Угол падения. Сборник стихов для взрослых - Юрий Павлов

Ебаться хочешь? Браво, браво!
Тебя, пожалуй, отъебу;
С чего начнём, моя забава;
В рот, в жопу, или же в пизду?

Какую позу принимаешь детка?
Хочу бесстыдную тебя.
Возьми-ка за щеку Нимфетка,
Какая сладкая конфетка?
Уже сосёшь? Вот это да!

Считал пороком онанизм,
А он спасал тебя от боли,
Но истощался организм,
Когда рукам давал ты волю.

Когда по десять раз на дню,
Дрочил ты хуй, а то и боле,
И всю фантазию свою,
Ты подчинял единой воле.

Какие яркие картины,
Твой воспалённый мозг являл,
Где много раз и много женщин,
Ты, с наслаждением, ебал.

Мой хуй дроча, ты любишь детка*
Его сосать, и иногда
Даёшь и в жопу, правда редко,
Ебёшься долго, не всегда
Оргазмом еблю завершая;
Меня ж доводишь до конца,
Когда же спермой истекая,
Мой хуй уходит в твою плоть,
Давясь и с жадностью глотая,
Пизда её, как воду пьёт.

Но если очень сильно хочешь,
Оргазм приходит и хрипя:
«Ещё, ещё» меня заводишь,
И я ебу, ебу тебя

Я эту женщину ебал,
Она мне хуй дрочила жопой;
Я в неё сперму изливал,
Когда в оргазм входили оба.

Она садилась надо мной,
Из жопы сперма истекала;
Пахучей жёлтою струёй,
Ссала мне в рот и хохотала.

Она торчала на хую,
Она тащилась от экстаза;
И сперму терпкую мою,
Она проглатывала сразу.

Она заглатывала хуй,
Преодолев инстинкт свой рвотный,
А я насиловал её,
Охвачен похотью животной.

Она кусалась и рвалась,
Она сжимала ноги с силою;
Но обессилев, отдалась,
И не противилась насилию.

И я как зверь её терзал,
Поддавшись бесу сладострастия;
А наебавшись, целовал,
Её, безвольно-безучастную.

Кипящий клитор прилипает,
К моим запёкшимся губам;
А мой язык пизда глотает,
За эти ласки всё отдам.

Хочу я хуй засунуть в жопу,
И грубо выебать тебя,
И задыхаясь от восторга,
Терзая плоть, излить себя.

Струёй горячей жирной спермы,
Я орошу твой сладкий зад.
Я кончил жопу этой стервы!
И кончить снова, буду рад.

Ты изощрённая Нимфетка,
А я люблю таких ебать.
Засунь мне в жопу палец детка,
Я буду клитор твой лизать.

Ты встанешь раком, я пристроюсь.
Прижмётся хуй к твоей пизде,
И до тех пор не успокоюсь,
Пока не выебу везде!

И будет плоть струиться потом,
И сперма капать с языка,
И не насытится Эротом
Моя блудливая рука!

***
Мне обуздать тебя не трудно,
Трудней сдержать тебя в узде,
Но, оседлав тебя вакханка,
Уж покатаюсь на пизде.

***
Мне укротить тебя тигрица,
Ну, как два пальца обоссать,
И будешь ты у ног стелиться,
И хуй сосать и им давиться,
И жопу будешь мне лизать.

***
Оригинально куртизанка,
Мне нравятся твои слова;
Оральным сексом заниматься?
Да без проблем; как дважды два.

А вагинальный секс приятен?
Небось, кружится голова?
Да подожди, постой приятель,
Твоя любовь уж не нова.

Анальным сексом, хочешь милый?
Смотри, как жопой я верчу!
Ох, куртизанка, соблазнила!
Конечно, девочка, хочу!

Ну «прям поэт», она сказала.
И повернувшись, раком встала,
Раздвинув ноги, выгнув спину,
Скорей, еби меня, мой милый.

Раздвинув ноги, встанешь, наклонившись,
И ягодицы разведёшь руками,
И улыбнёшься: «Губки слиплись»,
И я прильну; к губам губами.

Нежная мякоть заполнит рот,
Язык увлечётся клитором,
От вожделения стянет живот,
Боль будет сладко-приторной.

Влажной, набухшей, горячей пиздой,
Накроешь мой жадный рот;
Я задохнусь, захлебнусь тобой,
Хуй мой стоит и ждёт.

Станешь елозить пиздой по губам,
Запах её одурманит,
И язычком прикоснёшься там,
Там, где уздечку тянет.

Взасос твои губы целую,
Носом, уткнувшись в анус,
Ты, присосавшись к хую,
Жопой опустишься на нос.

И насладившись минетом ты,
Встанешь и сядешь на хуй,
В жопу войдет, не задев пизды,
«Больно мне; трахай, трахай».

Стану ебать тебя в жопу, милая,
Яйца прилипнут к потной пизде,
Бьётся упругая грудь, красивая,
В ритм нашей общей похабной езде.

Знаю, ебаться хочешь!
Очко у меня играет.
Что же ты хуй всё дрочишь?
Пизда уже вся пылает.

Смотри, он торчит как палка,
И яйца поджались, милый,
Ну, вот же твоя давалка,
Еби же меня постылый.

Поставил меня он раком,
И хуй свой в пизду засунул,
И долго, так долго трахал,
Подумала, что умру я.

Давно уже вся в экстазме,
А он всё ебёт, ебётся;
Похоже, его протоплазма,
Сегодня в меня не сольётся.

Натрёт мне пизду до крови,
И сам потом будет маяться,
Ну, вот подкатило вроде,
Ох как для себя старается.

Ну, вот задрожал сердечный,
Трясётся, мычит чего-то,
А кончит, и носом к стенке,
Такая у них ебота.

Ну, наконец-то слил он,
Заёб уже нахуй Жанну,
Ладошкой пизду зажавши,
Иду подмываться в ванну.

Потом ещё буду долго,
Лежать в ощущениях этих,
И гладить его тихонько,
Счастливее всех на свете.

Я этот день осенне-ясный,
Декады первой сентября,
Запомнил, будто день вчерашний;
Знать в память врезался не зря.

Изменены только имена

Дрочил я, чуть ли не с пелёнок;
Годков так эдак с четырёх,
Нет, нет, невинный был ребёнок,
Порнушных я тогда не видел снов.

Порнуха сниться стала позже,
Когда я в первый класс ходил,
Когда нас, Пашка Штейн, однажды,
По этой теме просветил.

Белёсый тощий долговязый,
Ухмылку не сотрёшь с лица;
Курил, ругался; но не грязно,
И рос, конечно, без отца.

Учился в пятом классе Пашка,
Большооой для нас авторитет,
А мы, всего-то первоклашки,
Идём вдоль улицы в конец

Деревни. Бабье лето.
Комбайны полем рожь стригут,
Но разговор идёт про это,
И нас комбайны не влекут.

Вопрос серьезный задан Пашкой:
«Откуда взялись мы на свет?»
Был смело Вовкой дан ответ:
«Я в огороде найден мамкой».

У Пашки рот аж до ушей,
По ходу: «Здрассьте»  тёте Зине,
Серёжка буркнул поскромней:
«Купила мамка в магазине».

А я молчал, и выдал Пашка:
«Ну, ладно слушай ребятня:
У ваших мамок между ног,
Есть волосатая мохнашка,
Пизда, по-русски говоря,
В пизду засунул хуй папашка,
Слил молофью в пизду мамашке,
Из молофьи вы появились,
У мамки были в животе,
Росли, росли, потом родились»

Мы шли, подавленно молча;
Соприкоснувшись тайны рода;
А Пашка задал стрекача,
Умчавшись пулей за подводой.

Пусть тебя трахает и лижет,
Твой друг и член его большой,
Как на шампур тебя нанижет,
Но, виртуально  ты со мной!

Пусть тебя шлёпает по попе,
Терзает грудь твою, давя;
Пусть хуй в твоей утопит жопе;
Но, виртуально, ты моя!

Пусть в рот свой хуй тебе пихает,
Пусть дрочит, сука, пред тобой;
Всю тебя спермой обблевает;
Я  виртуальный ёбарь твой!

Ему не хватало секса,
Ей не хватало любви;
Две половинки сердца,
Когда-то единой семьи.

Он развлекался виртом,
Она смотрела дом два;
Оба искали флирта,
Не находили слова.

Дрочил себя постоянно,
Когда давала  ебал;
Шла подмываться в ванну,
Хуй долго ещё стоял.

Ему так хотелось в жопу,
В рот отъебать её;
Она усмехалась: «Опа,
Тело пока моё.

Радуйся, что даю я
Пизду тебе просто так;
Что не беру с тебя я,
Платы, мой сексгигант».

Ему не хватало секса,
Ей не хватало любви;
Два одиноких сердца,
Когда-то одной семьи.

Ей нужен фистинг!
А ласки нежные твои,
Уж не нужны, поверь приятель;
Твои слова, твои объятия?!
Что ей они? Что ей они?

Она от похоти визжит,
Когда огромный хуй увидит,
Когда с пол-метра между ног,
У мужика свисает мудей.

Тогда она с ума сойдёт;
Под ним, мечтая оказаться,
Чтоб он засунул всё в неё,
Чтоб с ним ебаться и ебаться.

Засунь в пизду и в жопу ей,
По локоть руки*, матку щупая,
Она до крови искусает губы,
И сдохнет в муках, сука глупая.

От боли, корчась и рыча, хрипя,
И задыхаясь в сладострастии;
Пиздой и жопою в себя,
Заглотит и умрёт от счастья.

Ей нужен фистинг!
А ласки нежные твои,
Уж не нужны, поверь приятель;
Твои слова, твои объятия?!
Что ей они? Что ей они?

Она от похоти визжит,
Когда огромный хуй увидит,
Когда с пол-метра между ног,
У мужика свисает мудей.

Тогда она с ума сойдёт;
Под ним, мечтая оказаться,
Чтоб он засунул всё в неё,
Чтоб с ним ебаться и ебаться.

Засунь в пизду и в жопу ей,
По локоть руки*, матку щупая,
Она до крови искусает губы,
И сдохнет в муках, сука глупая.

От боли, корчась и рыча, хрипя,
И задыхаясь в сладострастии;
Пиздой и жопою в себя,
Заглотит и умрёт от счастья.

Как ты ебалась, Валентина,
Садилась жопой и пиздой;
Как хуй сосала и молила:
«Еби ещё, ещё родной..»

Дрочила хуй своею попой,
И, сделав пальчиком массаж;
Ты целовала меня в жопу,
Пиздою влажной рот зажав.

Я хуй дрочил, дрочил тобою,
Он весь испачкан был в говне,
А ты, елозила пиздою,
Измазав спермой губы мне.

Ещё любила между грудей,
Зажав, дрочить и мять мой член;
И для моих упревших мудей,
Был так заманчив этот плен.

Как ты ебалась, Валентина,
Я грудь упругую сжимал;
Впивалась пальчиками в спину,
Так, что от боли я стонал.

Как ты упруго выгибалась,
Когда я хуй в тебя вонзал;
Залупа в матку утыкалась,
Твой стан со стоном опадал.

Ты становилась в позу «рака»,
Ты подставляла мне пизду,
Но хуй засовывал я в сраку,
Да, в жопу слаще, чем в манду.

Сопротивлялся хую сфинктер,
Я в жопу с силой член вводил;
И с вожделением инстинкта,
Сжимал, когда я выходил.

И хоть тугой была посадка,
В утробу воздух проникал;
И с характерным звуком, анус,
Из жопы газы испускал.

А я натягивал со стоном
Пизду, и в жопу ты еблась,
И, на конец, обос. алась..
На хуй с разорванным гандоном.

К пизде подмазывался хуй,
Головкой лысой, тычась в губы;
Она кривилась: «Не балуй»,
А у самой дымились трубы.

Очко сжималось и она,
Его взасос поцеловала,
И покраснела голова,
И дурно что-то хую стало,
Когда пизда его в себя,
Взасос целуя, засосала.

И вот, туда-сюда снуя,
Он с головой в пизду зарылся,
Его стошнило и блюя,
Подумал хуй: «Пиздой накрылся».