Я изменился. И не только внешне. Стал туп, сентиментален, заполучил наркотическую зависимость и внушаю себе, что так было всегда. Что так должно быть.
Журналистка попыталась отшутиться:
Желтая пресса не заинтересуется нашей темой. Это ведь не перспектива вторжения Чужих на Землю.
Старик отреагировал серьезно и желчно:
Чужим насрать на нашу Землю. А уайтбол реальная опасность. И если человечество до сих пор не научилось использовать мозги пц человечеству.
Глушилка сработала, но поздно. Легендарная личность предстала во всей красе.
Дама страдала. Моральная усталость сквозила из нее во все дыры. Ничего, ничего, такой разговор стоит выстрадать. Чудо, что старик вообще снизошел до общения с популярным журналом.
Вы все время уточняете: «с точки зрения физики». А какие еще существуют точки зрения на феномен?
Я не собираюсь отвечать за коллег из других областей науки. Если вам известна притча о трех слепых, которые ощупывали слона, будьте любезны сами пересказать ее читателям.
Пересказывать притчу дама не стала: то ли время вышло, то ли не поняла, о чем речь. С вымученной улыбкой поблагодарила легендарную личность за интервью. Запись кончилась.
Понял чего-нибудь? пробурчал у меня за спиной Шурик.
Ага. Уайтбол усраться до чего серьезно.
Что это хоть такое?
Хрен знает что такое, но зажигает круто. Время меняет, сознание. Может размножаться, как грибы Вот ты, Шур, сейчас наслушаешься, проникнешься и побежишь вкладывать денюшки в проект.
Не побегу, Миха. У меня денешков нет.
Другие побегут. Ладно, черт с ним, с феноменом, мне вот что интересно: причем тут страдающий амнезией бывший студент профессора Венского?
Примерно так я и сформулировал свое недоумение в адрес группы «Уайтбол».
Ответ пришел меньше, чем через двадцать минут, на сей раз неофициальный:
«Миша, здравствуй. Это Вик Малов. Ты, возможно, меня помнишь: мы учились в одной группе и стажировались вместе на кафедре Венского.
Никакого недоразумения. Проф в курсе твоих проблем и нынешней профессии. Можешь не сомневаться, он каждую кандидатуру тщательно обдумал и все возможные справки навел.
У нас здесь вообще много странного. В частности, очень разношерстная исследовательская группа. Каких специальностей только нет. К примеру, сейчас мы приглашаем сюда психолога. Вроде бы обоснованно: уайтбол та еще штучка, ты ведь посмотрел интервью. В зоне уайтбол наблюдаются весьма любопытные трансформации сознания у людей, сам попробовал, как-нибудь потом расскажу. Но:
У нас здесь вообще много странного. В частности, очень разношерстная исследовательская группа. Каких специальностей только нет. К примеру, сейчас мы приглашаем сюда психолога. Вроде бы обоснованно: уайтбол та еще штучка, ты ведь посмотрел интервью. В зоне уайтбол наблюдаются весьма любопытные трансформации сознания у людей, сам попробовал, как-нибудь потом расскажу. Но:
мы не просто психолога приглашаем. Мы приглашаем психолога с Леты. Специалиста по Чужим.
а еще ждем биофизика с Ганимеда. Читай: ксенобиолога.
Похоже, проф серьезно уверовал в гипотезу о причастности космических соседей к нашему феномену. Не знаю, как к этому относиться. Старик по факту всегда оказывается прав, хотя в текущий момент создается впечатление, что у него проблемы с головой.
Слухай дальше. У нас в качестве гостя уже третий месяц живет режиссер из Голливуда. И еще некоторое количество совершенно левых людей. Ты с твоей утраченной квалификацией просто очередная загадка негуманоидного мышления нашего с тобой гуру :). К нему самому впору ксенопсихолога приставить :).
Надеюсь, я достаточно тебя заинтриговал. Если не посмотрел размер своей зарплаты загляни: заинтригуешься еще больше.
Удачи,
Вик.
P.S. «В качестве технического консультанта» не бери в голову. Это зарезервированная вакансия. А чем нужно заниматься, старик тебе на месте объяснит».
Шурик уже перевесил башку через мое плечо:
Шеф! Чего ты теряешь? У тебя же несколько отпусков накопилось. И ехать-то всего пятьсот верст. Я бы, твою мать, поехал, только меня не зовут.
Тогда нужно студента какого-нибудь сюда выписывать.
Да их сейчас на станции туева хуча пасется. Не зима ведь.
Ага, и директор злой, как собака, из-за телефонов и по жизни
Помимо любопытства у Шурика имеется свой шкурный интерес сплавить меня хоть на месяц: и.о. начальника партии чуть ли не единственная махонькая возможность для мужика с отсидкой продвинуться по служебной лестнице. Так оно иногда бывает: все давно быльем поросло, кроме предубеждения. И я, конечно, сволочь буду, если заныкаю этот его шанс.
Надо же. Всего-то пару-тройку часов назад я сетовал, что в жизни ни черта не происходит. Вымаливал у судьбы хоть ломаный грошик. И вот она от щедрот своих отваливает отнюдь не грошик а не пойми чего.
Я написал Вику короткое отчаянное письмо:
«Ты можешь хотя бы предположить, чем я там буду заниматься?..»
Ответ пришел не менее отчаянный:
«Мишка, елки-палки. Не делай из меня большего идиота, чем я есть. В ответ на глупые вопросы старый козел посылает прекрасно-знаешь-куда. Глупыми считаются все вопросы.
Вас тут пять штук приглашенных, которых я должен собрать в Среднеросске, посадить в автобус и отвезти на место. За каждого недоставленного мне оторвут башку. А у меня только одна башка.
Миша! В случае крайней неудачи (читай холостого пробега) транспортные расходы я тебе сам погашу, платят мне достаточно, можно не экономить на таблетках от головной боли.
Будь человеком, решайся, да?..»
Я решился. Отправил начальству заявление о месячном отпуске и запрос на сезонного рабочего.
Была еще вероятность, что откажут.
Ответ пришел утром: «Не возражаю».
Через три часа небо заворчало, и на поляну опустился маленький станционный стрекозел. На землю пружинисто соскочили второй пилот Серега и незнакомая голенастая девчонка в камуфляже. Девчонка небрежно поймала брошенную сверху коробку, подошла к нам и коротко, по-простецки, представилась:
Наташа.
Я освободил новобранку от коробки, улыбнулся и сказал вполголоса:
Поздравляю, Шур. У начальства нынче хорошее настроение.
Ты не забудь, куда собирался, так же вполголоса ответил Шурик, и, не теряя ни секунды, двинул за Наташей разгружать ящики.
Через двадцать минут, полюбовавшись в окошко на две уменьшающиеся фигурки на поляне, я наклонился к Сереге и, перекрывая стрекозлиный визг, спросил:
Студентки на станции есть еще?
Есть, кивнул он, помолчал и съехидничал:
Только самая красивая Шурке досталась.
Некрасивых женщин не бывает.
А Нина Александровна тебя устроит? усмехнулся парень.
То есть, кадровичка Нина Александровна. Колоритнейшая дама: с меня ростом и с голосом, по тембру напоминающим иерихонскую трубу. Находка для любителей экстремального интима.
Тоже хочу в отпуск, сообщил пилот. Но у меня нескоро. Планы есть?
Есть.
На море? В столицу? В Европу?
В третью столицу.
Неинтересно.
Посмотрим.
Зеленое море шевелилось внизу. Зеленое море казалось пойманным в силок. Казалось: хочется ему вытянуться в реку и течь вверх. Куда-то к нам, потом выше Я потрогал в кармане шуршащий пакет с дурью. Зря взял. Но уже взял, чего теперь.
Когда ж я выбирался отсюда? Дальше станции уж лет семь не вылезал, и на станцию последний раз три года назад. Тогда не до травы было, и не до девчонок
« Ты не виноват.
Знаю».
Но я еще одно знаю: хоть застрелись не убедишь себя в том, что ты не господь-бог. И не провидец.
Молния попала в сарай. А в сарае возился Илюшка сезонник, студент. Антенну какую-то навороченную собирал, Кулибин доморощенный
В тот день было как вчера: я промок в лесу, развел костер. В пылающей реке барахталась птица с человеческими глазами. А когда вернулся на поляне орущий стрекозел, носилки и Шурик зеленее травы.
Потом станционная клиника и идиотская двухчасовая надежда на чудо.
« Миша, завтра родители парня приедут. Но тебе необязательно
Обязательно».
Три года мы с Шуркой не заводили речь про сезонных рабочих. И вот вчера опять гроза, птица в огненной реке, а сегодня студентка эта к черту. Я улетаю и беду с собой уношу
Шур, как слышно?
Плохо. Чего тебе?
Пригляди там за барышней.
Что?
Повнимательней с новой сотрудницей.
Шеф, кого ты лечишь?
До связи.
Отдыхай спокойно. Все будет в порядке.
Отбой.
Внизу показались игрушечные постройки станции.
«Город циклопов»
Что думает второй пилот Серега его личное дело, а я люблю Среднеросск. Всегда любил.
В самый первый раз приехал сюда с родителями.
Тогда и я, и город были неприлично молоды: мне только исполнилось пять лет, а он едва перевалил за пятьсот тысяч жителей. Сейчас несколько миллионов, не считая приезжих. Да и я давно уже не так обаятелен, как во времена неприличной молодости.
Конечно, пятьсот тысяч ужасно круто по сравнению с масштабами районного городка, в котором мне довелось родиться и вырасти. Но тогда я еще не понимал таких чисел, они ровным счетом ничего не значили. Помню только: стоял у окошка в коридоре, состав шел через парк, примыкающий к вокзалу с запада (про запад я, естественно, тоже еще не знал), а деревья вдоль полотна дразнились разноцветными фонариками был канун какого-то праздника, Дня города, кажется.
Ехали в купе «домашнего» поезда: мама работала проводницей на линии Москва Среднеросск. Всего два часа пути (если на электричке три), но родители почему-то боялись, что и это станет для ребенка слишком тяжелым испытанием. В следующих поездках время пролетало мгновенно я полюбил стук колес и убегающие назад картинки за окнами. В дороге ты действительно свободен и живешь настоящим. Ничего другого не остается: прошлого уже нет, будущего еще нет. Непринципиально: идешь, едешь или летишь. Дорога отсечка. Время между временем. Кто-то внутри тебя подводит итоги и строит планы, но ты не участвуешь в этом, поскольку принадлежишь другой вселенной той, которая проплывает за окнами, иллюминаторами, или просто неспешно шагает тебе навстречу. Неуловимая другая вселенная, которая не существует и не может существовать в статике. Фигня, что это от тебя зависит. Что можно остановиться в любой точке пути. Остановиться можно, но тогда это окажется всего лишь еще одна точка обычного мира.
Когда я впервые почувствовал прикосновение параллельной вселенной? Может, в пять лет отроду и почувствовал глядя на убегающие, синеватые в сумерках, деревья за окном и разноцветные огоньки, разбросанные по стволам и кронам.