Есть данные, что в качестве денег какао-бобы использовали вплоть до середины XIX века например, на никарагуанских рынках Гранады и Леона они служили мелкой разменной единицей, о чем сообщал американский дипломат Эфраим Сквайр в 1860 году. Майянист Эрик Томпсон отмечал, что в Южном Белизе в колониальный период и вплоть до XIX века какао также рассматривался в качестве универсальной «валюты», а майя-кекчи там же выменивали на какао у торговцев из Альта-Верапас уипили и маты.
В 1577 году был написан ботанический манускрипт Франсиско Эрнандеса «Historia de las Plantas de la Nueva Espana», посвящённый полезным медицинским растениям Нового Света. Там встречается одно из первых упоминаний использования какао в качестве денег: «Семена какаоатля служили в качестве монет и использовались для покупки в случае необходимости основных предметов, этой традиции придерживаются до сих пор в ряде мест На рынках было полно таких семян, которые использовались в коммерции и благодаря семенам товары пермещались к находящимся далеко владельцам. Они также изготовляли из них напиток».
Богатство, роскошь и какао не всегда восхвалялись и имели позитивные ассоциации. Некоторые ацтеки, например, считали употребление какао излишеством, как и ношение драгоценных перьев и прочих украшений. По их мнению, богатство приводило к неправильному образу жизни и разрушению связи с богами. Об этом подробно сообщается в мифологизированном рассказе об экспедиции, отправленной на поиски легендарной прародины науа Ацтлана.
Из какао-бобов индейцы научились добывать жир, о чём свидетельствовали Овьедо (в 1527 г.) для никарао и епископ де Ланда (в 1566 г.) для аборигенов Юкатана. Так, Овьедо писал, что «размолотое и приготовленное с небольшим количеством воды какао создаёт прекрасный жир для готовки и прочих дел; и я помню, как в одном месте под названием Мамбачо был один итальянец, хороший приятель и мой друг по имени Никола и он угостил меня и моих людей отличным ужином с большим количеством рыбы и яиц, приготовленных на этом жире. Когда я спросил его, где же он раздобыл сало, он ответил, что то было не сало, а жир какао и что он несколько раз применял его, когда был ранен или когда у него были боли и он болел и он помог во всех случаях».
Фотография «Христа какао» («Señor del Cacao»). Ему до сих пор несут дары в виде какао-бобов. XVI век. Кафедральный собор Мехико. Фото: Anagoria.
В Месоамерике какао применялось и в ритуальных целях, связанных, например, с рождением, свадьбой и смертью. У северных лакандонов, переселившихся в XVI веке в Чьяпас, в одном их самом важном ритуале yatoch kuj («божий дом») использовалась церемония взбивания пены у какао. Занимались этим исключительно женщины так у лакандонов прослеживается связь какао с женским началом3. Монах Томас Гейдж, который в первой половине XVII века проживал в Гватемале и Мексике, наблюдал ритуал подготовки индейцев к свадьбе. Принимавшим в нем участие специальным посредникам за услуги платили какао-бобами. В XVI веке Диего Гарсия де Паласио наблюдал за ритуалом наречения имени у майя, в котором какао было передано священником и матерью только что рождённому ребёнку. Епископ Диего де Ланда описывал колониальное «крещение», которое сопровождалось угощением смесью из какао, чистой воды и молотых цветков во время церемонии инициации. Фрай Бернардино де Саагун сообщал в XVI в. о том, как отцы наставляли идущих в религиозную школу детей совершить подношение напитка какаоатль богам. Примечательным в этом плане является поклонение так называемому «Христу-какао» скульптуре Христа XVI века, которую до сих пор можно лицезреть у часовни кафедрального собора Мехико. Сам собор примыкал к главному ацтекскому храму Великому храму, и когда индейцы посещали собор, то обязательно оставляли подношения в качестве подаяния у ног скульптуры Христа. Этим подношением были какао-бобы, а главными бенефициарами священники кафедрального собора. Томас Гейдж отмечал богатство мексиканских монахов и частоту употребления ими шоколада. Да он и сам не прочь был воспользовался своей связью с религией для получения персональных благ. Когда Гейдж возвращался из Америки в Европу, то был весь увешан жемчужинами и драгоценными камнями, полагая, что это самый лучший и надёжный способ доставки богатства Ещё до высадки на берег он был ограблен пиратами.
Миштекский кодекс XIV в. Зуш-Нэттол сохранил изображение, где госпожа Йасийо («13 Змея») предлагает господину Ийанакуаа Тейусиньянья («8 Олень») чашу с какао для освящения собственной свадебной церемонии. Кроме того, там же есть сцены, связанные с обручением, детскими ритуалами, похоронами и церемониями почитания предков, где присутствует коричневый пенистый какао-напиток. В Мадридском кодексе присутствует изображение свадьбы бога Чаака с богиней Ишик Кааб», где говорится о «передаче им какао». Сам этот термин символизировал свадьбу (в современном обществе схожую функцию выполняют деньги).
Напитки из какао служили подношениями древним месоамериканским богам. А в «Книге испытаний», относящейся к колониальному майяскому сборному манускрипту «Книги Чилам Балам», какао выступает в качестве загадки-испытания для желающих стать главами деревень и поселений: « Смотри, запах его одежды, о которой просят, запах, который привлечен к центру небес: освещенный ладан, который горит. Вот о чем он просит, что ассоциируется с его ртом: выращенный какао, шоколад».
Миштекский кодекс XIV в. Зуш-Нэттол сохранил изображение, где госпожа Йасийоо («13 Змея») предлагает господину Ийанакуаа («8 Олень») чашу с какао для освящения собственной свадебной церемонии. Деталь.
Современные индейцы продолжают использовать какао-напитки в ритуальных целях. У некоторых народов Гватемалы какао по-прежнему ассоциируется со свадебными обрядами, праздниками дней рождения, воскрешением Христа, который воплотил в их глазах многие качества доколумбового бога кукурузы. Современные юкатекские майя, киче, мам, а также майя из столичного города Гватемала, Масатенанго и Сантьяго-Атитлан все в той или иной степени продолжают использовать какао в свадебной церемонии, когда просят руки невесты у её родителей. В 20-х годах прошлого века Эрик Томпсон зафиксировал у майя-мопан южного Белиза значимую роль какао, которую тот играл в ритуалах, связанных со свадьбой, рождением и крещением. Так, жених в случае получения одобрения от родителей невесты, должен был оплатить все расходы, связанные с празднованием помолвки, а именно: «свинью, галлон рома, тортильи и какао». В Сантьяго-Атитлане группы недавно создавших новые семьи людей проходят своего рода обряд инициации, когда на пасху отправляются к подножию горы и возвращаются оттуда через два дня, гружёные какао, паташте и другими растениями. Майя-чорти из Кецальтепека (Гватемала) продолжают проводить церемонии в честь дождя, когда водному источнику делаются подношения какао. Многие другие индейцы Месоамерики продолжают использовать какао в связанных с сельским хозяйством ритуалах. Один юкатекский целитель вспоминал, что в середине XX века в Майяпане и соседних общинах было много таких же как он целителей, использующих в своих ритуалах какао (для привлечения всего хорошего) и перец (для изгнания всего плохого).
В середине XX века Чарльз Уисдом отмечал применение какао-напитков в колдовских ритуалах у майя-чорти (южная Гватемала). Йоханна Куфер подтвердила у тех же чорти использование какао и какао-напитков в различных церемониях (например, призыва сезона дождя), особенно это касалось «чёрного чилате» (кашицы из кукурузы и какао чортийского эквивалента известного в классический период напитка сакха (sakha или saka)). Не подслащенный вариант напитка используется в ритуальных целях и носит название sak sa («напиток белой кукурузы» на языке чорти) это выражение известно также на сосудах классического периода, предположительно как раз используемых под данный напиток. У современных ленка из Гондураса семена какао служат подношениями богам, когда те выпрашивают у них хороший урожай. Их же предсказатели порой используют какао-бобы для определения судьбы человека. На стол бросают 45 какао-бобов и затем по ним совершают гадание. Это обычный способ гадания в Месоамерике, однако какао-бобы используются для него редко.
Вместе с кукурузой какао стало важной частью месоамериканской космологии. Они оба объединяются в ритуальных напитках со священной водой, которой питаются боги, предки и с помощью которой обеспечивается плодородие почвы. В доколумбовой Месоамерике какао ассоциировалось с югом и подземным миром (у майя, например, подземный мир имел ассоциации с южным направлением).
Вместе с кукурузой какао стало важной частью месоамериканской космологии. Они оба объединяются в ритуальных напитках со священной водой, которой питаются боги, предки и с помощью которой обеспечивается плодородие почвы. В доколумбовой Месоамерике какао ассоциировалось с югом и подземным миром (у майя, например, подземный мир имел ассоциации с южным направлением).
В Мадридском кодексе есть изображение свадьбы бога Чаака с богиней Ишик Кааб», где говорится о «передаче им какао» термина, символизирующего свадьбу. Деталь.
Какао также тесно связано с культом предков. В начале XX века в Митле шоколадным напитком поливали могилы в праздник Тодос Сантос («Всех святых»). В Теуантепеке чашку с шоколадом помещают на семейный алтарь. В Кобане у кекчи устанавливаемый в День мёртвых алтарь украшают паташте (о паташте см. отдельную главу). У коренных народов Месоамерики какао ассоциировалось с кровью. Эта аналогия, вероятно, уходит корнями глубоко в историю. Иногда напитки какао даже подкрашивали в красный цвет при помощи аннато (ачиоте) семян дерева Bixa orellana L. Связь ачиоте и какао прослеживается в одной из загадок «Книг Чилам Балам»: «Сын мой, принеси мне четырёх Чак Цибциб, птицу кардинала, тех, что у входа в пещеру, и принеси мне их, стоящими на моем драгоценном продукте питания. Пусть их плюмаж будет окрашен красным и пусть они появятся на моём продукте питания, когда ты предстанешь предо мной. Будет сделано, о, отец. Вот что он просил: ciui, паста из ачиоте; плюмаж, о котором он говорил, это пена шоколада, а драгоценный продукт питания это какао, которое только что перемололи».
Аналогию подкрашенного в красный цвет какао с кровью отмечали хронист Гонсало Овьедо-и-Вальдес и Педро де Альварадо. На примере увиденного в Никарагуа, Овьедо писал, что «поскольку те люди были любителями испить человеческой крови, то для создания напитка похожего на кровь они добавляли [в него] немного ачиоте и он тогда окрашивался в красный цвет». Овьедо также отмечал, что испившие такой напиток оставляли на губах и вокруг рта немного пены, и это, в свою очередь, произвело на него неизгладимое впечатление. В Чолуле даже готовили напиток какао на воде, в которой омывали ножи после человеческих жертвоприношений. А у ацтеков Саагун во Флорентийском кодексе отметил метафору «сердце» и «кровь», которая означала какао. Сам плод дерева ассоциировался с человеческим сердцем, вырванным из грудной клетки во время церемонии жертвоприношения. В «Гимне Отонтекутли», который Саагун записал в XVI веке, плод какао прямо приравнен с сердцем жертвы: