Ну и ? вкрадчиво спросил епископ, поворачиваясь к Амвросию.
Ответом ему было шумное прерывистое дыхание иеромонаха.
Сын мой, а знаешь ли ты, что значат красный и черный цвета на гербе нашей славной Единой Церкви, да продлятся ее дни во веки веков? задал вопрос Иоганнес.
Палочками для еды он попытался подхватить пешку с шахматной доски, но та упорно не хотела поддаваться. «Здесь нужна определенная сноровка и частая практика», пришел к выводу епископ, роняя фигурку на доску в очередной раз.
Красный цвет это символ пылающего огня веры в нашей душе, черный отрешенности от суетного мира, заученно бубнил Амвросий.
Епископ слушал, печально глядя на безвольный рот и обвисшие щеки иеромонаха. «С какими ничтожествами приходится работать», отвлеченно подумал он, а вслух назидательно промолвил:
Это нижний мирской уровень понимания, несмышленое чадо мое. Сокровенное учение подвижника нашей церкви святого Януария гласит: «Две силы правят этим миром, а название им Свет и Тьма. Но одна сила не может существовать без другой. Без света нет тьмы, без дня нет ночи, без тепла нет холода. И горе нам, если равновесие сил будет нарушено. Разрушатся центры энергии, все перемешается и придет Серый Хаос, который будет править безраздельно тысячи лет». А посему Свет и Тьма, то есть красное и черное стали символами Единой Церкви, да прибегнут страждущие к лону ее. И поэтому монахи-мужчины нашей веры носят красное, а монахини-женщины черное одеяние, подчеркивая двойственность сего бренного мира.
Иоганнес многозначительно кашлянул и, внимательно посмотрев на Амвросия, продолжил:
Здесь также важно отметить, сын мой, что, выполняя волю церкви, мы, как два лезвия меча, используем правду и ложь, молитвы и магию, честность и предательство. Цель, как там дальше?
Оправдывает средства, громко икнув, закончил фразу Амвросий.
Созрел ли ты духовно, сын мой, чтобы стать на нелегкий путь поддержания равновесия добра и зла в грешном мире? торжественно загремел голос Его
Преосвященства. Готов ли ты пожертвовать всем, даже жизнью, на благо нашей Единой Церкви?
Амвросий задрожал и мгновенно покрылся потом. «Как же так? лихорадочно думал он. Ведь за использование колдовских вещей по церковному уложению отступник должен быть сожжен на костре». Иеромонах уперся взглядом в пол кабинета и тихим голосом начал мямлить:
Я, это
В комнате грянул, отражаясь от стен, частый колокольный звон. Амвросий вздрогнул и испуганно посмотрел на епископа. Иоганнес тряс в руке бронзовый вызывной колокольчик, пристально глядя в глаза своему секретарю. В покои вошли двое монахов внушительного вида и застыли в дверях, ожидая указаний.
Ну, так, что ты там говорил, сын мой?
Епископ пронизывающим взглядом посмотрел на Амвросия и вопросительно приподнял левую бровь.
Отец мой! Ваше Преосвященство! Я готов, давно хотел, не решался вам сказать, что всем сердцем, залепетал, ставший бледным как мел, Амвросий.
Ну, вот и ладушки, довольным голосом произнес Иоганнес. Я рад, что не ошибся в тебе, чадо мое разлюбезное.
И обратился к вошедшим монахам:
Передайте повару, пусть заварит мой любимый чай на травах и подаст в библиотеку.
Передайте повару, пусть заварит мой любимый чай на травах и подаст в библиотеку.
Монахи, молча, поклонились и, пригнувшись в дверях, вышли из покоев.
Пойду, напишу пару личных писем, зевая, сказал епископ. А ты, Амвросий, отдохни. Нам с тобой силы скоро ой как понадобятся.
Похлопав остолбеневшего иеромонаха по полному плечу, Иоганнес быстрыми шагами пошел к выходу. В дверях он остановился и, взявшись за ручку двери, заметил:
Да и помни, сын мой, что незримый взор с небес денно и нощно смотрит на нас и взвешивает поступки наши. Да смилуется над тобой святой Януарий! Да будет так! Амен!
Защити нас святой Януарий! Амен! слабым голосом проронил Амвросий.
Когда за епископом закрылась дверь, иеромонах обессилено опустился на пол. Долгое время он просидел в забытьи. Потом его беспомощно блуждающий взгляд остановился на бюсте святого Януария, стоявшем в алькове кабинета. Амвросий тяжело развернулся к скульптуре. С трудом стоя на толстых коленях, он принялся истово молиться, поднимая вверх руки и кланяясь. Святой задумчиво смотрел с постамента на свое неразумное чадо.
Глава 7. Дорога поворачивает в сторону от дома
Норм проснулся утром в хорошем настроении. Голова слегка побаливала после вчерашнего сытного ужина с несколькими бутылками местного вина. Приятели усиленно отъедались после полуголодного путешествия. Благо за все платил ЛииС в качестве благодарности за чудесное спасение. Встав с кровати и преодолевая легкое головокружение, ратник подошел к тазу для умывания. Наполнив сосуд водой из кувшина, он принялся, фыркая, умываться. Краем глаза Норм увидел, как на двух соседних кроватях началось шевеление. На ближней к окну постели из-под шерстяного одеяла показался черный кончик лисьего носа и ярко-желтый глаз. Оценив обстановку, ЛииС снова нырнул под покрывало. На другой койке одеяло заходило буграми, и послышалось раздраженное мяуканье. Потом в нижней части койки из-под края покрывала появилась кошачья лапа, осторожно щупавшая пол.
Зачем, мяу, нужны такие огромные одеяла, фрр! возмущенно промяукал Бедах, спрыгивая на доски пола.
Мягко ступая, он пробежал по комнате и, толкнув дверь, выбежал в коридор.
Норм закончил умываться и приступил к бритью. Глядя на свое отражение в тазу, ратник ловкими движениями опасной бритвы соскоблил отросшую за время путешествия щетину. Быстро завершив утренний туалет, он перешел в дальний угол комнаты. Здесь воин закрыл глаза и приступил к упражнениям с энергией тела. Сначала Норм постарался расслабиться, отстранившись от окружающей обстановки. Войдя в состояние покоя, он начал очищать и обновлять потоки энергии. Случайно обратив внутренний взгляд чуть в сторону, воин увидел яркую зелено-фиолетовую ауру с красными вкраплениями. Когда закончив занятие, Норм открыл глаза, то понял, что источником удивительного сияния являлся не кто иной, как ЛииС. Рыжий лис сидел на кровати и выглядывал через окно во двор, сладко зевая и потягиваясь.
Знаешь, ЛииС, а у тебя интересная энергетическая оболочка, обратился к нему Норм.
Не ты первый мне это-с говоришь, откликнулся рыжий лис. Вообще-с у нас в роду-с очень много-с замечательных личностей-с.
Как твое плечо? поинтересовался Норм.
Уже лучше-с, легкомысленно ответил ЛииС. Меньше болит-с и почти не кровоточит-с. Пора-с завтракать и оправляться по делам-с.
Кстати о завтраке, мяу, промяукал диккот, неслышно входя в комнату. С кухни идут очень вкусные запахи, мурр.
После завтрака я иду в городское управление, заявил попутчикам Норм. Нужно сообщить об убийстве торговцев.
Я пойду с тобой, мурр, промурлыкал Бедах. Хочется прогуляться, мяу, по окрестностям и посмотреть на местные красоты, мурр.
А я наведаюсь-с в магистрат позже-с и подам жалобу-с о нападении разбойников-с, пообещал ЛииС. Но сначала-с найду свои пожитки-с и познакомлюсь с дражайшими-с родственниками-с.
Быстро проглотив легкий завтрак, путники покинули харчевню. Пожелав ЛииСу удачи, приятели попрощались с ним у дверей гостиницы и отправились по своим делам. Когда Норм и Бедах завернули за угол, через улицу перебежал дородный монах в красной рясе и накинутом на голову капюшоне. Держась на расстоянии, и стараясь не выделяться из толпы, толстяк неотступно следовал за приезжими гостями. Когда он оглядывался по сторонам, выглядывая из-под куколя12, в нем без труда можно было узнать иеромонаха Амвросия. Неуклюже переваливаясь, иногда поднимаясь на цыпочки, секретарь Его Преосвященства не сводил внимательного взгляда с беспечных путешественников. Он старательно выполнял деликатное поручение строгого начальства.
Выясни и вечером мне доложи, где человек и диккот побывали и с кем встречались, сухо приказал епископ, вызвав Амвросия ранним утром в личные покои.
И теперь иеромонах изо всех сил старался выполнить свое первое тайное поручение. А сверху за приятелями и монахом наблюдал ворон с белой полоской на голове. Он преследовал их, незаметно перелетая с крыши на крышу домов.
Норм шел по улице, весело улыбаясь встречным девушкам. Он искренне радовался, что напряжение последних дней осталось позади. На улыбку ратника девушки реагировали по-разному. Некоторые удивленно округляли глаза, были такие, что с фырканьем отворачивались, а две смелые проказницы даже улыбнулись и подмигнули ему в ответ. В последних двух случаях Норм засмущался и пока думал, как поступить, девушки уже затерялись в толпе. Бедах, в отличие от Норма, не испытывал от прогулки по городу большого удовольствия. Он громко и обиженно мяукал всякий раз, когда очередной прохожий ступал в опасной близости от его лап.
Ненавижу толпу, мяу! ворчливо мяукал диккот. Столько много людей, что того и гляди затопчут, фрр!
Вволю погуляв по улицам и насмотревшись на местные достопримечательности, приятели зашли в городской магистрат. Следивший за ними, Амвросий облегченно выдохнул и вытер пот с лица огромным платком. Иеромонах весьма устал с непривычки от ведения тайной слежки и продолжительной пешеходной прогулки. Он оглядел площадь перед магистратом в поисках подходящего места, откуда можно было бы наблюдать за входом в здание. Его выбор остановился на тенистом уголке возле городского фонтана. Вскоре Амвросий удобно расположился у плещущейся воды на деревянной скамье, прятавшейся в тени деревьев.
Наступали жаркие полуденные часы. Воздух на площади сильно нагрелся в лучах палящего солнца. Начинающий соглядатай не спускал глаз с входа в магистрат, боясь пропустить выходящих Норма и Бедаха. Напротив иеромонаха на стене городского управления понуро висел королевской флаг. Изображение зеленого дракона на выцветшем полотнище слегка колыхалось от слабого дуновения ветерка. Из-за этого казалось, что дракон куда-то идет, неспешно перебирая когтистыми лапами.
Уже давно миновал полдень, когда Норм и Бедах вышли на высокое крыльцо магистрата. В управлении им пришлось долго и в мелких подробностях рассказывать дотошным чиновникам о происшествии на дороге. Назвав харчевню, где их можно будет найти в случае необходимости, приятели, наконец-то, почувствовали себя свободными. В магистрате их попросили не покидать город пару дней, пока не вернутся конные стражники, отправленные к месту нападения на торговцев. В награду за сообщение о преступлении Норму и Бедаху выдали по одной золотой монете из городской казны.