Как в цирке! усмехнулся в усы Горшков.
Да нет, товарищ начальник, это не юмор. Петр Ионович Баранов передал мне разговор с Окой Городовиковым, тот желает, чтобы его кони тоже летали.
А сам в седле с неба он прыгнуть не желает?
Может и рискнуть, он человек бедовый.
Ни к чему, проворчал Горшков и стал быстрее листать альбом. Один рисунок задержал его внимание? Лодка под крылом самолета? Спасательная, что ли?
Это опрокидывающаяся люлька для парашютиста.
Поясни.
Гроховский кратко обрисовал сущность изобретения.
Посмотрим в деле, буркнул Горшков. Тронул пальцем изображения подцепленных к фюзеляжу самолетов танкетки и пушки:
Вот такое мне нравится. Только пока картинки. Рисовать они горазды, а, Фоменков!
Пока картинки, согласился Гроховский, но ребята уже трудятся над разработками.
Парашют давай! нетерпеливо потребовал Горшков, и, захлопнув недосмотренный альбом, поднял свое грузное тело из-за стола. Курить у вас тут можно?
Вот пепельница, Василий Сергеевич.
Парашют показывай!
Круглоголовый, стриженный под нулевку Титов, до этого скромно пребывающий в сторонке, поспешил в комнату, где стояла ванна, и вынес оттуда объемистые свертки. Пошумели, рассовывая стулья по углам, сдвигая столы в один, широкий и длинный. Очистили его от бумаг, и Титов, Малынич, Катя Луцкая разложили парашют. Голубовато-серый, искрящийся, он выглядел очень красивым. Или так казалось авторам. На лицах начальников восторг пока не прописался. Им общего вида было мало.
Горшков и Фоменков щупали купол, растягивали, пытались оторвать стропы. Особенно усердствовал в испытании на прочность помполит. Он горячо поддерживал идею Гроховского о массовых дешевых парашютах и вот теперь, чтобы уверовать в новинку ещё больше, силился разорвать материю, особенно по шву, а чтобы удобнее тянуть, наступил на стропу ногой.
Полегче бы! вырвался у кого-то.
Полегче бы! вырвался у кого-то.
Стропы из обычного хозяйственного шнура, на котором женщины сушат белье, заметил Гроховский.
Не отвлекай! пропыхтел Фоменков, теперь уже пытаясь оторвать стропу от кромки. Не удалось.
Нежно побаюкав в ладонях мягкий край купола, Горшков спросил Титова:
Что во втором мешке?
Разложили другой купол, он был мягче первого, но не такой красивый, светлого грязно-коричневого цвета.
Из нансука, пояснил Титов. Стоимость ткани семьдесят копеек за метр. По прочности уступает перкали и шелку, но, считаем, она достаточна.
Где испытывали?
На разрыв лошадьми в манеже.
Требуются доказательства в реальных условиях! заявил еще розовый, не остывший от попытки силовой расправы с перкалевым куполом Фоменков.
И завтра же! довольно поглаживая усы, подтвердил Горшков.
Мы готовы.
Не звоните особенно. Пока это наше внутреннее дело и результаты не будем выносить из избы.
Сомневаетесь, Василий Сергеевич? спросил Гроховский.
А вы нет? Ишь, какое самомнение!.. Ладно, приглашу кого-нибудь из начальства повыше, пообещал Горшков, направляясь к вешалке
На неофициальных испытаниях кроме руководителей института присутствовал помощник начальника ВВС Сергей Александрович Меженинов. Пока самолет набирал высоту, он беседовал с Гроховским.
Не опростоволоситесь, Павел Игнатьевич? Петр Ионович очень ждет успеха.
Расчеты проверили не раз. Раскройка и пошивка выполнены, на наш взгляд, безупречно. Постарались. Укладка и упаковка не внушает сомнений. И все-таки тревожно.
Понимаю Значит, только перкалевые?
Из нансука к испытаниям не готов. Решили усилить швы И подвесная система не закончена.
Весеннее небо распахнулось голубизной, солнце набирало силу. Почти над центром аэродрома прошел густой утиный косяк, на миг прикрыв самолет в зените.
Но вот и он вышел на расчетную точку сброса, вывалив с борта один за другим манекены.
«Эх, зря мы в них по сотне килограммов песка набили, надо бы сделать полегче!» казнил себя Гроховский.
(Нормальный вес манекена восемьдесят килограммов. Не погубила бы излишняя самоуверенность.)
Манекены падали вращаясь. Недолго. Как только раскрутились 50-метровые фалы принудительного раскрытия, над манекенами заплескались беловатые колбаски вытянутых куполов, вскоре они приняли округлую форму.
Одно испытание на прочность при аэродинамическом рывке парашюты выдержали.
Теперь на скорость снижения не превратятся ли манекены, приземлившись, в кучки песка?
Манекены мягко ударились о сырую землю, плавно опадая, их накрыли купола
Давайте еще раз! потребовал Меженинов.
И опять сброс прошел успешно.
Еще попробуем, чтобы уж наверняка, велел Горшков.
Когда парашюты вновь сработали безотказно, Меженинов протянул руку изобретателю.
Поздравляю вас и ваших ребят, Павел Игнатьевич! Хорошо начато важное дело. Успеха и в дальнейшем!
И на заседание научно-технического комитета вы явитесь во всеоружии, сказал Горшков, тепло поздравляя Гроховского. Учтите, председатель НКО Дубенский не очень к вам расположен. Думаю, вашей группе стало тесно в домике, мы поищем для бюро другое помещение, и поближе к Ходынке. Поговорю об этом с Петром Ионовичем Барановым.
Вы сказали: «бюро»? уточнил Гроховский.
Не оговорился. Есть мнение дать вам полновесные штаты конструкторского бюро.
Благодарю! с чувством произнес Гроховский. Постараемся оправдать доверие.
В этот день вечером в отделе особенно долго гремела музыка. На диске патефона сменялись пластинки. Сотрудники радовались успеху испытаний и предвкушали новоселье, зная: Горшков слов на ветер не бросает. Заранее прощались с домиком у Петровского парка и серебристыми ветлами, окружавшими его. Свет в окнах погас поздно.
Настороженное отношение к себе со стороны председателя НТК по изобретениям ВВС Дубенского Гроховский почувствовал давно, еще при первой встрече, когда приезжал в Москву из Новочеркасска. Тогда Дубенский сказал на прощание: «Вам надо много работать над собой. Ваши идеи, мягко говоря, технически сомнительны. Все, что я сегодня услышал от вас, нуждается в глубоком осмыслении и проработке».
Гроховского теперь довольно часто приглашал к себе Баранов, встречая вопросами:
Гроховского теперь довольно часто приглашал к себе Баранов, встречая вопросами:
Нуте-с, как идут дела? Что еще придумали?
Изобретатель увлекался, рассказывая, и, если при этом присутствовал Дубенский, он всегда будто выплескивал на горячую голову ковш холодной воды.
Контуры, общие очертания, говорил со скепсисом, натура нужна, поддающаяся пробе. Нет пока таковой Модели не в счет. При увеличении до нормального объекты имеют прескверную привычку терять качество.
Поэтому к заседанию техкома, где должен был обсуждаться вопрос о массовом изготовлении хлопчатобумажных грузовых и людских парашютов, в отделе готовились основательно. Пошивочная мастерская не пустовала круглосуточно. Она была тесной, а с помощницами-комсомолками организовались три бригады, и поэтому работали в три смены. Иван Титов дневал и ночевал там, заряжая всех своей энергией.
И опять, как на заседании партбюро, перед членами НТК ВВС первым выступил Скрипухин. Он, по ходу речи, использовал теоретические выкладки, цифровые расчеты, приводил мнения зарубежных специалистов-практиков, цитируя их.
Ошиблись в раскройке и брак! резюмировал он. Представим, что мы сумеем довольно быстро добиться качества изготовления. Но перкаль и нансук, даже при этом условии, подведут нас скоро. Эти материалы подвержены слеживанию и гниению, так как очень гигроскопичны. Значит, хранить их в упакованном виде нельзя. Хранить нужно развёрнутыми, на крючочках. Но какие громадные площади, специально оборудованные помещения для этого потребуются, товарищи! Постройка их влетит в копеечку! Во сколько же обойдется эксплуатация пресловутых дешевых парашютов?.. Товарищ Гроховский сшил с грехом пополам два парашютика из перкали и благополучно сбросил на них мешки с песком. Но это нельзя считать всесторонним, официальным испытанием, это только проба. Я остаюсь при своем мнении, и его разделяют многие специалисты нашего дела: ориентироваться на хлопчатобумажный парашют Гроховского нельзя. Ошибка, граничащая с вредительством! Нельзя доверять жизнь человека тряпке, извините, тряпке уважаемого Гроховского. Перкаль и особенно нансук пригодны не для парашютов, а скорее для портянок!
Вы испытывали парашют из нансука? спросил изобретателя Дубенский.
Не успели.
Да у него и нет их! воскликнул Скрипухин. На серьезное заседание он пришел с голыми идеями, а уже думает о массовом заказе. Нет у него и хороших специалистов по пошиву, значит, на ближайшее будущее нет перспективы.
Слово вам, товарищ Гроховский, помолчав, сказал председатель. Только поменьше голословных заявлений, говорите аргументированно, без эмоций и постарайтесь в сторону оппонентов не бросать обидных слов, вроде «тряпки».
Он явно опасался принять неверное решение. Выступление Скрипухина его полностью не убедило, но чувство настороженности к изобретателю возросло, хотя как личность Гроховский ему импонировал. Привыкший сдерживать свои эмоции, Дубенский все-таки ценил оригинально мыслящего изобретателя.
Говорите, товарищ Гроховский.
Возражать словесно товарищу Скрипухину не буду, сказал Гроховский, вставая. Мы на втором этаже, разрешите пригласить всех членов НТК на первый, в зал заседаний. Там находятся наши парашюты. Не два. Полтора десятка. Чем много слышать о них, лучше один раз поглядеть, пощупать
Такое короткое выступление даже развеселило присутствующих на заседании. Спустившись вниз, члены комитета обступили длинный стол с разложенными на нем парашютами из хлопчатобумажной ткани. Рядом, на стульях экземпляры в ранцах, отдельные детали системы. Особенно всех заинтересовал купол из нансука. И перкалевый23 удостоился внимания. Осматривали долго. Вымеривали клинья, дергали стропы, кажется, каждый шов был прощупан.
В сторонке переживали и радовались каждой приятной реплике Гроховский с Титовым. Иногда им задавали вопросы. Ответы их звучали солидно.
Потом все члены комитета опять собрались в кабинете Дубенского. Обменялись мнениями.
Хотя большинство высказывается за широкий эксперимент и даже за принятие положительного решения по внедрению хлопчатобумажных парашютов, подытожил Дубенский, считаю, решение принимать рано. Посмотрим, что покажут всесторонние испытания. Наше решение должно быть абсолютно точным. Права на крупную ошибку мы не имеем.