Ты посмотри на себя и на меня. Да ты должен, вообще, молчать в тряпочку за одно то, что я позволяю тебе паразитировать за мой счет! А ты, свинья, еще пытаешься мне что-то указывать!
Ничего я тебе не указываю, снова обиделся Кирилл, пишешь ты, что хочешь
Ну, не хватало, чтоб ты еще совал нос в то, что я пишу! Ян возмутился до глубины души, хватит, что ты пытаешься командовать, с какой девкой мне спать! Вот, скажи, чем эта Алена лучше той же Настьки?
А всем лучше
Настя была хохлушкой, закончившей у себя дома какой-то университет и приехавшей покорять Москву Киев ей показался мелковат. Она бредила телевидением, и Ян, познакомившись с ней совершенно случайно, взялся помочь. Расчет за услуги, естественно, принимался в натуральной форме, но после пары «взносов» Насте вдруг расхотелось уходить на съемную квартиру в Строгино, которую она снимала на троих с еще двумя такими же «завоевательницами».
Карьера теледивы, правда, не состоялась, потому что друзья Яна позвонили через неделю и сказали: Девочка твоя хочет не меньше, чем собственное шоу на федеральном канале, а тут постели маловато тут еще бабки нужны. Ты за нее впрягаешься? Ян, конечно, ответил нет, но Настя к тому времени уже как-то прижилась на новом месте.
Кстати, очень быстро выяснилось, что карьера совсем не главная ее цель, а вполне достаточно светских тусовок, свободного пропуска на телецентр и прочих, как считал Кирилл, «дешевых понтов», но Яна девушка устраивала. А что смазливая, послушная и всегда под рукой
Слышь, брат, неожиданно подал голос водитель, ты знаешь, как ехать в это твое Бредихино?
Я?.. Ян от удивления вытаращил глаза, да без понятия! Рулило у нас кто?
Рулило-то я, водитель усмехнулся, но я чего, каждую деревню должен знать? Слышал, есть такая в Глушенковском районе так до Глушенково осталось километров двадцать, а дальше куда?
Дальше еще восемь километров, Ян вспомнил девушку из справочного бюро на автовокзале, но, вот, куда?..
Ладно, спросим в Глушенково.
Ян подался вперед, выглядывая хоть какой-нибудь указатель, но не было ничего, кроме тех же бескрайних полей и раздолбанной дороги, на которой машину трясло мелкой болезненной дрожью.
А я предупреждал не фига сюда переться, воодушевился Кирилл, слава богу, время есть, чтоб вернуться к семи
Ладно, спросим в Глушенково.
Ян подался вперед, выглядывая хоть какой-нибудь указатель, но не было ничего, кроме тех же бескрайних полей и раздолбанной дороги, на которой машину трясло мелкой болезненной дрожью.
А я предупреждал не фига сюда переться, воодушевился Кирилл, слава богу, время есть, чтоб вернуться к семи
Да достал ты! Трахну я твою Алену! Только угомонись!
Почему только трахну? У нее взгляд
Хорош, а! Две «палки» и до свиданья! Как всем!..
Сразу за поворотом возник покосившийся сарай с вывеской «Автостанция Глушенково», из которой, похоже, совсем не вчера вывалилась буква «с». Возле «сарая» стоял ПАЗик, а чуть в стороне, жутко грязные «Жигули». Рядом с ними таксист и остановился. Ян тоже вышел, скорее, чтоб всласть потянуться и размять ноги, затекшие в непривычно тесном салоне.
Таксист постучал в стекло, и оно с готовностью опустилось.
Слушай, Бредихино где-то тут есть. Как туда проехать?
Проехать просто, только Бредихино больше нету, «абориген» засмеялся, видя удивленные лица гостей, там жителей-то было человек двадцать; после прошлогоднего наводнения его решили не восстанавливать, а народ расселили. В смысле, как расселили кто уехал к родственникам, кому в райцентре брошенный дом выделили; фермер один ну, типа, при деньгах, тот в город подался. А вам кого там надо?
А кого нам надо? таксист повернулся к Яну.
Как бы сказать?.. тот почесал затылок, бабка там жила. С козой. Дом у нее с краю. Не знаю, как зовут
Дунька, что ли? подсказал «абориген», она на рынке постоянно молоком торговала. Так Дунька померла.
Когда? Во время паводка?
Не, после. К осени ближе. А чего вы хотели?
Да ничего. Спасибо, Ян отошел задача решилась сама собой, просто и до обидного примитивно.
Дальше чего? таксист был явно доволен, что не придется забираться в глухомань, где, вместо дороги, наверняка лишь «направление».
Поехали обратно, Ян вздохнул, две штуки отдам, как договаривались, он забрался обратно в машину.
Слышь, повезло тебе успеем к твоей Алёне, если не сломаемся, так что будет и на твоей улице праздник член-то, как ни крути, у нас един
Кирилл не ответил на пошлость, и едва машина развернулась, Ян закрыл глаза наблюдать тусклый однообразный пейзаж не было ни интереса, ни смыла. Исходя из ситуации, план такой сегодня сплю с «административной подстилкой»; завтра посмотрю диск, прикину материал, а вечером
Вечером Аленку пригласи, подсказал Кирилл.
Какая Аленка? О чём ты говоришь? Вечером, по любому, на Москву! И никаких соплей! Я даже билет сейчас возьму
Слушай, Ян открыл глаза, в городе кинь меня на ж.д. вокзал билет надо взять.
Получается, зря прокатился? в голосе таксиста звучала неподдельная радость от чужой неудачи.
Почему зря? Ян не любил признавать даже крохотных поражений, план я выполнил, а бабка с козой это сверхзадача.
Ну, и слава богу, таксист разочарованно вздохнул, и оба замолчали теперь уже до самого города.
С билетами проблем не возникло; вернее, возможно, у тех, кто ездил в плацкарте они были, но Ян предпочитал, если не СВ, то хотя бы купе.
Таксист давно уехал, до семи оставался целый час, поэтому выйдя с вокзала, Ян не спеша побрел по главному проспекту, решив за неимением достойного «оживлянжа», вставить в репортаж впечатления от города.
Со смотровой площадки, где тонкую стелу венчал орден Отечественной войны, открывался вид на водохранилище, и Ян достал камеру. Пусть хоть такой водоем будет, он сделал несколько снимков, вообще, вода интересная штука; кто-то, вот, запускает «механизм» ее безумия или просто в прошлом году снега выпало больше нормы, а глобальное потепление пошло ускоренными темпами?..
А ты сам как думаешь? подал голос Кирилл, но Ян не ответил, чтоб не провоцировать бессмысленный поиск никому неизвестных истин.
Миновав сквер, он подошел к вождю мирового пролетариата, уверенно смотревшему в одному ему видимое, светлое будущее. Часы на башенке, венчавшей потрепанное желтое здание, показывали без четверти семь, и Ян направился к Администрации.
Лестница к небожителям, подумал он, но сосчитав ступени; усмехнулся, не высокого полета птички-то, потом поднял взгляд к флагам России и города, рядышком развевавшимся на крыше, зато понтов!..
Из Администрации выходили мужчины и женщины, причем, в основном, парами и оживленно беседуя. Небось, думают, что решают великие проблемы, Ян вздохнул, страна сплошных понтов Он остановился в сторонке, чтоб не мешать «небожителям» спускаться с Олимпа к вверенному им народу. С другой стороны, за годы советской власти их же научили, что главное щеки надувать; типа, ты кто? Я, член парткома! А что ты умеешь, член? А ничего! Только рулить, поскольку «Партия наш рулевой». Вот, до сих пор никак не отвыкнут
Со стоянки, занимавшей почти четверть площади, стала «разбегаться» стая черных «Ауди». И никогда, господин Президент, вы не пересадите их на «Волги» понты-то куда они денут? И плевать всем на ваши Указы. Как все-таки правильно подмечено, что строгость российских законов нивелируется необязательностью их исполнения. Куда ни кинь какой-то жуткий заповедник
Алена вышла одна. Ян помахал рукой. Резко свернув, девушка, направилась к нему, и через минуту они встретились.
Ну, привет, Ян взял ее за руку, но не почувствовал ответного движения, куда идем?
Не знаю, Алена пожала плечами, только учтите, я даже не представляю, о чем вам рассказывать.
Искусство журналиста в том и состоит, чтоб правильно ставить вопросы и получать нужные ответы. Так, куда? Чтоб и поесть можно было я целый день голодный.
А что так? не называя конечной цели, Алена пошла через площадь, и Ян последовал рядом.
Не успел. Я ж в прошлом году был здесь после паводка; репортаж сделал, после которого ваш вице-губернатор загремел под фанфары.
Так это вы написали? Алена повернула голову, и Ян впервые заметил в ее глазах подлинный интерес, помню, шуму много было. Над судьбой бабки с козой женщины у нас рыдали.
Писать я умею работа у меня такая. А, вот, объясни, Ян нащупал тему, хоть убей, не понимаю людей, готовых утонуть вместе со своим барахлом.
Немудрено, Алена пожала плечами, вы ж не представляете их жизнь. То, что вы назвали барахлом, это все, что у них есть, и они прекрасно отдают себе отчет ничего другого у них никогда не будет, так как нет денег. Дом новый они не построят, еда только та, что лежит в погребе, одежда та, что висит в шкафу; все, больше ничего за душой нет! Вот, пропадет оно, и как жить потом? Бомжевать? Они спасают имущество не от жадности, а чтоб выжить в дальнейшем, понимаете? Кроме, как на себя, надеяться им не на кого.